10 сентября президент США Дональд Трамп отправил в отставку своего советника по национальной безопасности Джона Болтона.
За неполные три года президентства «Большого Дональда» Болтон стал уже третьим, после Майкла Флинна и Герберта Макмастера, советником по безопасности, от услуг которого отказался 45-й по счёту «хозяин» Белого дома. Удивляться здесь нечему — кадровая чехарда давно стала такой же отличительной чертой президентства Трампа, как постоянное давление со стороны СМИ и препоны, старательно чинимые президентской администрации собственным конгрессом. Именно поэтому отставка Джона Болтона никого, по большому счёту, не удивила. Американские масс-медиа принялись наперебой рассуждать о причинах отставки «усатого ястреба», но почти все эти рассуждения были поверхностны и одномерны — корни решения Трампа искали в эгоизме президента, его нежелании признавать собственные ошибки, инфантильном поведении и глупости.
Если же отвлечься от пропитанных пропагандой, хамством и натянутыми насмешками публикаций в СМИ и вспомнить, чем кабинет Трампа занимался последний год на внешнеполитическом фронте, вопрос о причинах отставки прояснится сам собой.
Вынужденное налаживание отношений с КНДР, ставшее следствием неспособности Трампа вынудить Ким Чен Ына играть по американским правилам. Бесконечный и бесперспективный торговый армрестлинг с Китаем. Безуспешные провокации в адрес Ирана с целью вынудить персов сделать хоть что-то, способное претендовать на определение «военная агрессия» и стать поводом для «удара возмездия». Сокрушительный провал «оранжевой революции» в Венесуэле, где все ресурсы, поддержка и пиар самопровозглашённого президента Гуаидо так и не дали ему власти над страной, по-прежнему возглавляемой вроде бы «ненавистным народу тираном» Мадуро. Полное отсутствие прогресса в Сирии, несмотря на постоянное повторение мантры «Асад должен уйти». Фактическое признание провала долгой и дорогой войны в Афганистане, приглашение талибов в США за стол переговоров и внезапная отмена этих переговоров американской стороной. Кстати, именно с резким сворачиванием контактов с представителями запрещённого в РФ «Талибана» многие связывают отставку Болтона — дескать, 8 сентября переговоры были отменены, а уже через два дня «ястребу» указали на дверь. Скорее всего, это правда лишь отчасти — Болтон, неоднократно выражавший недовольство перспективой переговоров с талибами, наконец, накопил критическую массу внешнеполитических провалов и резких высказываний, подрывавших репутацию «трамповской дипломатии».
В глазах СМИ Болтон, в бытность свою советником Трампа представлявшийся сообщником тирана и проводником его безумия, превратился в несчастную жертву президентской гордыни и последний островок миролюбия в жаждущем крови Белом доме. Разумеется, журналистский мейнстрим не утруждал себя поиском рациональных причин самой громкой отставки года, предпочитая бросаться во все стороны громкими фразами, остроумными заголовками и шокирующими рассказами о некомпетентности «не их» президента. Для многих других обозревателей, не столь читаемых, но куда глубже понимающих суть событий, отставка одного из самых ярких и радикально настроенных советников Трампа стала индикатором определённых изменений в политике Вашингтона. Какими же могут оказаться изменения?
Наивным было бы считать, что уход Болтона, известного своей жёсткой позицией по отношению ко всем оппонентам США, в том числе — и к России, приведёт к смягчению линии официального Вашингтона. Кардинально изменить курс, признать свою неправоту и проявить слабость — в преддверии президентских выборов-2020, которые стартуют уже через полгода, подобные кульбиты приведут к гарантированному оттоку «ядерного» электората, чего действующая администрация, явно строящая свои планы с учётом уже почти неизбежной победы в 2020 году, не может себе позволить. Но Болтон, с его корнями в неоконсервативной элите, с его работой на Boeing (чей протеже Патрик Шанахан не продержался в кресле главы Пентагона даже полгода, и в июне был заменён Майком Эспером из Rayteon) и Lockheed Martin, с его жёсткой и непримиримой риторикой, — задавал Белому дому слишком агрессивную переговорную позицию, вызывая у российских, китайских, иранских, корейских и европейских и прочих дипломатов дополнительный и весьма ощутимый негатив, связанный с опасениями того, что этот «усатый ястреб» готов идти до конца и вести за собой не слишком опытного и уверенного в международной политике Трампа. Журналисты рисовали карикатуры с усатым стариком в очках, хватающим и тянущим к красной «ядерной» кнопке маленькую оранжевую руку (намёк на президента, которого обвиняют даже в маленьком размере ладоней).
Обязанности уволенного Болтона будет — хотя бы в течение некоторого времени — исполнять его заместитель, этакий дубликат своего недавнего шефа, Чарли Купперман, который начале 80-х «прославился» своими рассуждениями о том, что победа в Третьей мировой стоит возможных жертв, «если, к примеру, потери США удастся ограничить 20 миллионами населения против 150 миллионов, США смогут восстановиться и стать сильнее противника»... Тем не менее, многие эксперты сходятся во мнении, что Купперман, чьи компетентность и авторитет в глазах Трампа вызывают слишком много вопросов, поставлен в качестве «временной заглушки», а реальные полномочия советника по нацбезопасности перейдут, в конце концов, нынешнему госсекретарю Майку Помпео. Куда менее медийный, но доказавший Трампу свою незаменимость госсекретарь продолжает игнорироваться мейнстримом, тем временем концентрируя в своих руках главные рычаги управления американской внешней политикой. Последним, кто совмещал полномочия госсекретаря и советника президента по национальной безопасности, был Генри Киссинджер в 70-е годы, и его влияние было громадным. Учитывая, что саботирующий решения Трампа Конгресс не может напрямую влиять на вопросы внешней политики США, относящейся к компетенции Белого дома, смещение Болтона означает установление полного контроля президента и лояльных ему сил над этой важнейшей сферой государственной власти. Изменения наглой, агрессивной и прямолинейной риторики администрации Трампа ждать не стоит, но после вылета из Белого дома последнего «ястреба» американская дипломатия может стать более гибкой и прагматичной.
