Клара Кадинская. Это имя возвращает к временам, когда снег был белее, зелень – зеленее, а Государственный академический Большой театр СССР представлял собой «ворота страны», ибо визиты глав иностранных государств начинались с посещения театра.
Клара Кадинская – солистка оперы Большого театра, обладательница лирико-колоратурного, воздушного сопрано. Обращаясь к записям певицы, прослушивая арии Шемаханской царицы из оперы Римского-Корсакова «Золотой петушок», Джильды из «Риголетто» Верди или каватину Антониды из оперы Глинки «Иван Сусанин», не перестаешь дивиться ещё и культуре вокала, внутреннему, не на показ, достоинству. Думаю, это важно. Важно особенно – сегодня, когда само слово «культура», как «дверь» для фонвизинского Митрофанушки, стало именем прилагательным, когда маяки высокого искусства погасли, а на жаргоне подворотни говорят в средствах массовой информации.
Клара Кадинская – заслуженная артистка РСФСР, профессор кафедры сольного пения Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского. И в 92 года продолжает сохранять стать легенды русской оперы.
«ЗАВТРА». Клара Григорьевна, признаюсь, первое впечатление от встречи с вами – ошеломление. Вероятно, вопрос, часто задаваемый вам, и, тем не менее, что помогает держать превосходную форму, творческое долголетие?
Клара КАДИНСКАЯ. Работа со студентами, наверное. Я продолжаю преподавать в Московской консерватории, занятия со студентами не могут не ободрять, не вселять самых приятных эмоций, я просто обязана «быть в форме».
«ЗАВТРА». Проблема «отцов и детей» не мешает?
Клара КАДИНСКАЯ. Вы знаете, не мешает. Конечно, сегодня студенты более самостоятельные. Если раньше Мария Моисеевна Мирзоева – мой педагог, наставник – водила меня за ручку, то сейчас студенты сами во всём разбираются, сами разбираются во взрослой, самостоятельной жизни. И это хорошо. Но вот такого рвения к профессии, горения, какое у нас было, такого нет. Другое время, практичное.
«ЗАВТРА». Голос – хрупкий инструмент. Какое требование к педагогу вы назвали бы главным?
Клара КАДИНСКАЯ. Слух. Важен слух – ухо педагога.
«ЗАВТРА». Вы упомянули имя Марии Моисеевны Мирзоевой, хотелось бы поподробнее узнать о вашем педагоге.
Клара КАДИНСКАЯ. Мария Моисеевна Мирзоева… вы знаете, нет дня, чтобы я не вспомнила её, не рассказала о ней своим ученикам. Мария Моисеевна Мирзоева – это моё всё. Профессор консерватории, у которой я училась сначала в Музыкальном училище при Консерватории, потом в Консерватории. «Из меня что-нибудь получится?» - спросила Марию Моисеевну после прослушивания. Она посмотрела на меня: «будем заниматься!». И все годы моей дальнейшей оперной карьеры я продолжала консультироваться у Марии Моисеевны по самым различным вопросам.
«ЗАВТРА». В чём уникальность педагога?
Клара КАДИНСКАЯ. Во-первых, Мария Моисеевна – талантливейший музыкальный деятель, профессионал высшего класса! Она была блестящей пианисткой, с тринадцати лет уже давала сольные фортепианные концерты. Училась вокалу у таких педагогов как Умберто Мазетти, Софья Григорьевна Рубинштейн – сестра великих братьев, Тамара Михайловна Зарубина – жена композитора Ипполитова-Иванова… То есть Мария Моисеевна – это ярчайший представитель русской певческой школы, что основана на итальянском бельканто плюс русской выразительности, русской эмоциональности, гениальность которой воплотилась в Фёдоре Ивановиче Шаляпине.
«ЗАВТРА». Важно ещё преемственность культуры. «Старая профессура» щедро одаривала своих учеников знаниями в самых различных областях культуры и искусства.
