"ЗАВТРА". Александр Александрович, будучи блестящим историком, мудрым душеведом — какой вы видите современную русскую интеллигенцию, и есть ли для неё место в нашем современном обществе?
Александр ШЕВЦОВ. Современный русский народ постепенно исчезает, превращаясь в некую провинцию то ли Америки, то ли Европы. Этой деградации предшествовало, безусловно, развитие того мировоззренческого принципа, который заложил ещё Пётр, когда выводил особую разновидность человеческой породы под названием "интеллигент". Это понятие по значению исключительно русское, за рубежом аналога ему нет.
Зарождение интеллигенции — это деяние XVIII века. Это так называемые "птенцы гнезда Петрова". Это люди небоярского происхождения — они рождаются в борьбе Петра с боярами, которые сопротивлялись реформам. Они из числа неродовитого дворянства, представители обнищавших родов. Они могли подняться и занять место в управлении не за счёт знатности и богатства, а за счёт ума. Но если в XVIII веке они были нужны в управлении государством и армией, то к середине XIX века, когда в России началась буржуазная революция, потребовалось управление промышленностью, и для этого уже были нужны другие люди.
Происходит удивительная, в каком-то смысле божественная, вещь. Начало XIX века, время Пушкина, Лермонтова, — это время бретёрства, намеренного уничтожения через дуэли самых выдающихся людей из числа дворян как в России, так и в Европе. Как будто этот класс выполнил свою миссию и должен был уйти, освободив место другому. Их место занял класс буржуазии — представители того же самого обедневшего дворянства, разночинцы, мещанство.
Это было сопряжено со своего рода трагедиями. Допустим, такой великий для русской психологии человек, как Константин Дмитриевич Кавелин, в начале второй половины XIX века заложивший основы всей современной русской психологии, был из такого высокого боярского рода, что когда он стал профессором права, его мать была просто в потрясении, поскольку для неё профессор был чем-то вроде гувернанта… Тем не менее, самые, как говорил Гумилёв, пассионарные люди из числа дворян переходили в научное сословие, и точно такие же люди из числа и разночинцев, и даже крестьян, подымались до научного сословия. И это научное сословие стало научной интеллигенцией, которая в своей технологической части превратилась в инженеров и управляющих производствами, а в своей теоретической части стала теми, кто создавал науку.
Именно эта среда вырастила нам капиталистическое общество и выстроила его таким, какое оно есть. Именно буржуазия в своём заказе на производство новых товаров развивала науку, а с ней, соответственно, технологию, которая производит товары. Вот так мы получили людей, которые должны были следить за тем, что есть в Европе, и всё лучшее — это называлось теорией прогресса — нести в Россию. Но для того, чтобы это делать, надо было знать языки — это первое, и иметь друзей на Западе — это второе. В итоге российская интеллигенция, особенно в советское время, показательно страдает от того, что не имеет связей с зарубежьем. И лидерами или вождями советской интеллигенции, естественно, становятся люди, у которых там есть родственники, и, соответственно, кто может туда выехать. В итоге западный образ жизни становится мечтой для всей российской молодёжи.
"ЗАВТРА". Буржуазия и научная интеллигенция — сословия, породившие новую цивилизацию и новые мечты… О чем эти мечты? О производстве новых товаров, о создании технологий, которые нужны для производства все новых и новых товаров… Вы считаете, для нас реально будет скинуть "флаг прогресса" и отказаться от философии потребления?
Александр ШЕВЦОВ. В действительности прогресс — это термин, которым обозначалось движение Запада в Россию. Никакого реального прогресса ни в природе, ни в обществе не существует. Всё движется циклично. Что, мы стали лучше думать, чем Сократ, или наша философия стала сильнее, чем у Гераклита или Платона?! Наоборот, произошло колоссальное падение философского знания и во всём мире, и в России. Почему? Потому что однажды философия стала служанкой этиологии и прекратила быть тем, чем была в античное время. Она перестала быть прикладной. Она стала способом говорить о философах и их философиях. Так называемая школярская философия. Сейчас даже разговор с кем-нибудь вроде декана философского факультета МГУ о прикладной философии заканчивается вопросом "А что это вообще такое?".
Народ жил в рамках прикладной философии. Он жил мудростью. Мудрость ценилась. Сейчас она не ценится так же, как не ценятся старики. Мудрость была уничтожена именно интеллигенцией. Почему? Потому что интеллигенция развивала науку как искусство обретать знания. И вот знания, как Бэкон сказал: "Знание — сила", стали силой, которая заменила необходимость мудрости.
