9 декабря 2015 года в офисе Секретариата Изборского клуба по региональной и международной деятельности прошел Круглый стол. Его тема «Российский Кавказ – вектор движения в будущее?» была выбрана неслучайно. В условиях обострения международного терроризма Кавказ остается очень непростым регионом России. В исторических, политических и экономических проблемах современного Кавказа пытались разобраться эксперты Изборского клуба, политики, ученые, журналисты.
Вели Круглый стол Розанов Олег Васильевич – ответственный секретарь Изборского клуба по региональной и международной деятельности и Шурыгин Владислав – руководитель военной секции.
Олег РОЗАНОВ, ответственный секретарь по региональной и международной деятельности. Начинаем наше сегодняшнее заседание. Тема звучит остро, как сама жизнь – «Российский Кавказ – вектор движения в будущее?». Российский Кавказ – это та территория, на которой в ближайшее время будут разыгрываться крупнейшие геополитические игры против нашей страны, и эта зона особых надежд и больших тревог. Начнет наше сегодняшнее мероприятие Кирилл Фролов. Эта тема ему близка, и он выскажет свои мысли по поводу его ожиданий от вектора движения Кавказа.
Мурат ЗЯЗИКОВ, заместитель полномочного представителя Президента Российской Федерации в Центральном Федеральном Округе. Северный Кавказ остается регионом, где решаются вопросы национальной безопасности России. Северный Кавказ очень интернационален, и в этом его красота. Мы должны понимать и относиться к Северному Кавказу исключительно как к российской кавказской цивилизации.
Российская цивилизация и русский народ почти всегда, каждые 100 лет испытывал какие-то внешние вызовы и проблемы и всегда очень достойно выходил из этих проблем. Точно так же та часть людей, которые живут на Северном Кавказе – это часть нашей общей истории, и мы говорим, что исторические заслуги сравниваются по предшественникам, что было у нас раньше. Судьбы народов России тесно переплелись.
Кавказ – это и казачество. Ставропольский, Краснодарский края, Ростовская область – также уникальные и самобытные регионы нашей страны.
Люди на Северном Кавказе, народы этого региона, все 100 % – никто не хочет никуда выходить, никто не хочет отделяться от России. Никто не мыслит себя вне состава России. Люди понимают, что они нужны только России, и им нужна только Россия…
Наш общенациональной лидер, Президент Российской Федерации Владимир Путин отмечал, что распад СССР является трагедией XX века.
«Я продолжаю настаивать, что это трагедия, и, прежде всего, гуманитарного характера – вот я о чем говорил», – сказал он в ходе на заседании дискуссионного клуба «Валдай».
По словам Президента Российской Федерации В.В. Путина, «в результате распада СССР 25 миллионов этнических русских оказались за рубежом помимо своей воли, и, как у нас в народе говорят, в одночасье».
«Повторю свой тезис о том, что русский народ оказался самым большим разделенным народом в мире. И это, безусловно, трагедия», – подчеркнул В.В. Путин. Он также отметил, что в результате развала СССР «распалась социальная система, экономика рухнула».
«Прежняя, малоэффективная, но она рухнула, привела к обнищанию миллионов людей. И это тоже трагедия – и для конкретных людей, и для конкретных семей», – пояснил В.В. Путин.
В 1991 году, например, в Ингушетии народ провел референдум и заявил, что не мыслит себя вне состава России, что наши предки совершенно добровольно вошли в состав России. Позже после известных событий референдум прошел в 2003 году и в Чеченской Республике. Это первый конституционный референдум, который был проведен в Чеченской Республике, и мы с позиции Ингушетии активно помогали в его проведении. Мы делали все, чтобы этот референдум в Чеченской Республике прошел успешно.
Терроризм – общая проблема и должна решаться сообща.
Самой главной проблемой Северного Кавказа является то, что произошел отток и сокращение русского населения, именно русских.
