Пропагандистская война Вашингтона против председателя венесуэльского Парламента Диосдадо Кабельо сочетается с активизацией настоящей войны колумбийской армии против повстанцев из Революционных Вооруженных Сил Колумбии (Фуерсас Армадас Революсионариас де Коломбия – ФАРК). США уже официально включили в «черный список» второго человека в венесуэльской иерархии и предшественника Николаса Мадуро на вице-президентском посту во времена Уго Чавеса. Ему предъявили обвинения в руководстве преступной группы, которая занимается производством и распространением наркотиков. Он объявлен в международный розыск за то, что якобы возглавляет главный венесуэльский наркокартель и экспортирует наркотики в США. После таких обвинений от американских государственных органов уже нельзя ждать ничего хорошего. Диосдадо Кабельо фактически становится невыездным, за исключением братских для Венесуэлы стран АЛБА и таких союзников Каракаса, как Пхеньян, Тегеран, и, конечно, Москва.
Сейчас становится понятным, почему Кабельо и его патрон – покойный Уго Чавес с такой большой скоростью скупали и скупают российское вооружение. Они, как профессиональные военные, не могли не чувствовать угрозы со стороны «Дяди Сэма», которая, как всегда, имеет безупречную юридическую подоплеку. Так было и в декабре 1989года, когда 82-я переносная воздушно-десантная дивизия США напала на крошечную Панаму, чтобы арестовать генерала Мануэля Антонио Норьегу. Впечатляет, что в Вашингтоне не осмелились открыто воевать против генералов-классиков военных национал-демократических революций в Латинской Америке. Открыто американцы не свергли ни Уго Чавеса, ни Омара Торрихоса, ни Хуана Веласко Алварадо в Перу, ни Хуана Хосе Торреса в Боливии. У них был слишком большой международный авторитет.
Омар Торрихос погиб в сомнительной авиакатастрофе, а Уго Чавес умер от сомнительного рака. Их правые руки и наследники оказались более уязвимыми, в том числе и в личном моральном плане – биография и Мануэля Антонио Нориеги, и Диосдадо Кабельо, на самом деле, далеко не безупречная. И тот, и другой, задолго до их возвышения на политический Олимп, были объектом упорных слухов, распространенных в панамском и в венесуэльском обществах. Их на самом деле считали и считают главарями наркомафий в своих странах. И никто не удивляется обвинениям со стороны США. Диосдадо Кабельо считается самым богатым человеком в Венесуэле. Там бытует пословица (или анекдот), что «все венесуэльцы работают на Диосдадо Кабельо, только не все об этом знают». Кроме того, автору, в качестве исследователя левого радикализма в Латинской Америке, трудно вспомнить леворадикальную революцию в регионе, которая обошлась без наркоскандалов. В 1989г. на Кубе были приговорены и казнены высшие офицеры, которые занимались наркотрафиком в особо крупных размерах и были в контакте с колумбийским картелем Пабло Эскобара. Главным среди них был генерал Арнальдо Очоа Санчес – самый молодой «команданте де ла революсион» и на этот момент самый высший кубинский военный, после Фиделя и Рауля Кастро и генерала Улисеса Росалеса Дел Торро. Последний председательствовал в военном суде чести и выдал виноватым самые тяжелые приговоры. После этого был быстро удален из вооруженных сил и назначен министром по собиранию урожая сахарного тростника. Тогда у друзей Кубы во всем мире остался неприятный осадок сомнения в том, что братья Кастро знали обо всем и воспользовались поводом устранить генерала, которого подозревали в подготовке военного переворота. И на самом деле, трудно было им не знать, если Санчес, который в это время командовал кубинскими войсками в Анголе, умудрился построить завод по переработке наркотиков! По официальной версии, его и сообщников выдали кубинские проститутки, которых по выходным привозили самолетом из Гаваны!
На данном этапе наблюдается новая тенденция: леворадикальные латиноамериканские президенты, такие как Эво Моралес в Боливии и Хосе Мухика в Уругвае легализовали частично производство и употребление наркотиков и не дали никому возможность обвинять их преступной деятельности. Эво Моралес даже объявил, что будет строить в Боливии «наркосоциализм» и таким образом, продемонстрировал перед всем миром, что кока является частью кухни и культуры его народа.
Один раз на заседании президентов стран АЛБА, покойный Уго Чавес поддержал своего друга Эво Моралеса курением сигары коки. Более того – он публично, на глазах у всего мира, дал понять, что она ему жутко нравится. И, таким образом, бросил вызов тем международным силовым и юридическим организациям, которые преследуют распространение и производство наркотиков. Кристина де Киршнер тоже собирается легализовать их в Аргентине. Вопрос только в том: сможет ли она это сделать до осенних президентских выборов?
