Сообщество «Форум» 19:49 23 ноября 2018

Субстанциональная концепция пространства как проблема субстанции

Существует ли в Природе абсолютно пустое без материи пространство.

Проблема субстанции в познании мира связана с поиском единой и самодостаточной основы в структуре вселенского многообразия. Впервые в категориальной форме эта проблема была обозначена Спинозой. Рассматривая природное бесконечное многообразие объектов, Спиноза полагал их единство на основе некоей субстанции, как того первого начала, которое разворачиваясь в модусах и образует все сущее. В логике принципа субстанции, Спиноза выделял три категории: субстанция, модус и атрибут. Решая проблему субстанции материалистически, Спиноза полагал субстанцией материю, ее многообразные формы модусами, а пространство-протяженность атрибутом. Атрибутом в том смысле, что это существенное, неотъемлемое, всеобщее свойство материи. Таким образом, обозначилось последовательно-материалистическое решение проблемы субстанции, ведущее свое начало от Демокрита-Аристотеля в рамках которого действительно утверждение: В мире нет ничего кроме движущейся материи в бесконечном многообразии форм.

Однако, наряду с этим утверждением или решением проблемы субстанции сегодня в физике функционирует и ему противоположное, берущее свое начало в работах Клиффорда, Эйнштейна, Александера, Уиллера: В мире нет ничего кроме пустого искривленного пространства. Подобное решение проблемы субстанции возникло на основе субстанциональной концепции пространства. Клиффорд обозначил этот подход как "пространственную теорию материи", в рамках которой материя рассматривается как проявления кривизны пустого пространства. Позднее это направление развили на физико-математическом уровне Эйнштейн и Уиллер, на философском Александер. Эйнштейн, например, предлагал интерпретировать поля не как формы (модусы) материи, а как формы (модусы) пространства. Свет - колебания пустого пространства, гравитация - кривизна пустого пространства.

Разрешение указанного противоречия, выявление сущности суб-станциональной концепции пространства единственно возможно в логике диалектико-материалистического принципа субстанции, как имманентной логики исследуемого предмета. При этом высшая форма материалистического решения проблемы субстанции - диалектико-материалистическая - материя как всеобщее субстанциональное начало, выступает "ключом" позволяющим вскрыть истинную природу субстанциональной концепции пространства, как исторически-ограниченную особенную форму решения проблемы субстанции.

Обращаясь к проблеме пустого пространства, Гегель писал: "Это - старый вопрос, с которым физики еще и теперь не могут справиться. Они справились бы с этим вопросом, если бы изучали Аристотеля, но они рассуждают так, как будто на свете никогда и не существовала мысль вообще и Аристотель в частности" (1. том 10, с.267). Проблема реальности пустого пространства стояла и разрешалась еще в древности. Ибо она связана с одним из двух демокритовых начал - пустотой. "Пустота Демокрита, - отмечает Ахундов, - выступала основой субстанциональной концепции пространства" (2. с.364). Именно у Демокрита, именно "здесь пустота ( т.е. "чистое" пространство), - дополняет Баженов, - наделяется субстанциональностью" ( 3. с.138). Однако прежде чем обратиться к этому понятию, рассмотрим логику - причины его становления, вытекающие из предшествующих учений.

Начиная наше исследование с единого-целого элеатов, мы начинаем с того этапа отображения действительности, когда природа в понятии предстает как нерасчлененное целое, как абстрактно обрисованное целое, в котором элементы структурно его составляющие сливаются в некое неразличимое аморфное "многообразие вообще". На новом историческом этапе, этапе рационального осмысления, природа предстала перед древними философами в своем первозданном непонятом, непознанном виде. Человечество на этом этапе, как бы вновь начало познавать окружающий мир, окончательно распрощавшись с религиозно-мифологическим его объяснением. Так понимая действительность, Парменид, Зенон, Мелисс сделали шаг вперед по сравнению со школой милетцев. Однако этот шаг породил целый ряд проблем. И первые из них: проблема перехода от единого ко многому и проблема движения. В логике элеатов Мир это единое конечное целое и вне его и кроме него ничего нет. Нет многого. Нет и движения. Ибо, согласно их логике, кроме "единого" ничего нет и, следовательно, нечему и негде двигаться. Разрешая указанные противоречия, Демокрит совершил первое расчленение единого-целого на две части - полное и пустое или, иначе говоря, атомы и пустоту. Пустота при этом была решающим фактором. Образование многого требовало расчленения целого на множество элементов, которые должны иметь вне себя нечто такое, противоположное им, что бы могло отделять один элемент от другого. Элементы - атомы суть полное бытие были отделены, разграничены пустым бытием- пустотой. Пустота также логично решала и проблему движения. Теперь отдельное - атомы имели место где они могли двигаться. Соединяясь в движении атомы порождали согласно учению Демокрита все вещи мира. Миpa - в представлении великого атомиста - бесконечного в пространстве и времени. Пустота безгранична, а атомы заполняющие ее вечны, несотворимы и неучтожимы. Однако, разрешив переход от единого элеатов к многому в действительности, учение атомистов породило проблему единства указанных субстанциональных начал - атомов и пустоты. Эти понятия были настолько противоположны, что казалось бы нет пути к их единству. Полное и пустое, бытие и небытие, телесное и бестелесное, осязаемое и неосязаемое, таковы исходные характеристики атомов и пустоты.