Исход русского населения не только разрушает сложившуюся столетиями целостную картину межнациональных отношений, но и приводит к потере наиболее квалифицированных специалистов, к нарушению естественно сложившихся трудовых занятий.
Ни у одной из республик Северного Кавказа нет будущего без русских. Я это говорю совершенно уверенно. Русские на Северном Кавказе – фактор его созидательного и мирного развития.
Необходимо сделать Северный Кавказ привлекательным для россиян, в свое время покинувших регион. Доля русскоязычного населения на Северном Кавказе почти в 10 раз меньше, чем до распада Союза. К великому сожалению аналогичная ситуация складывается практически во всех субъектах Северного Кавказа. А ведь русские с их уважительным отношением к культуре народов Северного Кавказа всегда были консолидирующим и цементирующим фактором для региона.
Во все времена Русская православная церковь объединяла народы нашей страны. У нас никогда не будет противостояния между Русской православной церковью, исламом и другими конфессиями. Это подтверждается многими совместными заявлениями духовных лидеров по острым социальным вопросам. Очень важно оказывать поддержку исконно религиозным системам России. Нельзя позволить нарушить межконфессиональный баланс в регионах, в том числе в республиках Северного Кавказа. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл заявил о том, что сегодня как никогда важно сберечь единый духовный и культурный мир восточных славян — Русский мир. «Что касается русского языка, – добавил предстоятель Русской Православной Церкви, – скажу лишь, что он является языком нашего общения. И если будет ослаблена роль русского языка, то между украинцами, русскими, белорусами, как и многими другими народами, осложнится общение, потому что язык – естественное средство поддержания взаимоотношений людей, принадлежащих к одной культурной и духовной общности...»
Глава Совета муфтиев России шейх Равиль Гайнутдин призвал народы, населяющие нашу страну, сохранять и обогащать русский язык. Бесценный для диалога культур и религий русский язык соединяет нас в единое целое, открывает богатство и мудрость, завещанные нам предшественниками», – заявил муфтий, выступая на ассамблее фонда «Русский мир». По его словам, русский язык – это язык «дружбы и взаимопонимания». «Развивая его, привнося то, что создано на наших родных языках народов России, мы обогащаем и русский язык, и свою культуру», – подчеркнул муфтий.
Современное состояние международного сообщества, в период острой борьбы с терроризмом, однозначно указывает на главную и лидирующую роль России в деле сохранения мира на Земле. В новом устанавливаемом миропорядке Россия выступает многонациональной цивилизационной моделью, в которой русский язык играет одну из первостепенных ролей, но и выполняет ряд фундаментальных и цементирующих функций.
Более того, убежден, что эту роль русского языка следует считать стратегической, - настолько важен русский язык, его сохранение, изучение и распространение не только в масштабах России, но и за ее пределами.
Инна ВЕТРЕНКО, доктор политологических наук, профессор, завкафедрой политологии Омского государственного университета. Каким-то символическим образом тема нашего обсуждения совпала с открытием III Международного форума «Российский Кавказ. Это многоуровневое мероприятие, где состоялась конференция, заседание экспертных площадок и обучение в политологической школе для молодых исследователей проблем Северного Кавказа. Однако в наших повестках есть смысловое различие, в тематике Форума понятие «Российский Кавказ» дается строго в кавычках. Это важный момент, поскольку данная дефиниция, встречающаяся в публикациях СМИ без кавычек, не является сегментом модели обустройства мирового геополитического пространства даже в рамках российского имперского самосознания, это не есть геополитическая категория.
Комплекс неурегулированных межнациональных конфликтов, активизация экстремистских религиозно-политических сил, рост сепаратизма, кризисное развитие внутриполитической обстановки оказывают огромное дестабилизирующее влияние на политический процесс как в самом регионе, так и в целом в Российской Федерации. На мой взгляд, в контексте нашего круглого стола уместнее говорить о том, зачем России нужен Кавказ, а не Кавказу Россия. - Северный Кавказ остается связывающим звеном с ведущими азиатскими государствами и необходимым компонентом черноморской, ближневосточной и центрально-азиатской политики РФ. Кроме того, важнейшее значение северокавказского региона определено его ролью в обеспечении военной безопасности Российского государства, который на протяжении столетий выполняет функции естественного военно- оборонительного рубежа; - интересы США, Турции, Саудовской Аравии к Северному Кавказу «видны невооруженным глазом» и должны вызвать внимание со стороны государства и принятия ряда мер превентивного характера.
