В своё время Фукуяма, анонсировавший «конец истории» немного поторопился. История явно продолжается, причём стремительно и непредсказуемо, в чём мы можем убедиться из выпусков новостей. Но даже если предположить, что Россия не преподнесла бы миру сюрпризов и означенная эпоха «конца истории» продолжалась бы своим чередом, «конец истории» всё равно бы мог быть несколько иным, чем у Фукуямы. Например, таким, каким он изложен в романе Виктора Пелевина S.N.U.F.F.
В этом романе автор как бы прокидывает в будущее некие линии, продлевает те рельсы, по которым движется «паровоз истории». А, учитывая, что мы живём в эпоху нарастающей энтропии (читай: хаоса), то продлённые в будущее рельсы неизбежно разъезжаются в стороны и «паровоз истории» с грохотом сходит с рельсов.
Этот грохот кувыркающегося под откос паровоза истории и воспроизводит Пелевин: в его романе с характерным автору юмором и проницательностью словно в кривом зеркале отражено то, что будет с нашим миром лет эдак через 200-300. Если, по каким-то причинам ничто не переломит текущую генеральную линю развития человечества, и мир предсказуемо станет абсолютно демократическим, либеральным, постиндустриальным, постмодерновым…
Итак, представим…
Мир S.N.U.F.F разделён на верх, где в парящих над землёй гигантских шарах - офшарах (читай – офшорах) проживает элитная часть населения, и Уркаину, нижний, адский мир, где живут орки, они же урки — жители Уркаины.
Я уж не знаю, предвидел ли Пелевин в 2011 году, когда писал этот роман, что ждёт бывшие постсоветские республики, но в свете текущих событий, название Уркаина звучит пророчески и зловеще.
Уркаина – это практически воплощённая «империя зла». Здесь все человеческие пороки возведены в культ. Все человеческие добродетели извращены, вывернуты на изнанку. Правит орками Уркаган (каган урков), который разъезжает по городу на моторвагене (аналог гелендвагена – единственный транспорт в Уркаине, кроме, пожалуй, мопедов). Символ государственности – спастика (смесь креста и свастики). В политическом устройстве орков царят бесконечные девяностые — насилие, разборки, взятки. Мечта любого жителя Уркаины — попасть в офшар, или на худой конец – сплавить туда детей. Ну, или уж совсем на худой – чтоб попасть в кино. Мечта любого правителя Уркаины – тоже попасть в офшар, но не просто в офшар, а в Лондон, в элитную часть офшара. Почему? Потому что все, наворовавшие в Уркаине олигархи, бегут в Лондон.
Таким образом, в Уркаине читатель без труда узнаёт и общество из утопии Платонова «Котлован», и обрывки уродливых частей из советского общества, и ожившие, словно воплощённые общественные системы из известных фантастических кинофильмов. Да и чего греха таить, узнает он и что-то совсем близкое из своей жизни, например разговор с родственниками на кухне. Уркаина – она вне нации и вне пространства. Чего стоит только похороны орков в спутнике (плетёный из прутьев гроб), который по преданию должен уносить покойника в космос – к богу Маниту. Здесь мы видим явный намёк на отголоски великого прошлого «Уркаины-России» — великой советской технической цивилизации.
Религиозный символ Уркаины – антихрист, в котором угадываются черты Че Геварры. А идеология орков, как и положено, очень воинственна. Орки постоянно ведут войну с людьми. Причём война эта происходит регулярно, в гигантском цирке, с не менее гигантскими человеческими (оркскими) жертвами.
По сюжету романа, герой – юный орк Грым случайно попадает (считай: возносится) в верхний мир, где живут небожители – люди. И хотя люди внешне ничем не отличаются от орков, но их жизнь в офшаре, их общество представляет собой действительно полную противоположность Уркаине. Герою представляется уникальная возможность увидеть и сравнить два мира…
Отличительной особенностью людей, помимо ошеломительного технического превосходства является то, что люди постоянно снимают фильмы. Их жизнь пропитана фильмами, кино передачами, новостями. Причём, грань между новостями и кино сознательно смыта. То есть общество офшара – это общество победившего кино, кино, как искусства, как мировоззрения, - мувизма.
