Продолжу свою серию статей по истории золотодолларового стандарта, который был принят на международной конференции в Бреттон-Вудсе в 1944 году. В очередной раз повторю: та конструкция международной валютно-финансовой системы, которая опиралась на золотодолларовый стандарт, была изначально дефектной. В тех же США в 1944-45 гг., когда проходил процесс ратификации документов Бреттон-Вудса, обнаружились противники такой ратификации. Они говорили, что придание американскому доллару статуса мировой валюты означает минирование экономики США, что рано или поздно эта мина взорвется. Были противники решений Бреттон-Вудса и в других странах, они делали акцент на том, что решения Бреттон-Вудса минируют всю мировую экономику.
На рубеже 50-х-60-х гг. прошлого столетия у США возник впервые после войны дефицит платежного баланса. В своём первом послании Конгрессу «О положении страны» в январе 1961 года, президент Джон Ф. Кеннеди признал тревожное состояние платежного баланса США: «С 1958 года… полный дефицит нашего платёжного баланса возрос почти на 11 миллиардов долларов за 3 года, – и держатели долларов за границей перевели их в золото в таком количестве, что это вызвало полный отток золота из наших резервов почти на 5 миллиардов долларов. Дефицит 1959 года был вызван в значительной степени неудачей проникновения нашего экспорта на иностранные рынки и в результате ограничений на наши товары, и в результате наших собственных неконкурентоспособных цен. С другой стороны, дефицит 1960 года, был больше результатом увеличения оттока частного капитала в поисках новых возможностей и намного более высоких прибылей или спекулятивного преимущества за границей».
Далее дефицит платежного баланса стал быстро нарастать. Одним из важных проявлений и следствий этого дефицита стало появление за пределами США большого количества «зелёной валюты» (т.е. американских долларов – как в наличной, так и безналичной формах). Денежные власти других стран, согласно договоренностям Бреттон-Вудса, имели право обменивать «зелёную валюту» на «жёлтый металл» из запасов американского казначейства. В первой половине 1960-х гг. стало стремительно меняться соотношение объемов «зелёной бумаги» за пределами Соединённых Штатов и величины золотого резерва американского казначейства. Объёмы долларовой массы росли, а золотой резерв стал таять.
В 1938 году золотой запас США составлял 13 000 тонн. В 1945-м — 17 700 тонн. А в 1949-м — 21 800 тонн (70% мировых резервов без учета СССР). Это был пиковый показатель.
Заметное таяние золотых резервов США началось в последние годы 1950-х гг. В 1957 году резервы равнялись 20.312 тонн. А в 1960 году они снизились до 15.822 т. В 1965 году они уже уменьшились до 12.499 т. В 1970 году – до 9.839 т. (Timothy Green. Central Bank Gold Reserves. An historical perspective since 1845)
Золотые резервы США таяли в силу того, что денежные власти стран-членов МВФ пользовались своим правом конвертации долларов в драгоценный металл. Процесс «таяния» золотого запаса США был поначалу не очень заметным. Немногие обращали внимание на наметившийся дисбаланс между долларовой массой и золотым запасом американского казначейства. Конечно, не особенно афишируя, Вашингтон проводил «воспитательную работу» с главами других государств (также главами Центробанков и Минфинов других государств), убеждая их не злоупотреблять своим правом конвертации долларов в золото. Чтобы, таким образом, вносить свой посильный вклад в дело поддержания стабильности мировой валютно-финансовой системы.
Но в Европе нашелся один политик, который не желал прислушиваться к «рекомендациям» Вашингтона. Речь идет о французском президенте Шарле де Голле. Он еще в начале 60-х годов позволял себе высказываться скептически в отношении конструкции Бреттон-Вудса. А с того времени, когда экономика Франции сумела встать на ноги (в результате послевоенного восстановления), в валютных резервах Франции стали нарастать запасы американских долларов.