Общие тенденции развития регионов и управления ими в РФ на Северном Кавказе дополняются целым спектром региональных проблем, среди которых необходимо отметить:
1. исторический опыт межэтнических и этнополитических противоречий и конфликтов;
2. неоднократное изменение административно-территориального устройства субъектов северокавказского региона на протяжении 20-го века;
3. политика репрессий и депортаций в отношении определенных народов и казачества;
4. неэффективная система государственного и муниципального управления, а также высокая степень коррупции;
5. современные межэтнические противоречия и территориальные претензии между северокавказскими народами;
6. интенсивность миграционных потоков и резкое изменение этнического состава населения;
7. отток русского населения из региона, особенно из национальных республик;
8. наличие большого количества оружия у населения;
9. последствия прошедших вооруженных конфликтов; активизация деятельности террористических сообществ и незаконных вооруженных формирований и т.д.
Естественно встает вопрос — что делать? Мы полагаем, что деятельность органов государственной власти по стабилизации политического процесса на Северном Кавказе должна строиться с учетом исторического опыты.
Частое изменение вектора реформ (вспомним Д.Козака, А.Хлопонина и теперь С. Меликова) на Северном Кавказе свидетельствует также и об отсутствии стратегических целей данной политики.
Хаджимурад МАГОМЕДОВ, главный редактор независимого информационного агентства «СевКавИнформ», член Союза журналистов России. Северный Кавказ всегда являлся объектом влияния нескольких геополитических сил – Турция, Иран, арабы. В результате он стал российским Кавказом.
Есть объективные причины того, что поведение людей на южном форпосте России отличается от населения северных широт. Южные люди более темпераментные, более яркие эмоционально, это своя специфика. Такими определяющими чертами характера кавказцев наряду с гостеприимством, наряду с доброжелательностью, уважением к старшим является, эмоциональная оценка событий, острое ощущение отсутствия справедливости. Отсутствие справедливости у людей в крайней своей форме приводит к безысходности, и естественно, на фоне невостребованности и безысходности, люди подвержены гораздо большему влиянию радикальной идеологии. На фоне того, что уровень образования в регионе очень сильно упал, многие и особенно молодежь, были подвержены радикальным идеям. Брать отдельно какой-то фактор, не учитывая все остальные, в системе дестабилизации в регионе, невозможно. Поэтому я бы все-таки на проблему взрывоопасности данного региона смотрел с точки зрения: какие есть пути для того, чтобы данное социальное напряжение снять.
Для справки я скажу, что Дагестан, второй по величине в Северо-Кавказском регионе субъект, был экономическим донором СССР. В 50е годы вставал вопрос о переводе автономной республики в формат союзной республики, потому что Дагестан превышал по экономике Армению, Эстонию, Киргизию, Молдавию. То есть этот регион экономически очень емкий и очень перспективный. Недавно проводилось исследование экономических перспектив развития региона. Сейчас на фоне санкций, задач импортозамещения, коррекции туристических маршрутов, экономисты стараются найти точки роста - какие могут возникнуть перспективы у региона. В исследовании рассматривался данный регион с позиции оценок россиян – какие он имеет перспективы в плане туризма, отраслей хозяйствования. В восприятии региона 23% респондентов увидели перспективы развития региона в туризме, 16% видят Дагестан всероссийской здравницей, 14% видят Дагестан развитым сельскохозяйственным регионом, столько же – центром виноделия, 6 % центром традиционных ремесел.
