Дисбаланс между производственной и управленческой сферой,
как источник инфляции.
Считается, что источником инфляции является избыточная эмиссия денег. Если это выразить более понятным языком, то государство в лице чиновников деньги печатает быстрее, чем население успевает их зарабатывать. Это верно лишь отчасти, поскольку у инфляции несколько источников, которые будут питать инфляцию даже тогда, когда денежная масса будет сжиматься до такого уровня, что это становится катастрофичным для экономики. Это хорошо видно в России, а ещё лучше видно в Белоруссии, где курс доллара по отношению к белорусскому рублю за год с февраля 2016 года по март 2017 года упал более чем на 14%, а цены выросли, как на продукцию белорусских предприятий, так и на импорт.
Чтоб было понятно, от чего может расти цена, приведу один пример. В середине 90-х годов мне довелось периодически размещать выполнение одного заказа на белорусском предприятии. Инфляция в то время измерялась сотнями процентов в год, потому постоянное повышение цены на выполнение работ не удивляло. Но уж очень интенсивно росла цена, а потому я проанализировал динамику изменения цены за год и увидел, что цена “ударными” темпами обгоняла инфляцию – за год цена выросла в 21 раз.
Я обратился за разъяснениями к экономистам завода по поводу столь стремительного роста.
- Доллар растёт, а материалы мы закупаем в России за валюту, вот цена и растёт, – снисходительно просветили они меня.
- Это я знаю, – возразил я. – Но доллар за год вырос в 4 раза, а цена выросла в 21 раз.
- Ну, так и “минималка” выросла.
- И это я знаю. Но минимальная заработная плата выросла в 6 раз, что тоже отстаёт от роста цены в несколько раз. Или Вы перемножили “минималку” на курс доллара?
- Мы считаем как обычно. – Обиженно ответили заводские экономисты.
Да, действительно, считали они как обычно. Затраты материалов не завышали, рабочим платили только за выполнение работы и рост оплаты труда рабочих был даже меньше, чем рост минимального размера оплаты труда. Но кроме этих затрат в цене были общецеховые и общезаводские расходы, вот эти расходы и обеспечили такой рост цены.
Общецеховые и общезаводские расходы включали зарплаты цехового и заводского начальства, содержание и обслуживание помещений и оборудования, а также затраты на общезаводские службы. Объём продукции, производимой заводом постоянно снижался, рабочих частично увольняли, частично переводили на 2-х или 3-х дневную рабочую неделю, многие увольнялись сами, не получая достаточный заработок, но все начальники оставались на своих местах, все числились на пятидневной рабочей неделе и, соответственно, получали полную зарплату.
Если часть оборудования законсервировали, чтоб не тратиться на амортизационные отчисления и обслуживание, то помещения приходилось содержать. Например, если ранее по коридору ходило 4000 рабочих, и стоимость его обслуживания распределялось на продукцию, производимую 4000 рабочих, то потом стоимость обслуживания коридора стала распределяться на продукцию 800 рабочих, то есть стоимость его содержания в единице продукции возросла в пять раз. То же произошло и с затратами на общезаводские службы, а их на заводе очень много, и они в большинстве своём не претерпели сокращения. Например, численность охраны завода, какая была, такая и осталась.
Стоимость содержания заводских помещений и общезаводских служб, зарплаты руководства всех уровней, распределённые на меньший, чем ранее, объём производимой продукции, вносили (и вносят) основной вклад в увеличение цены на продукцию предприятия. Удавка неэффективности подобно удаву душила и душит многие предприятия: спрос падает, объёмы производства снижаются, общезаводские расходы ложатся на меньший объём продукции, это увеличивает цену, что ещё больше сокращает спрос.
Идентичность процессов на предприятии и в государстве.
На первый взгляд, сравнение предприятия с государством покажется не корректным, но, не смотря на несоизмеримость масштабов этих двух структур, процессы, в них происходящие, идентичны. Государство, как и предприятие, имеет свою производственную сферу, которая и обеспечивает жизнь надстройки в лице различных государственных органов. Объём материальной продукции, производимой в стране, падает, а объём государственных структур не только не сокращается, но даже растёт.
