Вековые устремлённости русского народа на обретение справедливого и благоденствующего общественного обустройства, которое бы обеспечивало ВСЕМ его членам не декларативное «право на жизнь», а саму её – жизнь, достойную человека, всегда и неизменно разбивались о рифы жёстких реалий, которые можно было бы определить, как «качество человеческого материала»! Ведь ещё Шопенгауэр предвидел, что для того, «чтобы основать совершенное государство, надо, прежде всего, создать такие существа, природа коих допускает, чтобы они всюду жертвовали собственным благом во имя общественного благополучия». И в обозримом прошлом нашей страны нечто очень стоящее в создании таких существ уже было близко, уже даже имелась в наличии теоретическая метода в виде «Морального кодекса строителя коммунизма», уже была пройдена практическая закалка всех и каждого трудовыми свершениями индустриализации и коллективизации, боевым огнём Великой Отечественной! Тогда казалось, что недалёк уже час, когда страна, в которой живут и работают люди, «гвозди бы делать» из которых, люди, готовые горы сворачивать во имя всеобщего блага и процветания, воспарит, наконец, над остальными странами и народами планеты! Станет им примером и образцом, как следует жить, работать и учиться, дабы воплотились мечты и чаяния человечества!..
Увы, не сложилось, не спряглось, не вышло.., пока. И дело, вероятно, именно в том самом «качестве человеческого материала», которое ещё слишком сильно базируется на замесе «ветхого человека», ставшем непреодолимым препятствием для ныне живущих «охомячившихся», так здорово и разоблачительно описываемых здесь Галиной Иванкиной. И, положа руку на сердце, надо признаться, что «охомячились» мы все! Просто, в силу разных причин – в разной степени! Нужно честно сказать, что мы все направили стопы свои на стезю «стяжательства и наслаждений», опять же, разнящихся лишь степенью, но не по сути! Забыли мы о той истине, о которой знали прозорливые люди ещё во времена седой античности и которую выразил философ Антисфен: «Я предпочёл бы безумие наслаждению». Он также желал праздной, в роскоши и сытости, жизни «детям врагов наших». Что же касается наших с вами врагов, то, хоть и сомневаюсь я, что они были в чрезмерном восторге от философии Антисфена, но зато прекрасно были в курсе разлагающей и деморализующей роли трёхсот сортов колбасы на прилавках магазинов вкупе с «невинными и вполне демократичными зрелищами» лёгкой эротики в литературе, театре, кино. И, естественно, как только выдался случай, не замедлили всё то «пойло» нам подсунуть!.. Результат, думаю, вам известен, он, как говорится, – налицо!
А ведь как бы всё распрекрасно могло быть, если бы к тому, пусть ещё сырому и кургузому типу социализма, неимоверной ценой выстроенному за несколько десятилетий XX века на необъятных просторах нашей страны, был приложен или, вернее сказать, не был вырван из глубинного и коренного народного естества такой стержень, как вера!
Издавна, с тех пор, как появились самых разных оттенков и самого разного толка учения о социализме, у многих возникал соблазн провести параллель между ними (этими учениями) и учением Христа, а многие даже находили там осуществление Его заповедей, пусть и преломляющееся сквозь призму практичной и приземлённой составляющей человеческого естества. И, наверное, это неспроста. Наверное, у людей с обострённым чувством справедливости и общественной гармонии не зря возникают помыслы сопоставить эти два потенциальных варианта развития человечества, настолько, казалось бы, схожих в своих задачах, насколько же разных в своей основе. Ибо, если учение социализма зиждется на объективных общественных законах, на наличной объективной действительности и самонадеянно не учитывает воздействие сил метафизических, божеских веяний и вспомоществования, то учение Христа своим центром имеет как раз именно эти факторы.
Помнится, что когда ко мне пришла вера (а уверовал я уже в зрелом возрасте), я был придавлен и поражён вопросом: почему верующие люди так же, как и люди, не ставшие на путь искания Бога, суетятся, озабочены такими же проблемами добывания хлеба насущного, взволнованы мелкими потребами времени? Ведь, они должны были бы вести себя подобно тем, кто знает великую тайну, должны были бы, по словам философа, «внимать обычным людским разговорам, интересам и страстям, обычным нищенским заботам человеческой жизни с благодушно-иронической улыбкой человека, который про себя знает великий секрет, совершенно изменяющий жизнь и дающий ей новый смысл и направление», должны были бы походить на «эгоистических влюблённых, которые ради счастья своей любви забывают всё остальное и становятся равнодушными ко всему остальному…», ибо при «свете обретённого знания Истинного Бытия им теперь постепенно открывается целый новый мир – сфера духовных основ жизни; и в этом мире царит строгая, неукоснительная закономерность – не менее точная, чем в мире физическом, хотя и иного порядка. Это есть то, что гениальный христианский мыслитель Паскаль называл ordre du coeur или logique du coeur – «порядок» или «логика» человеческого сердца. Основные черты этого порядка предуказаны заветами христианства, они просто открыты в христианстве, которое есть абсолютная истина человеческой души; именно в этом смысле надо понимать тонкое изречение Тертуллиана, что «душа – по природе христианка»»( С.Л. Франк «Крушение кумиров»).
