Предательство Чехословакии западными демократиями не было спонтанным, а долго готовилось. Еще 15 июля 1933 года – спустя полгода после прихода Адольфа Гитлера к власти – Великобритания, Франция, Италия и Германия подписали в Риме Пакт согласия и сотрудничества. И хотя парламент Франции его не ратифицировал, но, как справедливо отметил советский дипломат и историк Валентин Фалин, и «без ратификации Гитлер был введен в круг руководителей великих держав». Именно тогда, по образному выражению историка, состоялась «проба пера, которым через пять лет будет выведено пресловутое понятие «Мюнхен»».
На пути к Мюнхену
Нарастание военной угрозы в Европе, главным источником которой являлась нацистская Германия, ощущалось многими. Впрочем, надвигавшуюся катастрофу можно было предотвратить. В середине 1930-х годов Третий рейх еще не был так силен, как несколько лет спустя, когда существенно расширил свою территорию и за счет этого приобрел значительные материальные и людские ресурсы. Да и вермахту только предстояло пройти боевую обкатку. Чтобы осадить агрессора, хватило бы совместных усилий двух-трех европейских государств. Последовательным проводником политики «коллективной безопасности» в Европе стал Советский Союз. Имелись у этой идеи и сторонники на Западе. Среди тех, кто готов был пойти на союз с Москвой, следует назвать министра иностранных дел Франции Луи Барту. Однако 9 октября 1934 года Барту и югославский король Александр Карагеоргиевич стали жертвами теракта в Марселе. Гибель влиятельного сторонника политики «коллективной безопасности» сыграла на руку не только Гитлеру, но и тем силам на Западе, которые наотрез отказывались договариваться с Советами, полагая, что более простой путь к миру – «умиротворение» агрессора, то есть удовлетворение аппетитов гитлеровской Германии за счет территорий и интересов других государств. Такого подхода придерживался, в частности, премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен.
Принципиальные договоренности между Лондоном и Берлином были достигнуты 19 ноября 1937 года, когда в Германию приезжал лорд-председатель Королевского тайного совета Великобритании Эдуард Галифакс. Его встреча с Гитлером прошла в теплой, дружеской обстановке. В ходе доверительной беседы Галифакс сообщил, что при условии сохранения целостности Британской империи Лондон предоставит Берлину свободу рук в отношении Австрии, Чехословакии и Данцига. Гитлер дал понять, что на большее якобы и не претендует. Ударив по рукам, лорд и фюрер фактически подняли шлагбаум на пути германской агрессии. Через три месяца, 20 февраля 1938 года, с поста министра иностранных дел Великобритании в отставку был отправлен Антони Иден, настороженно относившийся к лидеру нацистской Германии. Его сменил Галифакс. В тот же день, выступая в рейхстаге, Гитлер прямо заявил о намерении взять под свое крыло 10 млн немцев, проживающих в Австрии и Чехословакии. Еще три недели спустя, 12–13 марта, при выразительном молчании Лондона и Парижа Гитлер присоединил к Третьему рейху Австрию, которую тут же переименовали в Остмарк.
Советский Союз осудил аншлюс Австрии. Нарком иностранных дел Максим Литвинов от имени советского правительства заявил о готовности СССР «участвовать в коллективных действиях, которые были бы решены совместно с ним и которые имели бы целью приостановить дальнейшее развитие агрессии и устранить усилившуюся опасность новой мировой бойни». Однако Лондон и Париж этот призыв проигнорировали.
Заверения Геринга
Следующим объектом гитлеровской агрессии стала Чехословацкая республика (ЧСР), созданная по окончании Первой мировой войны на обломках распавшейся Австро-Венгерской империи. В состав ЧСР наряду с областями с преобладающим населением титульных наций вошли территории со смешанным населением и компактным проживанием этнических немцев, поляков, венгров и русинов. Нерушимость чехословацких границ гарантировал Устав Лиги Наций.
