Питер Нолан Альтернатива развала СССР

Питер Нолан писал и читал курсы на самые разные темы экономического развития, глобализации и переходного периода бывших плановых экономик. Он делал сравнительное исследование развитии Китая и Индии, изучал китайское сельское хозяйство, системные изменения в Китае и бывшем СССР. Занимался проблемами бедности, голода, неравенства и миграции. Исследовал тему реструктуризации крупным глобальным компании в эпоху мировой бизнес-революции, а также трансформации крупных китайских компаний.

Развитие всякого исторического процесса, как известно, многовариантно. И часто мы, анализируя те или иные вопросы дня сегодняшнего, обращаем свой взгляд в прошлое, смотрим «вокруг», пытаемся заглянуть в будущее — спрогнозировать тренды движения экономики, предугадать проблемы, предупредить их. И порой возникает ощущение — неисповедимы пути экономического развития... Или — все-таки «исповедимы»? Могло ли быть у нас все по-другому? Лучше? Стабильнее? С известным британским экономистом Питером Ноланом, профессором Кембриджского университета, директором Центра научных исследований проблем развития Университета Кембриджа, председателем Общества развития Китая встретился в Лондоне член Международного комитета Вольного экономического общества России, сопредседатель Российского конгресса работников производства, науки и образования, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова Александр Бузгалин.

ОЦЕНКА РАЗВАЛА СССР

Александр Владимирович Бузгалин (АВБ): Сейчас в России сложилась непростая экономическая ситуация: на протяжении нескольких лет наблюдается стагнация. О ее причинах есть разные мнения — и неудачные реформы переходного периода, и излишне либеральная модель экономического развития, приведшая к деиндустриализации экономики, упадку потенциала индустриального комплекса как базового элемента экономической системы, что сказалось на ее состоянии и устойчивости и что приходится расхлебывать нынешним властям... Мы ищем новую модель развития нашей экономики. А как вы оцениваете сегодняшнюю ситуацию в России, какие можете выделить факторы, внутренние и внешние проблемы, оказавшие влияние на российскую экономику? Обычно мы обсуждаем эти проблемы в кругу российских специалистов, но нам интересен и взгляд из-за рубежа.

Питер Нолан (ПН): Эта проблема характерна именно для бывшего Советского Союза, поэтому ее источник следует искать именно в советском прошлом. Советский Союз во многом занимал передовые позиции. Например, в начале 1990-х я был в Москве на предприятии «Красный пролетарий». Там было установлено сложнейшее оборудование мирового уровня, передовые системы с числовым программным управлением. Когда мы задавали вопросы директору предприятия, он чуть не плакал, говоря, что может теперь продавать только устаревшее примитивное оборудование уровня XIX века, а не числовые, роботизированные станки, которые оказались никому не нужны.

Для меня положение этого завода стало символом катастрофы, ярким примером последствий распада Советского Союза. В 1970-80-е годы Советский Союз намного опережал Китай в технологическом плане. Сейчас ситуация изменилась кардинально: Китай — с большим отрывом — крупнейший мировой производитель. Произошедшие исторические перемены имели катастрофические последствия для СССР. Вы знаете, что Советский Союз производил крайне сложную высокотехнологичную продукцию, в том числе порядка 3000 коммерческих самолетов Туполева, Антонова и т.д., — это все была очень эффективная высокотехнологичная продукция. Кроме того, выпускалась передовая военная техника (МиГи, самолеты конструкторского бюро «Сухой»), технологии мирового уровня в полном смысле этого слова.

Китай на данный момент является самым большим рынком в сфере автомобилестроения. В 1970-х этого рынка практически не существовало. В Советском Союзе было не менее шести крупнейших заводов, выпускавших автомобили и грузовики, то есть отставание Китая было огромным. Если сравнивать общее количество продукции, выпускавшейся машиностроительной отраслью, включая сельскохозяйственную технику, производственное оборудование и пр., СССР производил больше автомобилей и производственного оборудования, чем Соединенные Штаты! В СССР также было значительно больше инженеров и ученых, чем в США.

Я бы хотел подчеркнуть, что в плане технологического развития Китай не шел ни в какое сравнение с Советским Союзом в 1970-80-е годы, но с тех пор Китай и СССР поменялись ролями. Разумеется, у Китая есть свои характерные черты, отличающие его от СССР, есть и другие аспекты, однако я полагаю, что если бы Советский Союз пошел по тому пути реформ, который был выбран Китаем (а движение в этом направлении наблюдалось в 1980-х, были эксперименты в Ленинграде и Ленинградской области), я думаю, Советский Союз не только избежал бы коллапса, но и очень быстро продвинулся бы вперед. Традиционные советские институты, при наличии имевшихся высоких технологий, но имеющие ограниченное влияние глобального рынка, могли реализовать постепенно такие реформы. Сейчас на Западе принято считать, что распад СССР был неизбежен и безальтернативен. Однако я думаю, что у Советского Союза был шанс быстро продвинуться вперед в 1990-х.

