Постоянные читатели сайта (и не только они) знакомы с лирикой писателя (прозаика, поэта и публициста) Вадима Андреева. Поэзия его красочна и звонка; она умна и принимается сердцем. То что автор, в полном понимании, Поэт (без оговорок), а не самоувлечённый «рифмователь», коих среди нас не счесть, подтверждает прозвучавший здесь «Сонетный ряд». Кто пропустил, рекомендую, прочтите: http://zavtra.ru/blogs/sonetnij_ryad.
Как часто случается с добротным литературным явлением, не содержащим «модного» на время его появления и для сайтовской публики вызова, на сонеты не обратили должного внимания: под публикацией единичные отзывы, включая «плюсики». Зато стихотворные же «Две цитадели» (чит. http://zavtra.ru/blogs/dve_tcitadeli) собрали несколько десятков откликов.
К сожалению, тон под последней подборкой задали не истинные оценщики поэтического мастерства, обладающие необходимым для этого опытом и вкусом к слову. Рыть истину, как золото в горах, принялись наши самородные (от палисадников, с дачных грядок и помидорных подоконников) натуралисты; назову их литературными мичуринцами.
Разумеется, впереди всех оказался вездесущий «всемирный отзывчик» и критик-универсал Сергей Ужакин с присущей ему манерой диспута, перенятой у Паниковского (вы знаете, как я вас уважаю, но вы ничего не понимаете). Вчитайтесь-ка в его посты! Но у меня вызвало возмущение не лицемерие самовлюблённого типа, который слышит только себя, и не его назидательно-пренебрежительный тон. К тому и другому я привык. Вот образчик последнего: «Поэт имеет право на вымысел, поэт не имеет право на ложь. Россия это не ботанический сад для Андреевых, этак они всю смоленщину засадят ананасами. Вы обязаны понять, что такой патриотизм приводит к обратному результату. Любовь к Родине по случаю, явление опасное, разрушительное. Коль ты уж пишешь о своей стране, то душу в кровь, и не иначе».
Как видите, Ужакин, поверхностно знакомый с поэзией В. Андреева, тем не менее, с лёгкостью необыкновенной определяет патриотизм столичного поэта, который хуже его, провинциала, разбирается в травах. Во мнении сохатого (от слова соха) литкритика и толкователя оттенков сыновьих чувств к Родине, такой(!) патриотизм опасный, разрушительный, способный преобразовать страну берёз в страну ананасов(?) и вообще в ботанический сад (какой ужас! Хотя Россию по разнообразию видов растений можно смело назвать уникальным ботаническим садом планеты). У Андреева-де и таких, как он, любовь к Родине проявляется «по случаю»(?), без «души в кровь», не как у правильного якобы и, надо понимать, безупречного патриота Ужакина. И, по его словам, все эти ужакизмы мы, случайные их читатели «обязаны понять». Обязаны!!! Мышление типичного представителя новых бывших, приведших страну к катастрофе «обязаловкой» «понимать правильно» все их безумные лозунги.
Потрясённый столь неумолимым назиданием (в стиле доноса 30-х годов), я попытался отыскать кровавые следы ужакинской души в его литературных заездах на Родину. Кроме какой-то слизи, никаких отходов творческой деятельности у нашего громкого постовика не обнаружил.
Повторяю, в обсуждении поэтического сочинения «Две цитадели» на меня произвело более гадкое впечатление иное. А именно, обращение нашего околоштатного Ментора к В. Андрееву после мелочных попыток отделать под орех обсуждаемые стихи «хорошими» словами. Привожу фрагмент из поста Ужакина, подчеркнув слова, на которых ниже сделаю акцент:
«…чтобы быть на равных, а не выпендириваться (орфография автора поста) оставлю на вашей ветке, вам в дар и к примирению и свой след, небольшую свою работу. Написана она как раз мгновенно, уже давненько, написана мимолетно, но есть в ней две точки, что мне не по нраву и я ищу им замену, но пока не нахожу, а потому и лежит в столе. Так, что искренне вам желаю не слушать пожелания тех, кто намерен затащить вас на прокрусотво ложе своих представлений…».
В этом отрывке Ужакин искренен и точен лишь в слове «выпендириваться». Это его стиль обращения к читателям, это его единственный жанр (скажу так), который он освоил в совершенстве. Но, увы, душевная щедрость автора поста на этом иссякла, «выпендирёж» благополучно продолжился. Его не маскирует лишённое искренности предложение «к примирению». Разве В. Андреев, которому Ужакин тычет с личного «Прокрусотва(!?) ложа своих представлений» трубку мира, участник конфликта? И что за барско-снисходительное «в дар»? Вы, Ужакин, не просите жертву своих ботанических и прочих «разоблачений» принять «дар», а «оставляете» его, будто суёте в щель под дверью. Вы уверены, что В. Андреев, обнаружив на своей «ветке» свисающее нечто, примет его именно за дар? И главное, может ли быть даром, в принципе, образчик Вашей лирики, написанный «мгновенно-мимолётно» - «в стол»? Т. е. полуфабрикат, черновик? Даже Пушкин не дарил своих черновиков. Но Вы же Ужакин!!! Вы не сомневаетесь, что В. Андреев посчитает за честь для себя «быть на равных» с Вами, как поэт с поэтом. http://zavtra.ru/blogs/sharf_ajsedori Слов нет!..
