пнвтсрчтптсбвс
      1
2345678
9101112131415
16171819202122
23242526272829
30      
Сегодня 22 июня 2025
Авторский блог Василий Шахов 13:23 26 января 2019

От бочки Диогена до космосо-метафизики Мамлеева

Спецкурс дистанционного образования. Космический Всеобуч. "Математика и космосознание"

ОТ БОЧКИ ДИОГЕНА ДО КОСМОСО-МЕТАФИЗИКИ МАМЛЕЕВА

Для Русской Души самый кардинальный вопрос: «Что такое Россия?» Поэтому не только в литературе и искусстве, но и в русской философии Россия фактически стала одной из важнейших тем (в том смысле, в каком в обычных случаях объектом философствования являются Ничто, Бытие и т. д.). «Россия вечная»

Мир — сам по себе, но Россия — тоже сама по себе, и уходит она далеко за пределы мира, в чем-то даже не касаясь его… Юрий Мамлеев

https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

ВЕЧНЫЙ ЗОВ: ВЕРА-УТОПИЯ, КУЛЬТУРА, НАУКА

«…Красота есть единственная духовная сторона материи - следовательно, красота есть единственная связь этих двух основных начал мира. То есть красота есть единственная сторона, по которой она (материя) имеет цену и значение для духа, - единственное свойство, которому она отвечает, соответствует потребностям духа и которое в то же время совершенно безразлично для материи как для материи. И наоборот, требования красоты есть единственная потребность духа, которую может удовлетворить только материя…

Бог пожелал создать красоту, и для этого создал материю…»

Н. Я. Д а н и л е в с к и й

Михаил Лермонтов

Поэт

Когда Рафаэль вдохновенный
Пречистой девы лик священный
Живою кистью окончал,
Своим искусством восхищенный
Он пред картиною упал!
Но скоро сей порыв чудесный
Слабел в груди его младой,
И утомленный и немой,
Он забывал огонь небесный.
Таков поэт: чуть мысль блеснет,
Как он пером своим прольет
Всю душу; звуком громкой лиры
Чарует свет, и в тишине
Поет, забывшись в райском сне,
Вас, вас! души его кумиры!
И вдруг хладеет жар ланит,
Его сердечные волненья
Все тише, и призрак бежит!
Но долго, долго ум хранит
Первоначальны впечатленья

………………………………………………………………………

Фет Афанасий

Ave Maria

Ave Maria – лампада тиха,
В сердце готовы четыре стиха:

Чистая Дева, Скорбящего Мать,
Душу проникла Твоя благодать.
Неба Царица, не в блеске лучей,
В тихом предстань сновидении Ей!

Ave Maria – лампада тиха,
Я прошептал все четыре стиха.

…………………………………………………………………………………

Жизнь мерзка, а я всё равно её люблю... Юрий Мамлеев. «Московский гамбит».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

А думаю, и теням, наверное, страшно, когда их судьбы предсказывают…

Юрий Мамлеев. Крылья ужаса .
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

«Черный человек» Сергея Есенина и Юрия Мамлеева

Есть лишь два писателя, которые могут довести до сумасшествия. И вы, конечно, догадываетесь, кто: Достоевский и Есенин.

Юрий Мамлеев. «Крылья ужаса» .

… «Из-за недостаточной емкости памяти людской события угасающей поры хранятся ею в тесной упаковке мифа или апокрифа, вплоть до иероглифа.

Громада промежуточного времени, от нас до будущих хозяев омолодившейся планеты, уплотняет историю исчезнувших предшественников в наконец-то прочитанный апокриф Еноха, который объясняет ущербность человеческой природы слиянием обоюдонесовместимых сущностей - духа и глины…

Л е о н и д Л е о н о в. «Пирамида». 1994.

Лучшие умы человечества осмысливали вечные вопросы духовности, культуры, этики, эстетики, гуманизма. «Наших предков сильно беспокоила тайна мироздания, - писал С.А. Есенин в «Ключах Марии». - Они перепробовали почти все двери, ведущие к ней, и оставили нам много прекраснейших ключей и отмычек, которые мы бережно храним в музеях нашей словесной памяти. Разбираясь в узорах нашей мифологической эпики, мы находим целый ряд указаний на то, что человек есть ни больше, ни меньше, как чаша космических обособленностей…»

…………………………………………………………………………………………………

«Шатуны»

«Деревья уже давно здесь росли без прежней стихии, одухотворенные: не то что они были блевотиной или бумагой, а просто изнутри светились мутным человеческим разложением и скорбию. Не травы уже это были, а обрезанные человеческие души.»

