На фоне происходящих сейчас один за другим протестов в Москве, прямо отсылающих к событиям 2011 – 2012 годов (Болотная, «марши миллионов», мэрская кампания Алексея Навального 2013 года), большой интерес представляет собой участие в тех событиях националистов. Об этом рассказал один из видных тогдашних членов ныне запрещённого в РФ Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ).
В конце 2009 году на меня, тогда активного блогера, периодически писавшего на тему национальных взаимоотношений, вышла известная активистка ДПНИ Софья Будникова и предложила быть ее заместителем по новому проекту «Национальная служба новостей» (НСН). Фактически, я стал её создателем – создал группу в Живом Журнале, приглашал в неё пользователей, даже логотип придумал и отрисовал.
В процессе работы мне стало известно, кем и для чего создается эта «служба новостей». У «теневого кардинала» ДПНИ Басманова – Будникова являлась его «правой рукой» в этом движении – возникла идея создания формально независимого от ДПНИ «правого» СМИ, которое продвигало бы нужные ему идеи, как он говорил тогда, «перекидывало бы мостик к общенародному протесту». В начале 2011 года, когда один за другим шли суды над активистами движения и речь шла уже о его запрете, Басманов заговорил о создании двух структуры в виде двух крыльев, которые он любил сравнивать с ИРА и Шинн Фейн – «боевого» (НСН), и «респектабельного», в виде «Русского клуба», который должен был возглавить один из лидеров ДПНИ, ненадолго даже возглавивший его после ухода Белова, Владимир Ермолаев. Второй проект реализовать так и не удалось, зато Басманова весьма возбудила «арабская весна», и он принялся писать в чате, что мы должны стать русским аналогом движения «Братья-мусульмане». Так как «арабская весна» и «Братья» очевидно поддерживались США, то у Басманова сформировалась идея о том, что без внешней поддержки режим не свергнуть, и при определенной работе эту поддержку можно было бы получить. До какой степени доходило порой его возбуждение, можно судить по тому, что однажды он разбудил меня ночью звонком по скайпу и потребовал проверить на орфографические ошибки написанное им на английском обращение в ООН с требованием ввести войска в Сирию для свержения Асада.
Ввиду взятой ориентации на образцы «арабской весны», где радикалы сотрудничали с либеральной оппозицией, Басманов дал Будниковой команду делать теперь в группе НСН больше перепостов блогеров типа Мальгина, а от привычной тематики сообщений ДПНИ в пугающем духе вроде «таджик изнасиловал школьницу» переходить к публикациям в лексике так называемого «общенародного протеста». Басманову, судя по всему, казалось, что вот-вот скинут Каддафи, а затем, если всем как следует «поднажать», то очередь дойдет и до Путина. «Конечно, нам денег с Запада не дадут, – прямо заявлял он в разговорах с активистами, – зато дадут другим, и нам надо быть поближе к ним, чтобы и нам досталось. Зато потом мы их – как большевики в 17-м году…» Все это было еще до первых массовых протестов в начале декабря 2011-го, но оставалось уже совсем недолго.
Надо сказать, что взятая линия на сотрудничества с либералами в созданном на основе ДПНИ летом 2011 года этнополитическом объединении «Русские» нравилась не всем – у многих националистов старого образца была жива неприязнь к либералам. Но Басманов и Будникова – люди фанатичные, замкнутые всецело на своей деятельности, и за счет этого имеющие невероятно энергии для пропаганды своих взглядов. По сути, это действительно новые большевики, «профессиональные революционеры». Причем, Будникова – выходец из праворадикальной субкультуры, сохранившая многое из неё: она регулярно поминала в разговорах о том, «сколько белых шнурков завязали её друзья» (белые шнурки у наци-скинхедов обозначают совершенные их обладателем убийства, факт и число таковых в этой среде повышают авторитет, как скальпы у индейцев), про денежную помощь разным «правым узникам» вроде Николы Королева, обвинённого во взрыве Черкизовского рынка и т.д. На эту идейную почву уже легли рассказы Басманова, как правильно свергать режим.
Надо сказать, что Белов активно поддерживал эти идеи своего брата, говорил, что «не надо бояться», и намекал на аналоги с Февральской революцией. Все у нас заранее знали, что сразу после оглашения итогов выборов 4 декабря 2011 года будут протесты против их «фальсификации», и мы готовились – чтобы опередить либералов и закрепить за собой «исторический статус» первых, вышедших на улицы. Вечером того дня Белов, объявив о начале кампании «Путин, уходи!», возглавил отряд из нескольких десятков соратников, вышедший из метро на Манежную площадь, где и был задержан с ними. Басманов потом сильно обижался, почему либералы не помнят об этом.
