*
Некто Ю. Вербин в посте под одной бурно обсуждаемой статьёй изрёк в мой адрес (с претензией на глубокомыслие) следующее: «…как это можно: Советскую власть отвергаю, ненавижу, а Сталина уважаю, много чести для него (здесь непонятно,много чести для Сталина, что ли? – С.С.) . Нет, если любят, то любят, и не частями , а целиком и полностью, ну а если и есть отдельные недостатки у любимого объекта, субъекта, то их просто не замечают.
Интересная мысль! Мыслитель Вы наш, я (беру наугад) люблю, положим, арбузы, но не целиком этот плод, а именно частями. Корку, грубо говоря, совсем не люблю, выбрасываю, такой у меня вкус – недобитого буржуя. Ещё пример, более возвышенный. Вы, предположим невероятное, эстет, Вы любите оленьи рога как украшение интерьера. Но когда любимая супруга наставляет, тоже предположим, Вам рога… Ну, молчу, молчу, это так – литературный образ.
Пока представленная цитата на слуху, уточню: я нигде не писал, не говорил, что «Советскую власть отвергаю, ненавижу». Ю. Вербин, по обычаю своему, соврамши, дабы, видимо, угодить мэтру лжесловия К. Шульгину, который последнее время утверждает своё имя в публицистике открытыми доносами на меня, якобы врага русского народа, полагая, что народ - это он и другие духовные наследники СССЭ (самодеятельные сексоты советской эпохи). Но ближе к теме.
**
Ортодоксальные поклонники коммунистической идеи (в её варварском воплощении в России, Туве, Монголии, маодзедуновском Китае, полпотовской Камбодже и некоторых палеолитических стоянках африканских каннибалов) убеждены, как в бесспорном доказательстве, в единстве сакрального образа Ленин-Сталин. Сталин-де первый по успехам ученик т.н. «вождя мирового пролетариата», продолжатель его якобы бессмертного (в подполе мавзолея) дела, словом, «Сталин – это Ленин сегодня» (мантра-заклинание второй половины периода 1924-1953 гг). Известно, что кавказский горец Джугашвили, из народа, бедняк по происхождению, бывал недоволен «либерализмом» состоятельного волжского помещика Ульянова, решительно, хоть и березультатно, возражал в 1922 году против Ленинского плана устройства СССР, который в конце концов привёл к распаду великой страны, неимоверными усилиями собранной монархами и служилым людом (дворянами), казаками и мирной крестьянской колонизацией целинных просторов. Далее, Ленин закончил своё «дело» НЭПом, т.е. новым капитализмом, за уничтожение которого ведущий наш нэповец, нагромоздил горы трупов в море крови соотечественников. Проживи Ленин ещё с четверть века, он бы совершенствовал своё детище до стадии какого-нибудь «развитого социалистического нэпа», предвосхитив гения коммунокапитализма Дэн Сяопина. Но затейник новой экономической политики помре, позволив «ученику», простите за выражение, задушить в колыбели это ленинское дитё. Так какой же Сталин «продолжатель»? Какого «дела»? Нового капитализма? Он его решительный могильщик. И, главное, Сталин ничтоже сумняшеся, стахановскими темпами низвёл под корень практически всю старую «Ленинскую партгвардию», оставив единицы высочайше помилованных, как немые реликты революционных лет – вполне в стиле сильных и уверенных в себе самодержцев. У меня, как и у многих, кто в теме, нет сомнений, что Сталин умело бы переправил на «ту сторону» Стикса и самого Ленина, как и другого равноапостольного вождя революции, Троцкого, если бы тот, первый вождь, представил собой угрозу на пути природного властелина восточного типа, равного по дарованиям державникам Саргону, Киру, Ашурбанипалу, Навуходоносору. Но самое серьёзное препятствие на пути Сталина к вершине единовластия исчезло само собой, волей Судьбы. А ленинизм оказался незаменим, как гранитная стена, к которой можно прислониться, не боясь фланговых и с тыла обходов со стороны конкурентов и врагов. Так в своё время, в известном месте низкородный Бонапарт не стал полностью менять республиканскую среду, он использовал её для монархии нового типа, «под себя», самопровозглашённого императора французов.