………………………………………………………………………………………………..

- Вот он: русский эзотеризм за водочкой! - проговорил кто-то под конец.

Юрий Мамлеев. «Шатуны».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

— Хороший чай, лучше водки.

Юрий Мамлеев. «Мир и хохот».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

В небе ему виделось огромное, черное пятно, которое, как он полагал, было адекватно непознаваемому в его душе. Поэтому молодой человек так выл. Извилистыми переулками через разбросанные помои он приближался к дому Сонновых, на ходу, мельком, всматриваясь в названия улиц. …

Юрий Мамлеев. «Шатуны».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

- Ваша ошибка в том, что вы принимаете мир за реальность. Но реально только то, что неизменно и вечно, а не то, что меняется и разрушается. Реальность — это вы сами, точнее, ваше вечное бессмертное Я внутри вас, чистое Сознание и Бытие, по ту сторону всяких мыслей и объектов.

Юрий Мамлеев. Блуждающее время.
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

……………………………………………………………………………………

Мамлеев и Есенин… Мамлеев и Достоевский…

Сергей Есенин

Черный человек

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек,
Черный, черный!
«Слушай, слушай, —
Бормочет он мне, —
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.
В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.

……………………………………………………………………………..

· 1999 — «Чёрное зеркало» (сборник рассказов). Вагриус, Москва.

· 2001 — «Чёрное зеркало» (переиздание). Вагриус, Москва.

………………………………………………………………………….

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.
Счастье, — говорил он, —
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.
В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство».
«Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай».
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, —
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.

........................................................................

…Юрий Мамлеев – читатель Сергея Есенина… Автор «Черного зеркала»

постигает философско-психологический мир есенинского «Черного человека»…

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.
Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
«Слушай, слушай! —
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. —
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.
Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет „она“,
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?
Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, —
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.

…Автобиографический герой-повествователь «Черного зеркала» узревает «сродство душ» с автобиографическим повествователем есенинского «Черного человека».

Примечательны «переклички» с есенинскими образами, есенинскими темами, есенинскими бытийно-бытовыми метафорами в мамлеевских сочинениях с «нацеленными» заглавиями, как-то:

«Крылья ужаса», «Шатуны», «Мир и хохот», «Живая смерть», «Задумчивый киллер», «Блуждающее время»…

…………………………………………………………………………


Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою».
«Черный человек!
Ты прескверный гость.
Эта слава давно
Про тебя разносится».
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...

........................................................................

...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...
[1925]

ДЕСНИЦА И ШУЙЦА ЮРИЯ МАМЛЕЕВА

«Судьба бытия», «Основные тайны», «Конец века»,

«Голос из ничто», «Вечный дом», «Изнанка Гогена», «Бунт Луны», «Русские походы в тонкий мир», «После конца», «

«Россия вечная», «Наедине с Россией», «Империя Духа», «Вселенские истории», «Новый град Китеж»,

«Живая смерть»…

………………………………………………………………………..


Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.
Счастье, — говорил он, —
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.
В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство».
«Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай».
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, —
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.

........................................................................

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.
Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
«Слушай, слушай! —
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. —
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.
Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет „она“,
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?
Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, —
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.
Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою».
«Черный человек!
Ты прескверный гость.
Эта слава давно
Про тебя разносится».
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...

........................................................................

...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...
[1925]

………………………………………………………………………………………..

И «метафизические» как раз отвечали его тайне. «Кроме них никого убивать нету, — улыбаясь в себя, бормотал Федор, — остальные и так мертвые...» Жизнь и так возмездие. Юрий Мамлеев. «Шатуны».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

. «Кроме них никого убивать нету, — улыбаясь в себя, бормотал Федор, — остальные и так мертвые...» Жизнь и так возмездие.

Юрий Мамлеев. «Шатуны».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

- Но ответь мне наконец, ответь, что тебя, ... так отдаляет от Бога!? - Если Бог - нечто, что вне "я", то отвечу тебе: бездонная любовь к себе...

