«Негативный опыт — он тоже опыт»
М.Ю. Елизаров
Не каждый студент режиссёрского факультета харьковского кулька (а, простите, Ганноверской киношколы) входит парадными дверями на съёмочную площадку топового сериала. В этом смысле Михаил Елизаров — это просто воплощенное доказательство философии успеха, коучи должны носить его на руках и ставить на пьедестал вместо низвергнутой Блиновской. Он даёт надежду безнадежным и веру отчаявшимся — можно вот так вот будучи из ниоткуда стать писателем, написать (Великий Русский?) Роман, и тебя будут издавать, потом переиздавать, потом этот Роман экранизируют, при этом ты — рок-стар с фигурой работы Микеланджело, билеты на твои концерты будут раскупать за 5 минут, а женщины драться за место у сцены. Ну правда, почему он читает лекции о Гайдаре, а не о том, как перестать беспокоиться и стать суперзвездой?
Михаил Юрьевич — наша опора в борьбе с интеллигентским непотизмом и междусобойчиками! Михаил Юрьевич — герой нашего времени!… etc. Ну, если без иронии, то всё вышесказанное говорит о том, что личность автора романа «Библиотекарь» в разговоре о его экранизации действительно важна. Никитой Ефремовым можно родиться, а Михаилом Елизаровым нужно всё-таки стать. Причём одному ему известно, какой ценой.
Так что без камео с писателем, заявленного ещё в репортажах со съемок, изначально было не обойтись. Конечно, он полноценный герой своего романа, конечно, он полноценный библиотекарь с собственной читальней. Да и оценивать экранизацию в отрыве от первоисточника всегда сложно, тем более в данном случае. Но если Михаила Елизарова можно поздравить с триумфом, то создателей сериала, к сожалению, не вполне.
Для тех, кто совсем не знает о чём речь, вкратце. В центре повествования романа — серия книг всеми забытого советского писателя Дмитрия Громова. С виду это ничем не примечательная, штампованная литература. Названия — «Серебряный плёс», «Пролетарская», «Дорогами труда» и т.д., не обещают ничего сверхъестественного. Но каждая из книг, при непрерывном и внимательном прочтении, оказывает на читателя магический эффект, временно наделяет его определенной способностью. Книга Власти («Счастье, лети!») способностью управлять другими, книга Ярости («Дорогами труда») пробуждает нечеловеческую агрессию, Книга Терпения поможет вытерпеть любую боль, книги Памяти и Радости, по сути, помогают обрести забытый смысл существования. А все вместе они способны образовать своего рода щит Родины и вернуть Смысл не только отдельным людям, но и всему многострадальному Отечеству. За книги, естественно, ведется борьба между целыми кланами — «читальнями» и «библиотеками», — скрытая от глаз обычных людей.
Сначала о хорошем. На самом деле, именно упомянутое камео с писателем в первую очередь показывает отношение создателей сериала к первоисточнику. Да, они перекроили под восемь серий практически всё, что только можно (почему нельзя было сделать, например, четыре серии, это бы спасло нас всех от половины ненужных линий), но сделали это бережно и, можно сказать, даже с любовью. Просто это вся бережность, на которую они способны. Причём не в силу своей эстетической ущербности, как думают многие, а из-за особенностей сериального производства. Представляя, какая там орава людей, сроки и куча денег - получилось, на редкость, неплохо.
В первую очередь, к источнику бережно отнеслись актеры и режиссёр. К главным героям есть вопросы, но каст широнинской читальни — загляденье. Ни одного попадания мимо, ни одного актерского провала, при том, что большинство - не суперзвезды, хотя и люди с биографией. Евгения Дмитриева в роли Маргариты Тихоновны просто огонь, собственно, это точное попадание в образ (деталь с переодеванием туфель перед выступлением почему-то особенно запомнилась, кажется, что это именно актёрская придумка). Остальные герои были прописаны не столь подробно, чтобы говорить о попадании, но ровно настолько, чтобы актеры могли их каждый по-своему додумать. И тот факт, что все так выложились, явно говорит о том, что актёрам очень нравился материал, с которым они работали. Совет библиотек тоже хорош, причём, неожиданно убедительным выглядит Михаил Трухин, хотя изначально казалось, что его комедийный флёр убьет образ Шульги, но нет, с каждой серией было всё лучше и лучше. Про Таню пусть пишут мужчины, но действительно очень трогательный типаж. И хотя по возрасту она, как выясняется, вполне себе «женщина августа», но выглядит на весь июнь! Даже крановщица Данкевич (чуть ли не главный предмет ожидания) неплохо подобрана, если б не тот факт, что этот исполинский образ кажется вообще не подразумевал изначально реалистического прочтения, это было всё же за гранью добра и зла.
