Расширению БРИКС – быть! Саммит организации, прошедший 22–24 августа в Йоханнесбурге внёс ясность касательно того, когда и какие страны будут приглашены в рамки союза. Заявок на вступление было много, но удовлетворены пока не все. Выбраны Аргентина, Египет, Эфиопия, Иран, Саудовская Аравия и Объединённые Арабские Эмираты. Перечисленные страны смогут стать полноценными участниками БРИКС с 1 января 2024 года.
Кто-то с восточной витиеватостью поблагодарил за приглашение, к примеру, президент ОАЭ Мухаммад ибн Заид Аль Нахайян. Кто-то, скажем, премьер Египта Мустафа Мадбули, сухо поблагодарил и пообещал быть активным. Кто-то, как министр иностранных дел Саудовской Аравии Фейсал ибн Фархан, гордо оставил за собой последнее слово и сказал, мол, мы ещё подумаем, вступать ли. А кто-то, как эфиопский премьер Абий Ахмед, объявил вступление в БРИКС важнейшим историческим моментом и поздравил сограждан.
Но особо выделилась Аргентина, где политическая жизнь тяготеет к крайностям. Предстоящие выборы в президенты этого государства выявили двух главных кандидатов, один другого краше: с одной стороны — либертарианец с бакенбардами Хавьер Милей, а с другой – проводница правого курса Патриция Буллрич. Оба в случае избрания обещают, что от БРИКС открестятся, как от чумы: Хавьер Милей — по причине того, что не желает видеть в союзниках «коммунистические» нации, такие как Бразилия и Китай (да и вообще густовласый либертарианец не хочет связываться с любым левым правительством); по мысли же Буллрич, включение Аргентины в БРИКС подразумевает продолжение политики нынешнего президента Альберто Фернандеса – политики, как ей кажется, донельзя слабой, подталкивающей к союзу с «проштрафившимся» перед западным истеблишментом Ираном, к дружбе с «изгоем» Россией и к хорошим отношениям с прочими Венесуэлами и Никарагуа. Как именно запоёт избранный президент (президентка?), будет понятно уже этой осенью, однако, если не брать в расчёт фигуру Хавьера Милея, одержимость Буллрич дипломатический «невинностью» Аргентины кажется зачином к куда более глубокому политико-экономическому кризису в стране, нежели нынешний. К слову, упёртость обоих кандидатов кажется особенно ироничной в свете того, что до саммита БРИКС в Йоханнесбурге западные СМИ писали о недовольстве Бразилии по поводу расширения: бразильцы явно не хотели принимать должников-аргентинцев в качестве бедных родственников.
Попробуйте представить, как происходит целеполагание в организации, куда одновременно входят вечно грызущиеся Китай и Индия. Хотя последнее время дало повод для осторожного оптимизма в отношении этих двух: сначала 16 августа пошли новости об урегулировании старого пограничного конфликта, который постоянно грозил вспыхнуть военным столкновением, а затем уже в Йоханнесбурге главы государств пересеклись и о чём-то побеседовали – с учётом их стремления (по мнению СМИ) избегать друг друга и раздувавшихся глобальной прессой слухов о непримиримой вражде между Моди и Си, это дорогого стоит. О проблемах отсутствия чёткого документа, регулирующего включение новых участников в союз, писалось в одном из прошлых номеров газеты «Завтра». Если нет описания процедуры, то как её проводить? Провели спонтанно и неожиданно, просто одобрив заявки на вступление. Однако есть ещё один спорный вопрос, который в БРИКС пока не закрыт, – это неимение не то что головного штаба организации, но даже центрального секретариата. Эта проблема напрямую связана как с упоминавшимся ранее в «Завтра» конфликтом целеполагания, сочно описанным в западной прессе (Индия считает БРИКС сугубо экономическим клубом, а Китай намерен превратить в политическое объединение), так и с нежеланием Пекина, очевидно играющего в этом оркестре первую скрипку, тянуть одеяло на себя и изображать лишь альтернативу Вашингтону. Пока что БРИКС робко пытается утвердить себя антонимом «Большой семёрки». Ведь последняя планомерно создавалась на пике холодной войны с крайне чётким назначением: изготовить новые экономические и политические инструменты давления на глобальный Восток и на всё, что вне лагерей, – тогда это презрительно называлось «Третьим миром». То есть формат «Большой семёрки» не предполагает гибкой реакции участников – американцев, европейцев и прочих японцев – на вызовы времени. БРИКС же являет собой полную противоположность этой ригидной структуре, целиком посвящая себя поискам ответа на эти вызовы.