Еще в 1924 году Чехословакия и Франция заключили договор о взаимопомощи. Париж обязался в случае нападения на ЧСР выступить в ее защиту. 16 мая 1935 года Чехословакия подписала договор о взаимопомощи и с СССР. В нем, однако, оговаривалось, что помощь одного участника другому, ставшему жертвой агрессии, может быть оказана лишь в случае выступления на стороне последнего Франции. Так роль французов стала решающей. Кроме того, советско-чехословацкий договор, как небезосновательно заметил в беседе с Литвиновым польский посол в Москве Юзеф Лукасевич, оставался «подвешенным в воздухе» и из-за «географического положения» двух стран. Накануне аншлюса Австрии в 1938 году председатель рейхстага Герман Геринг встретился с посланником ЧСР в Германии Войтехом Мастным, заверив его в том, что у Третьего рейха нет враждебных намерений в отношении Чехословакии. «Нацист № 2» настаивал, что Берлин не имеет планов выступить против республики и поэтому аналогии между двумя странами в связи с политикой Германии в отношении Австрии проводить нельзя. По его словам, аншлюс Австрии являлся «семейным делом» двух ветвей единого немецкого народа. При этом Геринг предупредил Мастного, что Берлин сочтет за провокационный акт проведение мобилизации в Чехословакии. Примечательно, что все это говорил политик, за глаза сравнивавший контуры Чехословакии на карте с сосиской и считавший их «вызовом здравому смыслу». Успокоительные заявления он делал с целью предостеречь Прагу от демаршей в связи с захватом Германией Австрии. Их и не последовало.
двойной клик - редактировать изображение
Весеннее обострение
Вопреки заверениям Геринга, сразу после аншлюса Австрии Берлин вернулся к твердому курсу взять под свое крыло немцев, проживающих в Чехословакии. На западе республики, в Судетах, проживало тогда около 3 млн немцев. Многие из них считали Германию своей родиной и были сепаратистски настроены. Выразителем этих настроений и интересов являлась Судето-немецкая партия во главе с Конрадом Генлейном, хорошо осведомленным о планах Гитлера по захвату Судетской области. Следуя директивам из Берлина, Генлейн публично выступал с требованием предоставления судетским немцам национальной автономии, добивался изменения внешней политики Чехословакии и ее отказа от договора с СССР. 24 апреля 1938 года в Карлсбаде (Карловых Варах) он огласил так называемый «карлсбадский ультиматум», потребовав широкой автономии Судет, установления тесных связей с рейхом и федерализации Чехословацкого государства. В поддержку Генлейна германские СМИ развернули кампанию против Чехословакии. В апреле 1938 года внимательно следивший за немецкой пропагандой временный поверенный в делах СССР в Германии Георгий Астахов сообщал в Москву: «Создается как бы фон для грядущей «освободительной» роли Гитлера против «чешской тирании», угнетающей все народы и действующей заодно с Коминтерном». В начале мая к границе с ЧСР Германия стала стягивать войска, а Генлейн приступил к подготовке путча.
Не остался в стороне и Чемберлен. В интервью канадским и американским журналистам он без тени смущения заявил, что «в своем нынешнем виде Чехословакия нежизнеспособна» и что «чехи должны согласиться с немецкими требованиями». Следуя этой установке, 7 мая английский посланник в Праге Бэзил Ньютон и его французский коллега Виктор Делакруа предприняли демарш, заявив министру иностранных дел ЧСР Камилу Крофте о необходимости уступок со стороны чехословацкого правительства в отношении требований Судето-немецкой партии. Посланники дружно подчеркнули, что только при этом условии Прага может рассчитывать на помощь Лондона и Парижа. В ситуации нависшей угрозы правительство ЧСР ввело в приграничные районы воинские части и 21 мая начало частичную мобилизацию. Тем самым Прага продемонстрировала готовность защищать территориальную целостность страны. Излагая последовавшие затем события, канадский историк Майкл Карлей отмечает: «Гитлер был в ярости и поклялся уничтожить чехословацкую государственность. Британцы и французы были застигнуты врасплох и встревожились из-за неожиданной перспективы войны. Английское Министерство иностранных дел выслало инструкции своему послу в Берлине, чтобы рекомендовать немецкому правительству проявлять «умеренность»». Гитлеру пришлось пойти на попятную и отложить вторжение в Судеты.