Проблема единства атомов и пустоты была задана самой природой. Не могли атомы и пустота составляющие единое целое - природу, не состоять в родстве, в единстве, помогающем представить природу как многообразие форм единой основы - субстанции. Естественно сами атомисты не могли сразу обнаружить и представить это единство, они лишь высказывали догадки в этом направлении - принимая за "материальные элементы сущего: - атомы и пустоту"(4. с.266). Материальные - именно в этом начинают усматривать единство атомов и пустоты. Полагая пустоту в качестве места, атомисты утверждали пустоту и в качестве сущности равной реальности с атомами. Пустота утверждали они существует не более и не менее чем атомы. Ибо реальность места для движения должна быть так же действительна как и атомы. И при том как нечто отдельное, само по себе существующее. Иначе пустота бы не выполнила свои функции в учении Демокрита: отделять одно от другого, быть местом для движения. Атомисты "утверждали, - писал Симпликий, - что не только в космосе есть некая пустота, но и вне космоса, ясно, что эта пустота уже не только место, но существует сама по себе"(4. с.267).

Пустота существует сама по себе вне и наряду с атомами, с равной степенью реальности, как часть "природы недоступной прикосновенью", как часть "неосязаемой природы" (5. с.227). Понимая пустоту таким образом, атомисты естественно подходили к пониманию того, что пустота есть явление тех структур, форм природы (материальной субстанции), которые недоступны непосредственно человеческому восприятию. Такой материальной субстанции, которая для человека невидима, неслышима, неосязаема. Предполагая это, они, естественно,- писал Лурье, "ставили вопрос: есть ли пустота Демокрита материальная или духовная субстанция? Отвечая в духе материалиста Демокрита, они заявляли, что пустота материальна, но в то же время, она не тело" (6. с.188).

Лурье предположил, что возможно уже Демокрит так интерпре-тировал пустоту и тогда, следовательно, возможно уже Демокрит понимал, что "пустота" бестелесное бытие - суть тоже материя (как и атомы), но в иной своей форме. Определенное подтверждение этим взглядам мы можем найти в комментариях к "Метафизике" Александра. Он писал, что согласно Левкиппу и Демокриту - "материя и тело, и бестелесное: ведь пустота не тело" (4. с.266). Таким образом, проводится мысль о двух формах бытия материи. Материя в телесной форме представлена атомами. Материя в бестелесной форме представлена пустотой. Материальное бестелесное, материальное невещественное - так следует понимать пустоту Демокрита, с одной стороны. С другой стороны, пустота Демокрита есть относительно пустое пространство, пространство без тел, без вещества (вакуум). Диалектика полного и пустого, прерывного и непрерывного. И только это понимание пустоты, и только этот путь ведут в дальнейшем в философии Аристотеля к материальному единству мира - природы. Двигаясь в этом направлении, атомы в пустоте следует образно представлять как рыбу в воде. Т.е. телесные – вещественные формы материи находятся – движутся в материальной среде, состоящей из нетелесных – невещественных форм материи.

Видение, решение проблемы субстанции Аристотелем базировалось на философии Платона. Свое понимание мироустройства наиболее полно и цельно Платон изложил в "Тимее". В представлении Платона космос, в отличие от демокритова, предстает как конечное целое, как определенным образом расчлененный и организованный шар элейцев. В космологии Платона присутствуют два субстанциональных начала: материя, которая в бесформенном виде существует до акта творения Вселенной и Бог-отец вечно живое существо - образец и творец космоса из хаоса материи.

Первая предпосылка творения - материя, по Платону - материя, матерь, кормилица - должна быть бесформенной: "Мать и восприемница всего" - не огонь, воздух, вода, земля, а "незримый, бесформенный и всевоспринимающий вид" (7. т.3, ч.1, с.492). Сырой материал, глина из ко-торой творец по образу и подобию своему лепит мир. Расчленив таким образом мир, на природное и божественное начала, Платон далее показывает проводит расчленение материи как субстанции на 4 элемента (огонь, воздух, вода, земля) свершившиеся до устроения Вселенной. Кормилица, восприемница всего, всех вещей, находясь в самодвижении (мир по необходимости - по Платону), постепенно пришла самостоятельно к тому состоянию, что "четыре рода обособились в пространстве еще до того, как пришло время рождаться устраиваемой из них Вселенной" (7. т.3, ч.1, с.494).