В целом, путь мировой дедолларизации – это путь такой же логичный и естественный, как расширение БРИКС. Со времён Второй мировой войны американская валюта продолжает степенное шествие по мировым экономикам, захватив свыше 80 процентов международных рынков. Доллар останется ещё надолго из-за его распространённости, а также банков и институтов, которые им оперируют, но так будет не всегда. Американская экономическая война против Китая и беспредел санкций против Ирана и России показали, что окно допустимого суверенитета собственной политики для них стремительно сужается, и без мощных и распространённых локальных валют даже малейшие отклонения от шизофренично меняющейся раз в пару лет линии Демократическо-республиканской партии будут караться точно таким же беспределом санкций.
Если же откинуть показатели экономические и посмотреть на географию БРИКС, то можно заметить, что буквально в каждом регионе (помимо центральной Европы и Северной Америки, суть центров распространения долларового влияния) после 1 января 2024 года будет член этого союза. И теперь под понятием «Большой семёрки» будет привычно подразумеваться «Запад», но БРИКС будет синонимом оставшихся трёх сторон света – и «Востока», и «Севера», и «Юга». В перспективе такая разносторонность БРИКС поможет союзу избежать судьбы «Большой семёрки», где включённые в объединение государства никак не возьмут в толк, что же нужно этому Третьему миру. Вода? Бананы? Мусор?! Представленность в БРИКС сразу нескольких региональных центров силы позволит в разработке стратегий учитывать наибольший спектр интересов и специфику конкретных регионов, к которым на кривой кобыле традиционных методов политического влияния (кнут кредитов и пряник санкций) уже не подъедешь.
Реакция на расширение не заставила себя ждать. Помимо упомянутого выше ворчания из Аргентины, где победитель праймериз и бывший менеджер наркобанка HSBC Хавьер Милей разве что не молится в сторону Вашингтона, очень примечателен ещё один момент. Саудовская государственная корпорация Saudi Aramco оказалась объектом расследования рабочей группы ООН по правам человека. Будем честны – с позиции облизываемых на Западе «прав человека» Саудовскую Аравию и её главную компанию действительно есть за что осуждать, но так было все последние десятилетия, сопровождавшиеся гробовым молчанием со стороны ООН. Вот и сейчас организация со штабами в Нью-Йорке и Женеве внезапно озаботилась… нет, не судьбой, скажем, мигрантов из Южной Азии, отвратительным отношением к которым известны монархии Персидского залива, а изменением климата. Объединение озабоченных экологией юристов под названием ClientEarth подало на Aramco жалобу, а ООН пообещала эту жалобу рассмотреть. Другими словами, администрация Байдена использовала один из доступных методов воздействия на самый опасный для Вашингтона элемент расширения БРИКС – ещё недавно бывший верным союзником, а ныне всё плотнее включающийся в китайские континентальные контуры Эр-Рияд. Беда (их, не наша) в том, что таких методов воздействия становится всё меньше, и с каждым новым шагом они действуют всё слабее.
Следующий, уже XVI, саммит БРИКС будет проходить в Казани. Ко времени его открытия союз должен разрешить ворох мелких вопросов: от создания постоянного представительства до учреждения комиссий, занимающихся налаживанием транспортной логистики между участниками. В лучшем случае Казань посетят представители десяти иностранных государств, дабы выработать хотя бы примерную схему ухода от доллара и дальнейшей экономической интеграции. И всё-таки этот следующий саммит даже на дистанции одного года видится предельно значимым, ведь именно в ходе его проведения станет понятна положительная или отрицательная динамика вокруг вхождения в состав БРИКС новых государств.
