В издательстве «Центрполиграф» вышли два тома монографии видного отечественного литературоведа Виктора Петелина «История русской литературы ХХ века.1890-е - 1993 годы». Корреспондент «Завтра» задал автору нескольковопросов.
«ЗАВТРА». Вы проделали, безусловно, огромную работу по созданию столь фундаментального труда. И сбор материалов, и отбор литературных портретов требуют особой тщательности. Как вы видите своего читателя сегодня?
Виктор ПЕТЕЛИН. Таким же, каким он был при советской цивилизации: русским, умным, образованным.
Догадываюсь о том, что вы имеете в виду в подтексте этого вопроса: знания сегодняшнего молодого человека, окончившего среднюю школу и высшее учебное заведение, оставляют желать лучшего… Однако, даже этому читателю мои книги будут полезны – в этих книгах много информации. В 90-е годы я семь лет работал ведущим научным сотрудником в Институте мировой литературы им. А.М.Горького и одиннадцать лет главным научным сотрудником в МГГУ им. М.А.Шолохова, занимался не только русской литературой, но и тем читателем, который шёл на смену читателям советской цивилизации. Поэтому я знаю его достоинства и недостатки. Общеизвестно, что с появлением компьютеров и интернета молодые люди вообще перестали читать книги. Но эта односторонность молодого человека уходит в прошлое. Мой пятнадцатилетний внук, ученик 10 класса, нехотя взяв роман «Обломов», читал его чуть ли не всю ночь, а потом сообщил матери, что увлекся романом, что не мог оторваться - настолько это было интересно. Он повзрослел, перестал слушать фальшивых информаторов, пришел к самостоятельным выводам, взявшись за книгу. И это только начало процесса. Так что эти мои книги года через три-четыре - и для моего внука и его сверстников, пусть только чуть повзрослеет.
Эти книги я адресую школьным и вузовским преподавателях русской литературы, врачам, юристам, физикам, этнографам, политологам от 25 лет и до старости… Эти книги вбирают в себя все глобальные проблемы – от литературных, философских, политических, военных, экономических вплоть до национальных проблем, то есть все проблемы, что волнуют и тревожат весь сегодняшний людской мир.
Анализируя вышедшие академические издания по истории русской литературы ХХ века, многочисленные учебники для средней и высшей школы, я подумал, что в сущности в этих изданиях не говорилось о главных противоречиях в русской литературе ХХ века - о вторжении инородцев в русскую литературу ХХ века, о вторжении поляков, грузин, финнов, евреев, о положительном и отрицательном влиянии инородцев на литературный процесс ХХ века. А по сравнению с литературой Х1Х века это вторжение было необычным.
То, что говорили А.Суворин и публицисты газеты «Новое время», то, что говорил и писал Достоевский, и десятки писателей того времени, в конце ХХ века высказал М.А.Шолохов: «Особенно яростно, активно ведёт атаку на русскую культуру мировой сионизм, как зарубежный, так и внутренний, – писал Шолохов 14 марта 1978 года руководителю государства Л.И.Брежневу. Но руководство страны не услышала пророческий голос гениального писателя и отделалось бюрократическими отписками. И в результате мы имеем то, что имеем…
В двухтомнике широко представлена литературная борьба между различными направлениями русской литературы в 10-80-е годы, тридцать пять литературных портретов первого тома дают представление об участниках этих дискуссий, а во втором томе – сорок пять литературных портретов выдающихся писателей, в которых рассказано об их вкладе в развитие и формирование русского национального характера своих персонажей, а потом и формирование своих читателей.
«ЗАВТРА». Первый том Вашей истории Русской литературы заканчивается 53-м годом, годом смерти Сталина. Случайность ли это, или Вы видите в этой дате некий рубеж, не только в истории России, но и в истории литературы?
В.П. Это сложный вопрос. Сначала я разделил два тома традиционно: первый том – литература до 1941 года, второй том – с 1945 по 2000 год. Но в процессе работы отказался от этой традиционной трактовки. От революции 1917-го до 1953-го года, смерти Сталина, – это единый процесс, со всеми его достижениями и просчётами. Руководство И.В.Сталина с 1922 года по 1953 год - это действительно «некий рубеж не только в истории России, но и в истории литературы». Вокруг имени Сталина до сих пор плетутся всяческие измышления, но я давным-давно считаю, что Сталин очень много положительного сделал и для России, и для русской литературы, и для всего мира: он стремился соблюдать равновесие между патриотическими силами и либеральными.