При этом предполагалось, что эти четыре элемента, полученные как объективно обусловленное оформление, расчленение материи, составляют только один род мира, существующего по необходимости. Это род - род бытия вещей телесных, видимых, осязаемых. Всего же родов три, мир, писал Платон, имел троякое начало (7. т.3, ч.1, с.472)

К такому пониманию Платон пришел пытаясь объяснить природу 4-х элементов. "Нам необходимо рассмотреть какова была сама природа огня, воздуха, воды и земли до рождения неба" (7. т.3, ч.1, с.489). Отвечая на этот вопрос, Платон пришел к выводу, что "есть бытие, есть пространство и есть возникновение, и эти три рода возникли порознь еще до рождения неба" (7. т.3, ч.1, с.494). До оформления материи в четыре элемента, она существовала как движущаяся бесформенная масса в пространстве. Говоря о 4-х элементах, Платон расчленил материю на модусы - формы, говоря о трех родах, он выделил то, что позднее стали характеризовать как субстанцию (материя) и атрибуты (движения и пространство). Однако он произвел только расчленение этих моментов в отображаемой действительности, но синтез, соединение на одной субстанциональной основе, Платон только нащупывал, оставив решение этой задачи следующим поколениям философов.

Развивая многие положения космологии Платона, в целом ряде моментов довольно существенно и в общем плане уподобляя свою картину мира платоновской, Аристотель порывает с ним в главном. Космос Аристотеля уже не есть творение демиурга. Космос Аристотеля в отличие от Платона вечен и несотворен (8. т.3, с.294-305). На первое место в космологии Аристотеля выходит материальное начало. Ставя и решая проблему начала, Аристотель ставит и решает проблему субстанции в доступной античному мышлению форме. Действительность рассматривается им как развертывание некоей субстанциональной основы, порождающей все сущее как свои состояния, модусы, формы.

Проблема начала у Аристотеля получила разработку в "Метафизике" и в "Физике". Последняя собственно и посвящена проблеме начала и движения. Определяя начала в "Метафизике", Аристотель указывает, что начала, суть то, первое, из которого все возникает. А в первых строках физики говорится, что поскольку ''мы тогда уверены, что знаем ту или иную вещь, когда уясняем ее вплоть до элементов, то ясно, что в науке о природе надо попытаться определить прежде всего то, что относится к началам" (8. т.3, с.54). Интегрирующий процесс, объединяющий в единое целое любое многообразие, как развертывание первоначальной формы в многообразии модусов, неразрывно связан с дифференцирующим процессом, как процессом поиска элементарной основы, свертывания развитой формы до начального состояния, расчленения сложного целого на предмет выявления субстанционального начала. Каков путь движения к этим началам? По Аристотелю - путь движения от явления к сущности. Вещи данные нам в нашем непосредственном опыте, в своей исходной слитности и целостности, суть только явление. Для того чтобы уяснить их сущность надо выделить, выявить их начала. Все прежние философы, отмечает Аристотель, принимали в качестве начал такие пары противоположностей: огонь, земля у Парменида, полное и пустое у Демокрита и т.д. Это не случайно, указывает Аристотель, а соответствует самой сути вещей, ибо всякое изменение есть переход противоположностей. Это понимали все предшественники Аристотеля, однако их ошибка, по мнению Стагирита, состояла в том, что в качестве первичных начал они брали частные, не всеобщие случаи противоположностей.

По Аристотелю, таковыми всеобщими являются форма и лишенность (формы). Все вещи приобретают форму и лишаются ее. Однако наряду с указанными началами, Аристотель выдвигает материю, как то, что приобретает и теряет формы.

Подходя к проблеме начала с другой стороны, во второй книге "Физики" Аристотель выдвигает на роль начала природу, единое начало, самодвижущееся начало. Соотнося понятие природы с материей и формой, Аристотель указывал: "Природа двояка: с одной стороны она выступает как материя, с другой - как форма, она же цель" (8. т.3, с.57). Уподобляя природу человеку, Аристотель выставляет форму как цель, к которой движется природа. Строитель имеет проект дома (цель - форма), скульптор образ изваяния, воплощают их в материале. Так понимается Аристотелем и природа. Справедливо критикуя атомистов за отсутствие источника самодвижения субстрата (не субстрат формирует себя), Аристотель сам впадает в ошибку, приписывая активную роль форме и пассивную материи.

У Аристотеля, как и у Эмпедокла, Платона, огонь, воздух, вода, земля - 4 элемента, - выполняют роль оформленных начал всех вещей, заполняющих подлунный мир. Они суть элементарные формы материи, сплошь заполняющие в различных сочетаниях, но сообразно естественному месту, весь подлунный мир. Выражаясь современным языком, 4 элемента, заменяя атомистическую доктрину, выступали в учении Аристотеля началами вещественных форм материи. Отказ от атомистической доктрины вызывал и элиминацию из картины мира второго начала Демокрита - пустоты.