Что сделала буржуазия? Она создала модель рая в земных условиях. Она создала обилие товаров и обилие возможностей, которые и нужны для того, чтобы было тепло, сытно и оставалось время на зрелища, развлечения, удовольствия. Она воплотила мечту первобытного человечества. Но как только мы переходим от прежнего понимания рая, как духовного свершения или духовного достижения, к раю телесному, знания отменяют мудрость. Если знания ты можешь получить в библиотеке, то мудрость появляется только после того, как ты долго-долго об этом думал и над этим работал. Благодаря мудрости ценилась старость.
"ЗАВТРА". Можем ли мы что-то противопоставить "раю телесному"? Например, если обратимся к истинно русским культурным традициям?
Александр ШЕВЦОВ. Вернуть, сохранить не до конца утраченное исконно русское понимание жизни, культуры выгодно и экономически. Почему Россия может только покупать чужие культуры, но не тиражировать свою?! — потому что своя якобы ничего не стоит.
"ЗАВТРА". Несколько лет назад, под городом Иваново вы построили Заповедник народного быта: что это за место, для чего вы его создавали? Чем он отличается от классических краеведческих музеев?
Александр ШЕВЦОВ. Заповедник народного быта для меня — это очень большое дело. Это возможность построить сказку. Главный смысл в том, чтобы вернуть гордость нам — русским людям, за нашу историю и культуру.
Сегодня музеи стараются не выставлять то, что объёмно или сложно для выставления. Концепция современного музейного дела предполагает минимализм. А мы бы хотели создать музей, где, как на развале: удивительные исторические вещи лежат от самых первых до самых последних в своём развитии — в обилии. Ведь когда ты видишь полную эволюцию предмета — ты начинаешь лучше понимать историю, культуру.
"ЗАВТРА". К чему люди могут приобщиться, посещая ваш заповедник? Есть ли какие-то уникальные экспонаты, выставки, которыми вы особенно гордитесь?
Александр ШЕВЦОВ. Наш музей-заповедник совмещает в себе возможность как прикоснуться к древним вещам, так и окунуться в мир человека прошлого. Допустим, обучившись каким-то древним ремёслам, поучаствовав в реконструкции старинных праздников. В заповеднике — большие музейные коллекции. Многие из них превышают коллекции областного музея. Скажем, народные одежды Ивановской области в областном музее представлены в 19 единицах, а у нас собрано больше 200. Среди мастерских есть кузня, гончарка. Сейчас проводился не первый уже семинар по бондарному делу. Стоит целая маленькая ткаческая мануфактура, там станов около полутора десятков восстановлено, на всех что-то ткётся. Есть своя сновальня.
Среди особых ремёсел есть уникальнейшее — обучение рубке игрушки топором. Древнейшее искусство. У нас давно работает мастерская писанчарок, расписывают яйца-писанки. Или ещё вощанки — это тоже яичко, но выполненное по восковому покрытию из бисера. Удивительно красивая вещь. Этого ремесла, наверное, сейчас в России больше нигде и нет уже. Вощанки — это то, из чего развились в своё время знаменитые яйца Фаберже.
Кроме ремёсел, музей-заповедник восстанавливал и обычаи, обряды и народные игры. Какая-то часть из этого связана со скоморошьим наследием. Здесь ведь на территории Ивановской области жили так называемые офени, а среди них скрывались скоморохи.
"ЗАВТРА". Это очень интересно! Скоморохи, в современном понимании, это скорее фигляры и шуты, веселящие народ, а вовсе не наследники древних уникальных знаний, как считают ученые-этнографы. Да и вряд ли кому-то сейчас известно, кто такие "офени" и как они оказались на Ивановской земле?
Александр ШЕВЦОВ. Да, жили они на небольшом довольно участке земли, так, скажем, от Южи до Суздаля и от Савина до Коврова. Тогда это всё было Владимирской губернией. Основная трактовка имени офени высказана ещё в XIX веке — тогда офеней звали афинеями, то есть афинскими греками. Вероятнее всего, эти люди были испоселены на Владимирских, теперешних Ивановских, землях, тогда, когда Софья Палеолог вышла замуж за русского князя Василия III. По крайней мере, летописи говорят о том, что она привезла с собой как богословов, философов, так и ремесленников. И эти ремесленники, в том числе богомазы, где-то должны были быть поселены.
