«ЗАВТРА». Произошло два "ярких" кощунственных события в храмах. Сначала были «девочки с гитарами» – Pussy Riot, потом пьяные кавказцы с пистолетами. В первом случае была очевидная и понятная провокация, а что было во второй раз? Вообще кто устраивает провокации в храмах и зачем? Будет ли продолжение подобных случаев?
Владимир СЕМЕНКО. Эти два «события», конечно, не одно и то же. Их объединяет лишь то, что в обоих случаях имело место вторжение в храм. Что касается Pussy Riot, то здесь следует говорить о двух основных причинах, двух источниках данного события. Одна из этих причин лежит в сугубо политической плоскости. Дело в том, что в период максимального нарастания так называемого «оранжево-болотного» движения, то есть либерального протеста у либеральной части российской элиты была иллюзия, что Патриарх Кирилл в решающий момент должен поддержать данное движение. Цель всего спектакля заключалась в том, чтобы склонить Д.А. Медведева, бывшего на тот момент президентом РФ, подписать указ об отставке В.В. Путина, что открывало дорогу для запуска нового этапа радикальной либерализации всей страны, для слома ее по модели «Перестройки – 2». Однако после митинга на Поклонной горе, перед лицом вероятного, как они считали, раскола российского общества американские кураторы приняли решение о приостановке прямой финансовой и организационной поддержки либеральной оппозиции в России. А 8 февраля произошла знаменитая встреча Патриарха Кирилла и Президента Путина, после которой стало ясно, что Патриарх никогда в обозримом будущем не поддержит либеральных оппозиционеров, а, напротив, склонен поддерживать легитимную российскую власть и, в том числе, В.В. Путина в качестве главного кандидата на должность Президента. Эта поддержка сыграла немалую роль в общем поражении либерального движения в тот момент.
После этого и началась антицерковная медиакампания, составной частью которой стала акция Pussy Riot. Временной промежуток между встречей двух лидеров и началом данной кампании очень небольшой. Так что в своем роде это была месть со стороны либеральной части российской элиты, и управлялся весь процесс, конечно же, людьми с очень серьезными властными возможностями.
Что касается Pussy Riot, то за ними тоже, конечно, стоят серьезные и убежденные люди, хорошо понимающие, что они делают, но мы до сих пор не знаем, кто конкретно. В Сети проскальзывала информация, что «девушки» получили около 70 тыс. долларов на проведение своих акций, но следствие нам больше ничего не сказало. Хотя, очевидно, что вряд ли кто-то поверит в то, что они сами всё подготовили и организовали, самостоятельно такие люди такого рода вещи не делают.
Нельзя забывать и о том, что весь этот ряд событий вполне вписывается в общемировую тенденцию, поскольку религия и в особенности христианство, сейчас целенаправленно атакуется во всем мире. Ведется целенаправленная работа по расшатыванию традиционной системы ценностей.
Теперь о втором упомянутом вами эпизоде. Думается, вполне очевидно, что на данный конкретный момент либеральный протест слит через посредство Навального. Замкнут на него и слит. В этом есть своя логика, поскольку либеральная массовка Болотной площади вряд ли способна к активным силовым действиям, связанным с личным риском. Поэтому заокеанскими кураторами и их пособниками внутри страны принято решение: теперь для подрыва ситуации внутри России будет использовано преимущественно обострение межэтнических, межнациональных конфликтов, в том числе и на этноконфессиональной почве. В тот реальный, обоснованный народный протест, который имеет место в связи с беспределом некоторых представителей национальных диаспор, встраиваются провокаторы, которые и начинают искусственно разжигать ситуацию.
Люди, напавшие на храм Григория Неокесарийского, очевидно, были под воздействием наркотиков. Какое наказание для них последует - это отдельный вопрос, но факт заключается в том, что следствие пока не рассказало нам, кто подогрел этих людей и отправил «на дело». Поэтому я думаю, что подобные случаи будут, к сожалению, повторяться.