При подходе к проблеме пустоты, Аристотель решает ряд вопросов.

Вопрос о понятии места - место суть граница внешнего объемлющего тела. Вопрос о понятии протяженности – пространства, формулируя при этом исходное определение атрибутивности пространства: - "не существует протяжения, отличного от тел, отделимого от них" (8. т.3, с.135). Вопрос о существовании материи в бестелесной, неосязаемой форме. Аристотель писал, - "пустота действительно кажется местом, в котором ничего нет. Причина этому - убеждение, что все существующее есть тело... Всякое тело, опять же, считают осязаемым" (8. т.3, с.136). (Действительно пустоту мы воспринимаем как "протяжение, в котором нет никакого воспринимаемого чувствами тела; полагая, что все существующее есть тело") (8. т.3, с.135). Полагая что это не так, т.е. полагая, что всякое протяжение неразрывно связано с материей, что не все формы материи телесны, осязаемы, Аристотель отрицает пустоту, заменяя ее бестелесной, невидимой и неосязаемой формой материи - эфиром. Именно, и только, таков смысл отрицания пустоты Аристотелем, он заполняет оптически пустое пространство, надлунный мир эфиром, бестелесной субстанцией. Это не пустое отрицание фундаментального понятия атомистов, а диалектическое. Да мы воспринимаем пустоту в межзвездном пространстве, но только потому, что она заполнена "неосязаемой" невидимой формой материи - эфиром. Эфиром - как определенной формой материи. И это шаг не только на пути к решению проблемы пустого пространства (пустоты), но и шаг к единству, к единству субстанциональных начал. Ибо 4-элемента и эфир в учении Аристотеля рассматриваются лишь только как формы единой и единственной субстанции – материи.

Для того, чтобы это единство стало действительным завоеванием человеческой мысли требовалось: во-первых, развернуть это единство на уровне особенного, т.е. показать переходы одной формы материи в другую; во-вторых, эмпирически обнаружить эти формы и их взаимопереходы. В трактате "О возникновении и уничтожении" Аристотель, анализируя различные подходы к проблеме субстанции-единству, среди первых указывает - развертывание всего действительного многообразия из одного начала. По всей видимости тяготея к этой тенденции, учитель не остановился на констатации более ценной природы эфира, а постарался субстанционально увязать это "первое тело" с остальными 4-мя. Поскольку движение по кругу не только просто, но и первично, по Аристотелю, то это должно быть естественным движением наиболее простого тела (эфира) и по этой причине первичного по отношению к 4-м элементам. В отличие от прочих тел, пятый элемент, или "первое тело" по Аристотелю, невесом, вечен, неизменен количественно и качественно. Ибо всякое изменение связано с противоположностью, эфир же как наипростейшее, первичное ''тело" не имеет противоположного.

Поставив вопрос о взаимопереходах 5-ти элементов друг в друга как форм одной материи, Аристотель не решил его, ибо это был уровень особенного-единичного, а этот уровень требовал действительного - эмпирического исследования. Разрешив противоречие модусов вещественного и невещественного на уровне всеобщего на одной субстанциональной основе, он оставил это противоречие на уровне особенного - будущим поколениям физиков-натурфилософов.

Постаристотелевская древнегреческая философия не внесла ощутимого вклада в развитие проблем устройства мира, его субстанциональных основ, в основном пребывая в русле платоновских, перипатетических идей и в незначительной мере идей античных атомистов.

Секст Эмпирик подводя итоги по вопросу о пространстве, сводил критически воедино взгляды своих предшественников: "из так называемой неосязаемой природы одна часть именуется пустотой, другая - местом, третья - пространством, причем названия меняются сообразно различным точкам зрения, поскольку та же самая природа, будучи лишенной всякого тела, называется пустотой, занимаемая телом, носит название места, а при прохождении через нее тел зовется пространством" (9. т.1, с.316).

Не останавливаясь на анализе этих трех понятий, отметим, что и в классической и в современной физике до сих пор функционирует несколько концепций пространства. Предметом же нашего исследования является только субстанциональная концепция пространства - пустота. И вот эта концепция, как собственно и путь поисков субстанциональных основ мира, были заново воспроизведены в классической физике уже на уровне особенного.

Бытие в картине мира Ньютона было представлено с одной стороны как вещественное бытие - в основе которого материальные дискретные частицы и, с другой стороны, как невещественное бытие - безграничное однородное пустое пространство. "Абсолютное пространство Ньютона выступает как аналог пустоты Демокрита, - пишет, Ахундов, - И это естественно, не мог Ньютон развивать атомистическую доктрину вне фундаментального положения о двух началах - атомах и пустоте" (2. с.363).

