РИЧ&Захар ПРИЛЕПИН. "На океан"
И тех, кто пробует делить, мы объезжаем мимо
Кому Селигер, кому Донбасс, кому могила
Кому сарай и совесть, кому мозги и вилла
Кому не видеть ничего, кому взглянуть на небо
Кому палатка справа, кому вспышка слева
Когда идешь на компромисс — береги кабину
Нельзя быть честным наполовину.
В прилепинской дискографии — это пятый альбом, совместно с Ричем (Ричардом Семашковым) — второй, в 2013 году первым опытом стали сумрачные "Патологии". Мощная компания соратников заставляет относиться к альбому как к цельному проекту. "На океан" также отправились Бранимир, Александр Ф. Скляр, отчасти неожиданный Андрей Машнин, предводитель нашумевшей на рубеже веков ядрёной питерской команды "Машнин-бэнд", Ганс Ульянов, Хаски и Иван Охлобыстин. В отличие от элефанковского "Охотника", приглашённые здесь не выглядят необязательным дополнением, каждый вложился достаточно весомо. Посему предполагаю, что создатели альбома подразумевают некую концептуальную подоплёку, тем более и "Пацан", и "Наполовину" уже проходили на других пластинках, но в "Океане" вполне уместны.
Дюжина номеров, каждый второй с поп-потенциалом. Пожалуй, разные блоки песен могут работать на свою аудиторию. И зацепить "На океан" может совсем не только рэп-аудиторию. Которая, впрочем, давно уже не носит нишевого характера.
Тексты интересные, непростые, иногда с избытком, хватает цепких слов и строчек. Прилепин всегда ценил деятельность Кёртиса Джексона, известного всему миру как 50 Сеnt, и в альбоме уважение вновь проявлено. Но знаменитый американец творит гангста-рэп, а Рич-Прилепин скорее ориентированы на альтернативный рэп, благо пересечений с иными стилями хватает. Ну и, конечно, для того же 50 Сent читка — это форма пения, наши рэп-герои пока к этому только идут.
Американский историк Биллингтон полвека назад назвал свой опыт истолкования русской культуры "Икона и топор". Здесь в первой же композиции "наша идея" не без вызова усиливается: "икона, бердана, кагор и топор".
"На океан" — "пацанские" истории со здоровой агрессией, нечастым ныне мужским взглядом на реальность, сложным переплетением жизни, смерти и бессмертия. Так, без навязчивой мифологии возникает пафос перерождения.
Прилепин последовательно отстаивает своё видение мира, темы, представления. И заметная часть негатива связана с тем, что его порой оценивает "центровая" богема, в то время как культурный и жизненный опыт Прилепина, которым он явно дорожит, связан с русскими регионами. Он не "завоёвывает" столицы, а скорее совершает вылазки и с чувством выполненного долга удаляется назад.
Принципиально важна здесь и поколенческая тема. На этом, например, построены "Титры" — казалось бы, несколько удивительное посвящение любимым актёрам Микки Рурку и Вэлу Килмеру.
Почти уже афоризм "Серьёзные люди испортили мир" напомнил мне "Полюс" Александра Непомнящего с репликой про разумных мальчиков и девочек, изгадивших весь мир. Там тоже замышлялся побег-путешествие из душных "объятий" современного общества.
К двум композициям приложил руку Александр Ф. Скляр. Финальная "Наполовину" имеет своим основанием строки из "Ад-и-Рай" — "нельзя быть честным наполовину"; в номере "Столица" проявляются "Маршруты московские", но без благости оригинала. Депрессивная изнанка мегаполиса напоминает о боевике Скляра и IFK "Я живу в Москве" времён "Учитесь плавать". Это совсем не место силы, скорее наоборот — зона, порождающая хаос, "собственный мозг поедает столица".
Насыщен альбом и литературными аллюзиями, благо Рича считают литературоцентричным рэпером, а про писательство Прилепина можно уже специально и не упоминать. Название альбома и одной из ключевых композиций отсылает к роману Леонида Леонова "Дорога на океан" (как-то Захар называл его своим любимым), вышедшему в свет в середине тридцатых годов ХХ века. Это многоплановое произведение, со сложной структурой сюжета, одновременно с линиями реализма и утопической фантастики. У Леонова также звучит тема путешествия, совмещения времени и пространства; образ Океана как символ бытия, а дорога к нему — путь к вечности. Всё это мы с лёгкостью находим у Рича/Прилепина. Только здесь ещё имеется и "91-й", отменивший мир, где жили и сражались герои Леонова.
На океан — стало быть, до края земли. Некогда способность дойти до такого края зависела только от воли человека. Потом земля стала шариком, висящим в бесконечном космосе, и край земли перестал волновать дерзких искателей. А потом был низложен величественный праотец Океан. Представление "о вольном множестве вод" распалось. Рич и Прилепин — о тех и к тем, кто, несмотря ни на что, способен услышать зов и ступить на дорогу к Океану.