А вот тандем главных звёзд в лице Никиты Ефремова (Алексей Вязинцев) и Андрея Мерзликина (его отец, который в романе был дядей) как раз вызывает массу вопросов. Во-первых, как сын на отца, они похожи, приблизительно как осинка с апельсинкой. Это откровенно плохо, и вкупе с какими-то шаблонными диалогами в их совместной сцене, очень сильно сбивает с толку в первой серии. Настолько, что смотреть вторую пришлось себя буквально заставлять. Спасает этот дуэт только то, что совместная сцена — единственная. В остальном, жить можно, если не обращать внимания на то, что каждый из них остается как бы в своём амплуа. На фоне таких хороших второплановых персонажей, тут мы видим не столько Вязинцевых, сколько просто Мерзликина и Ефремова, первая серия так вообще — Мерзликин в церкви, Ефремов-аниматор, все на своих местах. Последний полфильма провел в ростовом костюме в фильме Тодоровского-(самого) младшего. То, что внук Ефремова снимается у внука Тодоровского и всех всё устраивает — просто метафора российского кино. Хотя каст «Библиотекаря» вселяет надежду: много малоизвестных имен.
Ещё хороши бои. Они, наверное, не настолько отличные, какими их себе изначально представляешь (не «Убить Билла» в интерьерах советских пансионатов), но постановка и монтаж — очень бодрые. Художники тоже классные. У пожилых реконструкторов должно идти приятное покалывание по телу от некоторых сцен.
Вид книг и заставка сериала — тоже тема для отдельного упоминания. Они видимо и несут в себе значительный «заряд» первоисточника. Если учесть, что это магические артефакты, к ним отнеслись с пристальным вниманием. Получилось здорово. Хотя и не мешало бы использовать тех же моушн-дизайнеров, чтобы убрать название сети магазинов «Авокадо», берущейся из ниоткуда в 99-ом году на одной из проходок героев (первая же серия, если что).
Ну а теперь о грустном. Хотя на что мы вообще рассчитывали? Ожидая не первый год экранизации романа, казалось, что уж если за неё и возьмутся, то начисто выскоблят любое подобие и оригинальной сверхидеи, и вообще любой идеологии, оставив только голую фабулу и хорошие бои. И кажется, что лучше бы так и сделали, а не пытались вести разговоры о смысле жизни на уровне заезженных гуманистических тезисов, перемешивая их с защитой Родины и неусыпаемой Псалтирью. Не, ребят, либо туда, либо сюда.
Хочется верить, что авторы просто прослушали пару лекций про постмодерн того же Михаила Юрьевича, решили, что это их метод, а крутая боёвка между читальнями скинов, проституток, евреев и кавказцев в конце 90-х нам всем крайне необходима, да и смотреться будет куда как эффектнее. К сожалению, эффектность — да, постмодерн — скорее нет. А жаль. Читальня скинов и другие внезапные приколы (отсылаю всех к 18 минуте 5-ой серии) тут смотрятся даже не столько приметой времени, а скорее попыткой сценаристов экранизировать Елизарова, «но не полностью» (без блога в "Завтра"). Маленечко отмазаться от дурной славы, которую ему создала любезная критика. Не хочется никого разочаровывать, но отмазаться вряд ли получится, потому что в глазах тех, от кого обычно отмазываются, мы тут все в одной дырявой лодке. Эх, лучше б это всё был сюр!
Всегда отчётливо видно, когда в уста персонажам вкладывается то, во что сами создатели (а с ними и исполнители) не очень верят. Получается невнятная каша из общих идей и пустых слов, которые пафосно выдаются за смысл существования. И это самая большая проблема экранизации и, главным образом, её финала. В этом-то и была сложность замысла романа, подняться над постмодерном и подсветить незримым светом обесцененные иронией высокие слова про Родину, Радость, Память, Любовь, Смысл... И уж если в романе это не до конца удалось, то куда уж, пытаясь одновременно усидеть на всех стульях. Нельзя дать чему-то сформулированный смысл, если его нет у тебя самого.
Надо было тогда менять финал и оставлять его со знаком вопроса, а не пытаться словами давать ответы на всё. Но что есть то есть. Продолжу, пожалуй, воспринимать все увиденное как тотальную иронию и стёб над снятыми подтяжками, так поинтереснее.
Хотя дух книги и составляло во многом то, что оэкранить либо нельзя, либо очень сложно, — «неброский светлый восторг», «гордая надежда», «радость без примеси веселья»... А тут мы вообще говорим о коммерческом проекте. В этом смысле сравнивать, конечно, бесполезно. Книга Елизарова — не коммерческий продукт. «Подделать Книгу невозможно» — да, как и в полной мере экранизировать её. Тем более в форме сериала.