Однако, происхождение этих понятий уже другое, эмпирическая основа у ньютоновых понятий выступает, по крайней мере, более явно. Подходя к этим вопросам как сторонник "экспериментальной философии" Ньютон естественно ищет и приводит их эмпирические референты. Понятие пустоты вводится как "бойлева пустота", как "пустота не оказывающая видимого сопротивления движению небесных тел". "Гипотез я не измышляю" - провозглашал Ньютон, а потому всему, что не выводится из явлений... не место в экспериментальной философии" (10. с.662).

Проблема единства природного многообразия напрямую ньютонианцами не ставилась и не решалась, однако, тем не менее, в рамках своих задач они подходили к ее решению. Особенно очевидно это проявилось в споре Лейбница с Кларком, где наряду с другими вопросами обсуждался и вопрос о пустоте. В этом споре в определенной мере прозвучала логика разрешения противоречия меж атомами и пустотой (меж телесным и бестелесным бытием) имевшая место в античности. Лейбниц, с позиций Аристотеля, оспаривал реальность пустоты, Кларк (Ньютон) с позиций эпикурейства, считал наличие пустоты неоспоримым, наблюдаемым фактом. "Если пространство представляет собой свойство, или атрибут, - писал Лейбниц, - то оно должно быть свойством какой-нибудь, субстанции. Свойством какой субстанции будет пустое, ограниченное пространство..? Протяженность должна быть проявлением протяженного. Если же это пространство пусто, то оно становится атрибутом без субъекта, протяженностью без протяженного...

Если, однако, пространство обладает абсолютной реальностью, то оно уже не является свойством или качеством...; оно в таком случае становится субстанциональнее самих субстанций" (11. т.1, с.450-457).

Лейбниц, используя аргументы Аристотеля, опровергает воз-можность существования абсолютно пустого пространства, без материи, без субстанции. Пространство атрибут субстанции - совершенно справедливо утвеждает он, не замечая при этом определенную правоту Кларка - Ньютона. Ведь феномен-то существует, эмпирические референты есть, как же очевидное можно опровергать? Таков ход рассуждений Кларка. Однако по мере переписки острота в споре спадала и позиции ученых сближались. Лейбниц признает пустоту как явление,- однако сущность этого явления считает прежней. В областях, где эмпирически наблюдается "пустота", находится материя в иных оптически ненаблюдаемых формах. Кларк же ему в ответ, по сути дела его повторяет: "Пустое пространство является свойством бес-телесной субстанции... пустое пространство не представляет собой атрибута без субъекта, ведь мы подразумеваем под ним не пространство, лишенное всего, а лишь пространство, лишенное тел. Во всяком пустом пространстве, несомненно, присутствует Бог и, может быть, еще много других субстанций, которые не являются ни осязаемыми, ни каким-нибудь образом чувственно-воспринимаемыми и которые следователъно, не вещественны" (11. т.1, с.459).

Таким, образом Кларк ( и Ньютон) понимали, что пустота не пуста в абсолютном смысле. Что пустота, пустое пространство суть явление, атрибут "бестелесной субстанции", что она пуста только в том смысле, что там нет тел, вещества. Другие же формы материи "неосязаемые" там присутствуют. Т.е. на новом этапе физики подходили к разрешению исходного противоречия атомистов, противоречия меж модусами вещественного и невещественного одной и той же субстанции - материи. Восприняв начала атомистов, и проводя их взгляды последовательно, логично ньютониацы неизбежно вышли на решение проблемы пустоты аналогичное античному - пустота суть явление материального бестелесного, пустота суть "неосязаемая природа", т.е. то, что существует вне и независимо от сознания и составляет объективную реальность. Таким образом, были сняты "возражения против вакуума (или пространства без вещества)" (11. т.1, с.507).

Для того, чтобы их снять в физике окончательно, нужно было дать, выявить эмпирические референты "бестелесной субстанции". Этого же Ньютону сделать не удалось. Не позволил уровень развития современной ему науки. В самом конце своих знаменитых "Математических начал" Ньютон замечает: "Теперь следовало бы кое-что добавить о некотором тончайшем эфире... Но это не может быть изложено вкратце, к тому же нет и достаточного запаса опытов, в которых законы действия этого эфира были бы точно определены и показаны" (10. с.662). В этом весь Ньютон. Он не отрицает гипотезу эфира, но пока для ее достоверного подтверждения не видит достаточного запаса опытов.