АВБ: Вы уверены? Это весьма важное заявление!

АВБ: Это — оценка специалиста по реформированию экс-социалистических экономик. Вы ведь долгое время были советником китайского правительства, поэтому ваша оценка — экспертная по вопросам китайской экономики, ее реформирования, и вы говорите о предпочтительности и для нас так называемого китайского варианта реформ. Что надо было делать?

ПН: Я приведу пример Китая. Во-первых, необходимо было создать атмосферу стабильности и провести разъяснительную работу с членами Коммунистической партии Китая, чтобы они понимали смысл проводимых реформ. Члены партии как «проводящего звена» должны были осознавать стоявшую перед ними задачу и использовать имеющиеся у партии рычаги управления для достижения поставленной цели, и одним из важнейших достижений китайской политической системы с момента запуска программы реформ в 1970-х стала внутренняя реформа Коммунистической партии.

Далее. Китай начал с проведения самых легких и простых, но в то же время и самых важных реформ. Первые нововведения коснулись сельскохозяйственного сектора и сферы услуг и внедрялись крайне осторожно. В Советском Союзе были огромные неэффективные колхозы (как и в Китае), и, по моему мнению, простая реформа институциональной структуры сельскохозяйственных колхозов привела бы к значительному повышению общего благосостояния, в особенности применительно к поставкам продовольствия и качеству производимых продуктов.

РЕФОРМЫ НА ИДЕЯХ БУХАРИНА

Концепция китайских реформ 1980-90-х годов во многом совершенно явно основывалась на идеях Н.И. Бухарина. Китайцы были хорошо знакомы с новой экономической политикой СССР 1920-х годов, и в 1990-х в Китае часто звучала мысль Бухарина о том, что необходимо стать хозяином своей судьбы и стремиться к увеличению своего благосостояния путем накопления и последующего инвестирования средств. В 1980-х в Китае эта идея была представлена в виде известного бухаринского лозунга, который можно перевести как «вперед к богатству». Очень популярный в то время лозунг.

На заре реформ в 1979 году я беседовал с Дэн Сяопином, и он повторил за Бухариным: равенство в нищете — это не социализм; социализм предполагает возможность каждого увеличивать свое благосостояние. Необходимо идти к богатству, а для этого нужно предоставлять мотивацию, не утрачивая, однако, контроль.

АВБ: Да, если каждый человек чувствует себя лучше, общество в целом «чувствует себя» лучше. У нас многие с вами согласились бы, хотя для меня смысл человеческой жизни — не обогащение, а развитие...

ПН: В Китае иначе восприняли советский опыт, у них идеология Бухарина имела большое значение при выработке подхода к проведению реформ. Помимо реформирования сельского хозяйства, которое могло быстро обеспечить значительное улучшение общего благосостояния, второе, что сделал Китай, это позволил людям перейти в сферу услуг, открыть небольшие магазины, кафе и рестораны — без каких-либо ограничений. Китайцам позволили без ограничений создавать небольшие мануфактуры, малый бизнес. Можно было с легкостью учредить предприятие, требования по начальному капиталу были крайне невелики, и это в основном касалось легкой промышленности (точно по Бухарину), то есть были созданы условия для организации заведений общепита, ателье по пошиву одежды и т.д.

На третьем этапе в ход пошел лозунг «реформы и открытость». Огромное значение для Китая имел механизм контролируемого доступа к международному капиталу, организованный таким образом, чтобы международный капитал помогал китайскому привлечь высокие технологии в страну.

НАЧАЛИ НЕ С ТОГО

АБВ: Профессор Нолан, мне кажется, вы абсолютно правы и, как специалист, прекрасно осведомленный в данном вопросе, хорошо выразили эту закономерность. Очевидно, что современная экономика, что бы ни говорили, зиждется на индустрии, науке, образовании и культуре. Как мы видим, в Китае базовые отрасли индустрии, инфраструктура, большая часть науки и образования, крупнейшие банки оставались в руках государства.