Сокращение количества производственных предприятий в стране, или сокращение объёмов производства на них тут же увеличивает себестоимость продукции этих предприятий, так как:
- во-первых, предприятия-монополисты поднимают цены, стремясь вернуть уровень своих доходов при уменьшении выручки вследствие сокращения сбыта;
- во-вторых, государственные организации, столкнувшись с уменьшением бюджетного финансирования, начинают навязывать предприятиям различные услуги, как напрямую, так и косвенно;
- в-третьих, производственные предприятия, как частные, так и государственные, сталкиваются с проблемой увеличения себестоимости вследствие сокращения сбыта продукции, как это описано на примере белорусского предприятия 90-х годов;
- в-четвёртых, в цену закладываются инфляционные ожидания, инициатором которых может быть сфера услуг, в первую очередь торговля. Торговые предприятия увеличивают свою наценку, как вследствие инфляционных ожиданий, так и вследствие увеличения издержек при падении продаж. Стоимость содержание персонала, торговых и складских площадей остаётся такой же, а выручка уменьшается, то есть, как и в случае производственного предприятия. Могут быть меньше скидки при закупке меньших объёмов, что тоже повышает цены;
-Как ни парадоксально, падение сбыта и, соответственно, сокращение числа рабочих мест на предприятиях в то же время ведёт к росту числа ненужных рабочих мест на предприятиях и в бюджетных организациях для трудоустройства лиц, которые имеют личные или родственные связи с руководством предприятий и организаций.
Производственный сектор, как единственная основа благосостояния.
Финансирование государственных органов обеспечивается той суммой налогов, которая собирается. Но налоги налогам рознь, хотя чиновники, ведающие бюджетом, не видят разницы между налогами, от лотерей и налогами от производства станков и приборов, идущих на экспорт, для них “деньги не пахнут”. Также не видят разницы между рабочими местами в производстве и в других отраслях, имеет значение лишь их количество. Лотереи и все прочие, даже очень нужные услуги совершенно бесполезны, если исчезнет производственный сектор. А производственный сектор имеет тенденцию к сокращению, подобно тому, как сокращался выпуск продукции на том предприятии, которое я описал в своём примере.
Постиндустриальное общество – это миф, если отсутствует гарантированный доход от экспорта не индустриальных продуктов, хотя бы на уровне экспорта капиталов, которые вернуться в виде дивидендов.
Земля и недра – последний бастион страны.
Разница между предприятием и государством лишь в том, что предприятие может полностью потерять доходы и, постепенно распродавая и проедая своё имущество (или разворовывая) потом ликвидироваться. А у государства кроме имущества, оставшегося от прошлых поколений, которое оно тоже распродаёт (или оно разворовывается), есть ещё “будущее”, которое можно продавать - это земля и недра. Почему это будущее? “Мы землю не получили в наследство, мы её взяли в долг у наших внуков”- к этой извечной мудрости нечего добавить. Вот за счёт этого “будущего” и живут многие государства.
ВВП, которым часто пользуются для демонстрации каких-то успехов, не может отражать реального состояния дел в экономике страны. Например, человеку выбили зуб, выбитый зуб будет включён в ВВП страны в виде услуг дантиста. Человек разбил свой автомобиль, и это тоже включат в ВВП страны в сумме стоимости ремонта автомобиля. Даже завезённые из Мексики и бананы или часы из Швейцарии, проданные в России определённым образом войдут в ВВП. Выбитый зуб и сломанный автомобиль дали заработок дантисту и автосервису, но страну в целом не обогатили, также как и швейцарские часы, которые обогатили только Швейцарию и торговца в России.
Основным показателем здоровья национальной экономики таких стран, как страны бывшего СССР, может быть только экспорт. Ещё в 70-80-е годы 20 века было доказано, что экономика может быть жизнеспособной при численности населения не менее 300 миллионов человек. Это объясняется, в том числе и тем, что меньший объём рынка не в состоянии обеспечить необходимый объём выпуска продукции, достаточный для рентабельности предприятия. За прошедшие десятилетия многое изменилось, а потому планку следует поднять как минимум до 500 миллионов населения, поскольку основная масса населения обеднела и не способна потреблять товары в прежнем объёме, а также значительную часть финансов населения оттянула на себя сфера услуг. Но ни какая из стран бывшего СССР не дотягивает даже до 300 миллионов, потому почти любое промышленное производство (производство продуктов питания не подчиняется этому закону) для своего выживания в условиях достаточно открытого рынка должно экспортировать большую часть своей продукции. А потому только структура экспорта может говорить о жизнеспособных отраслях и предприятиях экономики.