Становление концепции эфира в физике в основном происходило уже в постньютоновский период. Круг физических явлений, которые успешно объяснялись атомистической доктриной был ограничен вещественными явлениями. Физика же нового времени получала все больше и больше свидетельств тому, что в природе существуют и иные формы материи и движения, которые нельзя свести к материальному вещественному, материальному телесному. Световые явления, гравитационные силы и т.д. уже не обязательно протекали в областях вещественного, они существовали и в областях мирового пространства незаполненного наблюдаемой, известной материей и потому неизбежно напрашивался вывод о ненаблюдаемых, гипотетических формах материи, посредством которых можно объяснить вновь открытые феномены. Первоначально также неизбежно, таковые формы материи являлись "вещью в себе" (каковой были и атомы вплоть до начала ХХ века). Эфир как материальная субстанция и был первоначально для физиков таковой "вещью в себе". "В системе Ньютона, - писал Кузнецов Б.Г.- остался нерешенным вопрос, чем же заполнено окружающее тела пространство" (12. с.146). А то, что оно должно быть заполнено материальной субстанцией уже не вызывало сомнений. Функция номер один для эфира - это быть материальной субстанцией сплошь заполняющей мировое пространство, в том числе и оптически пустое - межзвездное. В основе этой убежденности лежала концепция о неразрывности пространства с материей как субстанцией. Протяженности без протяженного не существует, как атрибута без субстанции. Однако наряду с этим существовали и другие причины для заполнения субстанцией межзвездного пространства. 1.Свет. 2. Гравитация. В переписке с Бентли, Ньютон утверждал, что предположение о гравитационном взаимодействии тел на расстоянии без опосредующего агента - абсурдно. Однако заявив это, Ньютон также как и в вопросе о эфире, не решил проблему дальнодействия, а только поставил. Оставив ее как и проблему эфира будущим поколениям физиков.

Проблему эфира - проблему природы света решала и довольно успешно целая плеяда великих ученых, оставивших заметный след в физике своими результатами, основанными на концепции эфира: это - Гюйгенс, Френель, Фарадей, Максвелл, Герц, Лоренц и др.

Возводя понятие эфира к античности, Максвелл в статье "Эфир" дает следующее определение эфира: "Эфир материальная субстанция, несравненно более тонкая, нежели видимые тела, предполагается существующей в тех частях пространства, которые кажутся пустыми" (13. с.193). Исходя из этого предположения, Максвелл предсказал, а Герц открыл электромагнитные волны, как колебания материальной субстанции -эфира, по аналогии с колебаниями (звуком) в вещественных материальных средах (воздух, вода и т.д.). В свете этого представления было очевидным: постоянство скорости света (как константа среды), единство всех электромагнитных явлений как форм проявления одной субстанции - эфира и т.д. К началу ХХ века был накоплен огромный эмпирический материал косвенно подтверждающий концепцию эфира.

Этот материал позволил физикам постепенно прийти к выводу, эфир не только решает проблему пустоты, проблему электро-магнетизма, проблему гравитации, но и решает проблему единства физических феноменов, ибо они начали рассматривать эфир как более глубинные структуры материи, к которым сводимы все невещественные и вещественные физические явления. Т.е. они на новом этапе подошли к проблеме единства на основе эфира как материальной субстанции, которую поставил Аристотель.

Первой попыткой такого рода, где явно выступила проблема единства, была попытка Римана, предтеча всех последующих попыток физиков-математиков по созданию единых теорий различных физических многообразий. Создатель римановой геометрии в своем менее известном произведении "Натурфилософия" пророчески открывает новое направление, новый подход в физике. Полагая в качестве исходного пункта, что все "пространство наполнено некоей материей" - "неосязаемой субстанцией"- "эфиром" (14. с.468-470), Риман предлагает "эту субстанцию... представить себе как физическое пространство, точки которого движутся в геометрическом пространстве" (14. с.482). Т.е. предлагает, говоря языком Фридмана "мир физический" взаимно однозначно отобразить в "мире геометрическом". Тем самым создать новый формализм, подход - геометрический к описанию физических явлений. "На основании этого допущения, - писал далее Риман, - все взаимодействия весомых тел на весомые тела передаются в пустом пространстве посредством названной субстанции. Таким образом, формы движения, лежащие в существе света и теплоты, посылаемых небесными телами, суть не что иное, как формы движения этой субстанции. Но названные явления, именно тяготения и распространения света сквозь пустое пространство - единственные, которые должны были бы быть объяснены только движением этой субстанции" (14. с.472). Риман хотел объединить на одной субстанциональной основе гравитацию и свет, создать вариант - аналог современных единых теорий поля. Однако это ему не удалось, но как программа эта попытка имела большое будущее. Первым, кто обратил на нее внимание, был Клиффорд - английский математик, создатель так называемой "пространственной теории материи". Подхватив идею Римана, он выхолостил ее материалистическое содержание, оставил лишь математический аппарат и тенденцию к единству. Путем элиминации материи, он попытался все свести к пустому искривленному пространству. "Изменение кривизны пространства и есть, то что реально происходит в явлении, которое мы называем движением материи, будь она весома или эфирная... В физическом мире не происходит ничего, кроме таких изменений, подчиняющихся (возможно) закону непрерывности" (15. с.36-37). Так началась новая эра в проблеме единства физического многообразия, решающее звено в которой заложил Эйнштейн.