Клара КАДИНСКАЯ. Скажу ещё, что Мария Моисеевна родилась в Тбилиси, по линии матери – из титулованной аристократической семьи, и это чувствовалось в её манере говорить, держать себя… Мария Моисеевна прожила тяжёлую жизнь, её родители рано умерли, родной брат – ученый-генетик, работал в Академии наук месте с Николаем Вавиловым – вместе с Вавиловым был репрессирован. Погиб в лагере, в Караганде. И Мария Моисеевна взяла на себя обязанность воспитывать двух его детей, своих племянников. Жена брата и двое его детей жили с Марией Моисеевной, своей семьи у нее не было. Вырастила племянников, дала им высшее образование… Да, не простая жизнь. Но как она любила Россию! её природу, живопись, музыку, литературу, по её совету я впервые прочитала роман Мельникова-Печерского «В лесах. На горах»… Она была просто патриотом России. И, конечно, это большое счастье – встретиться с таким человеком – душевным, образованным, значительным. Вообще, та профессура консерватории – интеллигентнейшие были, добрейшие люди.
«ЗАВТРА». Замечательно, что есть такая светлая память, что мы вспомнили сейчас Марию Моисеевну Мирзоеву… Клара Григорьевна, с чем было связано ваше решение стать оперной певицей?
Клара КАДИНСКАЯ. Вы знаете, не было такого решения. Я выросла в Сибири, родители профессионально музыкой не занимались. При этом у мамы был замечательный голос, очень хорошее сопрано, а у моей тети, сестры мамы, - контральто. Мы же жили тогда в Улан-Удэ, Верхнеудинск это, они пели в церкви, пели в городском собрании, причем – классические дуэты. Мой отец знал ноты, играл на скрипке, с колыбели помню мелодии Дворжака «Славянские танцы», «Венгерские танцы» Брамса… И вот после 10-го класса я приехала в Москву. Походила по музыкальным учебным заведениям и никуда не пробовалась. Я испугалась, я себе не доверяла. Была очень робкая, неуверенная, стеснительная, закомплексованная, конечно, до предела. Случайно совершенно в Гороховском переулке увидела Институт геодезии и картографии и объявление: без экзаменов, но с хорошим аттестатом, принимают в Аэрофотосъёмочное училище. Поступила. И стала посещать вечерние курсы общего музыкального образования, которые существовали тогда при Музыкальной школе на Самотёке. Курсы были платные. Но меня от платы скоро освободили, с моим первым педагогом Ольгой Степановной Южак прозанималась года полтора. По ее совету поступила в Музыкальное училище при Консерватории, по окончании которого получила приглашение в Минский театр оперы и балета, но мне хотелось получить высшее образование.
«ЗАВТРА». Мечтали о Большом театре?
Клара КАДИНСКАЯ. Нет, что вы! О Большом и не думала, театр представлялся мне чем-то недосягаемым, населенным не людьми, а небожителями. Три года, с 1962 по 1964-й, я работала в вокальной группе Гостелерадио, была солисткой Всесоюзного радио и Центрального телевидения.
«ЗАВТРА». Интересно ваше мнение о вокальной группе Гостелерадио.
Клара КАДИНСКАЯ. Это был замечательный коллектив, какие голоса прекрасные были! Надежда Казанцева (сопрано), Галина Сахарова (сопрано), Нина Поставничева (меццо-сопрано), Зара Долуханова (меццо-сопрано), Денис Королёв и Владимир Нечаев (тенора), Владимир Бунчиков (баритон)… Мы много работали тогда: передачи шли каждый Божий день, делали записи, выступали в концертах… Самый разный репертуар: сегодня ты поёшь арию из оперы, завтра – народные песни, послезавтра – советские песни или романсы. И ещё записывали оперы в концертном исполнении, иногда с небольшими режиссёрскими атрибутами. Геннадий Николаевич Рождественский осуществлял постановку оперы «Дитя и волшебство» Равеля, потом на пластинку записали оперу Карла Орфа «Умница»... на радио я спела две оперы Вано Мурадели «Октябрь» и «Великую дружбу» или «Чрезвычайный комиссар», которыми дирижировал Евгений Фёдорович Светланов.
«ЗАВТРА». Какими судьбами оказались в Большом?
