Договор о ненападении между СССР и Германией (Пакт Молотова — Риббентропа) был есть и будет ненавистен всем внешним и внутренним врагам России. Оправдываться за него — значит вставать с ними в один ряд.
В прошлом, 2019 г., в год 80-летия Пакта Молотова — Риббентропа, российская власть впервые со времен Горбачева не стала посыпать голову пеплом и просить у мирового сообщества прощения за «преступный» Договор о ненападении между СССР и Германией, заключенный «тираном» Сталиным.
Более того, министр культуры РФ (ныне помощник президента) Владимир Мединский опубликовал приуроченную к юбилею Пакта статью с красноречивым названием — «Дипломатический триумф СССР». А Сергей Иванов, член Совета безопасности РФ (некоего аналога Политбюро) по итогам международной конференцию «Стратегия СССР по предотвращению Второй мировой войны в Европе и Азии», на которой ведущие отечественные и зарубежные историки камня на камне не оставили от насаждаемой Западом новой концепции войны, заявил: «Я считаю пакт Молотова — Риббентропа достижением советской дипломатии, которым надо гордиться».
Казалось, что «лёд тронулся», что историческая политика России (только не надо говорить, что её у нас не было и нет) начинает кардинально меняться, что её целью отныне будет не достижение компромисса с Западом во имя интересов прозападной элиты (почти любой ценой), а отстаивание исторической правды во имя интересов государства и народа России.
Поэтому неудивительно, что Запад, столь привыкший к России, играющей с ним «в поддавки», поспешил в специальной Резолюции парламента Евросоюза «О важности европейской памяти для будущего Европы» заклеймить новую историческую политику России как «опасный компонент информационной войны против демократической Европы» и предать анафеме усилия «нынешнего российского руководства по искажению исторических фактов и обелению преступлений, совершенных советским тоталитарным режимом». Такая оценка из уст противника дорогого стоит.
Однако радоваться пришлось недолго. В российском официозе вновь начинают преобладать оправдательные интонации по отношению к Пакту Молотова — Риббентропа, как и всей предвоенной сталинской внешней политике. Ныне пропаганда на все лады без устали твердит о том, что практически все великие и невеликие европейские державы заключали договоры о ненападении с Третьим рейхом. А значит, все были «хороши». Посмотрите на Польшу, говорят нам, она первой подписала Пакт Гитлера — Пилсудского. Советский же Союз в этом порочном ряду был последним.
Особый «писк» нового подхода, можно сказать, его ноу-хау, заключается в «зубодробительном» аргументе: Сталин, в отличие от лидеров Великобритании, Франции и Польши, не замарал себя личной подписью под одним договором с Гитлером. Соответственно, нечего на нас за Пакт Молотова — Риббентропа пенять, лучше на себя оборотитесь.
Согласитесь, о договоре, который был триумфом отечественной дипломатии и которым следует гордиться, так не говорят и не пишут. И есть большая опасность, что именно такой подход намереваются заложить в готовящуюся к публикации статью Владимира Путина о причинах Второй мировой войны.
Кому-то эти оправдания покажутся лучше, чем покаянные речи об «аморальном» и «преступном» Пакте. Но в реальности разница не принципиальна. Раньше в исторической политике России основной упор делался на то, что «мы свои, буржуинские», мы тоже, как и весь цивилизованный мир, осуждаем советский тоталитаризм, сталинизм и преступный Пакт. Теперь происходит лишь смещение акцента: «мы свои, буржуинские», вы — цивилизованный мир — ничуть не лучше нас.
Как говорится, хрен редьки не слаще. И тот, и другой подход в равной мере базируются на осуждении сталинской внешней политики, на западной концепции Второй мировой войны.
Насколько они оба отличаются от полного достоинства заявления Сталина о Пакте Молотова — Риббентропа, прозвучавшего 3 июля 1941 г., на 12-й день Великой Отечественной войны, в его радиообращении к народу: «Могут спросить: как могло случиться, что советское правительство пошло на заключение пакта о ненападении с такими вероломными людьми и извергами, как Гитлер и Риббентроп? Не была ли здесь допущена со стороны советского правительства ошибка? Конечно, нет! Пакт о ненападении есть пакт о мире между двумя государствами. Именно такой пакт предложила нам Германия в 1939 году. Могло ли советское правительство отказаться от такого предложения? Я думаю, что ни одно миролюбивое государство не может отказаться от мирного соглашения с соседней державой, если во главе этой державы стоят даже такие изверги и людоеды, как Гитлер и Риббентроп. И это, конечно, при одном непременном условии — если мирное соглашение не задевает ни прямо, ни косвенно территориальной целостности, независимости и чести миролюбивого государства. Как известно, пакт о ненападении между Германией и СССР является именно таким пактом».
