Недавнее заявление Президента России Владимира Путина в интервью британской газете Financial Times о том, что западная либеральная идея «изжила себя окончательно» и «вступила в противоречие с интересами подавляющего большинства населения», буквально взорвало устоявшееся политическое и теоретическое болото концептуального либерализма.
Русская служба «Голоса Америки» сразу бросилась за комментариями к адепту современной теории либерализма Фрэнсису Фукуяме. Он, как известно, ровно 30 лет назад – в 1989 году приобрел всемирную славу после публикации эссе «Конец истории?», в котором декларировал, что конкурентов у либерального общественного порядка не осталось. Нынешние теоретические постулаты выдающегося учёного (от 12.07.2019), честно говоря, разочаровали. Банальные, тысячи раз пережеванные мантры об открытости демократии, толерантности, верховенстве права в рыночной экономике и важности свободных демократических выборов не дали ответа ни на один из острейших вопросов современности. Как раз, наоборот, такой догматический подход и подтверждает сомнения в торжестве постулатов либерализма!
О какой, например, толерантности можно говорить применительно к недавним событиям с кризисом беженцев в Европе в результате развязанных либеральным Западом войн на Ближнем Востоке и в Африке? Фукуяма считает, что «конфликт из-за наплыва беженцев и иммигрантов в Восточной Европе в большей степени основан на чувстве страха, а не на реальном опыте взаимодействия с иными культурами». Теоретик явно заговаривается. Ведь сам страх - это и есть боязнь и неприятие чужой культуры! А это уже явление далекое от либерализма.
Фукуяма предупреждает об опасностях национализма. Но объективная оценка ситуации показывает, что сам современный национализм – это и есть порождение современного либерализма, доведённого до социально – правового маразма. Достаточно вспомнить ситуации погромов, массовых избиений и изнасилований со стороны последней волны мигрантов, когда либеральные европейские политики давали полиции команды не вмешиваться и не возбуждать против мигрантов – преступников уголовные дела.
Или вспомним тех же европейских политиков и философов – теоретиков либерализма, которые открыто призывали европейских мусульман ехать сначала в Ливию убивать Каддафи, а потом в Сирию – Асада! Ведь это тоже изнанка современного либерализма. Автор «Конца истории» не затрагивает эти вопросы. Или есть «секретные протоколы» к «Концу истории», где сказано о том, что вербовка террористов, «цветные революции», массовые убийства противников насильственного либерализма – это тоже часть либеральной доктрины и ускоренного пути к «Концу истории»?
А возможен ли вообще классический фукуямовский либерализм и «конец истории» в условиях новой технологической революции (объединим в одно понятие третью и четвертую производственные революции)? Сам Фукуяма пока уходит от ответа на этот вопрос. Пытается ответить на него другой модный сейчас ученый, молодой профессор из Израиля Юваль Ной Харари. В тот же день (12.07.2019), когда Фукуяма опубликовал свое интервью «Голосу Америки», Харари дал интервью на ту же тему французскому изданию Le Tеmp.
Харари в срвнении с Фукуямой более честен как учёный. По его мнению, информационные технологии и биотехнологии уже сейчас образуют опасный союз: «Владельцы информационных и аналитических инструментов знают нас лучше, чем мы сами, и могут контролировать наши мысли и желания…В XXI веке искусственный интеллект (ИИ) и биотехнология открывают новые перспективы. С помощью камер, беспилотников, биометрических датчиков, регистраторов можно отслеживать миллионы и даже миллиарды людей одновременно. И информация, собранная в форме электронных данных, может интерпретироваться машинами. В конечном итоге, технологии позволяют получить доступ к мозгу…Крупные корпорации Запада отслеживают миллионы или даже миллиарды людей, чтобы узнать об их характерах и вкусах. На этом этапе такое наблюдение используется для продажи товаров и услуг. Но его легко можно использовать и из политических соображений, как это произошло в случае с Cambridge Analytica (речь идёт об использовании этой британской компанией всей полученной информации в целях манипулирования выборами в США в 2016 году, а всего в 200 выборах в разных странах мира в 2013 – 2018 г.г. – В.О.)».
Но, последнее обстоятельство наотмашь бьет еще по одной священной либеральной корове Фукуямы – «свободным демократическим выборам»: если выборы контролируемы через ИИ и Большие Данные, то всё дозволено! Выбора как такового нет!
Харари полагает, что «либерализм переживает кризис, но не умирает». Он полагает, что «одним из его достоинств является способность признавать свои ошибки и заново изобретать себя». При этом Харари, как верный последователь либерализма, полагает, что новая форма либерализма всегда выиграет соперничество у новых форм авторитаризма. Но это, на наш взгляд, своего рода примитивизация научного осмысления реальности и прогнозирования будущего. И здесь Харари недалеко ушел от Фукуямы.
Харари явно недооценивает способность и авторитарных режимов делать выводы из ошибок прошлого и перестраивать стратегию развития не менее эффективно, чем это делают либеральные государства.
И Фукуяма, и Харари, в конечном счете, исходят еще из одного основного принципа либерализма – рыночной экономики, где свобода предпринимателей ВСЕГДА приоритетнее госрегулирования. Опыт главного экономического конкурента либерального Запада – Китая режет и вторую священную либеральную корову. В недавно опубликованной на русском языке книге Кай-Фу Ли «Сверхдержавы искусственного интеллекта. Китай, Кремниевая долина и новый мировой порядок» (Изд. Манн, Иванов и Фарбер, М., 2019) убедительно показана вся история реагирования КПК на новую технологическую революцию и выработки стратегии развития Китая исходя из её наиболее эффективных трендов.
Главный вывод этого исследования состоит в том, что в Китае смогли использовать государственную и партийную машину для того, чтобы дать возможность интенсивно развиваться своим предпринимателям, создавая им для этого максимум льготных условий. Как пишет автор книги, «участие государства иногда оказывается чрезвычайно эффективным». Высшее руководство Китая не стало ждать, когда «заработает рынок». Оно хотело ЗАСТАВИТЬ правительственные деньги работать как можно быстрее, а для этого нужен был качественный скачок. И он был сделан на всех уровнях власти. Естественно, в условиях жесточайшего контроля за расходованием средств.
***
Ясно, что «конец истории» будет другой. Фукуямовский либерализм уже сейчас практически похоронен. Новая технологическая революция рождает новые формы управления экономикой и обществом. Политикам и учёным надо выползать из удобных нор и пещер привычных понятий.