Клара КАДИНСКАЯ. Как это часто бывает – случайно. В театре нужна была срочная замена: в день спектакля «Царская невеста» артистка – исполнительница партии Марфы заболела. Обратились в Оперную студию Московской консерватории, где я эту партию пела, из Студии перенаправили в Гостелерадио… Партию Марфы я знала наизусть, со мной её подготовил замечательный режиссер Пётр Саввич Саратовский, изумительный был человек. Так подготовил, что могла выйти без репетиции, знала все мизансцены. Спектакль прошел удачно. Мне сказали: «будет конкурс вокалистов, спектакль мы вам засчитываем за два тура, придёте, споёте третий тур, с оркестром»… Я подготовила для конкурса арию Виолетты… стою в кулисах, сердце стучит, надо вперёд идти, а ноги назад несут. Мне говорят: встаньте вглубь сцены. Ну, - думаю, - зарубят. Встала. И вдруг голос так ровно, так спокойно зазвучал. Нигде не дрогнул. Ближе к осени, к началу нового сезона, решила: в театре обо мне уже и не вспомнят. И как-то в гостях у Марии Моисеевны Мирзоевой её племянница говорит мне: «Звони в канцелярию! Узнавай!» Да мне и так хорошо, я на радио работаю, солистка, - отвечаю. «Позвони для интереса хотя бы». Набрала номер телефона и робко так произношу: «я – Кадинская». «Первое сентября сбор труппы! Приходите!»
«ЗАВТРА». Судьбы решенье. Каким был Большой театр в шестидесятые годы?
Клара КАДИНСКАЯ. Это была пора расцвета Большого театра. Что не солист, то – великое имя! Звезда! Сейчас у нас какие звёзды? Эстрада, попса – короли и звёзды. А тогда… совсем немного, но в театре ещё пели Сергей Яковлевич Лемешев и Иван Семёнович Козловский… а каким басом был – Кривченя! Что-то потрясающее! Великий баритон Алексей Петрович Иванов, я с ним «Риголетто» пела. Потом – более молодое поколение: Образцова, Архипова, Синявская, Борисова, Никитина, Кибкало, Мазурок, Атлантов, Пьявко… И целая плеяда выдающихся дирижеров. Марк Фридрихович Эрмлер, вы знаете, насколько легко с ним было петь. Просто оркестр нёс певца на крыльях! Борис Эммануилович Хайкин, Евгений Федорович Светланов, Геннадий Рождественский… в театре работал режиссёр редкого таланта Борис Александрович Покровский, в постановке которого каждый спектакль становился событием. Он настолько был предан своему делу. Он на репетиции был как полководец на поле боя! Это были всё такие имена, рядом с которыми не знаю, кого и назвать сегодня. Таких нет сейчас.
«ЗАВТРА». Почему, как вы думаете?
Клара КАДИНСКАЯ. Думаю, потому, что тогда была очень хорошая советская школа. Музыкальная, в том числе. Образование было замечательное. Ну, и плюс, талант, конечно. Работоспособность.
«ЗАВТРА». Театр есть театр, были и зависть, и интриги…
Клара КАДИНСКАЯ. Конечно, были. Но не они были главными. Главное – в театре был коллектив. Труппа была. И каждый спектакль выходил как плод коллективного, именно, коллективного труда.
«ЗАВТРА». Ваши запоминающиеся спектакли, роли?
Клара КАДИНСКАЯ. Я любила все свои роли, все спектакли для моего голоса. Все партии высокого сопрано (лирико-колоратурные) я спела в Большом театре. Это – Марфа, Антонида, Людмила, Виолетта, Джильда, Розина, Сюзанна…
«ЗАВТРА». Как принимали оперные спектакли Большого театра за рубежом?
Клара КАДИНСКАЯ. В 1973 году Большой театр давал гастроли в Ла Скала. Я пела Людмилу в «Руслане и Людмиле» Глинки, и прием русской оперы был замечательный. В 1975-м привезли в США советскую оперу «Зори здесь тихие…» Кирилла Молчанова, я пела партию Сони Гурвич. Казалось бы, современный спектакль, тема военная… боялись, что не поймут. И вы знаете, прекрасно слушали, с большим вниманием. Но и мы – Галина Калинина, Галина Борисова, Ольга Терюшнова – пели на таком душевном подъёме, настолько искренне все играли… Зал принял спектакль восторженно.