ПН: Совершенно верно. Российские реформаторы начали не с того. Но я не думаю, что это, строго говоря, абсолютно верное утверждение. Были попытки вполне адекватные. Например, в начале эпохи реформ, особенно в Ленинграде в начале 1980-х, руководство предпринимало определенные усилия по проведению реформ, похожих на китайские и направленных на реформирование колхозов, малых и средних предприятий и сферы услуг. Думаю, что, если бы СССР не пережил политический коллапс, о причинах которого можно рассуждать долго, страна могла бы пойти по другому пути. В Китае же в результате реформ сельскохозяйственного сектора, сферы услуг, малых и средних предприятий — очень важно! — изменилась структура китайского общества и значительно повысился общий уровень благосостояния. Однако важно понимать еще и то, что залогом успеха стала принципиальная позиция Китая по недопустимости передачи контроля над национальной экономикой глобальному бизнесу. Если бы Китай согласился с правилами Всемирной торговой организации (а его постоянно к этому подталкивают) и приватизировал крупные отрасли промышленности, телекоммуникации, металлургию, добывающую промышленность, тяжелую промышленность, авиастроение и т.д., все сложилось бы иначе.

Характерный пример: сохранение контроля над генерацией и распределением электроэнергии позволяет производить современное оборудование и высокие технологии для нужд электроэнергетики на государственных предприятиях. В этом направлении Китай продвинулся очень далеко.

Кроме того, в Китае государству принадлежат авиакомпании, поэтому правительство может приказать национальным авиакомпаниям приобретать самолеты отечественного производства. Таким образом, в Китае создан внутренний рынок для самолетов, рассчитанных на 80-90 пассажиров. Наличие внутреннего рынка сбыта предоставляет Китаю возможность стать в будущем конкурентноспособным в области авиастроения. Трудно сказать, насколько это реально, но для Китая это хотя бы возможно.

Еще один важный момент: высокие показатели экономического роста означают, что доходы государства возросли, но, несмотря на постоянное давление со стороны международных СМИ, МВФ и особенно международных банков, китайское правительство отказалось приватизировать банки. Крупнейшие банки Китая принадлежат государству, и их ресурсы можно использовать для стимулирования экономического развития.

Последний штрих к портрету китайского экономического чуда: правительство использовало государственные доходы, контроль над банками и за сбережениями населения для финансирования крупнейшей за всю историю программы инвестиций в инфраструктуру, в том числе в строительство дорог, госпиталей, школ, жилой недвижимости, самолетов, аэропортов, портов, железных дорог. Таким образом, Китай смог использовать свое относительно позднее подключение к мировым процессам для создания современной инфраструктуры, заложив тем самым основу для будущего процветания.

На основании опыта Китая, а также принимая во внимание высокий уровень технологического развития СССР и его огромный потенциал, я делаю вывод, что, если бы СССР внедрял программы, аналогичные тем, которые применяются в Китае, Советский Союз мог бы совершить скачок вперед и избежать резкого падения уровня жизни и развала в сфере производства. Да, советская система распалась, и это был длительный и сложный процесс, но, по-моему, значительная часть этого процесса — результат усилий по дестабилизации страны, предпринятых международными институтами и, разумеется, США. Было крайне непросто разрушить существующую систему, довести людей до отчаяния, деморализовать их и убедить в отсутствии альтернативы дезинтеграции. Запад неустанно трудился на ниве международных отношений для того, чтобы добиться этого, и преуспел. Распад СССР — трагедия с далеко идущими последствиями как для всей страны, так и для ее граждан.

В 1992 году мы с женой были в Санкт-Петербурге, я там читал курс лекций. Я никогда не забуду того, что увидел тогда: людей, которые были раздавлены, их культура растоптана, нищих инженеров и ученых, продававших ботинки и прочую мелочь. Это ужасное зрелище: разрушение культуры и потерянные люди, потерявшие все. Сейчас на Западе говорят, что альтернативы не было. Я думаю, это абсолютно не так. Уверен, были и другие варианты. А сейчас никому нет дела до того, что случилось. Политики типа американского сенатора Джона Маккейна могут позволить себе сказать, что Россия — это просто бензоколонка. Какая уничижительная оценка!

В 1992 году я беседовал с Алексеем Кудриным. Финансовый департамент Санкт-Петербурга, который он в то время возглавлял, пытался заказать, по-моему, у КПМГ, одной из крупнейших аудиторских компаний в мире, план развития Санкт-Петербурга. И вот — что она тогда предложила городу? В соответствии с этим планом фабрики, базы для строительства подводных лодок, сельско-хозяйственные предприятия — все промышленное производство должно было быть уничтожено. Концепция развития заключалась в создании исключительно туристического центра и строительстве отелей...

Журнал «ВОЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА» ЯНВАРЬ-МАРТ 2017 г.