Великий опыт предыдущих поколений
Советские и российские льноводы на протяжении всего двадцатого столетия славились своими замечательными традициями, богатейшим практическим опытом, мощной аграрно-технической базой, великолепной научной школой, передовыми технологиями и многим-многим другим, что является неотъемлемым составным элементом для успешного ведения отраслевого сельского хозяйства и организации льняного текстильного производства.
Даже в сверхтрудные послевоенные годы, когда необходимо было в первую очередь накормить страну и спасти народ от угрозы голода, в Советском Союзе лен-долгунец возделывали на площади более 2 млн. га. Невероятный по нынешним меркам показатель!
Параллельно с подъемом послевоенного отечественного льноводства самым активным образом развивалось и льняное текстильное производство. Все это не являлось случайностью. В те трудные далекие годы, невзирая на всевозможные тяготы и лишения, была успешно осуществлена государственная плановая программа по восстановлению и динамичному развитию текстильной промышленности, в том числе и ее важной льняной составляющей. Тогда же была успешно реализована и программа по воссозданию для отечественных текстильщиков собственной аграрной сырьевой базы. Результаты не заставили себя долго ждать. В стране начали стремительно расти размеры посевных площадей льна-долгунца. Столь же стремительно росли и объемы промышленного текстильного производства. И увеличивались тогда не только площади и объемы. За сравнительно небольшой послевоенный период значительно улучшились качественные показатели товарного льняного волокна.
В дальнейшем, приблизительно на рубеже 60-х и 70-х годов, в связи с переходом на более современные аграрные и производственные технологии, а также в связи с масштабным техническим перевооружением специализированных сельхозпредприятий и предприятий текстильной и легкой промышленности, произошло планомерное сокращение общей посевной площади, отведенной под эту техническую культуру. Средние годовые показатели посевных площадей льна-долгунца в ту пору стабилизировались на уровне 1,5 - 1,7 млн. га.
Следует отметить, что российская льноводческая доля в этот период традиционно составляла более половины от общесоюзного показателя посевных площадей, она обычно колебалась в пределах от 800 тыс. га до 1 млн. га. Остальные 600 - 700 тыс. га площадей приходились на другие советские республики, достаточно активно занимавшиеся льноводством - на Белоруссию, Украину, Литву, Латвию и Эстонию.
Следует выделить еще один фактор, в значительной степени повлиявший в свое время на изменение показателей величины льняных посевных площадей. Дело в том, что во второй половине двадцатого столетия в Российской Федерации (РСФСР) началось стремительное развитие хлопкоткачества. Это обстоятельство, даже с учетом всей его неоспоримой пользы, достаточно негативным образом повлияло на процесс успешно осуществлявшегося развития льноткачества и, соответственно, на процесс полноценного функционирования его сырьевой базы - сельскохозяйственного льноводства. Российский лен постепенно начал сдавать свои позиции завозимому из соседних республик хлопку.
К тому времени, ко всему прочему, в стране началось еще и активное развитие промышленного производства искусственных и синтетических волокон и нитей. По сути дела, в текстиле в те годы происходил этап радикальных технологических новаций, и этот стретительный процесс развития был, вне всякого сомнения, полностью целесообразен и закономерен. Мировая и отечественная наука предложили тогда целый ряд принципиально новых и крайне необходимых технологических и технических решений. И нет никакого смысла отрицать их значимость и актуальность – это был действительно мощный прорыв вперед. Текстильная химия (синтетика) способствовала еще более успешному и еще более продуктивному развитию процессов прядения и ткачества, позволила значительно улучшить главные технологические и потребительские свойства вырабатываемых материалов, полуфабрикатов и готовых изделий. Но, вместе с тем, пресловутая синтетика внесла и свою вполне определенную лепту в процесс вытеснения льна.