Русское православное большинство должно подумать, как мы сами себя будем вести, как будем обороняться с целью предотвращения таких эпизодов.
«ЗАВТРА». Грядёт амнистия, и есть вероятность, что девушек из «Pussy Riot» освободят досрочно. Какую позицию в отношении этого займёт церковное большинство? Ведь Церковь была скорее негативно настроена по отношению к их поступку, и, во всяком случае, открыто не выступала в их защиту во время суда…
Владимир СЕМЕНКО. Не вполне понятно,с какой стати, по чьим-то представлениям, Церковь должны была это делать. Вся ситуация, связанная с личностями этих «пуссей», неимоверно раздута. В моем восприятии сами по себе они не представляют особого интереса. Главный вопрос, который остается и, на который нет ответа, это - кто стоит за всей провокацией. Пока что на этот счет существуют лишь предположения, высказанные отдельными журналистами, например, Аркадием Мамонтовым в рамках его программы. Само же следствие в рамках установленной для его действий юридической процедуры пока не сказало нам ничего определенного. Главную проблему я вижу именно в этом, а вовсе не в том, что Алехину и Толоконникову выпустят из заключения. Если они подпадают под амнистию, то, считайте, лично им повезло. Закон есть закон. Хотя на данный момент вопрос пока остается открытым.
«ЗАВТРА». У Патриарха Кирилла в проповедях и выступлениях иногда проскальзывает некоторая лояльность к советскому периоду. А вот у его сподвижника митрополита Илариона в отношении этого периода имеет место однозначно негативная позиция. Какая линия отношения к советскому прошлому у Православной Церкви в целом?
Владимир СЕМЕНКО. В принципе православное большинство очень консервативно. Здесь присутствует крайне негативное отношение к большевизму как идеологии и методу политической борьбы. Но, с другой стороны, православные люди, особенно старшего поколения, непосредственно помнят не что-нибудь, не 20 или 30-е годы прошлого столетия, но именно позднесоветское время и испытывают определенную ностальгию по тем временам, когда были социальные гарантии, не было обострения межэтнических конфликтов и особенного бандитизма. Поэтому неприятие богоборческой коммунистической идеологии в принципе вполне, так сказать, «органично» сочетается у них с определенным уважением к достижениям нашей страны в позднесоветское время, в 70 – 80-е годы XX века.
Патриарх Кирилл действует как достаточно мудрый политик, учитывающий это обстоятельство, что, разумеется, не означает какого-то согласия с идеологией большевизма, которая в свое время лежала в основе гонений на Православную Церковь и другие религии. Что же касается митрополита Илариона, то думается, что в определенной степени сказывается влияние на него тех кругов старой русской эмиграции, с которыми он довольно тесно контактировал во время своей жизни и учебы за рубежом, в частности, в Великобритании.
«ЗАВТРА». Совсем недавно в выступлениях некоторых ведущих российских политиков была вновь, не в первый раз, озвучена идея создания в нашей стране некоего нового государственного органа, который ведал бы национальной и религиозной политикой. Со стороны официальных лиц РПЦ было также не в первый раз высказано однозначно негативное отношение к этой идее. Как вы оцениваете данную ситуацию? Насколько целесообразно то, что озвучивали Валентина Матвиенко и Песков?
Владимир СЕМЕНКО. На мой взгляд, здесь имеет место простое недоразумение. Для того, чтобы эту идею обсуждать, надо четко понять, а что, собственно, имеется в виду. Думается, что высшим лицам государства, и в первую очередь Президенту Путину достаточно очевидна необходимость новой степени контроля за этноконфессиональной политикой со стороны российского государства, поскольку именно на этноконфессиональной почве имеет место значительный рост социальной напряженности в современном российском обществе. Не забудем, что упомянутая Вами идея была озвучена вскоре после событий в Бирюлево. В политике светского государства чисто религиозную проблематику порой нелегко бывает совсем отделить от всего клубка имеющихся в стране этноконфессиональных проблем.