Мувизм от слова movie – кино. Суть мувизма, как религиозной системы в том, что люди стёрли грань между постановкой сюжета, сценарием и реальными событиями. Реальные события заранее планируются по сценарию, а в сценарий изменения вносятся прямо на ходу. Ничего не напоминает?
Одна из почётнейших профессий людей – пилот кинокамеры. Да-да, профессии кинооператора, журналиста, монтажёра, программиста и боевого лётчика в мире S.N.U.F.F. срослись воедино. И летают такие лётчики на боевой кинокамере, которая может, как снимать кино, так и … стрелять боевыми патронами и снарядами. Это апофеоз победы в информационной войне – неугодные уничтожаются сразу и на месте с помощью кинокамер.
Правительство офшара по сути представляет из себя правящую медийную элиту. Это такой гипертрофированный Голливуд с его полностью размытой гендерной принадлежностью, диктатурой «новостной» целесообразности, превалированием «картинки» над действительностью. Превалирование картинки над действительностью настолько возведено в культ, что даже вид за окном, являющийся по сути 3D-проекцией, жители приобретают вместе с недвижимостью и не могут менять по своему желанию. Настоящее содержание офшара – узкие обшарпанные коридоры, затянутые километрами проводов и труб остаются за рамками этих 3D-проекций, и люди не хотят ничего менять. Панорамный 3D-вид из окна становится дороже, чем истинная природа, пение птиц, свежесть рек и озёр. Всё это лишнее. Зачем тратить силы и время на поездки на настоящую природу, если у тебя уже есть 3D-вид из окна? Это разлагающее влияние кинематографической, цифровой 3D–матрицы проникает во всё, в саму суть человеческих отношений.
То, что ещё некоторыми из нас, людей начала 21-го века воспринимается с ужасом – разрушение семьи, «компьютерная изоляция» человека, коммуникативный диссонанс, в утопическом обществе будущего стало реальностью, на которую никто не обращает внимания, и тем более не анализирует критически. Не удивительно, что в мире S.N.U.F.F. мы совсем не встретим детей. Они там лишние. А одно из центральных мест в человеческих отношениях теперь заменяют взаимоотношения с … куклами (биороботами). И здесь Пелевин добавил своё слово в достаточно разработанную фантастами 20-го века проблематику. В его романе остро показана бесчеловечность «человеческих отношений» с куклой, когда все эмоции, чувства, любовь, ненависть, ревность, страсть и прочее сводятся к настройкам и опциям, которые выставляет пользователь своим электронным игрушкам. Причём грань между человеческим и роботизированным стирается, как и грань между психикой человека и программным обеспечением машины.
Кстати, монитор, деньги и бог в этом обществе имеют одно и то же имя – Маниту. Мистическая сила денег объединяется с мистической силой телевидения. И всё это осенено божественным провидением. Этакое торжество «бабла, победившего зло» с помощью масс-медиа. Бог здесь выступает неким коллективным монитором, коллективным бесконечным фильмом.
Люди офшара очень любят снимать снафы (кинофильмы, по религиозным соображениям снятые не на цифру, а на плёнку). Центральное место снафов – съёмка войны между орками и людьми. Причём, со стороны орков гибель и жертвы реальны, а со стороны людей воюют машины. Ничего не напоминает?
Люди полностью контролируют жизнь орков и Уркаины. Устанавливают и свергают правительства, истребляют их во время войны или дают время на восстановление популяции, не гнушаясь генетическими экспериментами, карают и милуют, возносят на офшар или ниспровергают снова в оркский ад. Естественно, за смерть орка человеку ничего не бывает, ну разве небольшой штраф. Ничего не напоминает?
В этой вакханалии смыслов, страстей, глупости, комедии, трагедии и существует мир S.N.U.F.F. – мир победившей масс-медиа диктатуры, мир всепланетного Голливуда. Перефразируя Шекспира, мы можем сказать: «Весь мир – фильм, и все мы в нём актёры. А так же режиссёры, операторы, спонсоры, зрители». И всё это так и осталось бы философской шуткой, романом для ценителей.
Боюсь, однако, что здесь Пелевин, как и Достоевский с его «Бесами» выступает немножечко пророком. Взглянешь на новостные сайты — и так хочется встряхнуть головой, протереть глаза: конец истории по Пелевину состоялся?!