В результате, к концу 70-х годов в России произошло еще одно довольно серьезное сокращение посевных площадей льна-долгунца. Правда, своевременно принятые правительственные меры, и это следует выделить особо, не позволили тогда деградировать льняной подотрасли. Правительству удалось в самые кратчайшие сроки (на это ушло 2-3 года) выправить ситуацию, точно сбалансировав и оптимизировав подотраслевую легпромовскую структуру, продолжив успешное развитие и хлопчатобумажного, и льняного, и других секторов. Тогда удалось не просто временно преодолеть наметившийся кризис в льноводстве и льняном текстиле, но и полностью стабилизировать ситуацию. В результате своевременно принятых мер уже через два года вновь началось увеличение посевных площадей льна-долгунца. И с 1981 года, как результат, в России (РСФСР) начался рост валового сбора товарного льноволокна. Всего за два года этот показатель вырос более чем в два раза (с приблизительно 100 тыс. тонн / год до более чем 210 тыс. тонн / год).
Безостановочное падение
Серьезные негативные изменения в российском льноводстве, равно как и во всей советской и российской экономике, произошли в годы так называемой «перестройки». К 1991 году валовый сбор льняного волокна вновь сократился до 102 тыс. тонн / год, а под посевы льна-долгунца в том году было отведено лишь 328 тыс. га.
С тех пор, с 1991 года, началось непрекращающееся падение вниз, и на протяжении последних 25 лет размеры посевных площадей льна в России продолжали лишь устойчиво снижаться.
За постперестроечные годы посевные площади льна в Российской Федерации сократились более чем в 6 (!) раз: с 328 тыс. га до 50 тыс. га. Когда-то любая, отдельно взятая льноводческая область (Вологодская, Кировская, Костромская, Псковская, Новгородская, Смоленская, Тверская, Ярославская) сеяла приблизительно столько же (30 – 50 тыс. га), а некоторые из них сеяли значительно больше, чем сегодня сеют во всей огромной России.
Четверть века прошло. И все это время ситуация только постоянно ухудшалась. Падение продолжалось и в «лихие девяностые», и в «тучные нулевые» годы. Оно, к сожалению, продолжается и в настоящее время.
Так, например, посевная площадь льна-долгунца в России стабильно продолжает сокращаться четвертый год подряд: 2012 г. – 57,2 тыс. га, 2013 г. – 55,3 тыс. га, 2014 г. – 50,5 тыс. га, 2015 г. – 50,4 тыс. га.
Следует заметить, что на 2015 год было запланировано посеять лен на площади 53,1 тыс. га., но и этот более чем скромный план оказался всего лишь планом. Переломного роста так и не последовало. Общее снижение посевов только за последние четыре сезона составило более 10 %, и это очень серьезное сокращение. Особенно, если оно происходит на столь ничтожно малых для отрасли исходных величинах, да еще и в условиях устойчивого кризиса.
Нечерноземье остается без льна
В традиционно льноводческих областях России в настоящее время происходит нечто невероятное.
Например, за постперестроечные годы льноводство было полностью уничтожено в Псковской области. Лен там больше не сеют и производством льноволокна больше не занимаются. Местные льнозаводы разорены и ликвидированы. А ведь на Псковщине крестьяне испокон веков занимались выращиванием этой культуры. Тамошние купцы и торговцы успешно вели льняную торговлю, а промышленники активно и успешно занимались производством льной пряжи и тканей. В советские годы Псковская область регулярно находилась в группе льноводческих лидеров, практически всегда занимая стабильное третье место по размерам посевных площадей льна-долгунца, вслед за Тверской и Смоленской областями.
Не намного лучше ситуация складывается и в других традиционно льняных регионах и областях Российской Федерации. Например, в Костромской области. В 2015 году там было засеяно льном всего 200 (!) гектаров. Катастрофический показатель! Катастрофическое падение! Для сравнения, еще совсем недавно, в 2010 году, в Костромской области льном-долгунцом было засеяно 1400 гектаров. Тоже не слишком много, но в целых 7 раз (!) больше, чем сейчас. Оба этих показателя (200 га и 1400 га) являются запредельно низкими для Костромской области, до сих пор сохранившей на своей административной территории льняное текстильное производство. Где же костромским текстильщикам брать сырье?
