«Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию
— ностальгию по настоящему».
Андрей Вознесенский
На экране ТВ — молодые, рьяные мужики. Орут, перекрикивая друг друга о репрессиях 1937 года. В студии — гвалт и ненависть. Им важна истина: гад Сталин или же — не гад. А гений. Доходит до того, что в терроре-37 обвиняют почему-то Лаврентия Павловича, хотя его карьера в известном качестве началась годом позже... Зал - регочет. Врубаю другой канал — здесь лепота - в сотый раз пересказываются детали съёмок «Бриллиантовой руки». Как же надоело-то! Что на третьем? «В сорок лет жизнь только начинается...», - произносит знакомая — до боли! - героиня, а лёгкая печальная музыка заполняет пространство кадра. Может, дальше — новое? Но нет! Корпулентный Александр Калягин выплясывает в чёрной шали и поёт про любовь и бедность. А дальше — тоже любовь, только ещё и голуби: «Людк! А Людк!», чтобы плавно перетечь в «Жестокий романс» вперемешку со «Служебным романом». Снова ток-шоу. На этот раз персонажи люто спорят о выносе Ленина из Мавзолея. И даже на музыкальном TV — клипы 1990-х... (нынешние-то — полнейший отстой). А на «культурном» канале — человек с добрым и бородатым лицом говорит, что надо идти к истокам, традициям и корням. Полный финиш и no future... Приплыли. Или сели на мель?
...В 1960-х годах царила физика, а девочки-Бабетты с подведёнными стрелками делали вид, что в полном восторге от ядерных реакций. В 1970-х пришла мадам-лирика — в осеннем рединготе и с томиком «дефицитного» Бодлера. В 1980-х — информатика — опутанная проводами и под ритмичную музыку. Потом — на протяжении лет двадцати всех морочили экономика с юриспруденцией: было тревожно, дымно и — блестяще, а эта хитромудрая парочка вертела умами и жизнями. А вот в 2010-х откуда-то приковыляла старушка-история. Всепроникающая и вездесущая. Проскрипела: «Что пройдёт, то будет мило!» Да. Но Пушкин писал, что «...сердце будущим живёт». Но будущего как бы нет. Оно — туманно и малоинтересно. Поэтому кинематографисты всё чаще клепают сериалы об СССР — то ностальгически-ванильные (где главные герои — автомат с газировкой и холодильник ЗИЛ), то — пугающе-кровавые с «чёрными воронками» НКВД и колючкой вокруг бараков. А в Живом Журнале да на Фейсбуке — огонь души, пламя страсти да пароксизмы ненависти! Опять кто-то подкинул тему «Хороша ли была советская колбаса или так, дряннушка из хвостов, солидола и туалетной бумаги?» Четвёртые сутки пылают соцсети! Людям непременно хочется выяснить: какой была давным-давно сожранная, переваренная, ...и так далее колбаса. Многостраничные ленты комментариев — с указанием ГОСТов, цифр, адресов и чего-там насчёт Микояна. Со разнообразными ссылками на качественные и — палёные источники. Секта свидетелей Колбасы — орудия к бою! Рядом — скандал на тему «Нужен ли России памятник Солженицыну?» И ровно то же, как и про колбасу. Жесть и напор. Только с вариациями: гадюка/совесть нации/ничтожество/гений/графоман/русофил/русофоб? Былое не зарастёт мхом — не дадут вырасти. Ежечасно ворошат. Памятники-памятники-памятники... Один убрать — иной поставить. Поменять местами. Написать полтора десятка статей о важности и нужности. И — сотню о ненужности и вредности. Бесконечность воспоминаний. Жизнь с повёрнутой назад головой. Только — там! Настоящее — уныло. И — коряво. Есть только миг между прошлым и ...другим прошлым. Что лучше — СССР или Империя Романовых? Давайте что-нибудь возродим! А пока не дают — будем проводить годы в интернет-сражениях за корону или серп и молот. Расплескаем энергию без остатка! Выжмем всё — ради краеугольной истины! Той, коя прошла и вышла. Но мы не хотим будущее, а тем паче — настоящее: мы боремся за историю, не щадя жил и нервов.
