— (Вскидывает автомат.) Стой! Кто идёт?! Стрелять буду!
— А?!
— Служивый, ты глухой?!
— А?!
— Стоя-я-ять, говорррю-ю!!!
— Ага. Служивый, я глуховат малость. Я подойду поближе?
— Не положено, но… так и быть…
— Спасибо.
— А теперь, говори пароль.
— Служивый, ты с кем разговариваешь? Я с другой стороны стою.
— Чёрт! Очки запотели. Щас, протру. А! Вот! Вижу тебя! Говори пароль, а то как дам очередью!
— За что сразу очередью-то?
— А ни за что. Не могу я одиночными стрелять, сухожилия у меня на правой руке не в порядке. Если на курок нажму, вся обойма вылетит. Ну, говори пароль.
— Пароль... Пароль, значит, у нас такой. Это, как его, ну, это... Извини, забыл. У меня с детства памяти нет.
— Эй! Служивый! Ты куда пропал?!
— Здесь я. Лежу. Ой!
— Ты что, пьян?!
— Если бы. У тебя руки не в порядке, а у меня ноги. Больные.
— Чёрт! Опять очки... Щас, протру. А! Вот! Вижу тебя! Действительно — лежишь. Ну что, вспомнил пароль?
— Не вспомнил. А ты сам-то его помнишь?
— Я-то? Ещё как! Хе! Щас! Пароль... Пароль, значит, у нас такой. Это, как его, ну, это... Тьфу!.. Ладно, служивый… проходи.
— Спасибо, служивый. Я пополз.
— Слышь! Ты это, в следующий раз пароль на бумажке записывай!
— А?!
— Я говорю: пароль записывай!
— Ага. И ты. Крупными буквами.