Российский экспорт на 60-70% состоит из нефти и газа, у Казахстана этот процент ещё выше. “Нет нефти и газа в стране тракторов и Белазов” – поётся в одной песне о Белоруссии. Но если мы посмотрим на структуру её экспорта, то увидим, что около половины экспорта составляют минеральные ресурсы и продукты химической промышленности, а это, в основном, калийная соль и её производные, а также нефть и продукты нефтепереработки. Как видим, основная доля в экспорте принадлежит сырью или первичным продуктам переработки, то есть основа экономики - эксплуатация природных ресурсов - того, что мы взяли в долг у будущих поколений. Следует учесть, что многие не сырьевые статьи экспорта существуют за счёт дотаций, то есть значение экспорта сырья ещё выше. Следует также учитывать то, что продукция машиностроения содержит в себе значительную долю импортной комплектации, а потому значение экспорта сырья значительно выше, чем это отражено в статистике.
О чём говорит такая структура экспорта приведенных трёх стран? Говорит о приближении катастрофы. Почему? Потому что слишком много лишнего населения в этих странах. Для обслуживания нефтяных и газовых труб, калийных и прочих рудников требуется не так уж много населения. Ещё работающие не сырьевые предприятия будут постепенно умирать, что они и делают вследствие всё той же удавки неэффективности. Затягивается петля неэффективности не столько на уровне предприятия, сколько на уровне государства.
Проблема лишних людей – камень на шее страны.
Государственные службы с их многочисленным чиновничеством – это полный аналог руководства предприятия из моего примера с белорусским предприятием, а существующие социальные, военные, правоохранительные и прочие структуры – это полный аналог общезаводских служб. А экспорт страны, точнее баланс между экспортом и импортом, есть полный аналог объёма сбыта предприятия.
Падение эффективности работы будет наблюдаться у всех типов организаций и предприятий, и сопровождаться ростом численности персонала в пересчёте на единицу продукции. Рост численности персонала будет определяться, в том числе, и простой человеческой добротой, в первую очередь, по отношению к своим близким.
Разорение значительного числа предприятий сопровождается высвобождением работников. Эти высвободившиеся работники, понимая безуспешность поисков работы, обращаются за помощью в трудоустройстве к своим родственникам и близким людям, занимающим руководящие посты на функционирующих предприятиях. При этом трудоустройство на частных и государственных предприятиях идёт несколько разными способами.
На государственных предприятиях и предприятиях монополистах придумываются различные дополнительные работы и создаются дополнительные структуры. Зачастую бесполезные, но завязанные на различные инструкции, формы отчётности или выдуманные проблемы. Если мы вспомним роман Ильфа и Петрова “Золотой телёнок” то увидим классический пример, как это делается. Председатель фиктивной конторы “Рога и копыта” вдруг оказался перед необходимостью посещать множество заседаний и совещаний, а также вступать в многочисленную переписку с бюрократической системой. Это не что иное, как дополнительная трудоёмкость для любого предприятия, требующая дополнительных работников. То, что это не выдумка авторов “Золотого телёнка”, говорит и стихотворение Маяковского “Прозаседавшиеся”, написанное в то же время. Подобные явления присутствуют и в настоящее время, не только в форме отчётностей и бесполезных должностей, но и в выполнении бесполезной работы для того, чтоб обеспечить трудоёмкость и, соответственно, обосновать зарплату.
В феврале 2016 года вышел я на улицу города Минска: температура 6 градусов тепла, прогноз погоды похолодания не обещал, тротуар сухой и чистый. Идёт по тротуару работница ЖЭСа и щедро посыпает его песчано-соляной смесью. Ошеломлённый увиденным, я подошёл к работнице ЖЭСа за разъяснениями. Она тут же отправила меня к начальнику ЖЭСа, заявив, что ей это приказали. Рядом стоящая старушка, ещё до меня пообщавшаяся с работницей, встала на её защиту и сказала, что работницу накажут, если она не будет это делать. В тот день мне довелось побывать в разных частях города, и всюду я видел сухие тротуары, щедро посыпанные песчано-соляной смесью. Стало ясно, что все начальники ЖЭСов получил приказ сверху. Это было сразу после повышения цен на коммунальные услуги.
ЖЭСы получают песчано-соляные смеси, что отражается в накладных, расходуют их, что тоже подтверждается соответствующими актами, а потому работников коммунальных служб нельзя обвинить в злоупотреблениях и завышении цен – всё прозрачно и объясняется заботой о гражданах. Если пойдёт дождь, люди будут ходить по грязи, за которую они заплатили, а если поднимется ветер, будут дышать песком, за который тоже заплатили.
Увеличение бесполезных услуг и работ можно наблюдать во всех бюджетных организациях.
