Светла моя печаль
Радоница – Великий День, когда «от печали до радости ехать и ехать», чтобы «соборно» кланяясь, вспомнить «дела давно минувших дней – преданья старины глубокой». Где ни границ, ни загранпаспортов, ни досмотров.
Было время, «условно» досматривали и меня, бегло окидывая взглядом. Документы, багаж, улыбка – всё, что требовалось в 2012 для въезда на Родину, чтобы проведать в Пасхальные торжества Родителей. Они давно не с нами. И, согласно преданию, ждут в этот день у кладбищенских ворот, встречая Живых, что приходят отпраздновать с ними Пасху Мёртвых.
В юбилейно-победоносном 2012, от Филёвских Ворот Москвы до Золотых Киева, благодарно с Красной Горки и без запретов, я принесла свою любовь к могильным плитам, обнимая и целуя их как живых Родителей. Угощенья, что выкладывались на «праздничные столы», вмиг разбирались хорошо одетыми детками, о которых мне сказали: «Детдомовские!» Их было много, красивых, но обделённых. Субботним днём на новом городском они начинали своё «Пасхальное шествие», чтобы «факельно» перенести его на старое городское кладбище.
Даже, когда страна не воевала, детей-сирот, казалось, было больше, чем родственников, что поминали.
Проведывая чужих и молясь о них, а в эти дни - особенно, я отдаю дань памяти, но в России, своим – Маме и Папе, покоящимся в украинской земле. Они тоже были сиротами. Лихолетьем пронеслось беспамятство по их судьбам. Продразвёрстка, Великая Отечественная, восстановление разрушенного войной хозяйства – суровые вехи их биографии, что неотделимы от хроник страны.
Самые запомнившиеся аллегории рассказов Папы: мотор комбайна, на котором почти ребёнком работал в тылу и который периодически ремонтировал, был выше него ростом, и первый армейский компот с изюмом. Красавица Мама, интернированная в Германию, вспоминала частый трёхдневный холодный карцер, куда попадала за слово «паразит». «Опилочный хлеб» и «брюква» речитативно оформлялись ею: «Только бы не было войны!»
И размещает на украинском портале города Радомышль родившийся в нём Иван Быков фото старинной церкви Николая Чудотворца. Оба Деда, давно ставшего Папой мальчика, были Николаями. Да и самого Ванечку крестили в этом «Васнецовском» храме.
Светла моя печаль, когда «времён связующая нить» творит Чудеса Ариадны. И тот незнакомый мне мальчик, что приходил к родственникам своего без времени ушедшего отца поминать его, верю, победит в своём духовном лабиринте Минотавра ненависти, что зубами Дракона который год прорастает, нет, не в его душе, а во властных кабинетах «партии войны». Потому, всё ещё, и «не ведают, что творят».
Но, утро Пасхальным светом благословляющее сердца, извечно, вечера мудренее. И, не уставая, осилит дорогу идущий, из года в год поминая и празднуя «от печали до радости – всего лишь дыханье, от печали до радости – рукою подать». Чтобы не было войны.