«ЗАВТРА». Легко выходили на сцену или волнение охватывало?
Клара КАДИНСКАЯ. Трепетала… ну, если даже Володя Атлантов говорил, что перед выходом у него делались «ватные ноги». Помню в «Севильском цирюльнике» пела Розину. И вот выхожу на каватину, на мне легкое розовое платьице с оборкой чуть ниже колена… Начинаю читать письмо графу Альмавива, а у меня нога дрожит, оборка платья дергается, лист в руке трясется… такие моменты были.
«ЗАВТРА». Спектакли, в которых вы пели, узнаете в современных постановках?
Клара КАДИНСКАЯ. Душа не принимает. Думаю… многие из них от лукавого. Вы знаете, в Большом театре был такой хор, что его вызывали на бис! Уникальный случай. А режиссер Равенских при постановке «Снегурочки» Римского-Корсакова говорил: «Зачем здесь хор? Не надо!» Режиссер Любимов в постановке «Князя Игоря» Бородина выкинул из оперы арию Кончака. Популярнейшую арию! Тоже сказал: «Не надо»… вы знаете, мне просто обидно за великих композиторов Чайковского, Римского-Корсакова, Мусоргского, Бородина. Всё-таки Большой театр должен быть музеем, сохранять свои шедевры. Но как можно показывать сегодня прошлую эпоху, прошлые века, не сопровождая в постановке соответствующими декорациями и костюмом? Ведь классический репертуар – это ещё и образование публики, эстетическое воспитание.
«ЗАВТРА». Целое поколение не представляет даже постановки опер, которые стали эталонными для театра. Ко второй половине 80-х, когда вы ушли из театра, ощущалось приближение грозы, смены в художественной политике театра?
Клара КАДИНСКАЯ. Что-то назревало…. Начинались административные перемены. Не самые хорошие.
«ЗАВТРА». Клара Григорьевна, оглядываясь назад, какое событие произвело на вас самое сильное впечатление?
Клара КАДИНСКАЯ. Война… Когда началась война, мы, дети, ещё ничего не понимали. Мальчишки бегали во дворе, кричали: «Внимание! Внимание! На нас пошла Германия, французы не при чём, дерутся кирпичом!»… Два моих брата воевали. Один брат – на Западном фронте; был ранен, но, слава Богу, вернулся; старший – в пограничных войсках на Востоке служил. А мы с мамой слушали сводки Информбюро… помню ужас, когда в газетах появился снимок повешенной Зои Космодемьянской, с отрезанной грудью… Потом – Победа! На тот момент мы жили в городке Свободном, что в Амурской области. Город в котловане, а вокруг сопки. И весной, в мае, как раз багульник цветёт. Сопки сиреневые все! И вот мы сидим на уроке, утро, мальчишка вбегает: «Эй, вы тут сидите, а там, на улице, ПОБЕДА!» И нас как ветром сдуло из класса! Мы, девочки, на сопки побежали, набрали охапки багульника… а перед зданием Управления Амурской железной дороги был памятник – статуя Сталина, и мы его багульником завалили. Такая радость была!.. А летом, на каникулах, нам устроили поездку в Сталинград. Управление Амурской железной дороги опекало нашу школу №52 и предоставило для нас – детей и наших педагогов – отдельный вагон. И мы поехали через всю страну!.. Уже к Сталинграду подъезжая, видели, как пленные немцы сплавляли брёвна по Волге, мы им языки показывали; запомнила огороды, они были огорожены спинками от кроватей; руины страшные, груды кирпичей… и стояла будка из железа, пробитая, ржавая вся, на ней мелом было написано: «Улица Ленина, дом №1»… Эта поездка, конечно, не забываема.
Фото: Лариса Педенчук. Клара Кадинская в роли Марфы ("Царская невеста")
