Решил опубликовать статью своего товарища астрофизика Зафара Туракулова, потому что на мой взгляд те же ошибочные методологии в восприятии и мышлении наблюдаются в политике, культуре и жизни в целом. ТТ.
В начале 70-х годов, когда я был студентом, я определил для себя понятие рабочей размерности мозга, и до сих пор оно играет важную роль при анализе деятельности различных ученых, в основном из прошлого. Что такое размерность, понятно каждому. Линия одномерна, поверхность имеет размерность два, пространство -- трехмерно. Точка имеет размерность нуль. На первый взгляд может показаться, что эта размерность ничем не интересна. На самом деле это не так, но я обращусь к этой теме позже.
Каждый человек живет в пространстве, наполненном движущимися объектами, и значит, в пространстве-времени размерности три плюс один и, поскольку он более или менее уверенно движется в нем, его мозг оперирует в этой же размерности. Но для меня было важна не та размерность, в которой он в принципе способен оперировать, а та, в которой он это делает осознанно. Размерность, в которой человеческий мозг оперирует в полном сознании, обычно ниже и варьируется от нуля до трех плюс единицы. Эту размерность я называю рабочей размерностью мозга данного человека. У меня, как у, возможно, сначала футболиста и лишь потом физика-теоретика, эта размерность имеет наибольшее возможное значение три плюс один. Обычто она встречается у людей, не имеющих высшего образования.
Люди, у которых мозги имеют рабочую размерность, равную трем, имеют прекрасное пространственное воображение, но все, что они себе представляют, строго неподвижно. Те, у кого рабочая размерность мозга равна двум плюс один, видят все в движении, но все, что они видят, они сводят к двумерным проекциям. Они любят, например, плоские механизмы, но не представляют себе сложных пространственных движений. Обладатели мозгов разных рабочих размерностей имеют разные миссии и все они важны. Обладатели мозгов слишком высокой рабочей размерности непригодны там, где нужна более низкая рабочая размерность, потому что им для работы требуется тратить дополнительные усилия для того, чтобы сосредоточиться на объекте низкой размерности. Так, например, я оказался непригоден для анализа электрических цепей потому что моя рабочая размерность равна три плюс один, а для этой работы нужна рабочая размерность, равная единице и сосредоточиться на одномерной цепи для меня оказалось слишком трудным делом.
Каждый человек более или менее ясно представляет себе спою область применимости и не стремится к захвату чужих. Исключение составляют только люди с мозгами, имеющими рабочую размерность, равную нулю, которые по некоторым причинам убеждены, что никому кроме них понимание физического мира недоступно. Для того, чтобы это объяснить, я должен сначала рассказать о том, используется размерность нуль. Вообще-то мозги разных рабочих размерностей оперируют несколько по-разному. Пространство и пространство-время всегда представляются в единственном экземпляре, как они и даны. В размерности два часто тперируют сразу двумя объектами, скажем, плоскостью и сферой, которая на нее отображена. В размерности один, как правило оперируют сразу несколькими линиями, как при анализе электрический цепей. Но размерность нуль -- особая и она используется совершенно иначе.
Объект размерности нуль -- это точка. Она имеет размерность нуль независимо от того, где она взята -- на линии, поверхности или в пространстве. Какова размерность этого пространства также не имеет значения. Если она задана координатами, то неважно, сколько этих координат. Это означает, что набор чисел, независимо от того, сколько их, представляет собой объект размерности нуль. И, как показал Георг Кантор, это так даже если это количество равно бесконечности. Особенностью размерности нуль является то, что в ней всегда оперируют либо очень большими или, возможно, неограниченными наборами чисел или каких-либо других знаков.