Максим ШЕВЧЕНКО, российский журналист, член Совета по правам человека при Президенте России. Мне кажется, что история за рамками последних 200 лет на Кавказе просто неактуальна. Кавказская война XIX века и события ХХ века, ссылка народов, война, которая прошла, гражданская война, истребление казачества терского, кубанского, донского; белое движение, события гражданской войны, которые проходили на Кавказе, которые раскололи горцев Кавказа и противопоставляли друг другу горцев и русских, например, ингушей и казаков – достаточно почитать мемуары Шкуро, как, с кем воевали, письма белого партизана – это актуально для современного сознания мифологического. Советская власть это не смогла выбить из сознания кавказцев. Это просто та часть оппонирования, которая касается исторической мифологии.
Во-первых, Кавказ – это абсолютно интернациональное пространство, и это не могут понять люди со стороны. Даже пусть шейх Мансур окажется китайцем – это не имеет значения, поскольку он был тот человек, который объединил мусульман объявив Газават. Он был мусульманин – это главное для дагестано-чеченского пространства. Его национальность вообще не имеет значения. Последний пример того, как человек некавказской национальности оказывал страшное и серьезное влияние на менталитет кавказского джихада – это пример Саида Бурятского, который перед нами всеми прошел и с трудом был уничтожен спецслужбами на территории Ингушетии.
Кавказ – это пространство, где этническое не является частью политического глобального, где интернационализм проявляется не на словах, а не деле. При осуществлении политического проекта важнейшей составляющей частью, именно это обеспечило, между прочим, поддержку со стороны Кавказа большевиков и советской власти. Именно лозунг интернационализма в противовес лозунгу «Великая неделимая единая Россия» и обеспечивал то, что Кавказ был красным Кавказом по преимуществу.
Те республики, где есть элиты, уходящие корнями в советское прошлое, они более связаны с Москвой, чем, допустим, Ингушетия или Карачаево-Черкесия. Это проблема Ингушетии и Карачаево-Черкесии – не было у вас представителей на уровне ЦК, условно говоря, на таком большом уровне политического руководства страны. У чеченцев, дагестанцев, кабардинцев, осетин были. А это очень важно. Постсоветская Россия – это элитная связь.
Конечно, естественно, кавказские элиты не испытывают никакого угнетения, сегрегации, мы видим массу миллиардеров с Кавказа – глаза разбегаются: дагестанские миллиардеры, кабардинские, черкесские, ингушские, карачаевские.
Теперь я перехожу к тому, что хотел собственно сказать: стратегические подходы Москвы к Кавказу. Есть, очевидно, два фактора. Первый – Кавказ рассматривается в рамках геополитических больших раскладов. Понятно, что Москва рассматривает Кавказ как часть борьбы просто за историческое существование. Без Кавказа Россия не существует, как субъект большой геополитики. Потому что если Россия теряет Кавказ, то тут же по нему вокруг России пойдут альтернативные нефтепроводы, и газпромы с роснефтями могут потом уговаривать Киев покупать у них газ и нефть по той цене, по какой Киев и Евросоюз, их господа, хозяева согласятся.
Весь мой анализ, вся моя жизнь на Северном Кавказе и весь подход Москвы к Северному Кавказу говорит мне о том, что есть две тенденции: есть гражданская тенденция, некое развитие, которое у нас символизируется Хлопониным; есть военно-силовая тенденция. Потому что понятно, что Кавказ – это база войны в Закавказье и выхода туда, где Россия сейчас уже фактически начала войну. И пуски ракет с Каспийского моря, и наличие в Сирии военной группировки, и очевидный конфликт с Турцией, которая заявляет претензии на Кавказ, на Грузию по крайней мере. Батуми, Поти – это фактически турецкие колонии. Сегодня это города, все аэропорты (аэродромы Грузии принадлежат туркам, они вложили в это деньги. Они считают Грузию, по крайней мере Южную Грузию, Аджарию и побережье зоной своих жизненных интересов. Они туда позволяет инвестировать азербайджанцам и казахам – в Батуми, Поти самые большие инвестиции казахские и азербайджанские, то есть фактически турецкие. Потому что это связанные кредиты, связанные деньги. Поэтому неизбежен конфликт с Турцией.