Что до рифмованной «дарственной мимолётке» (будем считать новым видом поэзии) Ужакина, я отозвался о ней стихотворным подражанием в заметке «Шарф Айсендоры»: http://zavtra.ru/blogs/sharf_ajsedori. Публикация явно забытая большинством читателей. Тогда я пожалел поздно начинающего автора – не стал разбирать его творение в тайной надежде, что он уймётся в своих назиданиях в мой адрес. Но, увы, ошибся. Сейчас ошибку исправляю.
Освежу в памяти любителей ужакезии шедевр, вызвавший моё восхищённое подражание. Алтайский рапсод написал:
Осенний город, воздух свеж
Последних листьев шелк сминаю
Я ощущаю свой рубеж
И подхожу все ближе к краю
Откинув полог бытия
Мне кто-то мир открыл для взора
Он жадно в жизнь втянул меня
Как шарф втянул когда-то Айседору
Я на пути бросал в огонь
Дела пустые, даты, лица
За мною послан рыжий конь
Остановившийся напиться
Он у ручья стоит пока
Пьет воду мой последний конь
И жадно жизнь глотаю я
Спешу, как *бражник* на огонь
В стихотворении моих подчёркиваний нет. Считайте, что всё подчёркнуто. Обсуждать каждое словесное «па» – страниц в ИИ не хватит. Ограничусь избранным местом.
Но сначала объясните мне, по какой надобности пожилому человеку врать, что есть в мимолётке «две точки»? Я обыскался, ни одной точки нет в выставленной машинописи. Обнаружилась одинокая запятая, а вопят, просятся ещё с десяток этих и других знаков препинания на свои законные места. Они (знаки) в стихотворной записи очень важны для восприятия поэтически выраженной мысли, важнее чем в прозе. Итак я пропускаю обсуждение «шёлковых листьев», «полога бытия», сожжения на огне «дел пустых, календарных дат и лиц», «последнего посланного по божью душу коня рыжей масти», который всё пьёт и пьёт воду у ручья, давая Ужакину возможность «жадно доглотать жизнь». Её Ужакину так жалко, так жалко, потому что она после его «вытягивания из бытия» (вслед за «втягиванием» (см. стих) осиротеет, знать.
Кстати, насчёт «втягивания». Это слово, употреблённое в мимолётке, и помешало мне не заметить «шарфа Айседоры». Он вдохновил нашего новообращённого певуна на самовоспевание своего личного появления на свет. Якобы названный Кто-то (надо полагать, Провидение) не без усилий затащил из небытия в бытие сопротивляющегося изо всех сил уже умственно развитого зародыша, которого нарекут Сергеем. Видимо, этот Кто-то сильно нуждался именно в том, кого тянул и наконец-то втянул. Ужакин живописует КАК(!)… Как шарф втянул когда-то Айседору (!!!). Не сомневаюсь, что, отбив на клавишах сие, Ужакин пустился в пляс, приговаривая: «Ай, да Пушк…жакин! Ай, да сукин сын!». Поэтическая «находка» и сейчас кажется ему удачной, даже может быть гениальной, иначе он не преподносил бы её природному Поэту в общей упаковке своего протухшего в столе «дара». Восторг известной горячей субстанцией снизу-вверх так ударил в голову, что лишил нашего самородка изящной словесности элементарного логического мышления. Ведь тот роковой шарф не втянул бедную жертву страшного случая в жизнь, а наоборот – ВЫтянул из жизни(!!!). Так к чему ужакинское «КАК»? А может быть, алтайский краевед путает бытие с небытием? И ему кажется, что настоящая жизнь начнётся… по ту сторону? Всякое случается в голове, если сидеть не разгибаясь за перенасыщенными «умью» постами длиной в тоску по собственному шедевру, который никак не выходит из-под пера, то бишь мозолистых пальцев…
Из человеколюбия, исключительно из человеколюбия, я могу помочь Сергею Ужакину если не подняться до «равных» в поэтическом мастерстве к ему не равным, то оказаться хотя бы на приличном расстоянии от них. Давать мастер-класс Ужакину ещё преждевременно, но я осмелюсь предложить ему, в виде образца, его же стихотворение с «шарфом Айседоры, но переписанное автором с поэтическим опытом. То есть, вернуться к моей июльской заметке, на которую я выше ссылаюсь.
Успеха Какбражнику, припавшему к Кастальскому водопою вместе с рыжим Пегасом!
А Вадима Андреева я прошу не умолкать, если кто-то из критиков уличит его, Поэта, в плохом знании сортов сена и неправильном патриотизме. И не расстраиваться, когда приносят нежданные дары в лицемерных упаковках.