Точных записей не сохранилось, но как-то после этого на территории теперешней Ивановской области вдруг появляется несколько ярких, всем известных центров иконописания: Палех, Холуй, Шуя. Есть подозрения, что это было неслучайно, и на этих неплодных, нечернозёмных землях начало развиваться ремесло богомаза. Это сообщество было не так просто. Скорее всего, они привезли с собой и наследие греческой философии, и, возможно, каких-то тайных знаний.
"ЗАВТРА". Удивительная история! Сохранились ли потомки этих людей?
Александр ШЕВЦОВ. Однажды мне довелось в середине 80-х гг. столкнуться с наследниками тех старых офеней. Они звали себя мазыками — это от офенского понятия "мас" — сам, я. Масыга или мазыка — это самоназвание офеней. Они рассказывали, что в их среду в конце XVIII века влилась ещё и артель скоморохов. Отсюда и повелась весёлая, жизнерадостная игра, сочетающаяся с глубокой философской рефлексией, говоря современно.
Поэтому мы в музее-заповеднике очень старались сохранить хоть что-то и из наследия скоморохов, и пытались понять их не так, как было принято в традиционной научной литературе, а так, как это звучит у Кирши Данилова, так, как это звучало у тех дедов, которые рассказывали про скоморохов и скоморошенье. Сборник "Былины Кирши Данилова" — это удивительная книга. Она была записана на Строгановских заводах в конце XVIII века и считается единственной подлинной записью былин и вообще скоморошьего фольклора, которую удалось получить от прямого наследника или носителя традиции.
"ЗАВТРА". Возможно ли по-настоящему передать это мощное духовное наследие нашим современникам — всем, кому небезразличны истинные русские традиции, история Руси, основы русской культуры?
Александр ШЕВЦОВ. Я продумывал, как вернуть силу рода. Это, по сути, то, что Гумилёв называл пассионарностью. Когда в 20-е годы люди, оторванные от привычной деятельности, от привычной работы, вдруг собрали огромную силу, и эта сила явно была духовной, они смогли выстроить новое государство. Но я не думаю, что это крестьянский подвиг. Это вопрос скорее идеи, которая смогла зажечь всех, кто в состоянии был её понять. Но не надо забывать и о том, что их ещё и под страхом смерти гнали это делать, это тоже было.
Есть мудрость, которая копилась столетиями, и которая в одночасье одним росчерком пера была запрещена ради стабильности нового государства. Вот наиболее яркий пример — стеношные бои. До 14-го года, до начала Первой мировой войны, по всей Руси проходили стеношные бои. Они проходили на Святки, они проходили на все зимние и летние праздники. Начиная с 14-го года Стенки на Руси прекратились. И их не было до 20-го года. То есть пока основное мужское население не вернулось с гражданской войны. Но и в 20-м году они сразу не возродились. Стенки возрождаются с началом НЭПа, с началом новой экономической политики, то есть тогда, когда крестьяне решили вопрос о выживании. Однако вдруг вводится статья в Уголовный кодекс о хулиганстве. Неожиданная статья с иностранным названием.
Хулиган — это фамилия каких-то английских, точнее даже шотландских аристократов, которые вели себя неприемлемым образом. Что это такое? До революции городовой не имел юридической или процессуальной возможности вмешаться в то, что делают два человека, разодравшись на улице. Если от них нет заявления о том, что кого-то избили, они просто подрались — это их право. Точно так же нельзя остановить Стенку — это обычай, и нет уголовной возможности пресечь такое занятие. Почему вдруг в 20-х годах появляется такая возможность? А хулиганство — это именно возможность запретить как поединок, так и стеношный бой.
Дело в том, что Стенки проводились не просто какой-то там крестьянской массой. Стенки всегда собирались особой силой крестьянского мира, она называлась "ватага". Крестьянский мир управлялся так называемыми старейшинами или старшинами. Они могли избираться или назначаться к концу XIX века, и это было самоуправление. В рамках этого самоуправления старшие имели власть, которая поддерживалась своего рода "полицейскими силами деревни" — молодёжными ватагами.
Очевидно, они вели своё происхождение от времени молодёжных инициаций. От того времени, когда молодёжь уходила из дома и получала, благодаря испытаниям статус половозрелых членов общества, и принималась в общество взрослых. Итог инициации всегда — право жениться, завести семью. Женихатая молодёжь уже не входила в ватагу. Женихатый — значит недавно женившийся. Но когда собиралась Стенка, заводили её всегда ватаги. Как только раздавался клич, первыми туда бежали малыши, затем женихатая молодёжь, а затем, если Стенка разгоралась, шли уже матёрые мужики, которые тоже любили показать удаль.
