Спецслужбы Франции, как и после январской экзекуции над Charlie Hebdo, сейчас подняты на ноги и заняты поиском организаторов бойни в Париже.
Добровольную помощь в розыске террористов французам неожиданно предложили… дружественные администрации Франсуа Олланда киевские власти. «Революция гидности» указала родине Великой французской революции, что следы убийц парижан надо искать в России. Сначала вездесущий и всезнающий Антон Геращенко написал в Facebook, что, дескать, именно Путин в течение многих лет направлял в Европу недружественных европейским ценностям террористов с Ближнего Востока, дабы отвлечь Европу от «российской агрессии на Украине». Вслед советнику Арсена Авакова отозвался посол Украины во Франции Юрий Сергеев. Дипломат также заявил: cherche la famme, то есть нити терактов в Париже надо искать в России. Потом к стройному украинскому хору подключился трудовой мигрант Ахмед Закаев. В эфире украинскому телевидению «министр иностранных дел Ичкерии в изгнании» долго и обстоятельно расписывал громадянам про «российский след в парижской трагедии».
Подвергать украинский разведывательный гений критическому анализу – это пустая трата времени. Любой врач из Института Сербского скажет, что спорить с буйным психбольным опасно для жизни. А если серьёзно, не в меру упитанный советник Арсена Авакова, посол Украины в Париже и неудавшийся солист чеченских больших и малых театров всего-навсего говорят то, чего хотят услышать от Киева в Вашингтоне, ЕБРР и МВФ. Западным партнёрам России надоело, что Москва превращает привычную Западу имитацию борьбы с ИГИЛ в реальное уничтожение террористического квазихалифата.
Признания офицера ЦАХАЛ
То, что за терактами в Париже скорее всего стоит именно ИГИЛ, уверенно говорят многие представители мировых спецслужб. На следующий день после чёрной парижской пятницы израильский военный эксперт Грикан Лазар, бывший высокопоставленный офицер ЦАХАЛ, заявил: бойня в Париже – это результат политики Вашингтона, который сначала дал ИГИЛ вырасти в неуправляемого монстра, а потом стал навязывать Европе такую борьбу с ИГИЛ, которая по факту для Европы ничем не лучше джихадистского террора. По словам Лазара, на одной Франции сторонники кровожадного халифа Аль Багдади не остановятся. Следующей, скорее всего, станет переполненная мигрантами-исламистами Германия, а потом Россия – главный враг и главная мишень бывших лучших друзей Вашингтона в Сирии и Ираке. Британцам и американцам, как считает израильский военный эксперт, в этой мясорубке удастся отсидеться в целости и сохранности; через «рогатки», которые наставили вокруг рубежей Британии и США бравые ребята из АНБ, ФБР и «Ми-5», не проскочит и нашпигованная взрывчаткой мышь. Если, конечно, на проникновение этой мышки в Лондон или Нью-Йорк нет санкции от соответствующих инстанций.
Версия с ИГИЛ на фоне всех прочих кажется наиболее рабочей (и работающей). Слишком много сил и средств вложено в этого монстра, чтобы его создатели сдались под давлением мировой общественности и дали России и Сирии его уничтожить. Но кроме моджахедов квазихалифата, в парижской бойне есть ещё одна виновная сторона. На этой стороне, пожалуй, не меньше вины, чем на вооружённом бородатом сброде.
Заклятие Елисейского дворца
Имя этому верному кандидату на скамью подсудимых – нынешние французские власти.
После Валери Жискар д'Эстена французская внешняя политика стала всё более уходить в проамериканский фарватер, а некогда славные объединённые французские спецслужбы (DGSE) принялись превращаться во французский филиал ЦРУ, по-лакейски перенимая у «старших братьев» все их манеры и приёмы (вспомните популярный в СССР фильм «Заклятие Долины змей»). Находясь под оперативным управлением спецслужб США, французские рыцари плаща и кинжала постепенно зачистили Францию под площадку для американских геополитических экспериментов. Думается, не будь этого, вряд ли бы хозяевами Елисейского дворца стали такие личности, как Николя Саркози и Франсуа Олланд. Рядовые французы в своей массе – убеждённые националисты и галлоцентристы, а негалльское происхождение Саркози и Олланда видно как на ладони (сама фамилия Олланда в буквальном переводе означает «Голландец»). Не будь у власти Саркози, подталкиваемая Штатами, Катаром, Саудовской Аравией и Турцией Франция не влезла бы в неоколониальную авантюру с переворотами в арабских странах. Итогом того, что французские «Миражи» в 2011 году обстреливали с воздуха гражданское население Ливии, стало превращение Джамахирии в огромный отстойник для террористов, а самой Франции – в огромный лагерь беженцев и вынужденных переселенцев. К ливийским беженцам потом присоединились сирийские, тунисские. Как водится, в потоках беженцев во Францию устремились спящие и активные террористы, которые потом укрылись в мусульманских кварталах французских городов. В Израиле эту критическую массу сразу поставили на контроль и начали «чистить». Но Франция – не Израиль. Стоит Парижу сделать что-то не так, следует раздражённое одёргивание от Вашингтона.