Многие биографы французского Шарля де Голля, президента, генерала, героя второй мировой войны упоминают его резонансное выступление на брифинге в Елисейском дворце 4 февраля 1965 года. Шарль де Голль неожиданно предался философским размышлениям о ценности золота в истории человечества и в современном мире. И заключил, что золото – самые настоящие деньги, самое совершенное средства платежа и накопления. Президент неспешно и с чувством читал по бумаге: «Трудно представить себе, чтобы мог быть какой-то иной стандарт, кроме золота. Да, золото не меняет своей природы: оно может быть в слитках, брусках, монетах; оно не имеет национальности, оно издавна и всем миром принимается за неизменную ценность. Несомненно, еще и сегодня стоимость любой валюты определяется на основе прямых или косвенных, реальных или предполагаемых связей с золотом».
Президент заключил: «В международном обмене высший закон, золотое правило, здесь это уместно сказать, правило, которое следует восстановить, — обязательство обеспечивать равновесие платежного баланса разных валютных зон путем действительных поступлений и затрат золота».
Многие тогда прокомментировали это выступление де Голля как вызов действующему золотодолларовому стандарту и намёк на то, что прежний золотой стандарт (тот, который существовал до Первой Мировой войны), т.е. без «примеси» и «нагрузки» в виде американского доллара и является настоящим денежным стандартом.
Говорят, что просветил де Голля по части золота французский финансист Жозеф Кайо (одно время был министром финансов). Эта история известная, но я её повторю. Как-то за чашечкой кофе Жозеф Кайо рассказал генералу анекдот из разряда финансового ликбеза. На аукционе «Друо» в Париже была выставлена на продажу знаменитая картина Рафаэля. Богатый араб, чтобы приобрести шедевр, предложил нефть, русский — золото, а американец, чтобы обойти своих соперников начинает выкладывать на зеленое сукно пачки долларов. В итоге знаменитая картина была продана за десять тысяч баксов. Но на самом деле американец обвёл всех и купил картину всего за три доллара!
— Где смеяться? — спросил де Голль. — Доллары были фальшивыми?
—Нет, — ответил Кайо, — Доллары не были фальшивыми! Просто они почти ничего не стоят! Стоимость бумаги, на которой напечатана стодолларовая банкнота, всего 3 цента!
К середине 1960-х годов де Голль уже не только понимал, чем золото отличается от доллара США, но морально и психологически был готов свои знания применить на практике. И в 1965 году он поставил в известность американского президента Линдона Джонсона о своем намерении обменять накопившиеся в валютных резервах Франции доллары на золото из Казначейства США. Глава Белого дома был взбешён. Говорят, что Линдон Джонсон обозвал де Голля «старым маразматиком». Но французский президент как раз демонстрировал полное отсутствие маразма, а также большую смелость. Де Голль не мог не понимать, что Вашингтон может нанести ему какие-то упреждающие удары. Но для начала Вашингтон стал просто стращать Париж.
А для Америки сохранение своего золотого запаса было вопросом жизни и смерти. Утечка золота из США только возрастала. В 1949 году Соединённые Штаты имели официальный золотой запас приблизительно на 23 миллиардов долларов против 41 миллиарда долларов денежной базы (депозиты Федеральной резервной системы и банкноты в обращении). Таким образом, золотое покрытие американского доллара было очень крепким — 57%. К началу 1965 года золотые запасы уменьшились до 15 миллиардов долларов, в то время как депозиты и банкноты в обращении возросли до 55 миллиардов, золотое покрытие доллара опустилось более чем в два раза, составив 27%.
В марте 1965 года по настоянию нью-йоркских и других финансовых групп Конгресс принял закон, отменяющий Монетарный акт 1945 года, по которому Федеральная резервная система была обязана поддерживать золотое обеспечение доллара на уровне не ниже 25%. Возникли возможности для быстрого наращивания денежной массы и разгона инфляции в США.
С середины 1960-х гг. началось резкое обострение американо-французских отношений. Де Голль к своим золотым требованиям еще добавил заявление о том, что Франция выходит из военной организации НАТО (позднее он реализовал свою угрозу, 21 февраля 1966 года Франция покинула этот военный блок).