Я вообще считаю, что конфликт в Северной Сирии – это просто завуалированная часть глобального кавказского конфликта между Россией и Турцией. Неизбежен новый раздел Грузии, неизбежны столкновения по Грузии. Часть грузинских элит может быть и проамериканские, но надзирать за Грузией поручено Турции, как члену НАТО и стране, претендующей, по крайней мере, на Южную Грузию, населенную некогда мусульманами, входящую в зону и старого халифата Османской империи, и неолиберального эрдогановского халифата. Вот это реальная зона конфликта, а не Сирия. Сирия – это вынесенная зона конфликта, чтобы не воевать у своей границы.
Стоит вообще кавказцам выехать за пределы Кавказа, я заметил, во-первых, кавказцы очень легко интегрируются в российское общество. В силу естественного внутреннего интернационализма кавказских народов, в силу ставки, которую ментально каждый кавказец сделает на социальный рост, потому что каждый кавказец не хочет быть рабочим. Когда в Ингушетии обсуждали мы с Воробьевым, я тоже присутствовал, заводы строить – мне было странно, я был уверен, что ингуши будут начальниками, а работать будут вьетнамцы. Так и получилось по большому счету, потому что мне трудно представить, не в обиду ингушам, чтобы они прямо стремились стать фрезеровщиками. Поэтому мне кажется, что просто надо усиливать интеграцию кавказцев в российское пространство. Я уверен, что сепаратистских тенденций на Кавказе сегодня нет, кавказцам выгоднее оставаться в составе Российской Федерации. Они получают от России больше, чем не получают.
Кавказ – это одна из ключевых мировых территорий. Кто владеет Кавказом, тот владеет перекрестком между Азией и Европой – этим самым важным перекрестком вообще, наверное, на территории старого человечества, по сравнению с которым даже Ближний Восток и все остальное это какие-то периферийные места. Хозяин Кавказа контролирует ключевые транзитные пути из Китая в Европу –«шёлковый путь» 21 века.
Орхан ДЖЕМАЛЬ, российский журналист. Давайте, проблематизируя ситуацию, определимся с тем, чем является все-таки Кавказ в составе России для России. В Кабардино-Балкарии не так давно отмечали круглую добровольного вхождения Кабардино-Балкарии в состав России 400 или 500 лет. И вот точкой добровольного вхождения в состав России они определяли – брак Ивана IV с Марией Темрюковной. Всё это послужило огромному количеству анекдотов среди местного населения, стеба и всякого такого, хотя празднества были пышные. С моей точки зрения, Кавказ - это типичная колонизированная территория, которая была захвачена в течение 18–19 веков в ходе колониальной войны. В это время в мире много таких процессов происходило, и дальше возникает вопрос о том, насколько эта завоеванная, в принципе, территория интегрирована в большое пространство страны. И тут мы должны честно себе сказать, что Кавказ наименее интегрирован в Россию, он менее Россия, чем Татарстан, он менее Россия, чем Якутия, он менее Россия, чем Дальний Восток, Чукотка и так далее. Это очень особое пространство, которое существует как бы немножко отдельно. Если мы попытаемся рассмотреть те исторические травмы, те мифы, на которых базируется кавказское самосознание, то мы даже в советские времена, когда провозглашалась именно дружба, интеграция и официальное братство, мы вспомним дагестанские дебаты о имаме Шамиле. Великий имам Шамиль – он враг или не враг? И метания великого поэта Расула Гамзатова в попытке определить, кто ж такой Шамиль – враг он или не враг? Но самосознание кавказских народов очень разное. Для Дагестана главное историческое событие это большая кавказская война 19 века. А вот для чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев, для них главный пункт их истории – это депортация.