Двуличный и туманный Альбион
Майская неудача разозлила и раззадорила не только нацистов, но и Лондон и Париж. Пока Третий рейх готовил новую агрессию против ЧСР, британские и французские дипломаты не сидели сложа руки. 20 июля 1938 года министр иностранных дел Франции Жорж Боннэ пригласил на встречу чехословацкого посла в Париже Штефана Осуского для того, чтобы прояснить Праге «французскую позицию» по вопросу безопасности Чехословакии. Он заявил: «Франция не вступит в войну из-за судетской аферы. Конечно, мы проинформируем общественность о нашей солидарности, как этого хочется чехословацкому правительству, но наша солидарность должна дать возможность чехословацкому правительству принять решение о мирном и почетном решении проблемы». Таким образом, Боннэ не оставил Праге места для иллюзий: выполнять обязательства по франко-чехословацкому договору о взаимопомощи Париж не собирался. Желая подчеркнуть это, Боннэ, прощаясь с Осуским, продолжал твердить: «Чехословацкое правительство должно понять, что Франция, как и Великобритания, не вступит в войну».
Небезынтересно, что через несколько дней во время встречи с советским полпредом в Париже Яковом Сурицем двуличный Боннэ сменил пластинку, заявив, что правительства Франции и Великобритании не могут навязать Праге соглашение, которое окажется «несовместимым с суверенитетом Чехословакии и будет угрожать ее целостности». Сколь лживыми были слова министра, станет ясно через два месяца. В действительности Боннэ шел в русле политики «умиротворения» агрессора, идеологи и инициаторы которой обитали на берегах весьма и весьма туманного Альбиона. Их двуличие, цинизм и лицемерие не знали границ. На протяжении всего чехословацкого кризиса заносчивые и чванливые лорды и сэры, талдыча о высоких мотивах своей миротворческой деятельности с целью предотвращения новой войны в Европе, на деле способствовали расчленению демократической Чехословакии. В этой связи примечательна позиция посла Великобритании в Берлине Невилла Гендерсона. В начале августа 1938 года он неофициально проинформировал германский МИД о том, что «Англия не станет рисковать ни единым моряком или летчиком из-за Чехословакии». В частных разговорах он делал в адрес чехов циничные и оскорбительные заявления, которым могли бы позавидовать Гитлер с Герингом. Например, сэр Гендерсон утверждал: «Чехи – свиноголовая раса».
Все это не мешало британским политикам публично изображать из себя честных миротворцев. Требуя от Праги найти компромисс с судетскими немцами, Лондон навязал ей свое посредничество. Президент ЧСР Эдвард Бенеш пошел навстречу пожеланиям англичан, и 3 августа в Чехословакию прибыл лорд Уолтер Ренсимен.
двойной клик - редактировать изображение
Пробный шар
Принципиально иной была линия Кремля. В начале сентября Литвинов поставил Париж в известность о том, что если Франция окажет поддержку Чехословакии, то и СССР выполнит свои обязательства. Советский Союз призвал французское правительство созвать совещание представителей трех генштабов и принять совместную декларацию Великобритании, Франции и СССР в защиту ЧСР. Увы, но защищать чехов и словаков англичане и французы по-прежнему не собирались. Справедливости ради скажем, что курс премьер-министра Франции Эдуарда Даладье поддерживали не все его коллеги и дипломаты. «Французское правительство с трудом сохраняло свое единство: пять членов кабинета министров угрожали подать в отставку – Рейно, Мандель, Ж. Зэй, С. Кампинчи и Ж. Шампетье де Рибе. Некоторые дипломаты с набережной Ке-д’Орсе также безуспешно пытались проявить твердость по отношению к нацистской Германии. Как сказал Зэй, еще оставались крупицы «французского достоинства», но только крупицы», – пишет Майкл Карлей. Но это не изменило позицию Даладье. Поскольку свои надежды Чехословакия связывала с Францией, с которой имела договор о взаимопомощи, 12 сентября 1938 года он пригласил к себе британского посла в Париже Эрика Фиппса и заявил, что французское правительство лишено возможности выполнить свои союзнические обязательства в отношении ЧСР.
