Уходящий 2021 год запомнится двумя лихорадками: коронавирусной, про которую и без того сказано излишне много, и энергетической, которая к концу зимы на фоне первой лихорадки может стать фатальной для стабильности всей Европы.
Одной из самых заметных находок западных идеологических изысканий в прошедшие десятилетия стал феномен политической экологии. Постоянно постулируемый экологический кризис, перемещающийся от полюса иллюзий к полюсу действительности (или наоборот), заставляет мировое сообщество делать безрассудные, на первый взгляд, шаги. Так, нынешней осенью европейские политики отменяли свою же отмену мирного атома, и ресурс, который в сознании прогрессивного западного гражданина самим своим существованием автоматически сополагался с ядерными грибами и пронзительными взглядами Роберта Оппенгеймера и Андрея Сахарова, вдруг зацвёл ярким, зелёным цветом. Ведь что будет греть европейца в мертвящей тишине зимней ночи, когда ветряки покрылись льдом, а солнечные батареи замело снегом?
Но даже признание атома экологически чистым источником тепла не решит проблемы сразу, поскольку обустройство и запуск остановленных атомных электростанций – дело времязатратное и трудоёмкое. Потому и коллегиально Брюсселем было решено, что отогревать мёрзнущих европейцев в этот отопительный сезон станет старый добрый природный газ. Но со старым-добрым, как известно, приходит и старое-злое: безусловная зависимость Европы от российских поставок, которые на удачу отечественной экономики и внешней политики, наоборот, дорожают и урезаются.
Примечательным в данном смысле становится факт остановки физического потока газа по газопроводу "Ямал-Европа" в Германию. «Газпром» прошедшие полторы недели постепенно снижал поставки: 17 декабря отправлялись 27 млн кубометров; 18 декабря — 5,2 млн; 19 декабря — 4,2 млн; 20 декабря — 3,8 млн из возможных 89,1 млн кубометров. С 21 декабря возможности газопровода «Ямал-Европа», одного из основных (наряду с первым «Северным потоком» и Украиной) путей экспорта природного газа в Европу, простаивают.
Хотя такое решение "Газпром" объясняет заявками потребителей строго в пределах контрактных обязательств, возможной причиной вывода ветки "Ямал-Европа" из сферы действия является отсутствие долгосрочного договора с Польшей, которая является владельцем газопровода на всём его протяжении по своей территории. К слову, с прошлого года «Газпром» и вовсе в ручном режиме бронирует мощности "Ямал-Европы". Традиционное политическое напряжение между Москвой и Варшавой тем самым обостряется и обнажает экономические рычаги давления друг на друга. Вместе с тем о некоторой политической подоплёке этого решения рассказал Владимир Путин на итоговой пресс-конференции в минувший четверг. По мнению президента, существуют предположения, что купленные сверх краткосрочных контрактов объёмы природного газа не оседают по назначению в Польше или Германии, а делают крюк и перенаправляются Украине.
На фоне захлопывания "Ямал-Европы" биржевые цены на газ скакали как сайгаки. В ретроспекции, осязаемый прирост цены на газ начался в Европе с конца весны (250—300 долл.). Соответственно, к концу лета стоимость удвоилась, а к середине осени стала превышать 1000 долл. Затем цена выросла ещё вдвое в декабре, зафиксировав 21 числа исторический максимум в 2190,4 доллара за тысячу кубометров. Эту «газовую лихорадку» можно связать, как с ограничением предложения со стороны поставщиков (от "Газпрома"), так и с высоким спросом на сжиженный природный газ в Азии. Если такое неэкологичное топливо не хотят видеть на западе, то не лучше ли отправить его на восток? Да и не значит ли это, что Европа, словно предусмотрительный муравей из басни, заранее запаслась необходимым объёмом топлива на всю зиму?
Не значит. По состоянию на декабрь нынешнего года суммарный объём природного газа в европейских подземных хранилищах составляет 69 млрд кубометров, что на 22 млрд меньше, чем в 2020 году, и на 18 млрд меньше, если сверять с усреднёнными запасами последних пяти лет. Ещё в ноябре, когда полноценный отопительный сезон даже не начался, европейцы уже истратили из хранилищ 11,2 млрд (для аналогичного периода в прошлом году сумма общеевропейских газовых трат составляла 8,5 млрд кубометров). А впереди ещё два полных зимних месяца и мартовская оттепель. Синоптики не обещают аномальных морозов, но говорят, что зима будет холодной и снежной. Самое время Европе вспомнить свои древние обычаи и начать восславлять солнце.
Даже в европейских СМИ мнения на этот счёт расходятся — одни возлагают вину на недостаточное стремление к зелёной энергетике, другие винят во всём страны, которые по-прежнему полагаются на ископаемое топливо. «Всё дело в рыночных условиях. Спрос на энергоресурсы сегодня достиг максимальных показателей за последние 25 лет, что и создаёт пики цен», — сказал зампредседателя Еврокомиссии Франс Тиммерманс на заседании Совета ЕС по экологии.