Юрий Мамлеев. «Шатуны»
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

ИЗ ПУБЛИКАЦИЙ О Ю. МАМЛЕЕВЕ

Юрий Мамлеев родился в Москве в 1931 году в семье профессора психиатрии. Перед войной отец сгинул в сталинском ГУЛАГе. Мамлеев окончил лесотехнический институт и преподавал математику в вечерних школах. Параллельно с этим протекала его жизнь в мире неофициальной литературы. Слава его как самого мистического писателя эпохи широко распространяется в узких кругах посвященных. За знакомство и духовную близость с ним приличные люди могли вылететь из партии и с работы. В 1975 году писатель эмигрирует в США, что его друзьями расценивалось как верная гибель. Но Мамлеев приспособился, стал преподавать русскую литературу. Впервые увидел сои книги изданными на русском и английском языках. Все же американская жуть показалась ему чрезмерной, и в 1983 году Мамлеев переезжает в Париж, преподает в Сорбонне, считается французскими славистами лучшим русским сюрреалистом. В перестройку при первой же возможности с облегчением возвращается в Россию.
Игорь Шевелев: Юрий Витальевич, в советское время вас не печатали и преследовали за то, что вы были едва ли не единственным сюрреалистом в русской литературе. Сегодня ваши книги выходят, но не боитесь ли вы, что их затмит новорусская массовая «чернуха»?
Юрий Мамлеев: Не боюсь. Да, я изображаю мир как ад. Изображаю низость жизни. Причем не только советской. Мои «американские» рассказы, написанные в эмиграции, еще более «черные». И все же герои моих рассказов – не монстры, а скорее существа, одетые в оболочку монстров. Монстрами делает их стремление к разгадке тайн, лежащих за пределами человеческого разума. Они пытаются прорвать поток обыденности. А когда человек пытается ответить на вечные вопросы, он неизбежно становится немного монстром. Эти путешественники в великое неизвестное и есть самые интересные мне герои.
И.Ш.: Читая «ужастики» многих нынешних писателей, понимаешь, что это литературная игра, штамп. Читая вас, часто приходишь в жуткое состояние: все эти уроды – правда. Более того, это мы сами. Кто ваш читатель, принимающий на себя бремя «мамлеевщины»?
Ю.М.: Как ни странно, очень много молодых людей от 17 до 25 лет. Они ходят в Москве на мои литературные вечера, на лекции по философии, которые я читаю в МГУ. Возникает даже что-то вроде «мамлеевской империи». Это образованная молодежь околобогемного плана. Где-то этот круг смыкается с ценителями Пелевина. Ну и, конечно, продолжают читать прежние мои поклонники. Людям, воспитанным на соцреализме, воспринимать написанное мною нелегко. Но есть самые неожиданные читатели. Когда в начале 90-х вышла здесь моя первая книга «Голос из ничто», мой приятель рассказывал, что где-то под Москвой она продавалась в магазинчике рядом с пивным ларьком. И вдруг народ, стоявший за пивом, бросился ее раскупать и зачитывать друг другу рассказики. Видно, себя узнали. Приятель был очень поражен.
И.Ш.: А что вычитывают в ваших книгах молодые ребята? Они-то, кажется, и живут в неком подобии описанного вами ада?
Ю.М.: Удивительно, но, читая самые мрачные мои вещи, они вдруг ощущают странное просветление. Словно происходит очищение, духовный прорыв. Мне рассказывали случай, как двое молодых русских музыкантов попали в Берлине в очень тяжелое положение и решили покончить жизнь самоубийством. Накануне им попался в руки самый мрачный мой роман «Шатуны». Они попеременно читали его вслух всю ночь, и у них родилось обратное желание: жить во что бы то ни стало. Может, в этом и есть тайна катарсиса? В моих вещах проглядывает то, что в алхимии называется «принципом Нигредо», черноты. Им обозначается первый этап просветления, который заключается в том, чтобы осознать всю трагичность жизни и, осознав ее, перейти к более высокому уровню.

Из гроба в гроб перелетая



По рассказам знавших Мамлеева в 60-е годы, он мало чем отличался от собственных героев. Страх смерти, пьянство, богемный образ жизни и само творчество на грани патологии расшатывали нервную систему писателя. Своих чудовищных героев он писал с натуры, в том числе и с себя самого. Его добрый знакомый рассказывает, как однажды они выехали «на природу» и там упились. Мамлеев вырубился, и приятели решили над ним подшутить. Соорудили что-то вроде гроба, уложили в него “певца разложения”, в сложенные на груди руки положили щепочку в виде свечки и зажгли ее. Очнувшийся Мамлеев, обнаружив себя в гробу, побелел как мертвец, в диком ужасе выскочил оттуда и убежал в лес. В тот день неудачно пошутившие приятели так его и не нашли.
И.Ш.: Откуда вы берете темы для своих рассказов? «Мамлеевский мир» ведь особый – почти за гранью патологии. Неужели все выдумываете?
Ю.М.: Какие-то случаи я брал из психиатрии, поскольку мои родственники были психиатры. Что-то из жизни, что-то придумывал. Но соотношение фантазии и нашей жизни – оно ведь особенное. В моей последней книге «Черное зеркало» есть рассказ «Валюта», написанный в 90-м году. Я придумал, как в неком учреждении зарплаты выдается гробами, причем бывшими в употреблении. Уже в наше время я несколько раз читал о подобном, последний раз в газете «Труд». Для одних это реальность, для меня это было ощущением бездны и абсурда жизни, оказавшимся пророческим.