С другой же стороны, когда высшие лица РПЦ жестко выступают против, они опасаются того, что новый орган станет выполнять некие репрессивные функции именно по отношению к традиционным религиозным организациям России. Здесь срабатывает историческая память, связанная с недавним историческим прошлым, с советскими временами. Совершенно понятно, что ни о каком ужесточении политики государства в отношении самих традиционных религий сейчас речи быть не может, и так не могут ставить вопрос ни в Администрации Президента, ни в Правительстве. Тем более если речь идет об РПЦ – ведущей культурообразующей религии России. Если предположить такую невероятную вещь, что кто-то из госчиновников вознамерился бы двинуться в таком направлении, то все ответственные люди как в Церкви, так и во власти и в светском обществе просто обязаны были бы дать ему самый решительный отпор. Но ведь никаких признаков подобного движения, как мы сказали, не наблюдается!
Другое дело, что порой непрозрачную финансово-экономическую деятельность ряда организаций, аффилированных с религиозными субъектами права, вполне можно было бы и проверить. Быть может, именно эта идея вызывает у некоторых такое беспокойство? Далее, совершенно дико выглядит упорно повторяемая некоторыми мантра: «Церкви и государству не нужны посредники». Во-первых, почему только Церкви? Ведь РПЦ – далеко не единственная, хотя и крупнейшая в России религиозная структура. Если, скажем, был бы создан какой-то орган, то он что, стал бы равновеликим Церкви и государству, чем-то третьим что ли? Если воспринимать буквально, то это просто смешно! Думается, всем понятно, что речь идет и в принципе может идти лишь о совершенствовании и развитии самого государственного аппарата, на что государство вообще-то имеет полное право.
Но, конечно, совершенно очевидно, что если «порулить» религией будут рваться лица, подобные Станиславу Белковскому или Сергею Градировскому, большие специалисты поинтриговать, половить рыбку в мутной воде, то целесообразно обсуждаемую идею вообще пока похоронить, хотя я уверен, что, раз она исходила от самого Президента (а его пресс-секретарь вряд ли мог высказываться сам от себя), то рано или поздно к ней вернутся.
«ЗАВТРА». Как вы вообще оцениваете сегодня роль РПЦ, в том числе и в связи с недавними скандалами? Она, на Ваш взгляд, возросла или упала?
Владимир СЕМЕНКО. РПЦ является культурообразующей религией в России и бесспорным лидером нашего общества в его борьбе за традиционные ценности. Историческая Россия создана в первую очередь Православной Церковью, и уже в силу этого ее роль, бесспорно, необычайно велика. Но здесь хотелось бы сразу внести ясность. Когда я говорю о роли Церкви, я имею в виду именно Церковь в ее полноте, всю массу ее чад – епископов, священников и мирян, в том числе и уже почивших и предстоящих перед Судом Господа, среди которых в 20 столетии просиял сонм новомучеников, а отнюдь не узкую прослойку церковной бюрократии, склонную порой подменять феномен Церкви своей суетливой и не всегда полезной деятельностью. В свое время я достаточно высказался об этом. Сейчас скажу лишь об одном весьма актуальном аспекте, имеющем самое непосредственное отношение к жизни всего общества и оказывающем на эту жизнь довольно негативное воздействие – а именно, о том, как слова у церковной бюрократии расходятся с ее делами, что наносит немалый ущерб как репутации самой РПЦ, так и достижению благих целей борьбы за традиционные ценности, о которых говорилось выше. Здесь, разумеется, не обойтись без примеров.