Помимо благополучия граждан, энергетический кризис бьёт по промышленности многих стран — дорожает обеспечение заводов топливом, растёт себестоимость производства и поднимается цена конечного продукта для потребителя. Урон определённым отраслям промышленности в недалёком будущем угрожает перейти на смежные отрасли. Так, в интервью Forbes, данном в конце прошлой недели, первый вице-премьер РФ Андрей Белоусов предрёк рост цен на зерно, связанный с закрытием из-за роста цен на газ ряда крупных европейских производителей аммиачных удобрений. Конечно, есть и благополучные страны, для которых подобные кризисы не выглядят серьёзной угрозой. Самым ярким примером тому стала Норвегия. Страна, обладающая значительными ресурсами ископаемых источников энергии, которая тем не менее серьёзно ориентировалась на «зелёный энергопереход» со значительной долей возобновляемых источников энергии. Когда в результате сильнейших снегопадов производительность солнечных панелей по стране приблизилась к нулю, в начале декабря правительство пошло на непопулярные меры — расконсервировало угольные электростанции и стратегические запасы угля. Но это — Норвегия, небольшая страна, маленькое население, низкий уровень промышленного производства, много денег и энергоресурсов. А что делать странам, у которых ситуация принципиально иная? Ответ был дан той же Норвегией, чей газ на протяжении минувших двух лет рисовался европейской прессой как альтернатива поставкам из России. Газопровод Baltic Pipe («Балтийская труба») был построен для продажи газа с севера на юг — из Норвегии в Данию и Польшу (но та же труба связывает Норвегию с Британией). Альтернатива «Северному потоку – 2» не спешит работать – её точно так же не сертифицируют, а норвежцы почему-то не желают продавать полякам, принципиально не поддерживающим «СП-2», газ по цене ниже рыночной. В этой ситуации Польша устами своего премьера Матеуша Моравецкого взялась за мелкий шантаж — если опустить дипломатические формальности, он пригрозил покупать у России дешёвый газ и прокачивать его по трубе в Данию и Британию. Прекрасный план, только вот беда — Россия продавать газ задёшево хочет ещё меньше, чем Норвегия.
Интересны мнения, связывающие топливный кризис с природными эффектами. По исследованиям учёных, скорость ветра на Земле в последние сорок лет неуклонно снижается из-за разогрева Арктики, что в свою очередь приводит к снижению эффективности ветряных электростанций (ВЭС). Так, по словам светил науки, в энергетическом кризисе виновата безветренная погода на шельфе Северного моря, где расположены крупнейшие поля ветряков. Только атомные электростанции смогут восполнить дефицит в энергетической сфере, ведь этот источник энергии за последний месяц был признан экологически чистым сразу несколькими инстанциями европейской власти. Подобно тому как католики некогда признавали капибар рыбами, чтоб есть их в период поста и не голодать, мёрзнущие евробюрократы признали атом, ещё недавно считавшийся опасным, безвредным для природы. Тем не менее, одного признания недостаточно — запуск даже законсервированных АЭС на деле является долгим и сложным процессом. Начиная от завоза нового топлива, который занимает около месяца, заканчивая наймом квалифицированного персонала – и это не учитывая многочисленных испытаний простаивавшего оборудования и проверок всех систем безопасности, которыми напичканы современные АЭС. Простой оборудования всегда негативно сказывается на его надёжности, так что для исключения проблем приходится проделывать огромную работу. По оценкам специалистов, повторный пуск ядерных реакторов требует примерно от полугода до года работы. И хотя последние 3–4 месяца различных сертификаций станция уже будет вырабатывать какую-никакую энергию, это не очень похоже на оперативное решение проблемы.
Самым безболезненным выходом из сложившейся ситуации для европейцев выглядит сертификация и запуск многострадального «Северного потока – 2». Избавление от российского политического рычага, на самом деле, кроется в избавлении и от собственного политического рычага. Иной способ, заключающийся в закупке сжиженного природного газа (СПГ), несёт в себе множество сложностей: сравнительно малый объём, дороговизна, необходимость в повсеместном внедрении технологий регазификации, невозможность поделиться с Украиной. Помимо того, азиатский рынок, также охваченный энергетическим кризисом, поглощает практически всё предложение этого вида топлива на рынке.
Последний раз энергетический кризис Европа испытывала не так давно — в 2009 году. Тогда падение объёмов производства, вызванное глобальным финансовым кризисом, стало причиной резкого удешевления энергоносителей и, как следствие, сокращения поставок. Сегодняшний кризис отличается не только кошмарной дороговизной газа и не только глобальным охватом. Его главная отличительная черта — рукотворность. Да, экономические невзгоды, пришедшие с пандемией, сделали ситуации намного более острой и тяжёлой, но всё пришло бы к такому исходу и без ковида. Главной причиной энергетического кризиса стал отказ многих стран от традиционных источников энергии в пользу зелёной энергетики. Собственный выбор этих стран в пользу возобновляемых источников (ВИЭ) сопровождался давлением на страны-экспортёры нефти и газа, ведущие самостоятельную политику. Торжество ВИЭ выглядело неоспоримым, когда дело касалось рекламы, пиара, пропаганды в массовой культуре и многочисленных выступлений политиков, активистов и кинозвёзд. Тем не менее, возникла накладка в виде объективной действительности.