Поэтому, я бы хотел уточнить тему нашей встречи. Мы сформулировали – Кавказ, путь в будущее. Но нет никакого Кавказа как однородного единого целого и так далее. Это очень разные республики, которые во взаимоотношениях между собой зачастую намного более проблемны, чем во взаимоотношениях с Россией, с Москвой – федеральным центром. И у каждой республики в случае каких-то политических катаклизмов собственная судьба. Те сценарии, которые возможно предположить для Дагестана, для Чечни и даже для Кабардино-Балкарии, абсолютно невозможно предположить для Осетии. То есть, когда мы говорим о том, что может произойти, нам нужно рассматривать то, что может произойти в Дагестане, то, что может произойти в вайнахском пространстве в Ингушетии и Чечне, то, что может произойти в западной части Северного Кавказа – это КЧР, КБР, и то, что может произойти в Осетии. Это совершенно различные сценарии и различные возможности. Не будем забывать, что отдельные регионы Кавказа, имеют разную степень самоуправления. Традиционно в России силовая вертикаль регионов контролируется не местной властью, а московской. Но на Кавказе всё иначе. В той же Чечне и в Ингушетии «силовики» напрямую подчинены местным лидерам, в Дагестане некое равновесие «силовиков» и политического руководства республики, не подчинение, но координация. В Осетии ситуация совершенно иная. Осетия по типу разделения властей ближе всего к другим российским регионам.
А вообще, когда мы говорим об интеграции Кавказа, о механизмах удержания Кавказа в составе России, то я бы хотел сказать следующее - надо признать честно, что экономическая связь России и Кавказа прочная и понятная. Когда встает вопрос, а не отделиться бы нам, то есть главный действенный экономический фактор, который подразумевает удержание этих территорий, это «а кто будет платить пенсии учителям, кто будет платить зарплату учителям, платить пенсии пенсионерам, врачам и так далее». И потому очевидно, что стабильная экономически развитая Россия – лучший гарант целостности Кавказа и его движения в единое с Россией будущее.
Андрей АГАНИН, член Координационного совета Межрегионального общественного учреждения «Научно-исследовательский университет «Русская аналитическая школа». Хотел бы все-таки несколько рассуждений привести в пику уважаемому Орхану, поставить некоторые вопросы. Вот относительно колониальных войн, нашей российской политики на Кавказе. Я считаю, что Россия очень плавно входила на Кавказ, хотя, действительно, это вхождение было постепенным, и не было там одномоментно. Действительно, Мария Темрюковна вышла замуж за Ивана IV, и отмечалось в 2005 году 455-летие вхождения народа Кабардино-Балкарии в состав тогда еще Российского государства, тогда империя не существовала. Здесь, может быть, не все так однозначно относительно вхождения народов. Государственность у северокавказских народов, в то время отсутствовала, но влиятельные люди были, безусловно, они признавались даже в тогдашней Москве. Не только цари роднились с кавказскими князьями и вождями, не только Иван IV но и другие знатные семьи – Прозоровские, например, там тоже женились и выходили замуж за кавказцев. То есть, все-таки не было заведомо какой-то колониальной политики России на Кавказе. Даже если мы будем брать ХV век, даже если мы будем брать ХVI век, постепенно на Северном Кавказе возникали русские крепости, такие как Аргун, Моздок, Кизляр, даже Грозный (это относительно молодая крепость). Тем не менее, это все-таки крепости, которые строились на данных территориях при не совсем еще полной определенности взаимоотношений с тем или иным народом. Но при этом надо понимать, что если уж кто и проводил колониальную политику, то это западные державы.
Относительно промышленного развития Северного Кавказа. Я не думаю, что только лишь в Кабардино-Балкарской республике существуют какие-то промышленные предприятия. Существовали заводы Министерства электронной промышленности СССР в городе Назрани, военно-промышленные предприятия до сих пор работают в Каспийске и Буйнакске.
Мне кажется, ни у кавказских народов нет какого-то предубеждения перед Москвой, ни у многих народов в России, в том числе и русского, нет предубеждения перед народами Северного Кавказа.