Конечно, после бесчисленных ушатов грязи, вылитых на Пакт за последние десятилетия, найдется немало тех, кто готов возопить — договор с Гитлером был аморален и недопустим по определению, одни нравственные уроды могут считать иначе. С сознательными демагогами спорить бесполезно, а искренне заблуждающимся напомню.
До 22 июня 1941 года для СССР Гитлер — легитимный глава одной из великих европейских держав. Потенциальный противник и даже вероятный? Нет сомнений. Но потенциальными и даже вероятными противниками на тот момент для нашей страны были и Франция с Великобританией. Лишь по совершенно независящим от Лондона и Парижа причинам им не удалось в первой половине 1940 г. превратить Странную войну, в которой они неожиданно для себя оказались один на один с Германией, в общеевропейский крестовый поход против большевистской России (не пора ли России обнародовать все документы по англо-французской операции Pike).
Да, Гитлер на момент заключения Пакта Молотова — Риббентропа присоединил Австрию и захватил Чехию (бескровно). Но президент Буш-младший развязал войну против Ирака, которая привела к гибели почти миллиона мирных иракских граждан. Разве из этого следует, что президент России не имел морального права заключать с ним соглашение о контроле над стратегическими вооружениями?
Гитлер планировал нападение на Польшу, в чем не сомневались ни в Москве, ни в Лондоне, ни в Париже, ни в Варшаве. И что? Один враг СССР собирался разгромить другого врага СССР. Сталин предложил Польше помощь, чтобы совместно уничтожить более опасного для Советского Союза противника — Германию. Получил от панов высокомерный отказ. Это был их выбор, и никто кроме польского руководства за его последствия ответственности не несет.
Не подлежит сомнению то, что на момент подписания Договора о ненападении с Германией в Третьем рейхе существовала открытая, на законодательном уровне оформленная дискриминация еврейского населения, свершилась уже Хрустальная ночь. Но столь же открытая дискриминация негритянского населения была в то время в Соединенных Штатах, а линчевание чернокожих было обыденностью для демократической Америки. Если аморально заключать договоры с антисемитом Гитлером, то почему не аморально состоять в союзе с расистом Рузвельтом, подписывать с ним договоры в Тегеране и Ялте?
Все разговоры об априорной аморальности договора с Гитлером — это либо сознательная ложь, либо глупость. Так за что нам оправдываться?
Столь же абсолютно не соответствуют действительности и бесчисленные обвинения Договора о ненападении, включая Секретное приложение к нему, в противоправности. Длиннющие перечни норм международного права, многосторонних и двусторонних договоров, которые якобы «попрал» Пакт, являются не более чем откровенной липой или, как сейчас принято говорить, «фейком».
За прошедшие десятилетия обличители Пакта смогли найти в нем лишь одну (!) реальную правовую «шероховатость», иначе не скажешь, — Пакт «обесценил франко-советский договор о взаимопомощи от 2 мая 1935 года» (А. А. Пронин «Советско-германские соглашения 1939 г. Истоки и последствия»). Правда, как можно было «обесценить» то, что и так ничего не стоило?
Небольшая выдержка из официальной Записи переговоров имперского министра иностранных дел фон Риббентропа с министром иностранных дел Франции Бонне 6 декабря 1938 г. (всего через месяц после Хрустальной ночи): «В ходе дальнейшей беседы имперский министр фон Риббентроп еще раз охарактеризовал прежнюю французскую политику союзов и окружения, и в частности пакт с Россией, как препятствие на пути сближения между Германией и Францией. Боннэ подчеркнул, что пакт с Россией связан с совершенно определенными условиями и отнюдь не выходит за рамки Лиги Наций; впрочем, этот пакт, продолжал Боннэ, был заключен ярко выраженными правыми политиками, такими, как Фландэн и Лаваль, а не теми, кто сейчас входит в правительство» (Документы и материалы кануна Второй мировой войны. т.1. М. 1981 г. С. 262−263).