Сравнительно недавно в очередной раз всплыла тема суррогатного материнства. Со стороны известных и авторитетных деятелей Церкви было высказано немало достаточно жестких и вполне справедливых слов обличения данного явления, которое, с точки зрения нашей веры, безусловно, является грехом и нечестием. Невозможно не присоединиться к этим словам. Только не стоит забывать, что, с точки зрения действующего в стране законодательства (конкретно – недавно принятого ФЗ о здравоохранении) суррогатное материнство абсолютно законно и, стало быть, все по сути справедливые обличения его со стороны деятелей Церкви остаются не более чем словами. Казалось бы, это как раз та ситуация, когда уместно было бы применить известное положение Основ социальной концепции РПЦ о гражданском неповиновении власти, если ее требования расходятся с тем, что диктует людям Церкви их вера. Однако совершенно очевидно, что официоз РПЦ в данном случае никогда на это не пойдет по понятной причине. Ведь в консультациях при обсуждении упомянутого выше закона участвовали и представители Церкви (конкретно – владыка Пантелеимон (Шатов)), которые не высказали против того положения его, где говорится о суррогатном материнстве, ни малейших возражений. Думается, всем понятно, что отдельно взятый ответственный чиновник, будь то в Церкви или в государстве, в подобных случаях всегда согласует свои действия и свою позицию с вышестоящим руководством, иначе он завтра же перестанет занимать свою должность, а владыка Пантелеймон в этом плане не испытывает никаких проблем.
Абсолютно аналогичную ситуацию мы имеем и в таких сферах церковно-социального служения, как, например, образование или церковные детские приюты. Высшими лицами Церкви совершенно справедливо говорится о недостаточности проводимого Минобрнауки эксперимента по преподаванию религиозных знаний в светской государственной общеобразовательной школе, но при этом само же руководство РПЦ совсем недавно вполне официально согласилось с этим экспериментом, одобрило его. Правильно ставится и вопрос об усилении роли Церкви в работе с неблагополучными детьми, но именно руками самой РПЦ, точнее говоря, упомянутой выше церковной бюрократии совсем недавно был задушен один из лучших экспериментов в этой области, имевший место в Боголюбском монастыре. И т.д. и т.п. Эта манера кричать «Пожар!» «Воры!», когда уже все сгорело, а что не успело сгореть – украдено, за последние годы стало, пожалуй, фирменным стилем церковной бюрократии РПЦ.
Ну и, наконец, никак не могу пройти мимо недавней истории с всплеском антиязыческих настроений в связи с олимпийским огнем. (См.: http://amin.su/content/analitika/9/2898/). То есть, с тем, что культ олимпийского огня есть язычество, никак не совместимое с нашей православной верой, спорить, конечно, не приходится. Но все же, на наш взгляд, достаточно очевидно, что та суета вокруг олимпийского огня, которая ныне имеет место в родимом Отечестве, носит, как бы это сказать, такой квазирелигиозный характер, лишь косвенно затрагивая собственно религиозную сферу. Но главное наше недоумение здесь заключается совсем в другом. Одни ответственные деятели Церкви обличают идолопоклонство Олимпийского огня, а сам Предстоятель Церкви почти в то же самое время источает похвалы в адрес духовности буддийского монастыря Шаолинь, лежащей в основе «исповедуемой» в нем школы единоборств! (См.: http://www.patriarchia.ru/db/text/3208413.html). А уж насчет буддизма, как язычества и идолопоклонства, у святых отцов достаточно однозначных обличающих высказываний. Тут в православном мире существует, можно сказать, полнейшее «согласие отцов»! (См.: http://amin.su/content/analitika/9/2881/; http://amin.su/content/analitika/9/2880/). И где же здесь логика в действиях церковного официоза? Или это такая несогласованность?
«ЗАВТРА». Владимир Петрович, сейчас в Москве проходит очередное заседание Всемирного русского народного собора. Как бы вы могли оценить данное событие?
Владимир СЕМЕНКО. Убежден, что там будет сказано немало правильных и возвышенных слов, к которым невозможно будет не присоединиться. Но вот как бы все эти замечательные декларации реализовать – наша общая нелегкая проблема. Если Писание свидетельствует, что сама вера без дел мертва, то что уж говорить о пиар-акциях, пусть даже и столь блестящих!