Мы все – одна братская семья. Простые люди, я могу говорить о простых людях Северного Кавказа, не только об элитах, совершенно не хотят выходить из состава России. Хотя, конечно же, определенный отток русского населения из Дагестана и Чеченской республики имел место в последние двадцать с небольшим лет.
Юрий КУРНОСОВ, доктор философских наук, профессор кафедры национальной безопасности Российской академии государственной службы. Уважаемые коллеги, я вспоминаю 2002 год, я полковник ФСБ, сейчас уже в запасе, а тогда был командирован к информационно-аналитическому управлению ФСБ, как раз в тот отдел, который курировал Чечню. У меня был небольшой такой шок, я туда пришел как ученый, что идет война, ежедневно гибнут люди, приходят шифровки из Ханкалы, и все. И у нас было кому стрелять, было кому бегать по Кавказу, у нас не было кому думать. То есть, оказывается, было три думающих головы, во всем информационном-аналитическом управлении три человека отвечали именно за Чечню. В этом отделе, где я был, помимо Чечни, еще была Ингушетия и Дагестан, то есть два полковника, один старший лейтенант, были аналитиками, которые сопровождали всю эту войну в Чечне. То есть некому было думать. Я хорошо знаю Кавказ, и поскольку мы говорим о будущем Кавказа, большую опасность даже не Северный Кавказ представляет, а Закавказье. То, что говорилось сейчас про конфликт возможный между Азербайджаном и Арменией, я просто хочу напомнить, что 40% территории Азербайджана – все азербайджанцы считают, что он незаконно охваченный Арменией. И они огромную часть своего бюджета тратят на закупку вооружения и готовятся к войне. Азербайджан готовится к войне, Турция их эффективно в этом отношении подталкивает. Турция, я думаю, она здесь сыграет свою роль. Но мало того, Батуми и Поти, они так же считают это своей территорией. И будущее Кавказа в огромной степени зависит как раз от стратегических подходов Москвы к Кавказу. И то, что конфликт, коллега сказал, что глобальный конфликт неизбежен, я могу только подтвердить это. Потому что тоже считаю, как бы шкурой чувствую, что как-то все накаляется.
Кирилл ФРОЛОВ, глава Ассоциации православных экспертов. Спасибо за предоставленное слово. Я хотел, готовясь к этому Круглому столу, акцентировать внимание на связях по своей специальности, на связях попыток отторжения Кавказа с помощью украинского национализма. Как известно, идеологи украинского национализма, которые пришли к власти на Украине, и точнее их заокеанские хозяева, на Кавказ смотрят очень давно. Я как специалист по церковному расколу Украины хочу отметить, что раскольническая группировка на Украине, которая поддерживается нынешней властью в главе с Филаретом Денисенко, которого Русская Православная Церковь предала анафеме, названа так называемой канонической территорией киевского патриархата. И Филарет Денисенко, начиная с 1993 года, осуществлял непосредственно в своей резиденции в Киеве на улице Пушкинской, дом 26, вербовку боевиков на Кавказ. Корчинский на его деньги ездил, закупал обмундирование и оружие. Естественно, связи между украинскими шовинистами и антироссийскими силами на Кавказе огромны, и они, безусловно, сохранились и до сих пор. И совсем недавно в Верховной Раде Украины была создана парламентская группа Украино-Кавказ, которая должна заниматься именно отторжением Кавказа. И если проблематика связана с ваххабитами, с ваххабизмом, с ИГИЛ, с вероятным использованием Турции для переброски боевиков ИГИЛ к нам на Кавказ, со взрывом Дагестана, она уже озвучена. Но та тема, о которой я сейчас сказал, она, к сожалению, вне поля зрения. Многие до сих пор не понимают значение и глубину событий на Украине, думая, что оттуда не стоит ждать каких-то неприятностей. Стоит. Более того, я хочу вспомнить принципиальный документ Соединенных Штатов Америки – Закон о порабощенных нациях, принятый в 1959 году. Его соавторами являются в том числе Левко Добрянский, сопредседатель Украино-американского комитета. Так вот, согласно этому закону, русский коммунизм (это кто, я не знаю, Энгельс был русским?) поработил народы, и перечисляются все народы исторической России, Кавказа. Вот этот закон расчленения России я, честно говоря, не понимаю, почему наша дипломатия не ставит вопрос о том, что закон о расчленении России является официальным законодательным актов в Соединенных Штатах. Казалось бы, это козырь российской дипломатии. Почему этот козырь не используется, и чего мы ждем, я не понимаю. Я думаю, у меня есть своя версия, что часть нашей элиты хочет договариваться с Америкой любой ценой, а этот закон показывает, что договориться-то невозможно, что расчленение России и ее уничтожение является законодательным актом Соединенных Штатов. Это не мнение влиятельных конгрессменов и части элиты, нет, это официальный закон США.
