ПОГРОМ В ПЕТРОВСКОМ ЗАМКЕ (Шедевр мировой архитектуры под угрозой разорения)
30(243)
Date: 28-07-98
Императорский Петровский подъездной дворец — одно из самых странных, таинственных и одновременно благороднейших мест в Москве. Облако некоторого отчуждения и мрачноватой романтики витает над резными стенами творения архитектора Казакова. Это уникальное строение до последнего времени занимала Военно-воздушная академия имени Н.Е.Жуковского, а ныне указом призидента Петровский дворец передан в собственность Москве для использования "в культурных целях". Казалось бы, всем нам впору радоваться — Петровский дворец теряет статус режимного объекта. Однако специфический характер этих самых "культурных целей", которые ставят перед собой московские власти, заставляет бить тревогу. В главном корпусе планируется разместить приемную мэра, другие же корпуса подвергнуть радикальной реконструкции, используя их для апартаментов высоких зарубежных гостей правительства Москвы. По мнению специалистов, подобная "дурная модернизация" Петровского дворца приведет к утрате этого уникального культурно-исторического комлекса.
СТРОИЛСЯ ДВОРЕЦ двадцать лет — с 1776 по 1796 ( то есть по год смерти императрицы Екатерины Великой) и задумывался как своего рода памятник доблести русских воинов, проявленной в ходе войны с Турцией (1768-1774 гг.).
Летом 1775 года на Ходынском поле проходили пышные торжества по случаю заключения Кучук-Кайнарджийского мира. И здесь были сооружены временные павильоны, которые должны были символизировать собой завоеванные крепости Крыма и Адриатики. Деревянные башни, выполненные в турецком ключе, весьма понравились императрице. Эти башни постигла обычная участь — они были разобраны, зато через год — рядом с тем местом, где Россия торжествовала победу над Турцией — началось строительство дворца, внешнее убранство которого навевало воспоминания о городах Средиземноморья. Впрочем, азиатская тема уверенно возникает лишь в антураже заднего двора: скошенные зубцы, девятиверхие башенки, особая диагональная кладка. В целом дворец создан по принципу палладианской виллы.
Пародоксальный синтез элементов барокко, готики и русских национальных мотивов волшебным образом осуществляется в едином силуэте дворца.
Вопреки бытующему представлению, название дворца происходит не от Петра Великого, но от наименования местности (дворец строился на выгонных землях сельца Петровское).
Параллельно строительству дворца в восточном направлении развивался парк. Трехлучевая планировка этого парка являет собой успешный пример применения в России наработок французского классицизма и напоминает парковую архитектуру Версаля. Соседствующая с парком Петровская роща была излюбленным местом массовых гуляний жителей древней столицы.
Изнутри дворец отделан известными русскими художниками. Его интерьеры снабжены богатейшим лепным декором (работы велись под руководством незаслуженно забытого австрийского скульптора Иогана Христофора Юста). Потолок украшен росписями швейцарского художника Иосифа Артари.
Характерно то, что Петровский дворец, подобно всем прочим императорским дворцам, еще в прошлом веке стал доступен публике. Начиная со второй половины прошлого века, дворец работал фактически как музей, ибо во время отсутствия во дворце Августейшего семейства любой интересующийся сокровищами внутреннего убранства мог бесплатно осмотреть здание.
Пикантность ситуации, сложившейся ныне вокруг здания Военно-воздушной академии, связана с тем, что Лужков предложил ее руководству освободить Петровский дворец в обмен на обязательства предоставить для работников академии эквивалентную площадь жилья в Москве. Руководство с радостью согласилось на такой вариант. В настоящий момент из обговоренных 9,2 тысяч кв. метров жилой площади военным предоставлено около 7 тысяч. Как только обязательства московского правительства по жилью будут выполнены, в сей же момент акдемия освободит дворец, оставив здание один на один со свирепыми ресинскими реконструкторами.
Кстати, минимальная рыночная цена 9 тысяч квадратных метров жилплощади в Москве равна примерно 10 миллионам долларов. Напомним, Всемирные юношеские игры-98 обошлись налогоплательщикам всего в три миллиона долларов США.
Начиная с Павла I и на протяжении ста лет, Петровский дворец был местом, где останавливались русские цари перед коронацией, которая, как известно, происходила в московском Кремле. При Павле на брусчатке круглого двора Петровского дворца случались военные разводы и вахт-парады, производилось освящение новых знамен Измайловского и Преображенского полков.