В полностью возрождённой Российской империи (представим такое) Сталин не имел бы никаких шансов на абсолютную власть над огромной страной. Разве что на «средние высоты» поднялся бы, благодаря случаю, Фортуне, как говорят, сын сапожника, недоучившийся семинарист, каторжанин… Но Зевсу нужен Олимп, а не вершины предгорья.
Ранняя смерь Ленина стала желанным подарком для самолюбивого, умного и волевого большевистского функционера высокого ранга, сумевшего перехватить вождистский титул. Страна Советов была единственной средой, где один из её основателей второго ряда мог достичь высшей власти, что было вожделенной целью горца. Он был рождён для власти как таковой, власти над огромной народной массой; судьба отдельного человека, «винтика», была ему безразлична. Поэтому всё, что касалось памяти Ленина, не трогалось без надобности, наоборот, обломки Ленинской деятельности, если они не стояли надолбами на Сталинском пути, освящались, становились объектами преклонения. Формула «Бог, Царь, Народ» стала восприниматься, как бог в образе Вечно живой мавзолейной мумии, как царь - живой вождь, наместник бога на земле, и советский народ. До империи, как традиционной идеи (при сохранении основных атрибутов псевдоленинизма), было рукой подать после Победы над фашистской Европой. Под водительством Сталина ещё во время войны начался осторожный сход с наезженного за четверть века пути в сторону надёжной государственности, позволившей стране пережить победно 1000 лет. Сталин предпринял попытку сократить всевластие правящей партии, якобы Ленинской, но жизнь природного имперца оказалась короче его всевластной руки.
Я представил себе, что 24 июня 1945 года воскрес вдруг от небывалого дотоле оживления на Красной площади Ленин – приоткрыл эдак наиболее хитрый левый глазок и проник зрением гения всех народов за стены мавзолея своего имени. Что же увидел Вождь МП? Он увидел войска, марширующие в мундирах с погонами.. (не поверил большевик №1)… с погонами(!!!) Белой Гвардии, с белогвардейскими же Георгиевскими ленточками, утверждёнными крепостницей из крепостников Екатериной Великой в 1769 году; марширующие несли в сердцах образы «наших великих предков» - сплошь князей, дворян, одного купца, о которых им напомнил четырьмя годами ранее великий Сталин, тасказать, ученик и последователь, прости Господи. Ни одной будёновки на головах красных беляков, даже сам Будённый без характерного головного убора, стащенного со складов Николая Кровавого. А потом в пролетарском (якобы) Кремле были бал, красавицы, лакеи, кучера (последние в качестве личных шофёров компартийной знати) – всё, как было с незапамятных времён на старушке-земле. От такого зрелища воскресший было Вождь МП принял решение приостановить собственное воскрешение до выяснения обстоятельств на загробном Совнаркоме, где было тесно после сталинской прополки ленинских рядов.
***
К образу Сталина в своём творчестве я обращался не реже, чем к образу Александра I. Видимо, в думах о судьбах России оба самодержца, сыгравшие сопоставимые по значению роли в истории Отечества, невольно, естественно сближаются. Судите сами: тот и другой хозяин Земли Русской, ответственные перед народом за государство, оказавшись на краю гибели, смогли изменить в свою (а значит, и в державную) пользу стечение неблагоприятных для них обстоятельств и выйти из тяжелейших ситуаций победителями. Один привёл свою армию в Париж под многоцветьем полковых знамён. Солдаты другого водрузили Красное Знамя Победы над Рейхстагом в Берлине.
Да, та война, коей исполнилось три четверти века плюс 2 года, началась 22 июня 1941 года, но Отечественной осознали её жившие тогда граждане страны СССР на 11-ый день, откликнувшись на ключевые слова «братья и сестры» в речи Сталина 3 июля, безоговорочно уже и в полной мере массово признав его вождём вооружённого народа. А Великой она оказалось, когда «считать мы стали раны, товарищей считать».
