Организация Human Rights Watch (HRW), спонсируемая Джорджем Соросом, направила в адрес председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко открытое письмо. Приветствуя предпринятые Советом Федерации шаги по разработке проекта закона "О профилактике семейно-бытового насилия", HRW рекомендует доработать законопроект, чтобы привести его в ещё большее соответствие "со стандартами Совета Европы и другими международными стандартами в области борьбы с домашним насилием".
HRW напоминает Валентине Ивановне, что ещё в 2018 г. организация опубликовала аналитический доклад "Я могу убить тебя, и никто меня не остановит", в котором акцентировалась "необходимость эффективного предупреждения и реагирования на домашнее насилие в России со стороны системы уголовного судопроизводства".
Далее в письме прямым текстом сказано, что именно они, то есть соросовские структуры, "предложили российским властям ряд рекомендаций, включая необходимость принятия парламентом закона, по которому домашнее насилие было бы обозначено как отдельный состав преступления, подлежащий уголовному преследованию "в порядке публичного/частно-публичного, а не частного обвинения". Они же отметили "необходимость введения в законодательство института охранных ордеров и рекомендовали правительству … обязать профильные правоохранительные органы систематически вести всеобъемлющую статистику".
После этих общих установок транснациональная НКО со штаб-квартирой в Нью-Йорке переходит к конкретике: "Что касается текущей версии проекта закона "О профилактике семейно-бытового насилия", то в интересах обеспечения его эффективности полагаем необходимым внесение следующих коррективов. Статья 2 текущего проекта определяет "семейно-бытовое насилие" как "умышленное деяние, причиняющее или содержащее угрозу причинения физического и (или) психического страдания и (или) имущественного вреда, не содержащее признаки административного правонарушения или уголовного преступления". В соответствии с действующим законодательством любое физическое насилие, от побоев до причинения тяжкого вреда здоровью и убийства, по определению "содержит признаки административного правонарушения или уголовного преступления и, соответственно, не будет подпадать под действие рассматриваемого закона".
А это недопустимо, по мнению HRW, поэтому она требует "включить в текущий проект закона всеобъемлющее определение домашнего насилия, включающее физическое, сексуальное, экономическое и эмоциональное насилие. В статье 3 Конвенции Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием (Стамбульская конвенция) предлагается следующая формулировка: все акты физического, сексуального, психологического или экономического насилия, которые происходят в кругу семьи, или в быту, или между бывшими, или нынешними супругами или партнёрами, независимо от того, проживает или не проживает лицо, их совершающее, в том же месте, что и жертва. Настоятельно рекомендуем использовать в проекте закона именно это определение".
Далее HRW хвалит российских законодателей за "введение защитных предписаний, выносимых полицией, и судебных защитных предписаний, о которых говорится в статьях 24 и 25 проекта закона. В соответствии со статьёй 24 защитным предписанием органа внутренних дел агрессору может быть запрещено совершать семейно-бытовое насилие, вступать в контакты, общаться с лицом, подвергшимся семейно-бытовому насилию, в том числе по телефону и с использованием онлайновых ресурсов, выяснять место пребывания лица, подвергшегося насилию".
Но похвалив, HRW тут же пеняет законотворцам, что "санкции за нарушение условий защитного предписания в текущем проекте закона чётко не прописаны", и выдаёт свои рекомендации: "В интересах немедленного обеспечения эффективной защиты лицу, предположительно пострадавшему от домашнего насилия, защитные предписания должны предусматривать запрет агрессору приближаться к пострадавшей/потерпевшей насилие (и других лиц, в случае необходимости) ближе определённого расстояния. Мы рекомендуем прописать в проекте закона такой запрет, а также предусмотреть прямые уголовные санкции за несоблюдение и повторное несоблюдение защитных предписаний".
Дополнительно HRW рекомендует: "Восстановить уголовную ответственность за первые побои в отношении близких лиц и перевести все связанные с домашним насилием правонарушения в категорию дел частно-публичного или публичного обвинения… ввести систематизированный порядок статистического учёта домашнего насилия с разбивкой по возрасту, региону, виду насилия и степени родства/свойства между пострадавшей стороной и агрессором; обеспечить открытость и общедоступность всей информации; сделать сбор таких данных обязательным для профильных правоохранительных органов… Ввести обязательное, специализированное образование/подготовку по вопросам профилактики домашнего насилия и реагирования на него для социальных работников, врачей, психологов, адвокатов и других профильных специальностей в соответствии с международными стандартами такой подготовки".
Прекрасно зная, что часть 4 статьи 15 Конституции РФ установила приоритет международного права над национальным законодательством, Human Rights Watch подчёркивает: "Обязательства российского правительства в области предупреждения домашнего насилия изложены в нескольких ратифицированных Россией международных договорах". При этом "Россия и Азербайджан остаются единственными из 47 государств Совета Европы, которые не подписали и не ратифицировали Конвенцию о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием (Стамбульская конвенция)".
И вот здесь, наконец, раскрывается суть того, чего добиваются от России так называемые правозащитники: Стамбульская конвенция требует принять "меры для изменения поведенческих моделей и практик на национальном уровне". Им нужно изменить модель традиционной российской семьи, а, значит, уничтожить семью как таковую! На это и направлен законопроект "О профилактике семейно-бытового насилия", являющийся реализацией Стамбульской конвенции.
Остаётся невыясненным лишь один вопрос: каким образом Валентина Матвиенко, Совет Федерации в целом и другие госорганы отреагируют на столь неприкрытое иностранное вмешательство в суверенные дела России?