В 1812 году в этом дворце, укрываясь от московского пожара, несколько дней находился Наполеон. По свидетельству очевидцев, Наполеон приехал во дворец ночью и первым делом внимательнейшим образом осмотрел здание изнутри. Говорят, что дворец ему понравился. В те дни императора Франции видели ползающим на четвереньках по заваленной географическими картами центральной зале дворца. Он строил уже планы похода на Индию. Намереваясь включить в свое войско в том числе и покоренную русскую армию, самоуверенный Бонапарт готовился к окончательному своему броску. По его словам, на этом "политическое землетрясение" должно было кончиться. Пока Москва горела, в Петровском дворце Наполеон устраивал приемы. Здесь для него пела знаменитая московская шансонетка Луиза Фюзиль.
Во время отхода французской армии дворец был подожжен — главный купол обрушился. Но как только французы бежали, в боковых крыльях казаковского творения был устроен временный госпиталь.
Дворец простоял черный, с обрушенным куполом, несколько лет (очевидно, таким его запомнил юный Пушкин, впоследствии нарисовавший в седьмой главе "Евгения Онегина" мрачный образ "Петровского замка"), пока тонкий ценитель готики Николай Павлович — не распорядился начать реставрационные работы. Надо сказать, что Николай I, получивший высшее инженерно-техническое образование, досконально знал архитектуру, имел отменный художественныый вкус, прекрасно чертил и рисовал. Не исключено, что император лично курировал восстановление дворца, ибо известны примеры его вмешательства в работу над проектом Большого кремлевского дворца. Просматривая чертежи, Николай писал на полях: "не годится", или же "недурственно”, “быть по сему".
Почему именно Петровский дворец городское начальство вознамерилось использовать в представительских целях? Быть может, изразцовое панно "Соколиная охота Ивана Грозного", надкаминные картины австрийских художников на темы охоты и другие детали интерьера дворца пробудили в бывших партаппаратчиках ностальгию по брежневским “охотничьим домикам”? Похоже, Лужков всерьез вознамерился переделать Петровский замок в новый русский Каринхалле. Чего здесь больше — проявления обычной безвкусицы или здесь уже апломб новой квазиаристократии?
Вообще-то, порочная практика использования бывших музеев под представительства различных учреждений существовала и в прежние времена. Вспомним хотя бы знаменитый дом Юсуповых в Харитоньевском переулке или Александринский императорский дворец в Нескучном саду. В Москве сохранилось десять бывших императорских резиденций. Восемь сохранили внутреннее убранство и интерьеры, однако ни одна из них не доступна для народа. Разумеется, в этой ситуации бессмысленно рассуждать о каком-то патриотизме, о каком-то уважении к стране.
Яркий пример — бывший особняк Морозова в Подсосенском переулке (архитектор Чичагов). В нем до 30-х годов располагался музей фарфора. Мощное собрание фарфора было расформировано, здание отдано под учреждение, а основная часть коллекции лежит в ящиках в запасных фондах Кускова.
Похожая судьба постигла и Петровский дворец, который в 1923 году волевым решением Льва Давыдыча Троцкого превратился в “Дворец красной авиации”.
Во времена "застоя" Петровский дворец, несмотря на режимность, был вполне доступен для посещений. Стоило, собрав группу порядка двадцати человек, обратиться с письмом в комендатуру — и руководство академии предоставляло прекрасного штатного экскурсовода, который водил посетителей по дворцу. По всей видимости, в "приемную Лужкова" уже так просто не попадешь...
Августейшая фамилия бывала во дворце наездами. Со времен Николая I Петровский замок стал использоваться как загородная дача императорской семьи. Императору было крайне удобно принимать участие в военных смотрах, ибо проходили они на соседнем, Ходынском поле. Александр II особенно любил жить в Петровском дворце. Согласно мемуарам Андреевой-Бальмонт, Александр частенько без охраны совершал со своим сеттером утренние прогулки по аллеям Петровского парка, проявляя таким образом свой демократизм. Демократизм этот, как известно, потом вышел боком царю-освободителю.
История Петровского парка содержит в себе эпизод, случившийся 19 мая 1827 года на даче у Сергея Александровича Соболевского. Здесь состоялись проводы Пушкина, уезжавшего из Москвы в Санкт-Петербург, где он не был с мая 1820 года.
А в 1841 году по дороге из Санкт-Петербурга на Кавказ, последний раз посетив Москву, в Петровском замке останавливался Михаил Лермонтов — поэт гостил у своего однополчанина Дмитрия Розена, служившего адьютантом при генерал-губернаторе Москвы.
В конце главной аллеи Петровского парка находился т.н. воксал, устроенный в 30-е годы прошлого столетия сенатором Башиловым.
В воксале прошел свое музыкальное крещение Антон Григорьевич Рубинштейн. Здесь происходило становление его как пианиста. В этом же воксале выступал и Ференц Лист.