Всем лучшим в себе я обязан мистике



Сегодня трудно уже представить, чем для Москвы 60-х был знаменитый «кружок в Южинском», духовным центром которого был писатель Мамлеев. Недаром членов кружка окрестили «московской метафизической школой». Уже в наши дни их, по старым доносам КГБ пытались обвинить в наркомании, сатанизме, половых оргиях и прочих излишествах. Реальность же заключалась в изучении мистических трактатов, переписанных в спецхранах Ленинки или переведенных с польского и английского. В чтении собственных произведений под водочку. В сознательном отказе от морального кодекса строителя коммунизма. Кто только не вышел из этого кружка! Воинствующий исламист Гейдар Джемаль и редактор «Желтого» «Мегаполис-экспресса» Игорь Дудинский. Писатель Лимонов, зарабатывавший в те годы на жизнь шитьем брюк, и гениальные Анатолий Зверев и Венедикт Ерофеев. Мистик, алхимик и переводчик с семи языком Евгений Головин и строитель храма Страшного Суда художник Борис Козлов. Владимир Буковский прямо с Южинского ушел в политические психушки, уникальный поэт Леонид Губанов – в запойную смерть. У каждого оказался свой путь, в том числе и у Мамлеева. А тогда все были молоды и вместе.
И.Ш.: В романе «Московский гамбит» вы изобразили реальных людей «с Южинского». Чем для вас было то время?
Ю.М.: Вы знаете, этот роман стоит особняком в моем творчестве. Я стремился совершенно реалистично изобразить людей неофициального искусства 60-х. Это был настолько необыкновенный мир, что, когда книга вышла на Западе, многие слависты упрекали меня в несоответствии героев и действительности. «Книга реалистическая, - говорили они, - а персонажи совершенно фантастические. Таких людей просто не может быть!» Были! Это было время огромного духовного голода и его насыщения. Слово «эзотеризм» по отношению к этим людям употребляется не всегда правильно. Обычно имеют в виду интерес к чему-то оккультному и полузапретному. А эзотеризм – это глубинное понимание истин, содержащихся в обычной духовной традиции в разных религиях и культурах. Эту прерванную традицию мы и стремились восстановить. И, конечно, был непередаваемый привкус чисто российского общения. Под водочку, не без того. Но ни наркотиков, ни оргий, не эротических приключений не было. Была любовь, поскольку все были молоды. «Мы предчувствия предтечи», если воспользоваться строкой Леонида Губанова.
И.Ш.: Наступили новые времена. «Чернуха» переступила рамки кружка и очутилась на российских улицах. Вы не чувствуете растерянность в новой жизни?
Ю.М.: Нет. Я уже определился как писатель. И здесь, и на Западе. Несмотря на любое время, важно просто оставаться собой. И это не зависит ни от твоей известности, ни от «раскрутки». Главное, не подпасть под мир иллюзий. В последнем романе Виктора Пелевина есть замечательный пример: рекламщики «раскручивают» Господа Бога! К истине, которая должна быть у человека, это не имеет отношения.
И.Ш.: Насколько вы сами похожи на своих жутких героев?
Ю.М.: Вы знаете, писатель должен быть смелым и помнить слова Гете: «Я не знаю ни одного преступления, которого не был бы способен совершить». Эта потенциальная способность зла – свойство каждого человека. Можно закрывать на нее глаза, а можно преодолевать восхождением вверх. Я к человеческой душе подхожу беспристрастно. В том числе и к своей собственной, по отношению к которой играю роль свидетеля. Это не поиск только чего-то плохого и темного. Это поиск необычного, выходящего за грань обыденности.
И.Ш.: Вы боитесь смерти?
Ю.М.: Сейчас нет. А раньше это составляло огромную духовную проблему.
И.Ш.: Когда произошел перелом?
Ю.М.: Возможно, в эмиграции. Сознательно мы отказались от атеизма в 17-18 лет. Но атеистические корни породили в нас некий ужас и раздвоенность. Достаточно заглянуть в свою душу, чтобы понять, что она бессмертна. Хотя рассудок убеждает человека, что смерть – это конец, никто. И получается чудовищный слом.