«…Религия, говоря вообще и отвлечённо, есть связь человека и мира с безусловным началом и средоточием всего существующего. Очевидно, что если признавать действительность такого безусловного начала, то им должны определяться все интересы, всё содержание человеческой жизни и сознания, от него должно зависеть и к нему относиться всё существенное в том, что человек делает, познаёт и производит…Только тогда является единство, цельность и согласие в жизни и сознании человека, только тогда все его дела и страдания жизни превращаются из бесцельных и бессмысленных явлений в разумные, внутренне необходимые события…» - говорит уже другой великий русский философ (Вл. Соловьёв «Чтение о богочеловечестве»).
Но, как нетрудно догадаться, ничего подобного вокруг нас не происходит, как легко заметить, верующие мало чем отличаются, во всяком случае, внешне, от неверующих. И, вероятно, вот почему: «Современная религия есть вещь очень жалкая – собственно говоря, религии как господствующего начала, как центра духовного тяготения нет совсем, а есть вместо этого так называемая религиозность как личное настроение, личный вкус: одни имеют этот вкус, другие нет, как одни любят музыку, а другие – нет» (Вл. Соловьёв, там же).
Но человек по сути своей не может не иметь внутреннего духовного стержня, он не должен «болтаться на ветру», подобно сохнущему на верёвке белью, он всеми силами стремится обрести твёрдую почву под ногами! И вот это «безначалие, этот разлад есть несомненный, очевидный факт; но такой же несомненный и очевидный факт есть то, что человечество не может остановиться на этом, что оно, во всяком случае, ищет единящего и связующего начала. Мы видим, в самом деле, что и современная цивилизация, отвергнувшая религиозное начало как оказавшееся субъективным и бессильным в данной своей форме, и эта цивилизация стремится вне религиозной сферы найти некоторые связующие начала для жизни и сознания, стремится заменить чем-нибудь отвергнутых богов. По её господствующему убеждению, все концы и начала человеческого существования сводятся к наличной действительности, к данному природному бытию, и вся наша жизнь должна быть замкнута "в тесный круг подлунных впечатлений", однако, и в этом тесном круге современная цивилизация силится найти для человечества единящее и организующее начало.
Этим стремлением организовать человечество вне безусловной религиозной сферы, утвердиться и устроиться в области временных, конечных интересов характеризуется вся современная эпоха…
Французская революция, с которой ясно обозначился существенный характер западной цивилизации как цивилизации внерелигиозной, как попытки построить здание вселенской культуры, организовать человечество на чисто мирских, внешних началах, французская революция …провозгласила как основание общественного строя – права человека вместо прежнего божественного права. Эти права человека сводятся к двум главным: свободе и равенству, которые должны примиряться в братстве. Великая революция провозгласила свободу, равенство и братство. Провозгласила, но не осуществила: эти три слова так и остались пустыми словами. И социализм является попыткой осуществить действительно эти три принципа. Революция установила гражданскую свободу. Но при существовании данного общественного неравенства освобождение от одного господствующего класса есть подчинение другому. Власть монархии и феодалов только заменяется властью капитала и буржуазии. Одна свобода еще ничего не даёт народному большинству, если нет равенства. Революция провозгласила и это последнее. Но в нашем мире, основанном на борьбе, на неограниченном соревновании личности, равенство прав ничего не значит без равенства сил. И принцип равенства, равноправность оказалась действительною только для тех, кто имел в данный исторический момент силу.
…Социализм изъявил притязание осуществлять христианскую мораль. По этому поводу кто-то произнес известную остроту, что между христианством и социализмом в этом отношении только та маленькая разница, что христианство требует отдавать своё, а социализм требует брать чужое…И действительно, социализм, во всяком случае, прав, восставая против существующей общественной неправды, – но где корень этой неправды? Очевидно, в том, что общественный строй основывается на эгоизме отдельных лиц, откуда происходит их соревнование, их борьба, вражда и все общественное зло.
Если же корень общественной неправды состоит в эгоизме, то общественная правда должна основываться на противоположном, то есть на принципе самоотрицания или любви. Для того чтобы осуществить правду, каждое отдельное лицо, составляющее общество, должно положить предел своему исключительному самоутверждению, стать на точку зрения самоотрицания, отказаться от своей исключительной воли, пожертвовать ею» (Вл. Соловьёв, там же).