Когда в этот и последующие дни по городу одна за другой начали происходить акции протеста, сопровождавшиеся стычками с ОМОНом и массовыми задержаниями, попавшие в КПЗ и вернувшиеся участники НСН проводили в чате своеобразные каминг-ауты. «И в автозаке я понял – ведь мы одно дело делаем!» – такая вот фраза из одной восторженной речи очередного националиста о либералах мне врезалась в память. Далее Будникова уже напрямую наладила контакт с Павлом Шехтманом и другими либеральными активистами, с топами общался Белов. Как-то после разговора с Немцовым он рассказал нам в чате, не раскрывая особо подробностей, мол, «ребята, нам всё обещали».
При этом, на самом большом митинге на проспекте Сахарова готовилась и наша акция устрашения либералов (смотрите, мол, у нас есть многочисленная организованная сила, которая, если что….) – прорыв колонны националистов к ораторам, дабы заставить их пустить на сцену Белова. Для этого мне и еще одному активисту НСН выдали бейджики нашего издания для прохода под видом журналиста в вип-зону рядом со сценой и Белов дал нам указания: «Когда наши попрут – снимите крепления с ограждений, дальше мы их сами продавим массой». Мы, подумав, делать этого не стали, так что все попытки Артема Северного организовать прорыв успехом не увенчались.
Надо сказать, что лицезрение декабрьских и последующих митингов не вызвало у меня восторга, так как на них было очень много фриков и сумасшедших, какая-то истеричность среди собравшихся и злоба у ораторов. Еще большая концентрация сумасшедших людей на квадратных метр была в созданном в январе 2012 года Гражданском совете Москвы, в который по «квоте националистов» отправили меня. Вроде бы взрослые люди откровенно там «игрались в политику», как дети малые в игрушки. Илья Пономарёв (с ним особенно рекомендовал нашим делегатам «задружиться» Басманов) сидел рядом с «великим князем всея Руси» Валерием Кубаревым… Когда я сказал об этом Басманову, он ответил: «Мы должны быть едины, иначе нам – точнее, не нам, а тем, с кем у нас есть договоренности – не дадут денег и мы не сможем свергнуть режим». Национализма в группе НСН (в чьей работе с января 2012 года я уже не принимал участия, продолжая наблюдать за ней в том числе изнутри через чаты), к этому моменту уже практически не осталось, разве только в некоторой части оформления, при этом помимо заимствования материалов, его участники начали и говорить в лексике Мальгина и других подобных либеральных оппозиционных блогеров, их кумиром стал Навальный и т.д. Социологи сказали бы, что это была попытка заимствования успешной социальной модели.
События 6 мая 2012 года на Болотной вызвали сначала подъём энтузиазма – по нашим чатам пронеслось «идёт прорыв!» – а затем резкий его спад. Басманов в это время начал продвигать идею о том, что старый русский национализм, конечно, был хорош, но, как он выражался, «на современном историческом этапе» лучшим защитником «белых людей» являются… США. Конечно, оговаривался он, Штаты не идеальны, там есть масоны и т.п., но все прочие варианты еще хуже, и только в США единственное спасение русских, так как при путинском режиме они точно погибнут. «Даже если в результате расовых битв выживет только 5 – 10% русских, – увещевал он, – то это не страшно, мы создадим на их основе новую нацию». Аналогичную линию проводила и Будникова – с кем угодно, но против Путина. В Гражданском совете Москвы мы сотрудничали даже с исламистами – был там глава Национальной организации русских мусульман, тоже присоединившейся сразу же к протестам на Болотной, Вадим Сидоров, он же Харун ар-Руси. Idee fix нашего руководства стала идея революции. С этого момента люди начали уходить из «Русских» и НСН. Ушли все основные вменяемые активисты, окончательно порвал с ними и я. Какие-то контакты с активистами НСН еще остались, и благодаря им, например, я узнал, что перед митингом Навального 9 сентября 2013 года – после первого тура выборов мэра, когда все ожидали, что он призовет десятки тысяч своих сторонников к непризнанию их итогов и акциям протеста – активистам московской ячейки «Русских» раздали рации и устроили ночную тренировку на улицах по поводу организации координации действий толпы, потому что «завтра будет революция!» Революции у них, правда, так и не вышло. Потом их так же воодушевил Майдан и они стали его горячими сторонниками и т.д.
Фото: Илья Варламов