ОТ БОЧКИ ДИОГЕНА ДО КОСМОСО-МЕТАФИЗИКИ МАМЛЕЕВА

Для Русской Души самый кардинальный вопрос: «Что такое Россия?» Поэтому не только в литературе и искусстве, но и в русской философии Россия фактически стала одной из важнейших тем (в том смысле, в каком в обычных случаях объектом философствования являются Ничто, Бытие и т. д.). «Россия вечная»

Мир — сам по себе, но Россия — тоже сама по себе, и уходит она далеко за пределы мира, в чем-то даже не касаясь его… Юрий Мамлеев

https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

ВЕЧНЫЙ ЗОВ: ВЕРА-УТОПИЯ, КУЛЬТУРА, НАУКА

«…Красота есть единственная духовная сторона материи - следовательно, красота есть единственная связь этих двух основных начал мира. То есть красота есть единственная сторона, по которой она (материя) имеет цену и значение для духа, - единственное свойство, которому она отвечает, соответствует потребностям духа и которое в то же время совершенно безразлично для материи как для материи. И наоборот, требования красоты есть единственная потребность духа, которую может удовлетворить только материя…

Бог пожелал создать красоту, и для этого создал материю…»

Н. Я. Д а н и л е в с к и й

Михаил Лермонтов

Поэт

Когда Рафаэль вдохновенный
Пречистой девы лик священный
Живою кистью окончал,
Своим искусством восхищенный
Он пред картиною упал!
Но скоро сей порыв чудесный
Слабел в груди его младой,
И утомленный и немой,
Он забывал огонь небесный.
Таков поэт: чуть мысль блеснет,
Как он пером своим прольет
Всю душу; звуком громкой лиры
Чарует свет, и в тишине
Поет, забывшись в райском сне,
Вас, вас! души его кумиры!
И вдруг хладеет жар ланит,
Его сердечные волненья
Все тише, и призрак бежит!
Но долго, долго ум хранит
Первоначальны впечатленья

………………………………………………………………………

Фет Афанасий

Ave Maria

Ave Maria – лампада тиха,
В сердце готовы четыре стиха:

Чистая Дева, Скорбящего Мать,
Душу проникла Твоя благодать.
Неба Царица, не в блеске лучей,
В тихом предстань сновидении Ей!

Ave Maria – лампада тиха,
Я прошептал все четыре стиха.

…………………………………………………………………………………

Жизнь мерзка, а я всё равно её люблю... Юрий Мамлеев. «Московский гамбит».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

А думаю, и теням, наверное, страшно, когда их судьбы предсказывают…

Юрий Мамлеев. Крылья ужаса .
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

«Черный человек» Сергея Есенина и Юрия Мамлеева

Есть лишь два писателя, которые могут довести до сумасшествия. И вы, конечно, догадываетесь, кто: Достоевский и Есенин.

Юрий Мамлеев. «Крылья ужаса» .

… «Из-за недостаточной емкости памяти людской события угасающей поры хранятся ею в тесной упаковке мифа или апокрифа, вплоть до иероглифа.

Громада промежуточного времени, от нас до будущих хозяев омолодившейся планеты, уплотняет историю исчезнувших предшественников в наконец-то прочитанный апокриф Еноха, который объясняет ущербность человеческой природы слиянием обоюдонесовместимых сущностей - духа и глины…

Л е о н и д Л е о н о в. «Пирамида». 1994.

Лучшие умы человечества осмысливали вечные вопросы духовности, культуры, этики, эстетики, гуманизма. «Наших предков сильно беспокоила тайна мироздания, - писал С.А. Есенин в «Ключах Марии». - Они перепробовали почти все двери, ведущие к ней, и оставили нам много прекраснейших ключей и отмычек, которые мы бережно храним в музеях нашей словесной памяти. Разбираясь в узорах нашей мифологической эпики, мы находим целый ряд указаний на то, что человек есть ни больше, ни меньше, как чаша космических обособленностей…»

…………………………………………………………………………………………………

«Шатуны»

«Деревья уже давно здесь росли без прежней стихии, одухотворенные: не то что они были блевотиной или бумагой, а просто изнутри светились мутным человеческим разложением и скорбию. Не травы уже это были, а обрезанные человеческие души.»

………………………………………………………………………………………………..

- Вот он: русский эзотеризм за водочкой! - проговорил кто-то под конец.