К слову сказать, в советские годы в Костромской области, традиционно славившейся своим льном, в период с 1960-х по 1980-е годы этой культурой ежегодно засевали 40 – 80 тыс. га. А сегодня костромские прядильщики и ткачи вынуждены завозить для своих производственных нужд льняное сырье из родной Сибири и братской Белоруссии. Вот так!
В Ивановской области в текущем году было посеяно всего 300 (!) га льна-долгунца. И это откровенное противотекстильное безобразие происходит, что называется, в самой текстильной области России!
Массу таких горьких примеров можно бесконечно долго приводить и по другим некогда знаменитым льноводческим регионам и областям. Для этого следует всего лишь сравнить элементарные статистические показатели одного из успешных льноводческих периодов с показателями нынешними.
Середина шестидесятых годов – достаточно продуктивный и эффективный временной цикл советского и российского льноводства. Не самый лучший, но и далеко не худший. Золотая середина, как в простонародье принято выражаться.
Для примера, в Вологодской области в 1964 году местными аграриями было засеяно льном 71 тыс. га, а в 2015 году их отраслевые наследники посеяли лишь 5,8 тыс. га, то есть в 12 (!) раз меньше.
В Кировской области эти показатели, соответственно, составили 39 тыс. га (1964 г.) и 0,3 тыс. га (2015 г.). Сокращение в 130 (!) раз.
В Смоленской области в 1964 году льном-долгунцом было засеяно 127 тыс. га, а в 2015 году – 4 тыс. га. Сокращение приблизительно в 30 (!) раз.
В Нижегородской области: 34 тыс. га (1964 г.) и 1,8 тыс. га (2015 г.). Сокращение в 19 (!) раз.
В Новгородской области: 58 тыс. га (1964 г.) и 1,4 тыс. га (2015 г.). Сокращение в 41 (!) раз.
В Ярославской области: 53 тыс. га (1964 г.) и 2,8 тыс. га (2015 г.). Сокращение в 19 (!) раз.
Удручающие показатели. Что еще можно добавить ко всему этому?
Официальные противоречия и псевдостратегические парадоксы
В последнее время везде и всюду достаточно много говорится о необходимости экономических перемен, о неотложных мерах по диверсификации экономики, о безальтернативной важности развития отечественной промышленности и сельского хозяйства, о принципиальной значимости провозглашенной политики импортозамещения. Все медийное пространство ежедневно задает такие вопросы и размышляет на эти темы. Об этом безустанно рассуждают представители российского экспертного сообщества.
На самом высоком правительственном уровне, и это ни для кого не секрет, идет постоянное обсуждение всех этих злободневных реорганизационных вопросов и потенциально возможных рациональных решений.
Все это так. Действительно, сегодня обо все этом очень много говорится. И сразу же возникает вполне закономерный вопрос. Почему бы не начать с малого – с восстановления собственного льноводства и развития льняного текстиля? Ведь Россия в этом деле всегда была и лидером, и законодателем моды. Лен в России всегда был рентабельным. Тем не менее на государственном уровне никаких по-настоящему продуктивных мер для масштабного развития льноводства до сих пор не принимается.
Вот характерный пример. На одном из заседаний Правительственной комиссии по развитию Северо-Кавказского региона, состоявшемся 30 июля 2015 года, были рассмотрены приоритетные инвестиционные импортозамещающие проекты в легкой промышленности. В ходе этого заседания Министр промышленности и торговли Российской Федерации Д. В. Мантуров в своем выступлении заявил, что «ключевым направлением развития легкой промышленности в регионах округа станет создание отечественной сырьевой базы по шерсти и коже». Да, все правильно. Нельзя с этим не согласиться. Но в связи с этим возникает дополнительный вопрос. Почему для восстановления и развития отечественной льняной сырьевой базы, многие годы находящейся в откровенно угробленном состоянии, практически ничего не делается на высоком государственном уровне? Почему не развивается льноводческое Нечерноземье?