Уже четверть века, среди исследователей латиноамериканской левой бытует термин «наркотрафикант-герриллеро». Он относится, прежде всего, к колумбийским партизанам из ФАРК и Армии Национального Освобождения (Эхерсито де Либерасион Насионал – ЭЛН) и перуанским из Коммунистической Партии Перу «Сендеро Луминосо» (Сияющий путь). Речь идет о том, что в адрес партизан выдвигают обвинения, что они охраняют районы сбора урожая, производства легких и более тяжелых наркотиков, и транспортировки в США и западноевропейские страны.
После Второй мировой войны, первая в Латинской Америке партизанская война началась именно в Колумбии. Давно известно ее определение, как страны, в которой каждый воюет против всех и каждого. В один момент там действовало 57 левых партизанских группировок. Самые организованные и многочисленные входили в Национальный партизанский революционный совет «Симон Боливар». Это были уже упомянутые ФАРК и ЭЛН, Народно-Освободительная армия (Эхерсито Популяр де Либерасион - ЭПЛ), которая следовала за заветами Мао Цзе Дуна, боевая организация колумбийских индеанистов «Кинтин Ламе», троцкистская боевая группа «Рабочая самооборона», социал-демократическая партизанская группировка «М-19», которая в марте 1990г. прекратила вооруженную борьбу.
Самая известная и авторитетная колумбийская партизанская армия – ФАРК была создана для противостояния государственной армии, которую постоянно направляли на защиту интересов олигархии и репрессий против крестьянского населения. Вооруженному сопротивлению не было альтернативы. Основоположники ФАРК нацелились с самого начала на радикальную смену политической и социально-экономической системы в стране. Главным из них был уже покойный Мануэль Маруланда Велес. Он объявлял, что ФАРК стремится к «завоеванию власти посредством вооруженного народного восстания, в комбинации с генеральной забастовкой в рабочих секторах и в остальных трудовых слоях в стране». В начале, почти все партизаны были выходцами из крестьянства, потом стали привлекать представителей рабочих, студентов, интеллигентов. А партизанские командиры в основном являются представителями городских средних слоев. Все они следуют за заветами Велеса об «экономической, социальной и политической революции». Он считал, что «главный враг комубийского народа – северо-американский империализм». По его мнению, надо разъяснять военнослужащим, что «они служат чужим интересам и превратить войну между партизанами и военными в войну партизан и военных против капиталистической системы». Мануэль Маруланда Велес организовал лагеря для подготовки партизан в отдаленных от городов и деревень местностях. Там обучаются даже городские партизаны, которые продолжают усиливать свое влияние на горожан.
Идеологом и теоретиком стратегии и тактики партизанской войны ФАРК стал соратник Мануэля Маруланды Велес – Хакобо Аренас. Он развил в колумбийских условиях концепцию о «герра популяр пролонгада» (продолжительная народная война) до такой степени, что считается одним из ее основоположников. По его мнению, «партизанское движение может продолжаться десять, или даже пятнадцать лет, до взятия власти». Указывает на опыт сандинистов, которые уцелели до появления и развития революционной ситуации, отмечая, что там, «где нет революционной ситуации, не может развиваться партизанское движение масс, которое повлияет на решительность народа и народную мобилизацию для перемены социальной системы».
Эти цитаты содержатся в знаменитой самиздатовской брошюре команданте Карлоса Аранго Сунига «ФАРК – двадцать лет», которая, после ее нелегального издания в колумбийской столице Богота, стала настольной книгой всех левых радикалов и революционеров в Латинской Америке.
Есть многие российские и мировые исследователи, которые считают, что именно к колумбийским партизанам наиболее применим термин «наркотрафикант-герриллеро», которыми манипулируют колумбийские наркобароны. Другие считают рядовых партизан (а некоторые даже их боевых командиров) бескорыстными идеалистами. Бесспорным является один факт: социально-экономическая ситуция в Колумбии и репрессии со стороны силовых государственных органов довели этих людей до полного отчаяния и готовности отдать свою жизнь за справедливость.