Юрий Мамлеев. «Шатуны».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

— Хороший чай, лучше водки.

Юрий Мамлеев. «Мир и хохот».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

В небе ему виделось огромное, черное пятно, которое, как он полагал, было адекватно непознаваемому в его душе. Поэтому молодой человек так выл. Извилистыми переулками через разбросанные помои он приближался к дому Сонновых, на ходу, мельком, всматриваясь в названия улиц. …

Юрий Мамлеев. «Шатуны».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

- Ваша ошибка в том, что вы принимаете мир за реальность. Но реально только то, что неизменно и вечно, а не то, что меняется и разрушается. Реальность — это вы сами, точнее, ваше вечное бессмертное Я внутри вас, чистое Сознание и Бытие, по ту сторону всяких мыслей и объектов.

Юрий Мамлеев. Блуждающее время.
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

……………………………………………………………………………………

Мамлеев и Есенин… Мамлеев и Достоевский…

Сергей Есенин

Черный человек

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.
Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек,
Черный, черный!
«Слушай, слушай, —
Бормочет он мне, —
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.
В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.

……………………………………………………………………………..

· 1999 — «Чёрное зеркало» (сборник рассказов). Вагриус, Москва.

· 2001 — «Чёрное зеркало» (переиздание). Вагриус, Москва.

………………………………………………………………………….

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.
Счастье, — говорил он, —
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.
В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство».
«Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай».
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, —
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.

........................................................................

…Юрий Мамлеев – читатель Сергея Есенина… Автор «Черного зеркала»

постигает философско-психологический мир есенинского «Черного человека»…

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.
Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
«Слушай, слушай! —
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. —
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.
Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет „она“,
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?
Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, —
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.

…Автобиографический герой-повествователь «Черного зеркала» узревает «сродство душ» с автобиографическим повествователем есенинского «Черного человека».

Примечательны «переклички» с есенинскими образами, есенинскими темами, есенинскими бытийно-бытовыми метафорами в мамлеевских сочинениях с «нацеленными» заглавиями, как-то:

«Крылья ужаса», «Шатуны», «Мир и хохот», «Живая смерть», «Задумчивый киллер», «Блуждающее время»…

…………………………………………………………………………


Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою».
«Черный человек!
Ты прескверный гость.
Эта слава давно
Про тебя разносится».
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...

........................................................................

...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...
[1925]

ДЕСНИЦА И ШУЙЦА ЮРИЯ МАМЛЕЕВА

«Судьба бытия», «Основные тайны», «Конец века»,

«Голос из ничто», «Вечный дом», «Изнанка Гогена», «Бунт Луны», «Русские походы в тонкий мир», «После конца», «

«Россия вечная», «Наедине с Россией», «Империя Духа», «Вселенские истории», «Новый град Китеж»,

«Живая смерть»…

………………………………………………………………………..


Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.
Счастье, — говорил он, —
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.
В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство».
«Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай».
Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, —
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.

........................................................................

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.
Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
«Слушай, слушай! —
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. —
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.
Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет „она“,
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?
Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, —
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.
Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою».
«Черный человек!
Ты прескверный гость.
Эта слава давно
Про тебя разносится».
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...

........................................................................

...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...
[1925]

………………………………………………………………………………………..

И «метафизические» как раз отвечали его тайне. «Кроме них никого убивать нету, — улыбаясь в себя, бормотал Федор, — остальные и так мертвые...» Жизнь и так возмездие. Юрий Мамлеев. «Шатуны».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

. «Кроме них никого убивать нету, — улыбаясь в себя, бормотал Федор, — остальные и так мертвые...» Жизнь и так возмездие.

Юрий Мамлеев. «Шатуны».
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

- Но ответь мне наконец, ответь, что тебя, ... так отдаляет от Бога!? - Если Бог - нечто, что вне "я", то отвечу тебе: бездонная любовь к себе...

