Борис Джонсон никогда не пользовался особенной любовью в наших краях. Ведущий себя как безумец, нелепо выглядящий и странно двигающийся, он зачастую напоминал собирательный образ западного политика из советских карикатур. Его идеи оставались загадкой для тех, кто регулярно слушал его выступления, ведь некоторые его высказывания почти полностью противоречат сами себе. Его репутация радикала не вяжется с его центристской политикой и роднит его с теми героями британской политической комедии, которые скорее предпочли бы побрататься с Гитлером, чем с Джонсоном.
В 1966 году лидер одного из главных символов Британии – Beatles – основываясь на частоте упоминаний "Битлов" прессой, опрометчиво назвал свою группу «популярнее Иисуса». Для измерения популярности в наши дни используются сложные алгоритмы вычисления, но и сегодня куда проще взглянуть на появление тех или иных имен в газетных заголовках. Сейчас Джонсон, не занимающий вообще никакого поста, появляется там едва ли не так же часто, как глава государства Мэй, причем надежно прописался на первых полосах газет Джонсон еще в бытность свою мэром Лондона, за два года до того, как Тереза Мэй стала хотя бы министром внутренних дел. Этому способствовал не только яркий образ и громкие заявления – за восемь лет у руля британской столицы Джонсоном были достигнуты успехи в борьбе с преступностью, разрывавшей город не хуже, чем во времена доктора Ватсона, проведена дорогая и яркая Олимпиада, а транспортная система этого вечно перегруженного и забитого города была перестроена и сделала Лондон чуть менее перегруженным и забитым. Пиком его деятельности стал 2014 год, когда уровень жестоких преступлений упал до позиций давно забытых времен. 83 убийства за год – такого не было с 1978. Деятельность нынешнего мэра, преемника Джонсона Садика Хана, по его собственным признаниям направлена на спасение экологии и увеличение социального равенства – сферы деятельности, где крайне тяжело выявить какой-либо внятный результат. В итоге этой очень прогрессивной и получившей огромную популярность среди британской молодежи политики Лондон вновь стал опасным для жизни местом. Уровень жестоких преступлений побил все рекорды истории наблюдений, приблизившись, наверное, все к тому же викторианскому Лондону, а полторы сотни убийств, среди которых почти 40 убийств ножом – показатель прошлого года, по которому Лондон опередил Москву и Нью-Йорк. Постоянные атаки кислотой, грабежи, поджоги машин и жилья стали повседневностью в британской столице под руководством Хана, утверждающего, что преступность и терроризм - неотъемлемые аспекты жизни в мегаполисе, к которым нужно привыкнуть. Дело не только в том, что пакистанец, рассматривающий пост мэра как трамплин на пути к новым постам, совершенно не годится на эту должность, но и в том, что Джонсон обладает как талантом руководителя, так и смелостью делать то, что должно, не пытаясь угодить всем.
В рядах Консервативной партии убежденность в том, что именно человек с такими чертами должен управлять страной росла на протяжении всего премьерства Мэй. Умелый пиар и выпячивание своих достоинств подарили Терезе многочисленные сравнения с Тэтчер и огромный запас доверия на старте ее срока. Запас этот, однако, быстро иссяк, как только выяснилось, что из Мэй такая же Тэтчер, как из Трампа – Рейган. Пассивная, скучная и нерешительная, Мэй не сумела объединить вокруг себя партию и придя к власти на пике ее популярности погрузила ее в кризис. Именно от этого кризиса спасителем видят Джонсона. Когда хрупкий баланс между Мэй и депутатами рухнет, именно Джонсон в представлении многих должен будет выстроить новую верхушку партии британских консерваторов. С каждым новым решением действующего премьера ее позиции слабеют, так что ее отставка до осени считается очень вероятной. О том, что именно Джонсон займет место лидера партии и главы государства, говорит и то, сколько фракций сделало на него ставку. Британские ультраконсерваторы стараются щадить Бориса в своих речах, обличающих Мей и весь ее кабинет, СМИ раскритиковали отставку Джонсона с поста министра иностранных дел, а финалом стало хулиганское и явно провокационное интервью Дональда Трампа таблоиду The Sun, проведенное в ходе визита американского президента в Лондон. В интервью Трамп заявил, что политика «мягкого Брекзита» Терезы Мэй, равно как и ее попытки смягчить переговоры с Брюсселем, неэффективны и являются прямым саботажем решения британского народа. Ключевой же мыслью, высказанной в интервью, стало то, что именно Джонсона Трамп хотел бы видеть хозяином дома номер 10 по Даунинг-стрит, резиденции британских премьеров.
Как бы то ни было, слова, сказанные в ходе интервью, это просто слова, даже если они исходят от американского президента. После этих слов Мэй не подала в отставку, депутаты не начали в срочном порядке готовить Джонсона ко вступлению в должность и даже Елизавета II почему-то не назначила чудаковатого безработного политика главой государства. Тем не менее, эти слова привели в действие механизм. Была сделана важнейшая, едва ли не единственная значимая ставка – ставка американцев на Джонсона. И показателем этого стала встреча Джонсона и почти забытого бывшего советника Трампа и строителя нового американского консерватизма – Стива Бэннона. Выставленный со скандалом из Белого дома, Бэннон, тем не менее, ушел в подполье и заключает союзы от имени Вашингтона. Бэннон и Джонсон обсуждали шаги второго на посту премьера, а значит, повышение бывшего министра иностранных дел – вопрос времени.