Как и следовало ожидать, Ренсимен, назначенный Чемберленом на роль посредника в переговорах между Прагой и Генлейном, занял прогерманскую позицию, которую «независимые» британские СМИ представляли как «миротворческую» инициативу лорда. Дальше других пошла The Times. 7 сентября в передовой статье это влиятельное издание задалось вопросом, не следует ли чехословацкому правительству подумать о передаче Судетской области Германии. По свидетельству одного из представителей британской партии консерваторов Генри Ченнона, статья появилась по договоренности Галифакса с издателем газеты и стала пробным шаром, запущенным с целью подготовки общественного мнения к опубликованию доклада Ренсимена правительству. А в нем, отбросив столь любимые Западом мантры о демократии, «миротворец» высказался за передачу Судет Третьему рейху без проведения референдума! Интересоваться мнением граждан ЧСР лорд счел излишним. «Об английских лордах известно, что они щедры, когда раздают то, что им не принадлежит», – справедливо заметил по этому поводу лидер чешских коммунистов Клемент Готвальд.
двойной клик - редактировать изображение
Давление извне
Далее события развивались с головокружительной быстротой. Под давлением Лондона и Парижа Прага выразила готовность рассмотреть вопрос о предоставлении Судетам автономии. Однако Генлейну и стоявшему за ним Гитлеру этого было мало. В Судетах участились случаи столкновений генлейновцев с войсками и полицией. Увидев, что кризис вступил в кульминационную фазу, Бенеш заявил о согласии на переговоры с Генлейном. Их назначили на 13 сентября. Глава Судето-немецкой партии на переговоры не явился. Примчавшись в Берлин, 15 сентября он выступил по германскому радио и потребовал передачи Третьему рейху всех пограничных земель ЧСР, где доля немецкого населения составляет не менее 50%. Правительство Чехословакии объявило в Судетской области военное положение. Начатый генлейновцами путч был подавлен, десятки человек были убиты и ранены.
15 сентября Гитлер принял в Берхтесгадене примчавшегося туда Чемберлена. Напомнив о праве судетских немцев на самоопределение, фюрер сообщил о плане аннексировать область. Четыре дня спустя Лондон и Париж предложили Бенешу уступить Германии районы, населенные преимущественно немцами. Правительство ЧСР запросило Москву о том, готова ли она в случае германской агрессии против Чехословакии выполнить свои союзнические обязательства и добиваться в Лиге Наций коллективного выступления в защиту страны. На оба вопроса Кремль сразу же дал однозначно утвердительный ответ. Заручившись поддержкой СССР, Прага отклонила англо-французскую ноту от 19 сентября.
Подобный поворот событий никак не устраивал Великобританию и Францию, и они пошли напролом. В ночь с 20 на 21 сентября, отбросив все правила дипломатического протокола и этикета, к Бенешу заявились Делакруа и Ньютон. По подсчетам историка Станислава Морозова, это был их пятый визит к президенту на протяжении суток! Посланники вручили ему ультиматум – принять требования Германии, пригрозив, что в случае отказа Лондон и Париж оставят Прагу один на один с Берлином. Учитывая позицию западных «союзников», а также соседней Польши, которая, претендуя на Тешинскую область Чехословакии, фактически поддержала агрессивные устремления Германии, президент и правительство ЧСР капитулировали.
«Нас покинули и предали»
Печально знаменитое соглашение о передаче Судетской области Чехословакии в руки нацистской Германии было подписано 29 сентября 1938 года премьер-министрами Великобритании и Франции Невиллом Чемберленом и Эдуардом Даладье, а также дуче фашистской Италии Бенито Муссолини и фюрером Третьего рейха Адольфом Гитлером.