Возможности рабочей размерности нуль лучше всего демонстрирует компьютер. Все, что мы в нем можем получить -- видео, аудио тексты и т.д., это в конечном счете наборы чисел. Человеку такие возможности не даны, он может в лучшем случае манипулировать формулами, и тем не менее, люди с мозгами, имеющими рабочую размерность равную нулю, убеждены, что эта рабочая размерность -- единственная, которая позволяет понимать окружающий мир, в особенности его физические свойства. Они считают, что только им доступно понимание главного свойства реального физического мира -- он дискретен. Он представляет собой натуральный ряд чисел. Все остальные физики-теоретики заблуждаются, измыслив свою глупую идею непрерывности и думая, что он непрерывен. Их вера называется редукционизмом потому что она сводит все понимание мира к натуральному ряду чисел. Мне эта вера неинтересна и я не собираюсь ее здесь излагать, тем более что она уже изложена многими авторами и даже излагалась под видом научных знаний, в особенности, в курсе теоретической физики Л.Д. Ландау и Е.М. Лифщица вместо самой теоретической физики. Кроме того, она была изложена в огромном количестве изданий научно-популярной литературы, в особенности, в советское время, так что всякий заинтересовавшийся физикой школьник прежде всего проходил идеологическую обработку, использовавшей его интерес к физике или математике. Я, как школьник 60-х годов, могу засвидетельствовать, что несмотря на обилие литературы для начинающих, ситуация была абсолютно беспросветна, т.к. ничего, кроме промывания мозгов и насаждения редукционистской идеологии в ней найти было невозможно. Интересующийся школьник мог узнать от Норберта Винера, что человека можно передать по телеграфу, или от Льва Давидовича Ландау, что человек может понять то, чего не может себе представить. Все остальное -- это работа в дискретных множествах -- формулы и вычисления. Физика и математика представлялась так, чтобы дети отдавали предпочтение рабочей размерности нуль, а те, у кого она равна нулю от природы получали заведомое преимущество. Также были составлены все программы образования на физических и математических факультетах и более того, студенты с мозгами, имеющими высшие рабочие размерности, просто отсеивались. Это делалось на экзаменах по математическому анализу. Их просто уличали в том, что они не заучивают материал наизусть без понимания, а мыслят самостоятельно, и объявляли не желающим учиться.
Все это говорит о том, что и тогда и теперь не только наука и образование, но даже и цензура в научных издательствах были под полным контролем редукционистов. Стоит ли говорить, что если даже каким-то чудом человеку удавалось все же закончить университет, то у него все равно не было практически никаких шансов получить ученую степень. Если ему удавалось найти научного руководителя, то этот руководитель несомненно оказывался редукционистом, ставил соответствующую задачу и требовал ее решения в том виде, в котором он мог бы его понять. Выйти в печать со своим самостоятельными достижениями также было невозможно. Результат, представляющий ценность был бы сворован, статью автору вернули как ошибочную, написав глупейшую рецензию. Короче говоря, каким бы гениальным физик-теоретик бы ни был, если было замечено, что его мозги имеют высокую рабочую размерность, никакие его достижения в печать не прошли бы, а сам он до конца жизни был бы в лучшем случае младшим научным сотрудником. И наоборот, каким бы тупым ни был с мозгами рабочей размерности нуль, он мог надеяться на хорошую карьеру. Во всяком случае, он не исытывал бы отвращения к тому, что ему приходится делать ради получения степени -- как правило это заведомо бессмысленные вычисления. Однажды мне было продемонстрировано то, что они считают настоящей наукой -- один мой знакомый показал мне выражение, в котором по его словам было 35000 слагаемых и которое он успешно сократил до небольшой формулы. Позже такую работу выполняли на компьютерах, но я не знаю ни одного случая, чтобы результаты подобных вычислений для чего-нибудь пригодились. Как и сама теория суперструн, в которых выполнялись эти вычисления.
Так сформировано сообщество физиков-теоретиков на сегодня. Это такое же тоталитарное общество, каким было советское общество, но, в отличие от него, глобальное. В то же время его идеология настолько глупа, что любое проявление живой мысли несет ей смертельную опасность. Единственное спасение -- не допускать, чтобы среди физиков-теоретиков появились люди, способные мыслить. Каждое следующее поколение физиков-теоретиков глупее предыдущего, интеллектуальный уровень сообщества находится в состоянии свободного падения, и чем ниже он опускается, тем сильнее идеологическое воздействие на неспециалистов, которых оно заставляет верить, будто физики-теоретики обладают какими-то особыми умственными способностями. От самих физиков-теоретиков требуется, чтобы они ни при каких условиях не продемонстрировали свой интеллект. Самих себя редукционисты объявили гениями, причем бросается в глаза то, что под гениальностью они подразумевают низость рабочей размерности их мозгов. Если из физиков-теоретиков, работавших в основном до II Мировой Войны, гением можно было объявить человека с мозгом, имеющим рабочую размерность, равную двум, как у Альберта Эйнштейна, то после нее этот показатель снизился до нуля, как у Льва Давидовича Ландау.
Что касается физиков-теоретиков с высокой рабочей размерностью мозга, то их в мире единицы, возможно, по одному на поколение. У всех -- одни и те же симптомы: отсутствие публикаций в престижных журналах, прав работать со студентами и, в конечном счете, учеников. И это при том, что они получили такие научные результаты, каких ни одному редукционисту не дано получить в принципе ввиду отсутствия у них требуемых умственных способностей. Они даже неспособны понять настоящие научные достижения, зато имеют право присваивать их, предварительно исказив и представив обезображенной форме, в которй им удается что-нибудь понять. Так дальше продолжаться не может. Теоретическая физика не может всегда оставаться во власти тех, кто неспособен ее понимать.
http://zafarturakulov.blogspot.nl/2015/03/blog-post.html