Еще один весьма наглядный пример. Летом 2015 года был опубликован проект новой «Стратегии развития легкой промышленности в Российской Федерации на период до 2025 года». Следует отметить, что проект этой «Стратегии...» с профессиональной точки зрения выглядит совершенно неубедительно. Существуют большие сомнения, что данная программа будет реализована. Еще больше сомнений вызывает ее целесообразность и полезность для качественного улучшения ситуации, сложившейся в легпроме. Там много мудреных фраз и модных слов, много совершенно необоснованных заключений и малопонятных прожектов.
При этом, пытаясь проанализировать текущее промышленное потребление натуральных волокон (в том числе льна), разработчики проекта «Стратегии...» почему-то приходят к выводу, что «объем их потребления сравнительно небольшой». Следовательно, по мнению разработчиков, «развитие натурального сырья для легкой промышленности – хлопка, шерсти и льна, не сможет обеспечить ощутимого эффекта для отрасли в целом и не должно являться приоритетной задачей в рамках сырьевой базы легкой промышленности».
Такой «стратегический шедевр» мог выдумать и изложить на бумаге человек, абсолютно ничего не понимающий в технико-технологических аспектах текстильной индустрии. Ведь даже дилетанту будет понятно, что без хлопка, шерсти и льна массовое текстильное производство абсолютно немыслимо. Об этом знает любая домохозяйка. Но почему тогда так фривольничают на тему стратегического развития российской сырьевой базы натуральных волокон (шерсть, хлопок, лен) эти авторы? Кем они были наняты и с какой целью?
А вывод совершенно очевиден и прост. Если продолжать слепо следовать этим неолиберальным «стратегическим» планам и указаниям, то через несколько лет Россия может полностью остаться без собственного сырья. Его придется в полном объеме покупать за границей.
Разумная инициатива
В 2014 году инициативная группа российских специалистов, состоящая из авторитетных ученых, опытных аграриев и промышленников, приступила к скрупулезному анализу сложившейся в льняной индустрии ситуации и выработкой конкретных практических предложений.
По результатам своей многократной проектно-сессионной работы инициативная группа (координатор проектных сессий Ю. В. Крупнов, председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития) сформулировала концептуальный алгоритм вывода из кризиса и дальнейшего восстановления отечественного льноводства, основанный на создании в Нечерноземье регионального льняного аграрно-промышленного кластера. Кстати, работа в этом направлении активно продолжается и по сей день (12 ноября 2015 года в Костроме состоится очередная проектная конференция «Новая индустрия льна: проблемы, организация, необходимые решения»).
Разрабатываемое в настоящий момент программное предложение, предусматривает максимальную интеграцию сельскохозяйственного, промышленного, научного и административно-управленческого потенциалов в рамках единого регионально-территориального образования, по всем ключевым параметрам (традиции, земельный фонд, климатические условия, квалифицированные кадры, состояние производственных мощностей, логистика и др.) полностью пригодного для реализации поставленных задач. Такой подход действительно смог бы осуществить комплексное развитие всей льняной индустрии, в том числе сельскохозяйственного льноводства, а также наладить промышленную переработку льна и возобновить текстильное машиностроительное производство. Проблема лишь в том, что такая концепция (Нечерноземный льняной аграрно-промышленный кластер) совершенно не вписывается в пресловутую минпромторговскую «Стратегию развития легкой промышленности...». В ней, к сожалению, не нашлось достойного места для перспективного развития льноводства в России. Следовательно, государство, в лице высокопоставленных чиновников, может и не согласиться на свое участие в процессе развития нового льняного проекта.
Все наоборот
Весьма примечательно, но зарубежный льняной текстиль в последние годы переживает своего рода ренессанс. В мире сохраняется устойчивый спрос на льняное волокно, пряжу, нити и на готовые льняные и полульняные изделия. Во многих экономически развитых странах льноводство до сих пор активно и успешно функционирует. Среди таковых, например, Белоруссия, Бельгия, Великобритания, Италия, Китай, Нидерланды, США, Франция.
С отечественным льном, увы, получается все наоборот. Россия по-прежнему продолжает сворачивать свои льняные посевные площади, и некогда успешное и славное отечественное льноводство из года в год стремительно сдает свои позиции.