Стоит здесь вспомнить обвинение Шолохова в «плагиате» в 1929 году и доказательное письмо А.Серафимовича, А.Фадеева и др. в «Правде» против этого лживого обвинения. Конечно, за публикацией этого письма стоял Сталин. Стоит вспомнить здесь и письма Шолохова Сталину о грубейших нарушениях партийных работников во время коллективизации в станице Вёшенской и на Дону вообще, и честная реакция Сталина против этих грубых нарушений. Стоит вспомнить и заседание Политбюро, которое обсуждало «ошибки» вёшенских коммунистов и Шолохова, и полное их оправдание.
В конце 20-х и 30-е годы И.В.Сталин часто вмешивался в литературные дела, не все его решения можно одобрить с точки зрения сегодняшнего дня, но в то время, когда они совершались, стоит полностью их одобрить. Отстранил РАПП от руководства литературным процессом, создал единый Союз писателей СССР, помог М.Булгакову, А.Толстому, А.Горькому, Л.Соболеву и др. Появились наконец-то такие понятия, как Россия, Пушкин и другие великие русские имена. Судебные процессы против старых большевиков – это борьба за власть, это борьба русских против троцкистов.
«ЗАВТРА». Существует ли иерархия в мире литературы? Назовите 3-х сильнейших, по вашему мнению, русских писателей ХХ века?
В.П. Могу назвать трёх прозаиков: Иван Бунин, Михаил Шолохов, Иван Шмелёв.
Могу назвать и трёх поэтов: Александр Блок, Сергей Есенин, Александр Твардовский, а в придачу – Борис Пастернак.
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далёком отголоске,
Что случится на моем веку…
Я один, всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить – не поле перейти.
И, конечно, гениальные стихи в романе «Доктор Живаго».
«ЗАВТРА». Отслеживаете ли Вы процесс литературы ХХI века?
В.П. Был очень занят. Но приходилось кое-что читать. Как член диссертационного совета МГГУ им. М.А.Шолохова прочитал роман Виктора Пелевина «Чапаев и пустота», пустейший и надуманный роман, проголосовал против присуждения соискателю кандидатской степени, но оказался в одиночестве. Это загадка ХХI века!
«ЗАВТРА». Сегодня наблюдается упадок нарративной культуры – её место занимает образ, картинка, клип. Как такой умудренный опытом человек, как Вы, прогнозирует развитие литературы в свете нового формата?
В.П. Если что-то появляется талантливого в новом формате – пусть продолжается этот эксперимент, пусть образ, картинка и клип хоть что-то добавляет к традиционному развитию русской культуры. Вот только что появилась любопытная статья Сергея Шаргунова «Роман вернулся. Плакальщикам русской литературы» (МК, 2013, 9 сентября). Шаргунов, внимательно следивший за литературным процессом ХХI века, утверждает, что «Роман реабилитирован». Приходит что-то новое, с любопытством будем наблюдать за процессом. Будем наблюдать и за традиционным развитием русской культуры, русской литературы.
«ЗАВТРА». Расскажите, пожалуйста, Виктор Васильевич, какую-нибудь типичную литературную историю из Вашей жизни...
В.П. В 1966 году я, как исполняющий обязанности заведующего редакцией русской прозы изд-ва «Советский писатель (заведующий редакцией Н.И.Родичев получил длительный творческий отпуск и отбыл на Дальний Восток писать повесть), принял Василия Белова с рукописью «За тремя волоками». «А почему вы сразу к нам, а, допустим, не в «Молодую гвардию» или «Советскую Россию»? – спросил я. «Там не поймут», - последовал лаконичный ответ. Я уже пять лет работал в издательстве, кое-какой опыт приобрёл. Рукопись Василия Белова я взял домой и, не отрываясь, прочитал. Действительно прав был Белов: не пройдёт рукопись ни в одном издательстве. Дал я рукопись на рецензию Юрию Лаптеву. Тот - известный писатель, лауреат Сталинской премии за книгу о деревне, проректор Литературного института, член правления издательства. Казалось бы, авторитет, но дал рецензию отрицательную. За второй рецензией пошёл к Виктору Чалмаеву, своему приятелю, однокашнику по университету, попросил быть повнимательнее, но его рецензия оказалась ещё хлеще, еще жёстче.
Книга Василия Белова «За трёмя волоками» вышла в 1968 году в прекрасном оформлении замечательного художника Евгения Капустина, в том числе вышла и повесть «Привычное дело», против которой и возражали рецензенты. В нашей переписке сохранилось 19 писем В.Белова того времени, которые чётче и подробнее могут прояснить эту трагическую ситуацию (Письма хранятся в отделе рукописей Российской государственной библиотеки, № 929).
А лет через тридцать в «Советской России» появилась юбилейная статья о В.Белове все того же Виктора Чалмаева, и впечатление от статьи было такое, как будто он всю жизнь боролся за В.Белова.
Вот такая необыкновенная история из моей жизни...