В 1830-е годы Петровский парк был расширен по проекту шотландского архитектора Адама Минеласа. Появились криволинейные английские дорожки, пруды, купальни, кофейни, киоски и даже зверинец. Неудивительно, что парк превратился в любимое место гуляний высшей московской аристократии. Неподалеку находились дачи Загоскина и Щепкина. Петровский дворец, несомненно, оказался в фокусе культурной жизни тогдашней Москвы
ТО, ЧТО ПРОИСХОДИТ сейчас в Петровском дворце и вокруг него, сложно квалифицировать иначе, как только термином "уголовщина". Шумный выезд из здания академии каким-то образом сопровождался активным грабежом потенциальных экспонатов.
В апреле этого года инспектором Управления охраны памятников Раисой Поповой была составлена подробная опись убранства дворца, не подлежащего вывозу. Однако к июню с крыльца исчезли литые бульдоги. В ночь на 27 июня из Розового зала пропали самые ценные предметы мебели Петровского подъездного дворца — два старинных шкафа французской фирмы "Barbidienne". Эта известная всей Европе фирма производила бронзовые и позолоченные изделия. Похищенные шкафы были выполнены в технике буль (данная техника, как правило, предполагает инкрустации серебром с позолотой, с использованием перламутра и панциря черепахи). В похожей технике сделаны драгоценные двери зала Леонардо Да Винчи в Эрмитаже. Эти шкафы с нимфами Гужона, словно сошедшие с фасада Лувра, представляют собой редчайший образчик французского ренессанса шестнадцатого столетия.
Шкафы исчезли, а по академии тут же пронесся слух, что сей антиквариат переправлен в Барвиху, где некто решил старость встретить достойно — в обществе раритетных шкафов "Barbidienne". И был бы этот слух нелеп и смехотворен, если бы не свидетельства многих, что забрал шкафы и увез в неизвестном направлении некто Бобров, который (кроме того, что он Бобров), по слухам, является “завхозом” при администрации президента.
Итак, факт умыкания налицо. Если будет каким-то образом доказано, что по указанию высшего должностного лица страны совершена кража, то Госдума, затеявшая процедуру импичмента, заметно может преуспеть. Факт совершения банальной кражи куда как легче будет разбирать, чем, скажем, такие громадные и громоздкие преступления, как беловежский сговор или расстрел Парламента. Кстати, шкафы подробно описаны, сфотографированы — так что если вдруг что-либо подобное всплывет в кабинете Бориса Николаевича, то можно с уверенностью будет сказать, те ли шкафчики...
До этого из дворца пропали накаминные вазы и бронзовые светильники. Между прочим, бра, еще недавно висевшие на стенах, были созданы по проекту архитектора Карла Росси.
От души хочется пожелать мародерам смекалки в деле заметания следов. Ибо ряд общественных организаций Москвы имеет в распоряжении дубль описи предметов убранства Петровского дворца, также в их распоряжении имеется и обширный фотоматериал. И ежели у какого-то чиновника на дачке нечаянно, несчастным каким-то образом "всплывут" известные чугунные песики, то не избежать сердешному судебной скамьи.
Но Бог с ними, с мародерами. Гораздо серьезнее то, что постановлением Совета министров РСФСР от 30.08.1960 года №1327 Петровский подъездной дворец был взят под охрану государства как памятник архитектуры республиканского значения. Статус дворца как памятника федерального значения был подтвержден в феврале 1995 года. А в отношении памятника такого уровня по закону допускаются лишь следующие виды производственно-строительных работ: консервация, реставрация, воссоздание, ремонт, приспособление (ст. 31 Закона об охране и использовании памятников истории и культуры). Что же затевает московское правительство?
О характере работ, планируемых московским правительством в отношении Петровского дворца, общественности известно из доклада, прочитанного на заседании ЭКОСа чиновником УГКОИП. Это некто Алексей Куренной — человек, получивший скандальную известность в ходе “разборок” вокруг проблемы стремительно разрушающейся мухинской статуи "Рабочий и колхозница". Именно Куренной тогда был назначен "стрелочником" и, по сообщению некоторых СМИ, уволен с должности лично Юрием Михайловичем (однако, как видим, слухи о конце его финансово-деловой карьеры в московском правительстве были преувеличены). Итак, в качестве заказчика по изуродованию дворца выступает Управление охраны памятников Москвы, и оно же в качестве исполнителя проектной документации и согласователя, что с правовой точки зрения недопустимо. По словам того же Куренного, в главном корпусе дворца планируется на антресольных этажах разместить апартаменты для самых высокопоставленных особ (номера будут закрыты, разумеется, для посещений). Парадный этаж будет разделен на приемные по типу президент-отеля. В первом этаже — заметим, самом аскетичном, лишенном лепнины, планируется сделать как раз музей, в который будут порционно пускать “нужных” людей. Разумеется, для этого придется “перетряхнуть” анфиладную планировку комнат корпусов дворца, что называется, "вынуть начинку", нарезать внутри клозеты, сломать старинные реставрационные оконные рамы, вставляя вместо них пластиковые стеклопакеты под кондиционеры и т.д. Удивительно, что в центр парадной залы пока еще не планируется поставить диван работы Церетели...