Симптоматично: журнал «Наука и жизнь», который в 1960-х читали все — и умные, и дураки, и филистеры, - нынче (как выразился некий товарищ) - «имеет своего читателя». Всего-навсего. Свой круг. Или нет: кружок по интересам. Те, кто хочет (почему-то!) про настоящее и будущее. Обывателям же - «Караван историй». Историй! О том, как артистка NN в 1950-каком-то году вышла замуж за режиссёра ММ. И жили они долго и счастливо, но всё равно по коммуналкам, а дышать ездили в Италию на международный кинофестиваль. (Или ещё варианты— Story, «Дилетант», «Историк», etc). Будет о чём поругаться с коллегами по офису. Оказывается, что Керенский-то...! И три часа — о Керенском. Он — более реален, чем нечто «вокруг» и «сейчас». В кино что ли пойти? Восторженный отклики на «Салют-7» - наш достойный ответ их «Гравитации»! А полгода назад был ещё один достойный ответ - «Мы первые». Но есть нюанс: оба «достойных ответа» - насчёт советского периода. У нас был Космос, была — наука, были — хомо-сапиенс. Богатыри — не мы. А голливудская «Гравитация» - о текущем дне. Что же особо «достойного» в таком ответе? Это напоминает похвальбу школьными оценками в компании сорокалетних мужиков. «Смотрите — у меня грамота за шестой класс!» А ныне — что? «Легенда №17» - на то и легенда, что была. В декабре выходит ровно такой же фильм о баскетболе — о советском баскетболе, разумеется. О чём-то сегодняшнем получается ерунда или поделка — например, «Чемпионы» (2014) — тонна патоки напополам с фальшью. А ровно то же про СССР (пусть бы с дураком-парторгом и вурдалаками из КГБ) — по крайней мере, смотреть можно. Там — живая ...история. Опять — она. Царица дискурса. «Когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли!» Там — и чушь была прекрасной, и «...фонтаны били голубые». А нынче голубые — везде, а в фонтанах — только ребята из ВДВ, да и то раз в год. Поплачем навзрыд и — опять в блоги! Спорить о том, каким стал бы СССР, как бы мы не продались за жвачку с Микки-Маусом. А того лучше — как расцвела бы империя государя-императора, если б не Ленин с броневиком да не Коллонтай в горжетке. Поругаемся насчёт позавчера. Придумаем формулу-оправдание: «Не зная прошлого, нельзя двигаться вперёд!» Не зная — да. Но мы-то просто в нём копаемся. Тащим сундук со всяким скарбом, раскрываем и принимаемся громко анализировать. Не делая конечного вывода. Потому что результат, собственно, и не нужен. Достаём сломанных кукол и думаем: не починить ли? Они-де лучше современных чудищ. А рядом — оппонент ровно с такой же поклажей, только у куколки — другой органчик. С иной песенкой. Правда, сюжетец всё тот же: «Герои вчерашних дней».
Безусловно, товарищи и господа в своей массе не виноваты, ибо есть времена, когда человек стремится в будущее, а есть — когда уходит в прошлое. Это связано с базовыми страхами — ежели мы боимся завтрашнего дня (или не уверены в нём), то начинаем искать подпорку. Где она, коль всё так зыбко? Там, где уже пройдено. Повернём-ка вспять! Отыщем идею, сокровище и меч-кладенец. А там, глядишь, и «на пыльных тропинках далёких планет...» что-нибудь да оставим. Эй! Верните нам СССР и мы всё сможем! Нет! Коронуйте нам Романова или хоть принца Гарри — он хороший парень, тоже безобразничает. Но сперва побузим на тему: кого нам лучше. На знаменитой картине Василия Максимова «Всё в прошлом» (1889) изображены две старухи — барыня и крестьянка-наперсница. Обе — молча вспоминают. Одна, вероятно, — балы, маскарады, поездки в Париж, стишки в альбом и алансонские кружева для баволетки; вторая — заботы, хлопоты, засолку грибов тот год, когда..., и прорву антоновских яблок тридцать лет назад, а ещё — долгое одевание барыни к тому самому балу, куда потом нагрянул усатый поручик Н-ский. Ностальгия на пороге вечности. Чем заняты пожилые люди? Они беспрестанно разговаривают о былом, теребят молодых: «Нет, вы послушайте в сотый раз о защите диплома по строительной механике в 1963 году и про Хибины с песнями Визбора! И про Ива Монтана с Симоной Синьоре! И про журнал «Юность» с Василием Аксёновым!» Для стариков это гораздо более весомо-зримо-ощутимо, чем современность — какая бы та ни была. Но когда общество принимает стариковскую позицию и декларирует: «Всё в прошлом!» и «Вернём всё взад!», оно неминуемо деградирует. Точнее — стареет. Это — чистая психология. Если у человека ничто не маячит на горизонте, он никуда и не идёт. Он садится на завалинке или — за неимением оной — бежит в интернет и выясняет, что же лучше — монархия, большевизм или «святые-девяностые»? А кто был прав: Сталин или Троцкий? А свят ли Николай II? И что там натворила эта...как её... Матильда? И нужна ли была европеизация на Руси? Голосуем за и против памятника Ивану Грозному! Скандалим о татаро-монгольском иге. Это — важно и насущно — выяснить, чем оно явилось? Крахом русской идентичности или могучим евразийским проектом средневековья? Зачем нам вся эта маета? Всё просто. Одним — от страха. Другим — со скуки. Третьим — от невозможности что-то поменять в своей жизни. Четвёртым — от душевной лени. Куда как проще дискутировать о Столыпине, нежели что-то починить, приготовить, убрать. Строить будущее или хотя бы настоящее — сложно. Бранить «проклятый совок» или «гнусный царизм» - легко. Поборолся в интернете с врагами Че Гевары — и чувствуешь себя ...Че Геварой. Вроде как поработал. Ибо — в теле и голове приятная усталость образовалась. Плохо живём? «Это лишь потому, что нету Советской Власти! Нет! Потому что крепостное право отменили поздно!» Прошлое — удобно и даже уютненько - на него можно сваливать персональные огрехи. Но это — ложное удобство. Ибо прошлое — тесно, как писали мальчики-футуристы. Конечно, без прошлого нет будущего. Но прошлое не должно занимать 7/8 нашего бытия.
В середине 1970-х, когда общество погрузилось в убаюкивающее ретро, Андрей Вознесенский написал стихотворение «Ностальгия по настоящему». Человек Оттепели, он задыхался в пыльном историзме эры Застоя. «Хлещет чёрная вода из крана, / хлещет рыжая, настоявшаяся, / хлещет ржавая вода из крана. Я дождусь — пойдёт настоящая». И я наверное тоже дождусь.