Так вот в чём оказывается корень всех зол земных! В сырости человеческого (или лучше даже сказать сверхчеловеческого, божественного) начала в людях – та самая «ветхость человеческая», их неспособности отказаться от эгоистического и мелкого в себе, в том крепком их убеждении, что «своя рубашка ближе к телу»! И по своему правы были те сторонники и апологеты капиталистического пути развития общества, кто записывал социализм и тем более коммунизм в число утопических формаций, неосуществимых при данном «качестве человека». Вот почему попытка построения социализма в Советском Союзе потерпела фиаско! Шкурные интересы в обществе перевесили, у каждого возобладало желание покомфортнее и посытнее устроить свою милую утробушку! Другое дело, что далеко не всем удалось реализовать те свои вожделения. Словом, упомянутое выше низкое «качество человека», во всяком случае, большинства людей, не позволяло им хотя бы минимально «положить предел своему исключительному самоутверждению, стать на точку зрения самоотрицания, отказаться от своей исключительной воли, пожертвовать ею»… Но, что посеешь, то и пожнёшь! И если мы видим всходы великой разобщённости людей, ненависти и разлада, деградации и убожества, то нетрудно догадаться, каковым был засев.
Таким образом… «социализм своим требованием общественной правды и невозможностью осуществить её на конечных природных основаниях логически приводит к признанию необходимости безусловного начала в жизни», то есть того, что и составляет предмет религии. «Религия есть воссоединение человека и мира с безусловным и всецелым началом. Это начало, как всецелое или всеобъемлющее, ничего не исключает, а потому истинное воссоединение с ним, истинная религия не может исключать, или подавлять, или насильственно подчинять себе какой бы то ни было элемент, какую бы то ни было живую силу в человеке и его мире.
Воссоединение, или религия, состоит в приведении всех стихий человеческого бытия, всех частных начал и сил человечества в правильное отношение к безусловному центральному началу, а через него и в нем к правильному согласному отношению их между собою. Так как безусловное начало, по существу своему, не допускает исключительности и насилия, то это воссоединение частных сторон жизни и индивидуальных сил со всецелым началом и между собою должно быть безусловно свободным; притом все эти начала и силы, каждое в своих пределах, в пределах своего назначения или своей идеи, имеют равное право на существование и развитие. Но так как они все соединены в одно общее безусловное целое, к которому все они относятся как различные, но одинаково необходимые элементы, то они представляют между собою полную солидарность, или братство.
Таким образом, с этой стороны религиозное начало является как единственно действительное осуществление свободы, равенства и братства» (Вл. Соловьёв, там же).
Иными словами, «Путь к спасению, к осуществлению истинного равенства, истинной свободы и братства лежит через самоотрицание. Но для самоотрицания необходимо предварительное самоутверждение: для того, чтобы отказаться от своей исключительной воли, необходимо сначала иметь её; для того, чтобы частные начала и силы свободно воссоединились с безусловным началом, они должны прежде отделиться от него, должны стоять на своем, стремиться к исключительному господству и безусловному значению, ибо только реальный опыт, изведанное противоречие, испытанная коренная несостоятельность этого самоутверждения может привести к вольному отречению от него и к сознательному и свободному требованию воссоединения с безусловным началом.
Отсюда виден великий смысл отрицательного западного развития, великое назначение западной цивилизации. Она представляет полное и последовательное отпадение человеческих природных сил от божественного начала, исключительное самоутверждение их, стремление на самих себе основать здание вселенской культуры. Через несостоятельность и роковой неуспех этого стремления является самоотрицание, самоотрицание же приводит к свободному воссоединению с божественным началом.
Коренной поворот, великий кризис в сознании западного человечества уже начался. Ясным выражением его являются развитие и успех пессимистических воззрений, по которым существующая действительность есть зло, обман и страдание, источник же этой действительности и, следовательно, этого зла, обмана и страдания лежит в самоутверждающейся воле, в жизненном хотении, и значит, спасение – в отрицании этой воли, в самоотрицании.
…И когда социальная революция достигнет победы и, достигнув победы, увидит бесплодность этой победы, увидит свою собственную несостоятельность, невозможность основать согласный и правильный общественный строй, осуществить правду на основаниях условного преходящего бытия, когда человечество убедится самым делом, самою историческою действительностью в том, что самоутверждение воли, как бы оно ни проявлялось, есть источник зла и страдания, – тогда пессимизм, поворот к самоотрицанию перейдет из теории в жизнь, тогда человечество будет готово к принятию религиозного начала, положительного откровения истинной религии» (Вл. Соловьёв, там же).
Вот, пожалуй, и всё, что хотелось бы сказать несколькими своими словами и с мощной поддержкой слов корифеев русской философии. И если сжать все выкладки, то нетрудно понять, что все попытки, в смысле справедливого и равноправного общественного мироустройства, в оторванности от Божественного (христианского) начала, будут тщетными, ничего путного из этих потуг не получится. Если же человечество, пройдя через тернии и испытания, обретёт новое высокое духовное качество, обретёт то своё состояние, о котором мечтали, на которое надеялись лучшие его представители, то, думаю, ни в каких социализмах, коммунизмах и прочих общественных устройствах оно уже не будет иметь ни малейшей нужды. Ибо то уже будет совсем другая история…