На заседание спешно созванной в Мюнхене конференции глав правительств Германии, Италии, Великобритании и Франции ни президент ЧСР Бенеш, которого Гитлер презирал и ненавидел, ни другие представители Чехословацкой республики допущены не были. Вопрос о передаче части территории формально независимого государства другому государству был окончательно решен без участия представителей первого и в нарушение его конституции. Согласно «Записи хода конференции в Мюнхене, сделанной делегацией Германии», открывая заседание, Гитлер метал молнии в адрес Праги. Он утверждал, что с ее стороны немецкое население Судет «подвергается варварскому преследованию», в результате чего за несколько последних дней количество беженцев в Германию «увеличилось до 240 000 и потоку их не видно конца». Далее фюрер констатировал, что все участники конференции «согласны в том, что территория должна быть уступлена Германии», которая «не имеет других притязаний, кроме как на эту территорию».
двойной клик - редактировать изображение
Чемберлен и Даладье Гитлеру не перечили. Более того, Даладье заявил, что в отношении сроков «очищения передаваемых Германии территорий» (не позднее 10 октября) «французское правительство ни в коем случае не потерпит проволочек». Позже бывший в те годы послом Франции в Варшаве Леон Ноэль признал: «Мюнхенские соглашения и вытекавшее из них предательство Чехословакии представляют собой один из самых жалких, постыдных и унизительных эпизодов проводимой от имени Франции в период между двумя мировыми войнами политики, которая привела к наиболее губительной катастрофе в нашей истории». Словно желая подтвердить мнение, что темные дела лучше проворачивать под покровом ночи, соглашение о передаче Судет Германии Гитлер, Чемберлен, Даладье и Муссолини подписали поздним вечером. На ЧСР возлагалась ответственность за сохранность сооружений и имущества, которые оставались Третьему рейху. Международная комиссия с участием представителей Чехословакии должна была разрешить спорные вопросы в районах со смешанным составом населения и провести референдумы. Но до этого дело так и не дошло. 13 октября референдумы отменили, а все территории со смешанным населением передали Германии. Ей достались районы, где проживало более миллиона чехов.
По требованию Берлина Бенеш подал в отставку. На прощальной встрече с депутатами парламента он произнес: «Нас покинули и предали. Это трусливые люди… Они боятся войны и считают, что Чехословакия может быть ее причиной. Это было трудное решение – принять условия и спасти народ или вступить в борьбу и дать себя истребить. История рассудит, что было правильным… Состояние западных демократий безотрадное. На них нельзя положиться…»
Передача Судет Германии не умиротворила нацистов, а, наоборот, лишь увеличила их аппетиты и укрепила уверенность в своей мощи. Мюнхенский сговор явился прологом ко Второй мировой войне: в сентябре 1939 года нацисты вошли в Варшаву, а в июне 1940-го Гитлер позировал на фоне Эйфелевой башни в Париже.
Потомственный министр
Его отец Джозеф Чемберлен был одним из самых успешных и влиятельных политиков викторианской Англии, министром по делам колоний, а старший брат Остин в 1920-е годы возглавлял МИД Великобритании и зарекомендовал себя как ярый противник СССР (именно с его именем, кстати, связан знаменитый лозунг «Наш ответ Чемберлену»). Сам Артур Невилл Чемберлен (1869–1940) много лет вел семейный бизнес, после чего также занялся политикой: в 1924 году получил пост министра здравоохранения, в 1920-х и 1930-х годах был канцлером казначейства. 28 мая 1937 года король Георг VI подписал указ о назначении Невилла Чемберлена, лидера партии консерваторов, премьер-министром. В этой должности он более всего прославился фразой: «Я привез вам мир!», произнесенной им на аэродроме Лондона по возвращении после заключения Мюнхенского соглашения. Менее чем через год, 3 сентября 1939 года, премьер-министр подписал акт об объявлении Великобританией войны Германии. Несмотря на провал политики «умиротворения» агрессора, Чемберлен еще некоторое время возглавлял правительство. Он был сторонником так называемой «Странной войны» на Западном фронте, характеризовавшейся почти полным отсутствием боевых действий на суше между враждующими сторонами. В итоге 10 мая 1940 года Германия вторглась в Бельгию и Голландию, что позволило ей в дальнейшем разгромить Францию. Это был конец «Странной войны». В этот же день Чемберлен покинул свой пост. Его место занял Уинстон Черчилль, инициировавший более активные действия против нацистов. 9 ноября 1940 года Невилл Чемберлен скончался от рака кишечника.