Повеселила одна из идей всего этого мероприятия. Она не нова для произведений о параллельно существующих мирах, но смешна в контексте пестуемой Елизаровым и его особо преданными фанами сектантской темы. Главный герой хочет сделать магические книги доступными для всех. Доступными. Для всех. Это удивляет больше, чем читальня проституток. С одной стороны, раздача книг всем подряд противоречит самой концепции романа. С другой, и тут я могу ошибаться, кажется, это сильнее всего в проекте под названием «Библиотекарь» противоречит тому Михаилу Елизарову, какой он есть сейчас.
Говорю, «сейчас», потому что писатель, который в середине нулевых написал роман «Библиотекарь» и писатель, которого мы видим сегодня — всё-таки немного разные люди. Это становится особенно заметным, когда перед написанием рецензии копаешься в старых интервью. Кстати, больше половины из них теперь не найти (нашу культуру уничтожают неоплаченные домены), но в тех, что найти, правда — другой. Дело и в разнице в возрасте, и в разнице во времени, и в чем-то ещё, что с этим связано.
Например, в программе Прилепина на телеканале «Дождь»* (забавно, ага) 2013 года М.Ю. оценивает число своих подписчиков суммарно в 3000 человек. Сейчас только в одном «контакте» уже 35 тысяч, причём в геометрической прогрессии количество поклонников стало прирастать году в 2019-м. Сработал мега-кумулятивный эффект, когда одновременно занесло зрителей канала Bad Comedian, а сам писатель выносил свою «Землю». Дальше скандал с «Большой книгой» и пошло-поехало. Плюс, видимо, подросло новое поколение читателей(ниц). А теперь ещё и экранизация. Буквально, второе дыхание и зенит славы.
Но я никак не могу понять, в какой момент между первым и вторым дыханием начались, например, обязательные «братья-сестры». Понятно, что приколы про сектантство сопровождают любые клубы, кружки по интересам, субкультуры, даже просто дружеские компании. Но, казалось бы, чем уже круг, тем тема секты должна быть более актуальна, а тут получилась обратная зависимость, чем больше народу приходило, тем активнее пошла история про посвященных, видимо, как реакция на расширение аудитории. И в какой момент мы перешли от необходимости всей стране «срочно возлюбить друг друга, а то не выживем», к высказываниям типа «обывателю трансцендентное недоступно» или «в каноне жизни нет»? Или они были всегда, и такой итог логично вытекает из заданной некогда темы герметичности. Мне-то не очень ясно, что такое недоступно тете Наташе или бабе Клаве, что доступно готишным тёлкам, и почему, если канон лежит и не трепыхается, то - обязательно мёртв? Можно подойти поближе, поднести зеркальце и понять, что он вполне себе дышит. Мы же не смешиваем жизнь и литературу (или смешиваем?) А может, я слишком буквально все воспринимаю, и все эти темки относятся скорее к эстетическому канону, чем к этическому, и не стоит придираться к формулировкам. Но почему-то всё равно кажется, что от тёплого и лампового мира в какой-то момент явственно потянуло замогильным и уже гностическим холодом. Если что, извиняюсь, но имею же я право в собственном тексте задать вопрос о необходимости всей этой герметики при передаче особо ценных знаний.
Кстати, дилемма с избранностью и раздачей магических книг всем людям в сериале не получила никакого развития. Кажется, это тоже сценарная недоработка. Полсериала боремся за право дать всем книги и… ничего. Будут ли их раздавать, пока Алёша читает - тоже не сообщается. А смысл в чём? А «смысла нет, есть замысел». А замысел? Непонятно - то ли в защите Родины, то ли просто «жить» и «принять себя». Серьёзно?! То есть, один чувак будет всех защищать, а остальные будут просто «жить» и «принимать себя». Всё поняли? Можно расходиться. А, ещё своё прошлое надо принять. А что же тогда с «Думой о сталинском фарфоре», которая превратилась в неведомую машинопись?
Но винить некого. Дружненько обрести смысл, и правда, непросто. Чего бы «метамодернистам» с их культурами отмены не казалось. Куда уж там сценарным комнатам — бескозырка. Так что остаётся только иронизировать.
Если честно, самой большой радостью в связи с выходом сериала, было перечитать книгу. Как точно было замечено, весь роман и есть — одно большое наведённое воспоминание. И лучшие вещи у Елизарова — это всегда твои же воспоминания, только «ярче и интенсивнее», а любое пространство выглядит «как город детства, который однажды напрочь позабыл». Это обеспечивает тоскливое ощущение родства с лирическим героем, что кажется, будто ты его всю жизнь знаешь и любишь. Полезно, правда, неизменно повторять про себя, что это фантом. А то можно в какой-то момент открыть глаза и обнаружить себя среди женщин у сцены, которых только что вдохновенно уличал в излишнем гностицизме. И тебе понравится.
*СМИ, признанное иностранным агентом