В самом начале Мануэль Маруланда Велес организовал своих соратников спонтанно, для защиты родовой земли (в первом отряде все бойцы были его ближайшими родственниками). Только потом они ознакомились с марксистской идеологией и стали считать е руководящей в своей партизанской войне. В организационном плане ФАРК никогда не имели ничего общего с Колумбийской Коммунистической Партией (ККП). Она была создана сотрудниками Коминтерна и долгие годы была под влиянием функционера Коммунистической Партии США Эрля Броудера, который считал, что в Латинской Америке коммунисты должны действовать в рамках возможного, не выходя из рамок политической системы каждой данной страны. Он призывал не провоцировать социально-политические конфликты, а действовать в рамках парламентской системы. Таким образом, после Второй мировой войны, коммунистическое движение в регионе полностью потеряло свой революционный характер и превратилось в одно из течений политической системы. И доказало один из главных политических принципов классовой борьбы и революционного движения: когда субъективный фактор (революционная партия) перестает отвечать объективным потребностям революционной ситуации, перестает отражать настроения эксплуатируемых классов, то неминуемо отходит на второй план и уступает свое место новой революционной организации, которая находится в состоянии вести вооруженную борьбу и отстаивать до конца интересы движущих сил революции. Так и случилось в Колумбии: коммунисты надеялись на продолжение борьбы исключительно в рамках парламентаризма и синдикализма и упустили стратегическую инициативу военно-политическим формированиям, типа ФАРК, ЭЛН, ЭПЛ, «Кинтин Ламе», «Рабочая самооборона» и так далее. Поэтому нет никаких серьезных оснований утверждать, что партизанским движением в Колумбии манипулирует «длинная рука Москвы». Самый известный идеолог колумбийских коммунистов, депутат Парламента и профсоюзный деятель Мануэль Сепеда до конца 60-х лет работал в редакции журнала «Проблемы мира и социализма» в Праге. После известных событий в Чехословакии был вынужден переселиться в Софию. Когда его дети выросли, записались на философский факультет Софийского Университета «Святой Климент Охридский» и стали однокурсниками автора этих строк. Мы вместе изучали основы марксизма-ленинизма и актуальные проблемы мирового революционного процесса.
В многочисленных и продолжительных наших беседах, Мануэль Сепеда рассказывал, что «как бы не хотелось руководству ККП поставить под свой контроль партизан из левых группировок и направлять их деятельность – это пока нам не удается». Не удалось ни до его гибели в 1994г. (его расстреляли перед домом отряды Объединенной Самообороны Колумбии (аутодефенса унида де коломбия – АУК), ни после этого. Колумбийские коммунисты постепенно сходят с политической сцены, а партизаны из двух самых активных и многочисленных группировок – ФАРК и ЭЛН уже практически потеряли свои идеологические ориентиры и воюют, прежде всего за попранные честь и достоинство. Конечно, многие увлекаются возможности легкой наживы и сытной жизни, после накопления определенного состояния, в результате производства и распространения наркотиков. Нет сомнения, что те из них, которые переходят на службу в наркокартели, охраняя их лидеров, лаборатории изготовления и пути распространения наркотиков, резко повышают свой жизненный стандарт, на фоне всеобщей бедности. Кроме того, Колумбия и Венесуэла, вместе с Сальвадором и Мексикой, являются лидерами по численности убийств на душу населения, не только в Латинской Америке, но и во всем мире. Так что участие в партизанском движении не слишком меняет для них перспектив выживания. Особенно, в периодах относительного спокойствия, когда между ними и армией ведется позиционная война.
Однако сейчас многое изменилось. За несколько недель ряд высших командиров ФАРК были убиты, во время спецопераций. Колумбийская армия осуществляет наступление по всей территории страны, с видимым намерением вернуть власть в руки государства в мятежных зонах. Совпадение с новой волной нажима на председателя венесуэльского Парламента Диосдадо Кабельо вряд ли является случайным. Есть и третий фактор, который пока остается вне поля зрения многих экспертов и наблюдателей латиноамериканского региона: ужесточение американского давления на ФАРК (с помощью колумбийской армии) и на Кабельо, наверное, не совсем случайно совпадает с беспрецедентным улучшением отношений между Вашингтоном и Гаваной.
Тут есть такая особенность: первое и второе лицо в Каракасе Николас Мадуро и Диосдадо Кабельо имеют совсем разные, можно сказать, противоположные отношения с Гаваной. Если Мадуро поднялся на эту, немыслимую для водителя троллейбуса, политическую высоту, благодаря своим близким отношениям с братьями Кастро (которые собственно и повлияли на Чавеса, во времени его лечения на Кубе, определить именно Николаса Мадуро в качестве наследника), Диосдадо Кабельо поднимался до высших государственных постов самостоятельно, благодаря участию в созданной Уго Чавесом конспиративной организации, - КОМАКАТЕ, и своим способностям, которые позволили ему организовать серьезный бизнес и подвести под него политические структуры. Соперничество между Мадуро и Кабельо могло привести к более серьезным последствиям для носителей идей боливарианской революции, во время болезни и в первые недели после смерти Уго Чавеса. Считается, что когда надежды на выздоровление Чавеса пропали, сторонники Мадуро, с помощью кубинских руководителей, укрепили свои позиции во властных структурах, чтобы отстранить от них создателей КОМАКАТЕ. Эти старания привели к тому, что именно в Венесуэле, где по идее правят военные национал-демократы, исповедующие идеи Боливарианской Революции, министром обороны стала женщина. Таким образом, была парализована новая возможность для очередного военного переворота. Он мог еще больше усложнить отношения с США, однако, одновременно с этим, порвал бы с кубинским патронажем. И, наверное, сократил бы экономическую помощь для Кубы и других стран АЛБА, в виде нефти и газа. Тогда, может быть, Венесуэла не уступила бы Колумбии по всем показателям своего экономического развития.