Краткой характеристикой пути - движения Эйнштейна к единству физического многообразия является следующее его высказывание: "Пространство, - говорил Эйнштейн, - выведенное на свет при помощи телесного объекта, поднятое на уровень научной реальности Ньютоном, поглотило в последние десятилетия эфир и время и готовится поглотить и тела, так что оно останется единственным теоретическим представителем реальности" (16. с.371). Пространство как субстанция, основа единства всего физического многообразия. Эйнштейн пришел к такому пониманию независимо от Клиффорда. Это был путь физика - философа, а не математика. Воспринимая картину мира в предшествующей физике, как иерархическое сосуществование трех субстанций: пространство, эфир и вещество - Эйнштейн попытался ее упростить, свести к единству. Понимая материю только как вещество, а эфир как вообще ненаблюдаемую, излишнюю сущность, Эйнштейн попытался все свести к пространству. Ибо по Эйнштейну, пустое пространство или протяженная пустота благодаря абсолютно достоверной наблюдаемости и неудаляемости даже логически из физической реальности является очевидно более фундаментальной сущностью нежели эфир и вещество. И "первым шагом" на пути к этому единству была элиминация эфира, "как нарушающего первоначальное структурное единство" (17. т.4, с.105). Обосновывая этот свой "первый шаг" в электродинамике движущихся тел, позднее переименованной в специальную теорию относительности (СТО), Эйнштейн писал: "нельзя создать удовлетворительную теорию, не отказавшись от существования некоей среды, заполняющей все пространство" (17. т.1, с.8, 145, 146) (1905г.). И при этом добавлял, - « Электромагнитные поля надо рассматривать не как состояния материи, а как состояния пустого пространства» (17. т.2, с.262). Вот ключ к пониманию позиции Эйнштейна. Смена решения проблемы субстанции, смена мировоззрения, Эйнштейн осознанно утверждал новое математико-мистическое мировоззрение, изымающее материальное начало из физических явлений. Отрицая эфир как материальную субстанцию электромагнитных явлений, Эйнштейн естественно пришел к его замещению во всех функциях пространством. В основе этого замещения лежало множество причин. Определим главные. Первая из них состояла в том, что исходно исторически понятие пустоты, пустого пространства имело своим содержанием в неявной и неразвернутой форме невещественные материальные структуры, "бестелесные субстанции", как более фун-даментальные формы материи. Вторая причина во влиянии философии позитивизма. Именно в этот период авторитетный для Эйнштейна физик и философ Мах - с позиций принципа наблюдаемости призывал отбросить "костыли" материализма "атомы и эфир". В определенном смысле поддавшись на эти призывы, и в определенном смысле, встав на путь поиска 3-го авенариусовского решения проблемы субстанции (субстанция мира это не идея, не материя, а нечто «третье»), Эйнштейн дал это третье решение - это третье - пространство. Понятие материи он посчитал "понятием, утратившим свою фундаментальную сущность" (17. т.2, с.749), т.е. понятием ограниченной общности - понятием вещественного. А эфир вещью ненаблюдаемой. И потому пришел к выводу, что "вместо слова эфир можно с таким же успехом говорить - физические свойства пространства...- Полагая при этом, - что под это понятие подпадают все объекты физики, так как согласно последовательной теории поля весомую материю или составляющие ее элементарные частицы также следовало бы рассматривать как особого рода "поля", или особые "состояния пространства" (17. т.2, с.261). Вот таким образом Эйнштейн пришел к выводу, что "первичную роль играет пространство, материя же должна быть получена из пространства" (17. т.2, с.243), считая при этом, "что это и есть материализм на новом этапе развития физики" (17. т.2, 749).

В свете этого нового понимания субстанции всего физического многообразия, электромагнитные волны предстали "как колебательные состояния пустого пространства" (17. т.2, с.261), гравитация - "как кривизна пространства", любой физический объект как состояние-модус субстанции «пространство».

Таким образом, вопреки намерениям, скрытая сущность пустоты Демокрита была востребована, правда в учении Эйнштейна в негативной и контрпродуктивной форме, пустота как отрицание материи, а не как явление скрытых невещественных форм материи. Такой подход отбрасывал все развитие этого понятия от Демокрита - Аристотеля до Максвелла - Герца вместе с материалистическим решением проблемы субстанции, включающим логику категорий материя и форма и принцип атрибутивности пространства. Пустота Эйнштейна это уже не явление через атрибут протяжения оптически невидимых и непознанных форм материальной субстанции, а сама субстанция – «протяженная пустота – пустое пространство». В силу последнего, Всё Объективное Многообразие Эйнштейн попытался свести к «пустоте» как далее неделимой бесструктурной и континуальной субстанции, являющейся абсолютным началом Мира, далее которого и кроме которого в микроструктуре Мира ничего нет. То есть, была провозглашена мистическая и агностическая программа: «Все есть Ничто», основанная на антиматериалистическом решении проблемы субстанции. Это решение не только ограничило бесконечный структурный ряд физических объектов, как со стороны Микро, так и со стороны Макро, но и существенно исказило физическую картину Мира, сделало её неадекватной, тем самым направило физику и физиков по неверному пути познания Природы.

