КОНТОРА КУКА. "Карачун"
О лучшей самарской группе хочется говорить в интонациях и восторга, и удивления. Ибо условные "оппозиции" сопровождают их новую пластинку.
С одной стороны, жаль, что данный альбом — всего семь песен, всего 25 минут, с другой — это полноценное высказывание, к которому сложно что-то прибавить.
Пожалуй, здесь нет "шлягеров" а-ля "Марианская впадина" или "101-й способ", однако это отсутствие никак не сказывается на качестве альбома. Как минимум, одного из лучших в дискографии группы.
"Контора Кука" легко узнаваема, но и постоянно развивается, ищет новые формы. Даже в части инструментария есть интересные вкрапления: губная гармошка Глеба Юшкова в номере "Карачун" и бансури Дмитрия Семёнова в "Вальс Fm".
Да, это то самое предельное выражение холодной эстетики "индепендента", но одновременно у самарцев получается говорить со слушателем с доверительной интонацией, словно исповедуясь и делегируя уверенность, что разговор идёт тет-а-тет. Они охотно пугают, очаровывают и открывают в себе и аудитории "иное". Вот раздаётся вкрадчивый шёпот, но того и гляди - бахнут по грудной клетке молотом с ледяным наконечником, дабы сердце "заговорило", а следом полное ощущение иллюзорности происходящего…
"Контора Кука" предельно технологична и глубоко природна, и дело даже не в том, что тексты населены растениями, животными, людьми и богами. Музыканты умело создают многослойные дебри, сначала ты попадаешь в странный внутренний мир героя, а потом проваливаешься на другие уровни — о некоторых и сам Кук-Владимир Елизаров, возможно, не подозревает. И смена настроений что погода — ласковое, уютное солнце, которое прогоняет пронизывающий ветер и осадки.
Группа хороша своей кинематографичностью, литературностью, но совсем не в ущерб музыкальному началу. Самарцы самодостаточны, хотя здесь полным-полно ассоциаций, полунамёков и конкретных цитат. "Золотой век" русской поэзии и индастриал, пост-панк и эстрада середины ХХ века, фолк-распев и полиритмия. Даже отголоски "русского рока" превращаются не в унылые штампы, но в нечто самобытное. Музыка может казаться скупой, но обволакивает и забирает без остатка.
Отчасти неожиданный почвеннический привкус имел альбом 2014 года "Средняя Волга" с заглавной композицией "Никола Зимний". Нынешним этно-уклоном "Карачун" наследует именно той пластинке. К тому же с началом христианской эры на Руси Карачун стал олицетворяться с Николой.
Три года назад Карачун попал на информационные ленты. Гора вблизи Славянска стала одной из ключевых точек первого этапа противостояния в Донбассе. Несколько месяцев весны-лета 2014 года в силу важного стратегического значения горы Карачун в её районе шли бои между ВСУ и ополченцами ДНР. Впрочем, само название горы неслучайно и заведомо не обладало оптимистичной трактовкой. Ибо Карачун в древности — лик Чернобога, подземный бог, повелевающий мраком и холодом. А ночь на Карачуне — "чародейная пора, когда врата меж Явью и Навью широко распахнуты и навье беспрепятственно заглядывает в Явь, покров которой истончён, и за ним можно увидеть проблески истинной природы мироздания, того, что за пределами плоти, за пределами всех имён и форм".
Так и альбом балансирует, словно "Контора Кука" исследует границу между мирами. Отсюда и печальный символ лебеды, и громогласный "царь птиц" крапивник, в некоторых традициях символизирующий конец старого года. Жизнь vs смерть, жизнь после смерти и смерть при жизни. В целом "Карачун" — альбом не радостный, но и не упаднический. Это цикл, обладающий большой внутренней силой и знанием, что Спаситель приходит в полночь мира. Пусть музыканты наверняка не особо религиозны.
"Кричат мне с Сеира: сторож! сколько ночи? сторож! сколько ночи?
Сторож отвечает: приближается утро, но ещё ночь". (Ис. 21: 11-12)