В других частях дворца прежняя планировка будет уничтожена, где-то запроектированы рестораны. На месте дворцового цветника во Втором парадном дворе планируется сделать подземный гараж с широким пандусом для съезда. Поскольку две функции: гостиничную и представительскую — не удается совместить в столь скромном, по нынешним меркам, здании императорского дворца, то не исключен вариант надстройки этажей и переделки всего комплекса. Последнее кажется бредом, если бы не зримый опыт чудовищного надругательства над Старым Гостинным двором Кваренги-Бове.
Вообще-то, подойти с такими взглядами к творению гениального русского скульптора Казакова — это все равно, что подойти к картине Джорджоне "Спящая Венера" с ведром малярной краски. По той же логике, наверное, необходимо сделать хороший евроремонт в Лувре и стесать "неровности" Тауэра. Но самое замечательное, что попытка реконструировать Петровский дворец есть не только попрание авторских прав зодчих прошлого, не только пренебрежение элементарной этикой, но и конкретное нарушение действующего законодательства Российской Федерации.
Вот живой пример: оказывается, президент США Клинтон с младых ногтей мечтал ознакомиться с коллекцией дворца Сан-Суси в Потсдаме. Во время последнего его визита в Германию канцлер Коль любезно предоставил “другу Биллу” возможность в течение двух часов знакомиться с интерьерами и экспонатами потсдамского музея...
Конечно, в представительских целях Коль использует ультрасовременные здания. Однако почему бы и дяде Коле, вдохновленному почином российских “друзей”, не впереться, скажем, в тот же Сан-Суси, чтобы устроить в этом, бесспорно, всемирно-известном комплексе домик для дорогих гостей?.
Представляете, какую аппетитную отбивную котлету сделали бы из стокилограм-мового канцлера сограждане, заикнись он о чем либо подобном...
Лужков же, глядя со своей колокольни, считает ситуацию с музеями в Москве совершенно нормальной, хотя в Париже число музеев больше на порядок. Объявляя Москву туристской Меккой, он провозгласил концепцию "Москва — город событийного туризма". Конечно, ревущие стадионы, факельные шествия и подобные штуки греют душу нового дуче. Но все же нельзя столь прямолинейно и утилитарно измерять архитектурное достояние погонными метрами.
Ведь Петровский замок — одно из самых ценных в Москве зданий. Для Москвы это то же самое, что для Питера Орениенбаум, Царское Село, Петергоф. Петровский замок — памятник такого же класса.
Что в перспективе собираются демонстрировать туристам апологеты "событийного туризма"? Может быть, подвыпившую возбужденную толпу на Васильевском спуске?..
Сегодня в качестве туристской приманки нынешние властители могут использовать лишь поразительные по своему своеобразию и уродству результаты безжалостного социольного эксперимента, организованного на развалинах советского строя.
Недавно из запасников музея “Кусково” был извлечен знаменитый Египетский сервиз, некогда подаренный Наполеоном Александру I. Эта замечательная реликвия с триумфом экспонировалась в Париже, Москве и Петербурге. Сегодня сервиз опять “сыграл в ящик”. Известно, что в Государственном Историческом музее существует богатая и уникальная коллекция личных вещей и бумаг Наполеона. Есть, например, сабля Наполеона (работы мастера Бутэ), карета, в которой Бонапарт бежал из России, походная кровать императора Франции... В запасниках хранится коллекция бюстов семьи Наполеона работы Гудона и других известнейших французских скульпторов, медальон с прядью наполеоновских волос, его личные бумаги. Имеются расшитые золотом камзолы и золотые жезлы его фельдмаршалов. Крупнейшее в мире собрание материалов по 1812 году находится, опять же, в собрании Исторического музея, а иными словами, заколочено в ящики запасников. Если бы в здании Петровского дворца на базе коллекции Исторического музея открылся бы, к примеру, музей Наполеона — то, вероятно, он стал бы одним из самых посещамых в столице. Имя Наполеона обеспечило бы наплыв туристов. Право, Наполеон ведь не олимпийский мишка. К сведению: коллекция Исторического музея насчитывает 4 миллиона 700 тысяч единиц хранения — надо ли пояснять, что публика знакома только с половиной процента его сокровищ. Но нет экспозиционных площадей. Денег нет...
Сергей МОЛОДЦОВ
1.0x