Мы-то сейчас думаем о тех стеношных боях, которые велись тогда в деревне, как о некоем хулиганстве, вроде того, что в фильме о той же горьковской "Матери" показывают. А в действительности, это было культурное явление. И это явление было отражением устройства крестьянского мира. В стеношном бою участвовали даже старые деды, которые, как рассказывают люди, не дрались, не били кулаками, а только налево-направо помахивали, и вокруг них падали молодые бойцы.
"ЗАВТРА". Говоря о традициях русского боя, мы сразу вспоминаем нашего прославленного полководца Александра Васильевича Суворова, который не проиграл ни одного сражения, при этом большинство из них были выиграны при численном превосходстве неприятеля. Известно, что Суворов обладал обширными познаниями не только в военных науках, но и в других областях знаний. Наверняка эти знания основывались, в том числе и на традиционном русском военном искусстве. И именно Суворов, а затем его последователи — полководцы и военачальники Кутузов, Багратион, Брусилов и другие, смогли успешно применить эти знания на практике, в реальных боевых сражениях.
Александр ШЕВЦОВ. Это было определённое глубинное знание о том, как вести бой. Это было то самое знание, без которого выиграть и выдержать столько войн невозможно. И ведь Россия в действительности почти не проигрывала войн. На Россию можно было напасть, можно было заставить какое-то время отступать, но в итоге она всё равно все свои войны выиграла. И всё, что завоёвано Россией, завоёвано именно благодаря воинскому искусству. А там, где она проигрывала, как ту же Крымскую войну, это была война технологий. Эта война была проиграна за счёт того, что к этому времени в Европе было создано лучшее оружие, чем владела Россия. В сущности, за счёт нарезного, так называемого штуцерного оружия, то есть стрелявшего дальше и точнее. Так же ведь совсем недавно громили Югославию, когда её просто разбомбили беспилотниками или ракетами издалека. По большому счёту такие войны — это военное преступление, они несправедливы. Они, в сущности, являются военным продолжение геноцида, когда неугодный народ уничтожают без права защищаться, и он не имеет возможности ответить.
"ЗАВТРА". Все славные русские победы, в том числе наши главные — в Отечественной войне 1812 года, Второй мировой войне, не обошлись без массовой поддержки народа — партизанского движения, народного ополчения.
Александр ШЕВЦОВ. Русское народное ополчение — это были не просто смелые люди: они умели воевать, поскольку проходили постоянную подготовку в виде кулачных поединков и стеношных боёв. Они ещё и проходили соответствующую психодуховную подготовку. Помните лермонтовское "Рука бойцов колоть устала"? — это домысел аристократа. Рука русского бойца колоть не уставала. Почему? Потому что бой строился на тех навыках крестьянского труда, которые позволяют косить весь день, пока трава не станет сухой, или пахать весь день. Это нельзя делать, если ты не умеешь работать долго, не тратя ни единицы силы впустую. Я в своё время даже специально собирал этнографические поездки для людей, желающих научиться косить, возил их к подлинным мастерам этого дела — обычным крестьянам, которые по жизни не только не привлекательны, а просто отталкивающие люди, местные алкаши и бузотеры. Знаете, как бывает некрасивой беспородная дворняга. Но вот он берёт в руки косу, встаёт почему-то на носочки и выглядит, как настоящий испанский танцор. И он движется с такой грацией, что я понимаю: в этом отточенном движении нет ни одной единицы зря потраченной силы. И он не устаёт, и он не натирает мозоли. Он может так идти день. Соответственно, также, если он обучен воинскому искусству, должен целый день махать мечом, саблей или топором.
И это не то, что делает Александр Невский в советском фильме, когда актёр, вообще не понимая, что такое меч, просто им размахивает. Он делает не то, что делал Александр Невский в жизни, который учился воинскому искусству всю жизнь. Княжеская дружина владела одним боевым искусством, крестьянская — другим. Но эти два вида боевых искусств дополняли друг друга и давали ту непобедимость, которая и делала русское войско чудо-богатырями. И в первую очередь, конечно, это была непобедимость именно чудо-богатырей из крестьян, которые могли сохранять силу так долго, как не мог ни один воин Европы.
Беседу вёл Андрей ФЕФЕЛОВ
На фото: Александр Шевцов рубит топором мазыкскую игрушку