Владислав ШУРЫГИН, руководитель военной секции Изборского клуба. Мы сегодня собрались, чтобы обсудить вектор движения российского Кавказа в будущее. На протяжении последних двадцати трех лет мы наблюдали очень непоследовательную политику России на Кавказе. Мы помним Кавказ конца 80-х – начала 90-х, когда начался подъем национального самосознания, который, к сожалению, был очень скоро осёдлан сепаратистскими группами и движениями. Раскол Советского Союза, отделение закавказских республик, призыв Ельцина «брать независимости сколько хочешь» спровоцировали целую волну сепаратистских выступлений на российском Кавказе, вылившихся в целый ряд вооружённых конфликтов разной интенсивности в Ингушетии, Чечне, Дагестане. Мы хорошо помним период жесткого противостояния на Кавказе, который мы называем периодом чеченских войн. Но к началу 21 века эти попытки сошли на нет. Республики нашли своё место в семье российских автономий. Наступил период стабилизации Кавказа, когда конфликты начали угасать, но именно в этот период началось проникновение на Кавказ экстремистского ислама, рост салафизма и оформление новой угрозы, на этот раз со стороны международного исламистского террористического интернационала, избравшего российский Кавказ своей целью. Мы видим, что Кавказ сейчас опять становится объектом воздействия различных исламистских объединений из-за границы, мы осознаём уязвимость Кавказа. С другой стороны, мы видим, что Кавказ очень сильно изменился в своих оценках того, насколько он себя ощущает российским, насколько он инкорпорирован в Россию. Сегодня большая часть населения республик осознаёт себя гражданами России и видит своё будущее только вместе с Россией. Все последние годы кавказцы интенсивно инкорпорируются в российское пространство. Во всех регионах России, включая самые дальние, сегодня существуют мощные кавказские общины. Поэтому наш долг продолжить строительство нашего общего дома – Российской Федерации.
Для этого необходимо провести здесь целый ряд эффективных решений, которые сегодня мы обсудили на круглом столе. Прежде всего, необходимо обеспечить социальную стабильность и экономическое развитие северокавсказских республик. Только обеспечив живущим здесь людям достойную жизнь, обозначив перспективы на будущее, мы сможем заручиться их лояльностью.
Безусловно, необходимо эффективно бороться с такими застарелыми разъедающими стабильность Кавказа явлениями как коррупция, клановость и всякого рода злоупотребления. Кавказ, как никакой другой регион России, чувствителен к несправедливости и лжи.
И, конечно, необходимо продолжать самым решительным образом бороться с исламистским подпольем. Сегодня наши спецслужбы и армия серьёзно ослабили эти структуры, загнали их в норы, но события на Ближнем востоке показывают, что угроза исламиской экспансии сохраняется и недооценивать её нельзя.
Поэтому необходимо взять под самый жёсткий контроль подготовку и обучение исламского духовенства, контролируя кто и где получает духовное образование, под чьим влиянием находится. Необходима постоянная работа с молодёжью, как наиболее неустойчивой к экстремистской пропаганде частью населения Северного Кавказа.
На фото: дагестанское ополчение. 1999 год
