Переписка — это такая пытка,
Замурован если сидишь в бетоне,
И писать умеешь лишь kiss в открытку,
И дабстеп в редакторе Аблетоне.
Эта страшная клетчатая тетрадка —
Я делю ее для тебя на такты
И волну рисую, побольше средних —
Это голос мой для тебя, родной.
Если скажу, что альбом меня "вынес", то всё-таки совру. И уж если бы главная линия "1190" была бы в формате "за жизнь", то и публичный эффект был бы куда меньше - мало ли у нас поющих див, или поэтесс, выходящих на сцену. Но питерско-казанский тандем вышел за рамки субкультуры, затронув болезненные стороны жизни российского общества.
Название проекта можно ошибочно прочитать как Ангел, и в этом есть некое изящество: голос Айгель Гайсиной обволакивает. Хотя содержание пластинки далеко от благости. Но ведь и ангелы порой приносят довольно жестокие вести. Русские пословицы – поговорки исчерпывающе представляют мир "1190": «Крепка тюрьма, да её не хвалят», «Тюрьма не выбирает, в нее и честные люди попадают», и само собой «От сумы да от тюрьмы не зарекайся».
В 2016 году у Айгель Гайсиной вышла стихотворений книга "Суд" - впечатления казанской поэтессы от столкновения с системой правосудия. Личная беда – молодой человек Гайсиной оказался в тюрьме – стала катализатором к творчеству, стихам и песням.
Дальше музыкой занялся электронщик Илья Барамия, участник таких видных формаций как "Ёлочные игрушки" и "Самое Большое Простое Число". Сначала стихи никак не связывались с музыкой воедино, поэтому значительная часть материала претерпела изменения.
Опыт российской тюрьмы соединил восточные мотивы и минималистичный бит, темперамент главной героини и рассудочную технологичность звучания. При всей сознательной доступности композиции выросли на богатой почве - альтернативный хип-хоп, IDM, трип-хоп. Альбом звучит жёстко, резко и просто.
Не слышал Гайсину-поэтессу, и не очень тянет, глядя на список её соратниц вроде Полозковой, но Айгель – певица оказалась находкой. Она поёт (а также читает, чеканит, шепчет, меняет голоса) куда интереснее многих известных и признанных вокалисток.
Здесь важна не история конкретного заключённого, сколько взгляд на систему, ломающую жизни. И нет тут «маркетинга», мол, сейчас предложат собирать деньги на фонд «Русь сидящая» и тому подобное. "1190" - это умение поделиться со слушателем своей болью.
В одних и тех же песнях - сновидная, сюрная реальность и одновременно почти документальный отчёт. Допросы, судебные заседания, свидания – всё то, что наполняет жизнь, увы, миллионов наших сограждан. Как бесспорно виноватых, так и множества случайных «посетителей». Далеко за примерами ходить не надо: можно вспомнить лимоновцев, устраивавших символические – карнавальные акции протеста и получавшие за это годы реальных СИЗО и зон. Однако политический контекст – не самый значительный в сегодняшней тюремной жизни. Мой покойный сосед дважды оказывался в местах не столь отдалённых – сколько я не пытался, так и не смог понять, за что он сидел, а уж историй про бедолаг, попадавших «на нары» по глупости, случайности или произволу, наслышался от него предостаточно.
Современная тюрьма уже десятилетия меняется, причём процесс идёт двойственный – с одной стороны, исчезают старые понятия и представления, иногда условно человечные; с другой, тюрьмы трансформируются и поглощают целые страты. Конечно, многое зависит от оптики, но волны кампаний меняли публику – и те же СИЗО напоминали то модные клубы, то митинги националистов. Пожалуй, никак не работает только стереотип, настойчиво транслируемый «Радио Шансон».
«Чтобы написать хороший рассказ о революционном празднике, нужно самому быть революционером и искренне радоваться этому празднику", — считал Михаил Булгаков. Гайсина искренне возненавидела мир, с которым ей пришлось столкнуться, поэтому пластинка и получилась. Трудно сказать, возможно ли для "Аигел" столь же содержательное продолжение, но "1190" в истории отечественного современного искусства своё место занял.