Трижды премьер
Эдуард Даладье (1884–1970) возглавлял правительство Франции трижды, но так и не снискал себе славы и уважения. В 1920–1930-е годы он занимал различные министерские должности: министра колоний, военного министра, министра народного просвещения, общественных работ. За свою осторожную и неуверенную политику «бык из Воклюза» (департамент, от которого он избирался в Национальное собрание), как часто именовали Даладье в прессе, получил от британского коллеги Невилла Чемберлена другое прозвище – «бык с рогами улитки». Советский полпред в Париже Яков Суриц был согласен с такой оценкой. «Даладье слаб и нерешителен», – сообщал он в Москву.
Впервые Даладье занял пост премьер-министра в 1933-м, однако продержался на нем меньше месяца. Год спустя он вновь возглавил правительство, теперь всего на 11 дней. В третий раз ему удалось получить эту должность 10 апреля 1938 года. В сентябре этого года Даладье от имени Франции подписал Мюнхенское соглашение. На родине его встретили восторженно, как миротворца. «Я ждал помидоров, а получил цветы», – писал он впоследствии в воспоминаниях. 3 сентября 1939 года Франция объявила войну Германии («Странная война»). Даладье покинул премьерский пост в марте 1940 года, но еще некоторое время был военным министром. После оккупации Франции гитлеровскими войсками он пытался укрыться в Марокко, но был схвачен по указанию коллаборационистского правительства Виши и в 1943 году депортирован в Германию. Пережив немецкую тюрьму, после войны Даладье продолжил политическую деятельность, сумев занять в 1953-м пост мэра Авиньона, который он сохранял за собой до 1958 года.
Дважды президент
Эдвард Бенеш (1884–1948), сын небогатого крестьянина из Центральной Чехии, получил блестящее образование и уже в 28 лет стал доцентом философского факультета Карлова университета в Праге. В 1916 году он вместе с Томашем Масариком, будущим первым президентом Чехословакии, и другими лидерами чешской и словацкой буржуазной эмиграции в Париже создал Чехословацкий национальный совет. После падения Австро-Венгрии Бенеш занял пост министра иностранных дел в правительстве независимой Чехословакии. В этой должности он выступал в поддержку политики «коллективной безопасности» в Европе, инициированной Францией, и стремился к сближению с СССР. 18 декабря 1935 года Бенеш был избран президентом Чехословакии. Под давлением Великобритании и Франции в 1938 году он согласился на условия Мюнхенского соглашения (с протестом), уступив Германии, а чуть позже и Польше пограничные территории. Вскоре Бенеш подал в отставку. Он поселился в Лондоне, где в 1940 году сформировал и возглавил правительство Чехословакии в изгнании и добивался от стран антигитлеровской коалиции аннулирования Мюнхенского соглашения. По окончании войны парламент Чехословакии подтвердил президентские полномочия Бенеша, а в июле 1946-го единогласно избрал его на новый срок. Правда, пробыл он в этой должности недолго. Формально Бенеш ушел в отставку по состоянию здоровья, де-факто – отказавшись подписать новую конституцию страны, разработанную под влиянием ориентировавшихся на Москву коммунистов. Новым президентом стал лидер компартии Чехословакии Клемент Готвальд. Бенеш скончался 3 сентября 1948 года, через несколько месяцев после выхода в отставку.
Олег Назаров
Источник: журнал "Историк" №9 2018