Итогом этого деяния стала блокировка продвижения познания по самому Важному - Магистральному - Стержневому направлению развития науки, продвижения познания вглубь бесконечного структурного ряда форм движущейся материи, важнее которого в физике, в науке ничего нет. Только познавая новые структурные уровни движущейся материи, мы получаем радикально новые материалы и радикально новые источники энергии, только и позволяющие радикально менять технику и технологии. И если для достижения указанных целей наука желает вновь быть плодотворной, то стержнем ее гносеологии должна вновь стать Философия Бесконечности структурного ряда форм движущейся материи. Выступая методологической и эвристической основой, бесконечный структурный ряд форм материи отражает линейно эволюцию, восхождение форм материи по спирали развития от низшего к высшему, разворачивающейся-восходящей из бесконечных структурных глубин микромира в бесконечные структурные высоты макромира, не имея на этом пути ни начала, ни конца. Абсолютно.

P.S. Представление что Вакуум есть Пустота без Материи такое же пагубное для развития цивилизации заблуждение каким был и геоцентризм. Оба представления опираются на кажимости, на прямолинейно-примитивную интерпретацию наблюдаемого. Человек в силу своей ограниченности действительно видит, что звезды вращаются вокруг Земли, а меж звездами пустота без материи, но следует уточнить, без видимой глазом человека вещественной формы материи. Хотя по сущности все наоборот как в первом, так и во втором случае. Это не звезды вращаются вокруг Земли, а Земля вращается вокруг своей оси. И также с Вакуумом. Вакуум это не Пустота без Материи, а основная масса оптически невидимой «темной» материи в невещественной бестелесной форме, в то время как звезды-галактики это лишь незначительная, хотя и видимая часть материи, это лишь маленькие вещественные «островки» Материи в бескрайнем, сплошь непрерывном и структурно-бездонном Море Материи. Нас окружает Бездна Материи - Абсолютно Бесконечный Мир Материи, а не конечный как это представляют эйнштейнианцы Мир Пустоты.

Таково торжество эмпирической достоверности в логике позитивизма, редуцирующего общее к особенному-единичному, подводящего под термины обозначающие общее – Мир, Материя, Пространство, Время – явные наблюдаемые единичные и конечные их формы. Именно потому, Мир позитивистами отождествлен с конечным макрофизическим объектом, Материя отождествлена с веществом, а её невещественные формы с пустотой – пустым пространством.

Математический мистицизм вкупе с позитивизмом также полезны для развития физики XХI века, как были «полезны» геоцентризм и инквизиция для физики Коперника – Кеплера – Ньютона.

Анатолий ЦАФ

http://tsafphysics.su/

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  • 1. Гегель. Соч.: В 14 т. М.-Л., 1929 – 1959
  • 2. Ахундов М.Д. Статус пространства и времени в структуре физической теории.// Физическая теория. М.: Наука, 1980
  • 3. Баженов Л.Б. и др. Философия естествознания. М., 1966
  • 4. Лурье С.Я. Демокрит. Л.: Наука, 1970
  • 5. Материалисты Древней Греции. М., 1955
  • 6. Очерки по истории античной науки. М.-Л., 1947
  • 7. Платон. Соч.: В 3-х т. М., 1971
  • 8. Аристотель. Соч.: В 4-х т. М., 1976
  • 9. Секст Эмпирик. Соч.: В 2-х т. М.: Мысль, 1976
  • 10. Ньютон И. Математические начала натуральной философии // Собр. тр. акад. Крылова А.Н. Т.7. М.-Л., 1936
  • 11. Лейбниц Г.- В. Соч.: В 4-х т. Т.1-3. М.: Мысль, 1982-1984
  • 12. Кузнецов Б.Г. Ньютон. М., 1982
  • 13. Максвелл Дж. К. Статьи и речи. М., 1968
  • 14. Риман Б. Соч. М.-Л., 1948
  • 15. Клиффорд У. О пространственной теории материи // Альберт Эйнштейн и теория гравитации. М., 1979
  • 16. Цит. по: Барашенков В.С. Философские аспекты геометродинамической картины мира // Диалектика в науках о природе и человеке. Т.1. М., 1983
  • 17. Эйнштейн А. Собр. научн. тр. в 4-х т. М.: Наука, 1965-1967

8 марта 2024
Cообщество
«Форум»
Cообщество
«Форум»
Cообщество
«Форум»
1.0x