На частных предприятиях это явление тоже наблюдается, но в несколько ином варианте, поскольку дополнительный работник – это дополнительные издержки на зарплату. Если предприятие не имеет возможности расширяться, то приём своего или чужого родственника в перспективе предусматривает увольнение кого-либо из существующих работников. Этого родственника дают кому-либо в “помощь”, чтоб он освоился на предприятии, но такой “помощи” не рады, поскольку понимают, чем это закончиться, а закончится это увольнением старого работника. Старый работник делает всё возможное, чтоб усложнить свою работу настолько, чтоб этот навязанный “помощник” не мог с ней самостоятельно справиться. Результатом является то, что у предприятия растут издержки.
Экономический кризис, который никуда не делся, и который будет развиваться и вширь, и вглубь затягивает и будет затягивать удавку неэффективности, как на уровне предприятий, так и на уровне государства, ужимая экономику страны до объёма бюджетных организаций, экспортёров сырья, предприятий-монополистов, минимально необходимой сферы услуг и патронируемых властью предприятий. Проблема лишних людей будет камнем висеть на экономике страны, как в виде избыточной численности бюджетных организаций, так и в виде скрытой и явной безработицы. О тщетности надежд на малый и средний бизнес я писал в своей статье “Экономические мифы. Миф о малых и средних предприятиях”.
О тёмном будущем.
В результате мы придём к тому, что образуется два класса: бесправный класс, который не имеет гарантированной занятости и уже получил наименование прекариат и эксплуататорский или паразитический класс, имеющий бюджетное финансирование или завязан на монополии. Этот эксплуататорский паразитический класс - в первую очередь он эксплуатирует природные ресурсы, можно назвать рентодержателем, но логичнее назвать старинным словом мироед, поскольку они живут за счёт того, что должно принадлежать всему народу, и его дальнейшее развитие приведёт к расколу общества. Между этими ещё не определившимися классами весьма существенная разница, которой пока никто ещё не замечает, но которая в скором будущем станет очевидной. Прекариат не только перебивается случайными заработками, но и не получает социальной защиты в виде оплаты больничных и прочих социальных благ, а в будущем получит скудную пенсию, что непременно скажется на продолжительности жизни. Разница в будущих пенсиях пока никем не учитывается и не замечается, но в будущем этот фактор окажется весьма существенным. Например, в России женщины выходят на пенсию в 55 лет, в среднем живут до 76 лет, а это более 20 лет.
Мироеды имеют гарантированную занятость, оплату больничных и прочие социальные блага, которые могут быть весьма существенны, а также достаточно высокую гарантированную пенсию. Эксплуатируют они не столько людей, сколько природные ресурсы, которые формально принадлежат всему народу. Формально, все они трудятся на благо общества и их нельзя обвинить в паразитировании и эксплуатации, как в случае пролетариев и капиталистов.
При нехватке природных или иных рентных ресурсов, свои потребности мироед компенсирует привлечением кредитов. Привлечение кредитов без перспектив их возврата – это форма государственного предательства и грабежа будущих поколений.
Эти два класса вскоре будут отличаться не только по уровню материального обеспечения, но и по продолжительности жизни не только в силу различий в материальном обеспечении, но и в силу того, что одни уверены в завтрашнем дне, а другие нет. Мыши, которым каждый день показывают кота, живут в три раза меньше. То же будет и с людьми, которые не уверены в завтрашнем дне.
Постскриптум.
Проблема лишних людей всегда будет рождать в головах властного слоя мысли, далеко выходящие за рамки человечности, а именно мысли о сокращении численности людей, не вписавшихся в систему с бюджетным или иным гарантированным финансированием. Александр Григорьевич Лукашенко в одном из своих выступлений по проблеме занятости констатировал, что все хотят быть чиновниками. Это вполне естественно, это желание не что иное, как инстинкт выживания. Единственным выходом, позволяющим остаться в рамках человеческой морали, может быть только структурная и системная перестройка общества и рационализация деятельности всех структур, а также изменение экономических принципов внешней политики.
***
Основными востребованными продуктами в ближайшем будущем будут: отдельные виды сырья, продовольствие, в первую очередь, экологически и биологически безопасное, высокие технологии и некоторые продукты на их основе. Число источников сырья крайне ограничено и не у всех стран они есть, экспорт большинства продуктов питания будет упираться в различные барьеры, которые будут формировать страны-импортёры, руководствуясь принципами продовольственной безопасности. А потому остаются только высокие технологии, где можно наращивать экспорт.