Ошибаются те, кто полагает, что первую свою победу главкомверх Сталин одержал под Москвой зимой 1941/42 годов. Первой победой стало именно то судьбоносное выступление по радио главы страны, подвергшейся нападению извне. Народный вождь напомнил насельникам обновлённой империи, что они, в первую очередь, - наследники своих разночинных, но единых в Отечестве, предков. И эта нравственная победа была незамедлительно подкреплена переброской объектов важнейшей промышленности буквально из-под смертельного вала на восток, за Волгу.
Сталин становился главным героем моей беллетристики и статей по меньшему счёту трижды: «Мистическая встреча», «Последняя ночь диктатора», «Имя судьбы»… Названные произведения публиковались в ИИ десятки раз, первое и второе включены в избранное («Сочинения», 2017). Немало у меня «проходных» отзывов о вожде в разных сочинениях и комментариях.
Мои критики делятся на тех, кто, прочитав несколько моих статей или отрывков из произведений других жанров (т.е. практически ничего не прочитав), мнение, тем не менее, имеют (от непрочитанного!). И тех, кто остановил своё внимание, в основном, на десятке-другом образцов моей публицистики, когда в глаза им попадались ключевые слова «Ленин», «вождь», «Сталин», «большевики» и др. созвучное. Одни критики изумляются, как я могу отрицательно относится к Ленину и одновременно положительно отзываться о Сталине, если второй - признанный (кем?) последователь первого, его ученик, чуть ли не однояйцовый брат. Другие вообще не замечают у меня добрых слов в адрес Сталина (это из тех, которые выносят суждения о том, что читать для них С.С., по их словам, «ниже собственного достоинства»). В этой заметке я намерен внести ясность в рассуждения досужих умов о своём отношении к Сталину. Буду предельно откровенен.
Моё отношение к Сталину в течение моей сознательной жизни, претерпевало изменения от восторженного (когда я, 6-летний, пел «Антилилисты! Сталин дал приказ», маршируя с пацанами по улочкам Евпатории), до резко отрицательного, испытанного при знакомстве с подлинниками следственных дел и приговоров по «врагам народа» (я тогда искал личную печать моего предка, изъятую у моего деда при его аресте в 1931 году). Потом установилось понимание Сталина - этого человека-судьбы России, существовавшего в различных обликах в разных сферах его деятельности.
Сейчас для меня Сталин - это и неумолимый разоритель крестьянства бывшей Российской империи, и первый крепостник колхозной деревни, обложенной непосильной данью. Также главный обвиняемый по делу внесудебных расправ с инакомыслящими, в целом – гекатомбы репрессий. И первый по списку ответственных за предельно растратную индустриализацию, впечатляющий «вал» которой своим количеством опасно для страны прикрыл низкое качество продукции, что стало очевидным в первый год войны.
И, наконец, Сталин как Верховный Главнокомандующий в 1941-1945 годы, Спаситель Отечества.
Последняя ипостась своим грозным светом, как застывшая вспышка молнии, отодвигает в тень многогрешного Сталина 20-30-х и послевоенных годов.
Сталин выходит из Великой Отечественной войны как успешный проводник народа из смертельной ловушки истории к вершине, освещённой солнцем надежды. Подобно тому разбойнику из католического вероучения, который удостоился (после раскаяния человекоугодными поступками, значит, и угодными и Богу) быть допущенным в пантеон святых.
Повторяю: 9 мая 1945 года Сталин перечеркнул если не всё, то многое недоброе в нём, что оставалось в памяти соотечественников; явился народу как Мессия жизни.
Повторяю, Сталин мог и готов был стать императором обновлённой империи на народной волне абсолютной поддержки во второй половине 40-х годов ХХ века. Это возвращение в естественное состояние страны спасло бы её от загнивания 60-80 годов, от распада в году 1991, в чём повинны партийные антисталинцы, назвавшие себя «верными ленинцами». Ленинское т.н. «пролетарское государство» было мёртворождённым изначально, и только штыки оживляли его, но, как известно, нельзя всё время сидеть на штыках.
Таким я воспринимаю Сталина Сегодня. Разноликим до неузнаваемости. И судья ему – только история. Но история крайне редко выносит окончательный приговор.