Операция по обмену «зеленой бумаги» из французских валютных резервов на «желтый металл» из американских резервов растянулась на несколько месяцев. Было несколько трансатлантических рейсов судов, груженных долларовыми банкнотами. Говорят, что на первом пароходе груз «зеленой бумаги» составил 750 миллионов долларов США. Американское казначейство было вынуждено обменять эту партию «зеленой бумаги» по официальной цене (которая была зафиксирована в Бреттон-Вудсе), т.е. по 35 долларов за тройскую унцию (1,1 грамм за доллар). К концу 1965 года французы обменяли на золото почти 5 миллиардов долларов из своих валютных запасов, наполнив свои хранилища золотом объемом более 5 тысяч тонн. В закромах Франции к концу года американской валюты осталось лишь 800 млн долларов (а в начале операции было около 5,5 млрд долл.).
За де Голлем к «золотому окошку» американского казначейства выстроилась очередь. Среди первых после французского президента был германский канцлер Людвиг Эрхард. Кое-что им удалось выцарапать у дяди Сэма, но не так много, как им хотелось бы.
Добавлю, что де Голлю не нравилось то, что Францию вынудили присоединиться в 1961 году к Золотому пулу. Напомню, что создание Золотого пула было инициировано Вашингтоном и преследовало цель поддержания цены на золото на уровне 35 долларов за тройскую унцию. На рубеже 50-60-х гг. цена на драгоценный металл стала постепенно расти выше официальной планки. США и в некоторой степени Великобритания стали проводить золотые интервенции для того, чтобы предотвращать рост цены выше официального значения. Но Вашингтону стало жалко заниматься этим почти в одиночку и тратить свои золотые резервы. В конце 1961 года был создан Золотой пул с участием восьми ведущих стран Запада. И среди них – Франция. Парижу пришлось делать взносы в Золотой пул, а из него французское золото уходило «с концами». Оно уходило через Золотой пул и из других стран-участниц: Великобритании, Германии, Италии, Бельгии, Нидерландов, Швейцарии.
Президентский срок де Голля истекал в конце 1965 года. Он собирался оставаться президентом еще на срок семь лет, был уверен в своей победе на выборах. Да, де Голль победил на выборах. Но пробыл на посту президента лишь до апреля 1969 года. Вашингтон начал мстить и гадить французскому президенту. Во-первых, он спровоцировал бегство американского и иного иностранного капитала из Франции, что привело к серьезным проблемам в экономике страны (в том числе ослаблению курса франка). Во-вторых, в мае 1968 года были спровоцированы студенческие волнения в Париже, которые потом перекинулись на другие районы страны и втянули в ряды демонстрантов не только студенческую молодежь, но и другие слои общества. Все это завершилось тем, что де Голль весной 1969 года подал в отставку. А в следующем году скоропостижно скончался в возрасте 79 лет.
Тем не менее, кое-что де Голль успел сделать в части, касающейся эмансипации Франции от доллара США. В частности, он принял решение в июне 1967 года о выходе Франции из Золотого пула (впрочем, в марте следующего года Золотой пул прекратил свое существование). Также парламент в январе 1967 года принял закон, вводивший полную конвертируемость франка, основываясь на том, что он был обеспечен золотом более чем на 80%. Этим французы попытались лишний раз показать слабость американского доллара (его обеспечение золотом к тому времени упало существенно ниже отметки в 25%), а также поставить ребром вопрос о необходимости реформы международной денежно-кредитной системы.
Де Голля на посту президента Франции сменил Жорж Помпиду. И все стало постепенно возвращаться на круги своя. Франция опять стала накапливать «зеленую бумагу», а Помпиду уже не заикался насчет ее конвертации в американское золото. Также доллары накапливали и другие страны, особенно ближайшие союзники Вашингтона. По состоянию на август 1971 года, по признанию президента США Р. Никсона по странам Западной Европы бродили «бездомные» доллары в объеме порядка 55 млрд., а по земному шару (помимо Западной Европы) – более 80 млрд. Это количество «зеленой бумаги» в несколько раз превышало золотой запас США (исчисленный по официальной цене 35 долл. за тройскую унцию).
Над Америкой завис «золотой дамоклов меч». Не было гарантии, что в какой-нибудь из стран Запада не появится новый «де Голль», который потребует конвертации «зеленой бумаги» в «жёлтый металл». Вашингтону надо было принять какие-то упреждающие шаги, чтобы не допустить подобной ситуации. И такой шаг был предпринят американским президентом Ричардом Никсоном в 1971 году. Но об этом в следующей статье.