Факт, что Колумбия, которая не контролирует огромную часть своей территории и вкладывает грандиозные по своим масштабам средства и человеческие ресурсы в армию, полицию и другие силовые государственные органы, обогнала в своем экономическом развитии Венесуэлу, которая располагает самыми значительными запасами нефти в мире (по последним данным), служит аргументом для противников боливарианизма и сторонников либерализма в Латинской Америке. «С 2002 по 2010г. ВВП вырос с 90 по 255млрд долларов, по этому показателю Колумбия обошла Венесуэлу и поднялась с пятого на четвертое место в регионе». (Колумбия: обнадеживающие перемены. Сборник. ИЛАРАН. Москва, 2011. С.38). Этот факт уже стал достоянием даже и тем бедным колумбийцам, которые в силу своих симпатий к Уго Чавесу и боливарианизму, переехали в Венесуэлу, устроились на работу и получили гражданство, являясь стратегическим электоральным резервом для правящих в Каракасе. Пока интенсивно шли мирные переговоры между правительством и ФАРК в Гаване, на фоне нехватки элементарных продуктов питания и быта в Венесуэле, многие из них стали ориентироваться на возврат на Родину. Сейчас уже сами не знают что делать, имею в виду, что многие из них были связаны в прошлом с ФАРК, ЭЛН и остальными левыми партизанскими формациями. С одной стороны, партизанская война в Колумбии снова разгорается, с другой, в Венесуэле без войны живется все хуже, из-за бездарного управления экономикой Николасом Мадуро.
А кроме того, вполне возможна агрессия США, для который повод уже известен – включение Диосдадо Кабельо в «черный список» крупных нарко-трафикантов. Имея в виду, что протяженная колумбийско-венесуэльская граница не охраняется на нужном уровне, никто не будет разграничивать полномочия между военными Колумбии и США. И одним ударом Вашингтон сможет расправиться и с непокорными боливарианцами, и с самым старым партизанским движением в Латинской Америке, среди тех, которые развивались без перерыва (у сандинистов например, был перерыв на тридцать лет). Это будет означать начало возврата «Дяди Сэма» на «задний двор». Вопрос в том, насколько другие мировые полюсы силы – Россия, Китай, соседняя Бразилия, вступятся за латиноамериканских левых радикалов и не позволят североамериканской интервенции. Потому что, если США восстановят свои позиции на южном Карибском побережье, флоты России и Китая не смогут чувствовать себя там так свободно, как сейчас. Кстати, есть и первые признаки перемены в соотношении сил: Гавана отменила совместные китайско-кубинские военно-морские учения, из-за существенного улучшения отношений с Вашингтоном. Следующим шагом может стать и отмена договоров с Российской Федерацией о возобновлении военно-морского присутствия на Острове Свободы. А в таком случае под угрозой могут быть поставлены и российско-китайско-никарагуанские проекты об обеспечении инвестиций и охране строительства Никарагуанского Канала. Это уже будет крупная геополитическая победа США. И поражение и уход с политической сцены самого перспективного союзника Москвы и Пекина – Лауреано Ортеги. Сын президента Даниэля Ортеги и племянник бывшего министра обороны и победителя в войне с «контрас» Умберто Ортеги возглавляет компанию по строительству Никарагуанского Канала и является сопредседателем российско-никарагуанской комиссии по экономическому сотрудничеству. Никто не сомневается, что он метит на пост своего отца. Без помощи Москвы и Пекина, конечно Вашингтон их быстро задушит. И приберет канал к себе, устанавливая монополию на переход из Атлантического в Тихий Океан в Карибском бассейне. Хотя формально вернул Панамский канал Панаме. Там сейчас проамериканское правительство, которое старается забыть об Омаре Торрихосе и Мануэле Нориеге. И даже готово забыть о независимости, бросаясь в объятия США.
Если Владимир Путин, Си Цзиньпин и Дильма Русева допустят североамериканскую интервенцию в Колумбию и Венесуэлу, это будет начало конца «левого поворота» во всей Латинской Америке.