Юрий Мамлеев. «Шатуны»
https://www.livelib.ru/author/4260/quotes-yurij-mamleev

ИЗ ПУБЛИКАЦИЙ О Ю. МАМЛЕЕВЕ

Юрий Мамлеев родился в Москве в 1931 году в семье профессора психиатрии. Перед войной отец сгинул в сталинском ГУЛАГе. Мамлеев окончил лесотехнический институт и преподавал математику в вечерних школах. Параллельно с этим протекала его жизнь в мире неофициальной литературы. Слава его как самого мистического писателя эпохи широко распространяется в узких кругах посвященных. За знакомство и духовную близость с ним приличные люди могли вылететь из партии и с работы. В 1975 году писатель эмигрирует в США, что его друзьями расценивалось как верная гибель. Но Мамлеев приспособился, стал преподавать русскую литературу. Впервые увидел сои книги изданными на русском и английском языках. Все же американская жуть показалась ему чрезмерной, и в 1983 году Мамлеев переезжает в Париж, преподает в Сорбонне, считается французскими славистами лучшим русским сюрреалистом. В перестройку при первой же возможности с облегчением возвращается в Россию.
Игорь Шевелев: Юрий Витальевич, в советское время вас не печатали и преследовали за то, что вы были едва ли не единственным сюрреалистом в русской литературе. Сегодня ваши книги выходят, но не боитесь ли вы, что их затмит новорусская массовая «чернуха»?
Юрий Мамлеев: Не боюсь. Да, я изображаю мир как ад. Изображаю низость жизни. Причем не только советской. Мои «американские» рассказы, написанные в эмиграции, еще более «черные». И все же герои моих рассказов – не монстры, а скорее существа, одетые в оболочку монстров. Монстрами делает их стремление к разгадке тайн, лежащих за пределами человеческого разума. Они пытаются прорвать поток обыденности. А когда человек пытается ответить на вечные вопросы, он неизбежно становится немного монстром. Эти путешественники в великое неизвестное и есть самые интересные мне герои.
И.Ш.: Читая «ужастики» многих нынешних писателей, понимаешь, что это литературная игра, штамп. Читая вас, часто приходишь в жуткое состояние: все эти уроды – правда. Более того, это мы сами. Кто ваш читатель, принимающий на себя бремя «мамлеевщины»?
Ю.М.: Как ни странно, очень много молодых людей от 17 до 25 лет. Они ходят в Москве на мои литературные вечера, на лекции по философии, которые я читаю в МГУ. Возникает даже что-то вроде «мамлеевской империи». Это образованная молодежь околобогемного плана. Где-то этот круг смыкается с ценителями Пелевина. Ну и, конечно, продолжают читать прежние мои поклонники. Людям, воспитанным на соцреализме, воспринимать написанное мною нелегко. Но есть самые неожиданные читатели. Когда в начале 90-х вышла здесь моя первая книга «Голос из ничто», мой приятель рассказывал, что где-то под Москвой она продавалась в магазинчике рядом с пивным ларьком. И вдруг народ, стоявший за пивом, бросился ее раскупать и зачитывать друг другу рассказики. Видно, себя узнали. Приятель был очень поражен.
И.Ш.: А что вычитывают в ваших книгах молодые ребята? Они-то, кажется, и живут в неком подобии описанного вами ада?
Ю.М.: Удивительно, но, читая самые мрачные мои вещи, они вдруг ощущают странное просветление. Словно происходит очищение, духовный прорыв. Мне рассказывали случай, как двое молодых русских музыкантов попали в Берлине в очень тяжелое положение и решили покончить жизнь самоубийством. Накануне им попался в руки самый мрачный мой роман «Шатуны». Они попеременно читали его вслух всю ночь, и у них родилось обратное желание: жить во что бы то ни стало. Может, в этом и есть тайна катарсиса? В моих вещах проглядывает то, что в алхимии называется «принципом Нигредо», черноты. Им обозначается первый этап просветления, который заключается в том, чтобы осознать всю трагичность жизни и, осознав ее, перейти к более высокому уровню.

Из гроба в гроб перелетая



По рассказам знавших Мамлеева в 60-е годы, он мало чем отличался от собственных героев. Страх смерти, пьянство, богемный образ жизни и само творчество на грани патологии расшатывали нервную систему писателя. Своих чудовищных героев он писал с натуры, в том числе и с себя самого. Его добрый знакомый рассказывает, как однажды они выехали «на природу» и там упились. Мамлеев вырубился, и приятели решили над ним подшутить. Соорудили что-то вроде гроба, уложили в него “певца разложения”, в сложенные на груди руки положили щепочку в виде свечки и зажгли ее. Очнувшийся Мамлеев, обнаружив себя в гробу, побелел как мертвец, в диком ужасе выскочил оттуда и убежал в лес. В тот день неудачно пошутившие приятели так его и не нашли.
И.Ш.: Откуда вы берете темы для своих рассказов? «Мамлеевский мир» ведь особый – почти за гранью патологии. Неужели все выдумываете?
Ю.М.: Какие-то случаи я брал из психиатрии, поскольку мои родственники были психиатры. Что-то из жизни, что-то придумывал. Но соотношение фантазии и нашей жизни – оно ведь особенное. В моей последней книге «Черное зеркало» есть рассказ «Валюта», написанный в 90-м году. Я придумал, как в неком учреждении зарплаты выдается гробами, причем бывшими в употреблении. Уже в наше время я несколько раз читал о подобном, последний раз в газете «Труд». Для одних это реальность, для меня это было ощущением бездны и абсурда жизни, оказавшимся пророческим.