К этому следует добавить, что сразу после подписания Франко-германской декларации Бонне в специальном циркулярном письме радостно известил французских послов по всему миру о том, что «отныне германская политика будет направлена па борьбу с большевизмом. Рейх дал понять о наличии у него стремления к экспансии в восточном направлении…»
Вот такой Договор о взаимной помощи с вот такой Францией «обесценил» Пакт Молотова — Риббентропа. И это, подчеркиваю, единственная правовая претензия, которую реально можно предъявить в отношении Договора о ненападении между СССР и Германией. Договора, который цивилизованным миром объявлен не имеющим аналогов по преступности, цинично поправшим все мыслимые нормы международного права. Договора, за который Россия столько лет каялась и за который теперь предлагается оправдываться, по принципу — СССР был ничем не хуже Франции или Британии.
Нельзя обойти вниманием и крайне распространенные утверждения о том, что сам Пакт пусть и был юридически безукоризнен, но его последствия оказались преступными: он привёл к разделу Европы на сферы влияния, как результат была разгромлена Франция, а три прибалтийские республики, части территории Финляндии, Польши и Румынии вошли в состав Советского Союза.
Пойдём по порядку. Раздел сфер влияния никогда не был и не является противоправным действием. Такие разделы были, есть и будут. Сейчас Запад резко выступает против принципа «сфер влияния» лишь потому, что после краха СССР он записал в свою сферу влияния весь земной шар. Но империалистические интересы Америки и ее партнеров не являются нормой международного права. Восстановится многополярный мир, и сферы влияния станут вновь нормальной практикой во взаимоотношениях великих держав, способствующей снижению уровня международной напряженности. Поэтому по меньшей мере глупо оправдываться, а тем более каяться за разграничение в 1939 г. сфер влияния с Германией.
За разгром Франции несут ответственность французский правящий класс, французская армия и французский народ, не пожелавшие (за исключением горстки героев) защищать Родину. Нам оправдываться за их действия тем более глупо.
Что касается судьбы и территорий лимитрофов, то здесь оправдываться, тем более каяться, даже не глупо, а преступно. Это равносильно отказу от признания территории России священной и неприкосновенной. Франция имела право, а французские власти были обязаны вернуть Эльзас и Лотарингию. Точно так же и СССР (правопродолжатель Российской империи) имел право, а советское правительство было обязано восстановить территориальную целостность государства, вернуть захваченные сепаратистами (прибалтийскими, финскими, польскими) и другими государствами (Румынией) территории, жизненно необходимые для обеспечения безопасности Советского Союза. Этими действиями Сталина надо или гордиться, или отрицать право России на существование. Третьего не дано.
В заключение хотелось бы также напомнить:
благодаря Пакту Молотова — Риббентропа Лондону не удалось спровоцировать в 1939 г. советско-германскую и советско-японскую войну. Это дало СССР бесценные полтора года на развитие промышленной базы в восточных районах страны. Той базы, без которой невозможно было бы выстоять в Сталинграде и переломить ход войны под Курском.
Пакт обеспечил возвращение отторгнутых после революции территорий и тем самым позволил увеличить глубину стратегической обороны на западном направлении, что сыграло ключевую роль в провале блицкрига.
Пакт, радикально изменив баланс сил в Европе (разгром Франции), вынудил США и Великобританию превратиться (на время) из врагов СССР в союзников, он создал условия для возникновения знаменитой Большой тройки.
Договор проложил путь к Ялтинским и Потсдамским соглашениям, определившим послевоенное мироустройство.
Именно в силу этих причин Договор о ненападении между СССР и Германией (Пакт Молотова — Риббентропа) был есть и будет ненавистен всем внешним и внутренним врагам России. Оправдываться за него — значит вставать в один ряд с ними.
P.S. Изобретателям «зубодробительного» довода в «оправдание» предвоенной политики СССР — Сталин не унизился до подписания договора с Гитлером — следует напомнить, что до назначения Сталина Председателем Совнаркома он ни с кем не подписывал международные договоры. Не имел на это никакого права.
Публикация: ИА REGNUM
