(Где же рифма? А я ей пренебрегаю)
Ясли, детсад, начальная школа.
Кругом дети рабочих и пролетариев.
Там он ощущает себя марсианином.
Старшие говорят - „этот край твой”.
Их надо слушать - им же всегда виднее,
Видимо, это из-за большого роста.
Но он-то точно знает, что здесь чужой
(Прямо как тот, у Хайнлайна в романе).
Все свои уплыли на пароходах. Давно.
Их была сущая горстка. Тонкий налёт.
Но об этом узнал лишь много позже.
Крупинки таких же „не от мира сего”
Разбросаны в общей массе, но скудно.
Найти их можно с помощью Интернета,
Но до него ждать ещё лет пятнадцать.
Он молчалив и чаще задумчив.
Окружающие считают - странный.
Ему просто не о чем говорить. С ними.
Декорации, тени, а он - невидимка.
Если честно, людьми он их не считает.
Их цифра ноль. Давящая общая масса.
Важно быть как все, носить „адидас”,
Не быть „самым умным”…В общем, не выделяться.
Мимикрировать под большинство – мерзко.
Но звериным чутьём они ощущают
Взгляд на себя сверху вниз, пренебреженье,
А от этого становятся только злее.
Кругом убожество. Главный цвет-серость.
Может, наследство тоталитаризма?
Нет же! Тут совсем нет эстетики,
Скорее смесь Привоза с Хитровкой ,
Обильно сдобренная партсобранием.
Вокруг всё те же крестьяне. Теперь без сохи.
Когда-то их заморозили накрепко,
Рецепт Константина Победоносцева.
Потом попробовали лед растопить,
Раскосая Пугачёвщина с топором,
Вылезает кривляясь и скалясь снова.
Постоянное шершавое трение
В липкое погружает безумие
Окружающего бледного мира.
Жернова стремятся размолоть всё внутри,
Сделать сознание мукообразным,
Чтобы испечь что-то съедобное.
Спрятаться можно под одеялом из букв.
Начал с „Мурзилки” и „Весёлых Картинок”.
Позже пошли книжки серьёзнее.
А вокруг взрослые читают газеты,
Чтобы точно знать как правильно думать.
У них нет мнения. Только взаймы чужое.
Люди из глины. Клоны. Так безопаснее.
Ламповый ретранслятор на месте мозга,
Вместо лиц - намертво приросшие маски.
Всё это одобрено сертификатом.
Он был доверчив. „Врут только дети”. Угу.
Взрослые просто в ложь искренне верят.
У них долгие годы практики.
Так привыкли, что не замечают.
Оказалось, мир соткан из нитей лукавства…
Поздно понял и тут же возненавидел.
Потом осознал – это игра воображения,
А значит правила полностью в его власти.
(Намного раньше сформулировал Кант,
Но мальчик с окраины, похожей на гетто,
Тогда о нём даже не слышал).
Эта мысль подсказала решенье-
Нужен Game Over. Жёсткая перезагрузка.
Он кропотливо воображал схемы,
Нечто в уме конструируя шаг за шагом.
Часто сбивался, начинал всё с начала.
Годы спустя этот день настал. Готово!
Сияет в блестящих оковах из хрома
Большая красная кнопка. Трепет.
У себя в голове он её нажимает.
Яркая, слепящая вспышка. Миг.
Ослепительное, стерильное ничто,
Которое надо заполнить снова. С нуля.
Новый мир будет значительно лучше,
И у домов лишь черепичные крыши.
апрель-май 2018г.
