Авторский блог Редакция Завтра 03:00 4 октября 1999

АЛТАРИ “АФГАНА”

АЛТАРИ “АФГАНА”
40(305)
Date: 5-10-99
Нынешний сезон в театре “Содружество актеров “Таганки” начинается с интереснейшей гастроли. Николай Губенко со своей труппой едет в Южную Корею, везет туда свой “военный” спектакль “Афган”. Предлогаем вниманию читателей материал, написанный под впечатлением просмотра новой работы режиссеров и актеров Таганки.
Эта история началась, по-видимому, в 494 г. до н. э. (в общепринятой хронологии), дальше я не вглядывался. Тогда Фриних был оштрафован на 1000 драхм за постановку трагедии “Взятие Милета”. Афиняне постановили, чтобы никто не смел возобновлять постановку этой драмы: автор будил воспоминания о несчастьях близких людей.
После чего стали пресекать любое изображение текущей жизни и событий, всем памятных; содержание трагедий ограничивалось общеизвестными сказаниями о героях эпоса.
Греческая трагедия — не действие так называемых “действующих” лиц, а действо, богослужение без участия жреца. Зритель лицезрел призраки героев, вставшие из могил. Их действия навсегда отошли в прошлое, и было бы святотатством принуждать их чарами искусства к возобновлению старинных роковых дел.
Трагедия создавалась авторами для неоднократного исполнения во время праздника Великих Дионисий. К состязанию допускались три автора: они получали соответственно первый, второй и третий призы. Активность зрителей превышала умелость актеров и драматургов.
Однако тому же Фриниху через 18 лет все же удалось поставить трагедию о битве при Саламине. Воодушевленный примером, Эсхил, участник этой битвы, в 472 г. представил своих “Персов”. По-видимому, это объяснялось всеобщим признанием канонизации героев Саламина, чьи могилы стали алтарями. На спектакле Н. Губенко “Афган” зрители московского театра на Таганке, рядовые и офицеры, матери и вдовы афганской войны, — тихо плачут.
Отношение к афганской войне наиболее ясно и лаконично выражено двадцатипятилетним Чеховым: “Конечно, когда Герат будет покрыт грудой шапок и на перине будет сидеть не мурза, а родной Дыба, то эта земля будет еще плодороднее” (“Осколки”, 1885, № 16). Это написано через несколько дней после битвы на реке Кушке, в которой русские войска разбили пятитысячное войско афганцев. — “Будет ли война с Англией?” — писали русские газеты. Тогда — не было, но в 1919 году Англия воевала с Афганистаном, провозгласившим независимость, и потерпела поражение.
И все же вряд ли можно согласиться с навязываемой точкой зрения, что мы якобы “знаем, чья вина”. Александр Николаевич Яковлев, который, как Чехов, всю жизнь выдавливал из себя раба, сам видел, как американцы смеются над картинами гибели детей, женщин и стариков (как это было в Сербии) в атомном смерче Хиросимы. Он написал книгу “Призыв убивать” — о США, “главной кузнице войны”: “Мира между антагонистическими классами, угнетенными народами и колонизаторами, коммунистической и буржуазной идеологиями быть не может. Только борьба, мирная и немирная, в любых формах и проявлениях” (с.58).
Трагедии, подобные афганской войне, — следствие нерешенных человечеством межнациональных, религиозных, классовых, сословных проблем; и поэтому Чаадаев проходит путь от Бородина до Парижа, Толстой, уже приступивший к “Войне и миру”, начинает в сентябре 1863 г. сборы на кавказскую войну (“Говорит, что недостойно мужчины сидеть у жены и детей, когда он может быть полезен отечеству”, дневник С.А.Толстой), Чехов собирается на войну с Японией, Андрей Платонов воюет на гражданской и Отечественной. Обычное мужское дело — воевать в несправедливых войнах (ведь Наполеон хотел дать России демократию, а Гитлер — освободить от семитического коммунизма). Вот эта мужская интонация есть в спектакле Губенко. Например, в исполнении молодого актера К.Гацалова.
И все же проблема постановки подобных спектаклей не решена. “Есть какая-то глубочайшая неправда в том, что человеческое страдание становится предметом искусства, что живая кровь, мука, боль выступают в виде картины, стихотворения, романа. Это всегда фальшь, всегда” (В.Шаламов). После Сахалина Чехов решил, что другого жанра, кроме водевиля, в драматургии не существует.
Если мы вспомним, что спектакли в “Глобусе” начинались в два часа дня, так как могли идти только при дневном освещении, что зрителями были портовые моряки, бродяги, завсегдатаи пивных, таверн и других подобных заведений, и те, кого мы сейчас называем “бомжами”, что для человека с положением посещение театра считалось неприличным, что роли Джульетты и Офелии исполнялись мужчинами, что во время действия среди публики разносили еду и напитки, что после представления двое актеров в мужских костюмах и двое в женских платьях исполняли разнообразные танцы, то возникает сомнение в том, что водевиль родился во Франции: все пьесы Шекспира, несомненно, водевили, трагедия может быть только в жизни. Вовсе не несчастья, не убийства, не смерти и болезни старят и убивают нас, а то, как люди смотрят, смеются, взбираются по ступенькам лестниц. Домашняя нравственность народов помогает им договориться или не договориться. Платонов учит обращаться к противнику “на Вы”. В рассказе Платонова “Неодушевленный враг” русский рядовой стрелок, шедший в атаку на немцев и упавший без памяти после разрыва фугасного снаряда, беседует с немецким унтер-офицером: — Вы свой автомат ищете? — Да. Где он? — Не знаю, здесь темно и мы засыпаны землею. — Для чего вам нужно сейчас оружие? — Для войны с тобою. А где твоя винтовка? — Фугасом вырвало из рук. — Давай биться врукопашную.
Каждый из них хотел убить или повредить другого, но, надышавшись земляным сором, стесненные навалившейся на них почвой, они обессилели и замерли в слабости. Немец обнял его и попросил, чтобы он умер: — Тебе все равно не надо жить, тебе не полагается. Только давай скорее — я соскучился в России, я хочу в свой святой фатерлянд, я хочу домой, в свое семейство, а ты все равно никогда домой не вернешься, мы вас победим и вы жить не будете. — Я не буду помирать за тебя. — Будешь! Фюрер сказал: русским — смерть. Как же ты не будешь?
Платонов и его тексты — прямое доказательство существования и величия советской цивилизации.
Вот какие нетеатральные мысли приходят в голову на спектакле Губенко “Афган”.
Михаил КОВРОВ
1.0x