Если страна превращается в накопитель для потенциальных террористов, она рано или поздно умывается большой кровью. Что, собственно, произошло с Францией в ноябре 2015 года. Довели cherie France до такого итога, как уже было сказано, двое людей: похотливый сноб Николя Саркози и фальшивый, как улыбка американского топ-менеджера, Франсуа Олланд.
Террор во имя деконструкции
А как же французский народ, вошедший в историю как ниспровергатель тиранов? Увы. Французское общество в своей массе променяло идеи Великой французской революции на гарантии сытого мещанского существования. Те, кто сохранил в себе «бунтующего человека» Альбера Камю, стали париями. В социологии французского политического протеста есть ещё одно явление – ползучая исламизация. Если в 1950-60-х годах французские бунтари-интеллектуалы находили себя в идеях Троцкого и Мао, то их дети и внуки ищут себя в исламе. Для юных наследников Эжена Потье и Симоны де Бовуар ислам – это религия протеста, освободительной войны против бездушной и бездуховной гиперрациональной действительности, в которую погрузилось то, что осталось от Пятой республики. Приняв ислам и обернувшись в паранджу, парижанка Мари протестует против напыщенного эротизма Изабель Аджани или Милен Фармер. «Марсельезой» для такой бунтующей француженки становится Коран, а Бастилией – Елисейский дворец.
Как правило, традиционный ислам экзальтированным галлам-неофитам кажется семантически неполным. Они ищут себя в радикальных параисламистских течениях. И, к великому сожалению, находят себя в них. Точнее, сами джихадисты находят юных французов, одев личины интеллигентных вербовщиков. Завершает обработку официальная идеологическая политика нынешней Французской Республики. Философия постмодерна, в основе которой лежит ниспровержение традиционных религий и устоев, – это идеологический базис нынешней Франции. Делёз, Деррида и Гваттари не оставляют от традиционного ислама камня на камне, и на этой основе потом вырастает ядовитое дерево джихадизма… Французские полицейские ещё 13 ноября сообщили, что у террористов, захвативших заложников в клубе «Батаклан», был типично галльский французский акцент. Это, конечно, ни о чём ещё не говорит, но заслуживает внимания.
Les gens indifferentes (Равнодушные)
В ноябрьской парижской бойне, как и в оккупации Франции нацистами, виновны также все равнодушные французы: не только кощунники из Charlie Hebdo, но и респектабельные парижские профессора и тулузские лавочники. Когда Саркози и Олланд вызвали из бутылки джинна «Аль-Каиды» и послали того на Сирию и Ливию, чинные буржуа молчали: они не были ни сирийцами, ни ливийцами. Когда с санкции Запада началась гражданская война на Украине, gentilhomme и bourgeois беспечно распивали на пару божоле. Мало тронули их и геноцид Донбасса, и катастрофа российского А-321 над Синаем. «Что мне эти русские? У меня есть мой дом, моя машина, жена и любовница», – говорил Жак, опустошив бокал божоле и закусив его свежим бри урожая 2015 года. 13 ноября убитого террористами Жака завернули в чёрный мешок и повезли в морг.
…В это время не знакомый с Жаком ранее россиянин мысленно выразил слова сочувствия родным и друзьям погибшего француза. Этот россиянин знал о Франции только по фильмам и книгам. От высших лиц этой страны в адрес России он не привык слышать ничего хорошего. Но россиянин счёл своим долгом поддержать французский народ. Всё потому, что этот гражданин России не был фашистом.
Теракты в Париже – следствие того, что Франция, в угоду иллюзорной стабильности и внушённым ей неоколониалистским амбициям, потеряла себя. Призрак «тирана Асада, который дружит с фашистским режимом иранских аятолл и тираном Путиным», затмил для Парижа более реальные угрозы и загнал французскую Марианну в услужение американскому орлану. Точно то же самое с Францией случилось в 1940 году, когда Петен и Лаваль сочли, что «немцы всё же лучше большевиков», и сдали свою страну на милость Гитлеру.
Есть всё же надежда, что французы поймут, кто виноват в том, что их прекрасный Париж в ноябре 2015 года стал адом на земле.
