Новым переизданием "ГЕОМЕТРИЯ" завершает серию классических "аукцыоновских" альбомов. И логично, что им стал "Жилец вершин" — легендарный, исторический и неожиданный альбом, созданный в 1995 году совместно с поэтом и бардом Алексеем Хвостенко. Литературной основой пластинки стали произведения поэта-футуриста Велимира Хлебникова. По большому счёту, именно "Жилец вершин" стал неким рубиконом, перейдя который "Аукцыон" вошёл в (свой) новый век. После "Жильца" группа отчасти застыла в каком-то очарованном анабиозе, и если не считать альбом"Это мама", следующая пластинка "Ы" вышла только спустя двенадцать лет. И если раньше "Аукцыон" с достаточной долей условности шёл по ведомству рока, то "Жилец вершин" подводит под этим своеобразную черту. Без манифестов, спокойно и уверенно. Тем паче, и слово "музыка" здесь не всегда однозначно работает, по крайней мере, в общепринятом понимании.
Альбом выводит группу за рамки пусть и обширной, но субкультуры. Так, через "Жильца вершин" Фёдоров "ловит" контрабасиста Владимира Волкова, который станет его многолетним соавтором сольной, а потом и "аукцыоновской" истории. И сам Фёдоров открывает для себя новые ходы, формы и пространства, свидетелями погружения в которые мы являемся и по сей день. Так, через полтора десятка лет Фёдоров вместе с интернационалом соратников замахнётся на хлебниковскую палиндромическую поэму "Разин" и сотворит (пусть небесспорный) альбом-мистерию "Разинримилев". Показательно, что один из недавних фильмов-посвящений Леониду Фёдорову названием отсылает именно к этому альбому.
"Геометрический" подход привычно интригует и радует. В бонусный DVD — вошли эксклюзивные видеоматериалы (клипы "Призраки" и "Чудовище", концертные версии композиций "Боги 1" и "Бобэоби", съёмки с репетиции "Нега-Неголь", интервью с Хвостом, Фёдоровым и Анатолием Герасимовым). Также в комплект входит традиционный сувенир, в этот раз по-хлебниковски целый "Мешок вещей", с дополнительным буклетом, где имеется интервью Фёдорова о создании пластинки.
В ходе подготовки к записи акустическая часть "Аукцыона" и Хвост играли совместные концерты. Отчасти об этих выступлениях CD-бонус издания, по-своему иллюстрирующий переход от предыдущего совместного альбома "Чайник вина" к "Жильцу вершин". Эти упругие медитации носят вполне точное название "Камлания", а некоторые сюжеты пересекаются с диском "Верпования", выпущенным в начале нулевых.
В лимоновском собрании гениев "Священные монстры" Велимир Хлебников — один из немногих, кто не удостоился едкой ревизии — святой русский гений. Лимонов патетически восклицает, что не нашлось у Хлебникова своего Достоевского с Пушкинской речью. Конечно, есть соблазн приписать "Аукцыону" подобную попытку. Однако Хлебников и по сей день не "канонизирован", неясен, авангарден. И даже ценитель обэриутов Олег Гаркуша скорее недоумевал по поводу Хлебникова, и опять-таки это первый (но далеко не последний) альбом, где одного из лидеров группы нет даже в титрах. (В настоящем издании Гаркуша представлен только на "Камланиях" в качестве … "танцора").
Кстати, "Аукцыон" вовсе не был первооткрывателем хлебниковской поэзии на современной сцене, и дело даже не в ревякинском словотворчестве. Удивительно (а может, и нет), но ещё в восьмидесятые к Хлебникову обратился композитор Александр Журбин на пластинке "Два портрета": певец и актёр Виктор Кривонос исполняет, например, то самое "Бобэоби пелись губы", ставшее одной из визиток и настоящего альбома.
"Жилец вершин" — сложносочинённый эксперимент, серьёзный студийный опыт с привлечением ряда больших музыкантов. Манящее полуакустическое звучание, околоджазовые инструменталы, авангардистские изыски и почти хтонические бездны. Попытка найти смысл каждого звука и слога. Природное и технологическое. Вполне реальные боги, чудовища, кузнечики и могатыри. "Его образы убедительны своей нелепостью, мысли — своей парадоксальностью", - писал про Хлебникова Гумилёв. Конечно, сложно представить того же Фёдорова в походе революционной армии в Иране или в образе "председателя земного шара". Отсюда и некоторый салонный привкус пластинки. Но "аукцыонщики" и уж тем более Хвост всегда были далеки от суеты приобретателей, это подлинные фантазёры и изобретатели, что и позволило им вести полноправный диалог с Велимиром Хлебниковым.
Поюнности рыдальных склонов,
Знаюнности сияльных звонов.
В венок скрутились
И жалом многожалым
Чело страдальное овили.