Всем лучшим в себе я обязан мистике



Сегодня трудно уже представить, чем для Москвы 60-х был знаменитый «кружок в Южинском», духовным центром которого был писатель Мамлеев. Недаром членов кружка окрестили «московской метафизической школой». Уже в наши дни их, по старым доносам КГБ пытались обвинить в наркомании, сатанизме, половых оргиях и прочих излишествах. Реальность же заключалась в изучении мистических трактатов, переписанных в спецхранах Ленинки или переведенных с польского и английского. В чтении собственных произведений под водочку. В сознательном отказе от морального кодекса строителя коммунизма. Кто только не вышел из этого кружка! Воинствующий исламист Гейдар Джемаль и редактор «Желтого» «Мегаполис-экспресса» Игорь Дудинский. Писатель Лимонов, зарабатывавший в те годы на жизнь шитьем брюк, и гениальные Анатолий Зверев и Венедикт Ерофеев. Мистик, алхимик и переводчик с семи языком Евгений Головин и строитель храма Страшного Суда художник Борис Козлов. Владимир Буковский прямо с Южинского ушел в политические психушки, уникальный поэт Леонид Губанов – в запойную смерть. У каждого оказался свой путь, в том числе и у Мамлеева. А тогда все были молоды и вместе.
И.Ш.: В романе «Московский гамбит» вы изобразили реальных людей «с Южинского». Чем для вас было то время?
Ю.М.: Вы знаете, этот роман стоит особняком в моем творчестве. Я стремился совершенно реалистично изобразить людей неофициального искусства 60-х. Это был настолько необыкновенный мир, что, когда книга вышла на Западе, многие слависты упрекали меня в несоответствии героев и действительности. «Книга реалистическая, - говорили они, - а персонажи совершенно фантастические. Таких людей просто не может быть!» Были! Это было время огромного духовного голода и его насыщения. Слово «эзотеризм» по отношению к этим людям употребляется не всегда правильно. Обычно имеют в виду интерес к чему-то оккультному и полузапретному. А эзотеризм – это глубинное понимание истин, содержащихся в обычной духовной традиции в разных религиях и культурах. Эту прерванную традицию мы и стремились восстановить. И, конечно, был непередаваемый привкус чисто российского общения. Под водочку, не без того. Но ни наркотиков, ни оргий, не эротических приключений не было. Была любовь, поскольку все были молоды. «Мы предчувствия предтечи», если воспользоваться строкой Леонида Губанова.
И.Ш.: Наступили новые времена. «Чернуха» переступила рамки кружка и очутилась на российских улицах. Вы не чувствуете растерянность в новой жизни?
Ю.М.: Нет. Я уже определился как писатель. И здесь, и на Западе. Несмотря на любое время, важно просто оставаться собой. И это не зависит ни от твоей известности, ни от «раскрутки». Главное, не подпасть под мир иллюзий. В последнем романе Виктора Пелевина есть замечательный пример: рекламщики «раскручивают» Господа Бога! К истине, которая должна быть у человека, это не имеет отношения.
И.Ш.: Насколько вы сами похожи на своих жутких героев?
Ю.М.: Вы знаете, писатель должен быть смелым и помнить слова Гете: «Я не знаю ни одного преступления, которого не был бы способен совершить». Эта потенциальная способность зла – свойство каждого человека. Можно закрывать на нее глаза, а можно преодолевать восхождением вверх. Я к человеческой душе подхожу беспристрастно. В том числе и к своей собственной, по отношению к которой играю роль свидетеля. Это не поиск только чего-то плохого и темного. Это поиск необычного, выходящего за грань обыденности.
И.Ш.: Вы боитесь смерти?
Ю.М.: Сейчас нет. А раньше это составляло огромную духовную проблему.
И.Ш.: Когда произошел перелом?
Ю.М.: Возможно, в эмиграции. Сознательно мы отказались от атеизма в 17-18 лет. Но атеистические корни породили в нас некий ужас и раздвоенность. Достаточно заглянуть в свою душу, чтобы понять, что она бессмертна. Хотя рассудок убеждает человека, что смерть – это конец, никто. И получается чудовищный слом.

1.0x