28 октября в Москве на Архиерейский собор съехались иерархи РПЦ, главы Поместных церквей 20 стран. Как отметил Михаил, архиепископ Женевский, такое представительное собрание предыдущий раз было в Москве при царе Алексее Михайловиче. Впервые в работе Собора участвовал президент Российской Федерации.
Наиболее сложным был разговор об экуменизме, в упрощенном толковании мирян — об отношениях с католиками, встрече Патриарха с Папой Римским в Гаване.
По Великому разделению церквей (1054) предложу версию, может быть, парадоксальную, но легко проверяемую с помощью карты "Путешествия апостолов", прилагаемой почти к каждому изданию Евангелий. Парадокс в том, что возвышение римских пап, если дойти до самых-самых предпосылок, было вызвано их захолустным, окраинным положением в период становления христианства. Откройте карту. На Востоке — клубок апостольских маршрутов: Антиохия, Афины, Эфес, Фессалоники, Милет, Родос, Атталия, Александрия, Сидон… На Западе — одна нитка, Рим. "Все дороги ведут в Рим"? — но НЕ дороги апостолов! Общий вид карты: роение христианской жизни — на Востоке. И где-то далеко, за западной околицей, — одинокий Рим. В городах, посещавшихся апостолами, создавались "апостольские кафедры". Причем некоторые из них были (и оставались) ничтожными по численности населения, а также в экономическом и политическом смысле. И в церковной иерархии они тоже не отличались от обычных, "епископских кафедр". Шестьдесят лет от Рождества Христова, до Великого разделения еще тысяча, но первый из Предопределенных шагов уже сделан…
Двести лет спустя: в христианской церкви начинается борьба против гностицизма, арианства и других ересей, где Запад и Восток были едины, но в совместной борьбе был сделан следующий шаг к будущему Разделению. Главным в спорах с еретиками была не метафизика, а сугубо исторические аргументы. Например, александрийский заумник Арий, отец самой опасной из ересей, арианства, отрицал единосущность Троицы в таких метафизических построениях, что разобраться в них могли, тогда и сейчас, считанные десятки людей. А ещё тот же Арий, оказывается, писал популярные песни(!), куда вставлял свои краткие лозунги. Уже без метафизики, но, наверно, с "драйвом". Почти все германские племена приняли христианство… в арианской аранжировке. Два Вселенских церковных собора яростно боролись против арианства, и, поскольку аргументы в спорах были исторические — например, по поводу Троицы: "Какой апостол, Где? Что? Когда говорил?", — резко поднялось значение тех самых "апостольских кафедр". Их епископы выделились из числа прочих, стали патриархами.
И когда (третий шаг!) Римская империя окончательно разделилась, почти по ровной прямой линии, (представить которую на современной карте можно, проведя от столицы Слободана Милошевича до столицы Муаммара Каддафи), в Восточном государстве остались Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский патриархи, а в Западном — только Римский. Такие разнородные обстоятельства и поставили Римского патриарха в положение уникальное, а можно сказать: изолированное. До раскола церквей еще пятьсот лет, но в глубине уже формируется различный стиль восприятия мира, действий. Там: соборность (споры, толчея), тут: одинокие размышления на отшибе (индивидуализм).
Т.е. объяснять отличие Западной Европы от Восточной лишь "западным Римским правом" — не просто упрощение, но ошибка. Римской империей звалась и Восточная. Те, кого мы именуем "византийцами", в действительности откликались на обращение "ромеи". Именно Константинопольский римский император Юстиниан кодифицировал и передал миру Римское право, когда на территории будущих Италии, Германии, Британии, Франции бродили, только-только рассаживаясь по местам, варвары. А юридический процесс там представлял собой короткую перепалку и поединок, для выяснения правоты. Юридическими аргументами, соответственно, служили дубины, копья и мечи.
Более глубинными причинами различия судеб Запада и Востока было упомянутое различие положений церквей и то, как образ мыслей, действий первосвященников проецировался на народ.
Все патриархи (и Римский) назывались православными — в противовес накатывавшим волнам ересей: гностики, ариане, монофелиты, монофизиты (несториане). В соборе Святого Петра в Риме папа Лев III установил две серебряные таблицы с Никейским Символом Веры на латыни и греческом, и подписью: "Я, Лев, поставил это по любви к православной вере и для охранения её". Этот символ веры, принятый на Вселенском соборе 325 г., фиксирует: "Святой Дух — от Отца". Догмат филиокве (filioque — "и от Сына") называемый "испанским новшеством", впервые "засветился" лишь в VIII веке на Толедском соборе.
Православные, строго стоя за Никейский Символ Веры, давали и простое, народное пояснение. В романе Сегеня об Александре Невском в совершенно досужем, мимоходном разговоре по поводу рыцарей Тевтонского ордена мелькнуло: "А правда, что те папежники двум Святым Духам веруют?" Просто и понятно: если и "от Сына", то Святых Духа — два. За это различие и покрывали кровью лёд Чудского озера!
Но, при всей догматической и народной правоте, Восточная церковь, совершенствуя метафизику и личную этику, в организационных вопросах полагалась на "симфонию" с императорами, падения которых тянули за собой и церковь. Даже простой перечень имён "восточных" императоров в период мучительного "развода" с Римом колоритен: Михаил III Пьяница, Лев VI Философ ("Философ" — в погоне за 4-м браком свергший Патриарха. Да уж, "философский взгляд" на жизнь и церковь). Римские же папы выстраивали собственную "вертикаль власти" (за издержки и грехи того строительства Иоанн Павел II приносил извинения). Так предопределенными путями христиане шли к "Великому расколу" 1054 года.
