Направляясь в Михайловское по самой короткой и исправной в те годы дороге С.-Петербург – Гатчина – Луга – Порхов – Бежаницы – Новоржев, Александр Сергеевич Пушкин неоднократно бывал в этих разнообразных придорожных поселениях и даже иногда в них останавливался.
Любая тогдашняя поездка в отдаленное родовое имение своей матери являлась для молодого поэта довольно долгой и нелегкой дорожной процедурой, обычно она занимала несколько суток. И летом, и зимой добираться приходилось исключительно при помощи конной тяги, будь то колесная дорожная карета или двухполозные сани. Никаких альтернатив местному гужевому транспорту в те далекие годы первой половины девятнадцатого века еще не существовало. Почтовые станции, где пассажиры останавливались и меняли дорожных лошадей, обычно располагались с небольшими интервалами в несколько верст по всему пути следования. Новоржевский стан был последним перед конечным пунктом того длинного и достаточно утомительного пушкинского маршрута. И если Александру Сергеевичу, например, по какой-либо причине не высылали из Михайловского встречных лошадей, то тут, в Новоржеве, ему, уставшему от длительного переезда, приходилось заново нанимать дорожный экипаж и перегружать из повозки в повозку всю свою покладу. Если перекладной процесс непомерно затягивался, а такое случалось часто, то заморившемуся в дороге путнику в это время можно было немного отдохнуть и даже перекусить. Удобным для отдыха и трапезы местом считалась небольшая частная гостиница, находившаяся в те времена на главной новоржевской улице, и располагалась она совсем рядом с местной почтовой станцией. Принадлежало это заведение степенному гражданину Дмитрию Степановичу Котосову, купцу 3-й гильдии, ставшему впоследствии даже новоржевским городским головою.
Здание котосовского постоялого дома, гостеприимно встречавшего самого Пушкина, до наших дней, к сожалению, не сохранилось. Но в память о великом русском поэте на стене современного дома, на месте которого раньше находилась гостиница Котосова, установлена мемориальная доска с именем и визуальным изображением поэта. Есть в современном Новоржеве и улица, названная именем А. С. Пушкина.
Удивительно, но факт своего пребывания в крохотном провинциальном Новоржеве, равно как и в Луге, гений мировой поэзии сам увековечил в одном из своих интересных, но мало известных широкой публике произведений. По всей видимости, находясь под сильным впечатлением увиденного в пути, в неведомый для читателя день и в неведомом для читателя месте Пушкин написал совсем небольшое стихотворение, более походящее на шутливую лаконичную эпиграмму:
Есть в России город Луга
Петербургского округа;
Хуже не было б сего
Городишки на примете,
Если б не было на свете
Новоржева моего.
***
В свое первое взрослое путешествие в село Михайловское Александр Сергеевич Пушкин отправился в первых числах июля 1817 года. Принято предполагать, что эта поездка началась девятого числа, хотя абсолютно точного подтверждения этому числовому предположению до сих пор не существует. Дата выезда из Петербурга все-таки считается весьма условной, приблизительной. Предположительно двенадцатого июля, то есть спустя трое суток, поэт вместе со своими близкими родственниками успешно преодолел упомянутый выше маршрут и прибыл в Михайловское.
В один из этих путных июльских дорожных дней, фактически уже завершая свое путешествие, Пушкин впервые посетил Новоржев - небольшой уездный городок, расположенный в непосредственной близости от дорогих его сердцу мест.
В те далекие времена молодой «городишка» только создавался, только начинал свою настоящую городскую жизнь, он был лишь на двадцать два года старше восемнадцатилетнего поэта. На момент того первого пушкинского посещения Новоржев отмечал всего лишь свое скромное сорокалетие.
В те годы, по сути говоря, происходило активное перемещение одного из древнейших местных поселений, Ржевы Пустой, на новое место - в Ржеву Новую. Так и возник нынешний Новоржев.
Согласно устных преданий и исторических повествований новый городок был в те времена малозначимым и довольно неприметным.
Новоржев пушкинского периода подробно описан в авторской печатной работе бывшего новоржевца, известного советского и российского ученого, педагога и писателя Антонина Александровича Попова. Его необычайно интересная и информационно емкая книга «Новоржев» была издана в Ленинграде в 1977 году. Она стала первым серьезным исследованием, посвященным истории Новоржева и Новоржевского района.
В последующие годы большую работу по изучению многовековой истории города и района проделала директор местного историко-краеведческого музея Марина Михайловна Пахоменкова. Как результат, в 2013 году увидела свет ее увлекательная, насыщенная интересными историческими фактами книга «Уездный город Н и его окрестности. Путеводитель по Новоржевскому району Псковской области».
Следует подчеркнуть, что обе упомянутые монографии представляют объемный и действительно уникальный краеведческий материал, в том числе и по тематике, связанной с историей города пушкинского периода.
***
Следует заметить, что город Новоржев возник не случайно и не на пустом месте. Все началось с указа императрицы Екатерины II от 3 августа 1777 года, которым предписывалось «... Правление Пусторжевского уезда бывше в Заволочье перевести в Оршанский стан на реку Сорет (Сороть) як средину уезда на большую Пскова в Великие Луки дорогу, где и учредить город под именем Новоржев».
Поначалу строительство нового поселения подвигалось туго. Не хватало самых необходимых материальных средств, да и собственных финансовых источников было недостаточно. А правительство, как это ни странно, из государственной казны ничего не отпускало. Положение слишком медленно растущего городка выглядело порою просто бедственным и довольно печальным.
Так бы наверное все и продолжалось, но вскоре по хадатайству уездных и губернских властей повелением императора Александра I был учрежден «Комитет для приискания способов к улучшению состояния г. Новоржева», оказавший действенную помощь по более активному развитию нового уездного городка.
Поселение начало постепенно разрастаться. К 1821 году в нем уже насчитывалось 127 деревянных домов и 3 дома каменных.
Горожане и окрестные поселенцы жили в основном службой, небольшим ремеслом, мелкой торговлей и крестьянским крепостным трудом. В городе периодически проводились городские ярмарки, куда съезжались ремесленники, торговцы и покупатели со всей ближней округи.
Активная общественная жизнь уездного городка в ту пору была крайне ограниченной, не было на то ни крепких традиций, ни больших возможностей. Местных газет не издавалось, а столичные газеты и журналы были очень большой редкостью. Особо грамотных горожан в те времена практически не было, за крайне редким исключением. Даже некоторые представители местной знати, несмотря на свой достаточно высокий общественный статус, зачастую отличались вопиющей малограмотностью.
На главной улице уездного городка стояла соборная церковь. Недалеко от нее находились правление городничего, уездное казначейство, тюремный острог и больница. Чуть дальше, за каналом, располагались торговые ряды, дома зажиточных горожан, котосовская гостиница, почтовая станция, склады, обывательские и питейные заведения. На прилегающих улочках и переулках стояли тесные ряды рубленых изб, крытых соломой. Позади деревянных домов тянулись нескончаемые огороды.
Именно таким А. С. Пушкин впервые увидел Новоржев, и навсегда, как потом оказалось, полюбил его.
***
Многие современные краеведы и публицисты по какой-то невероятной причине датируют упоминаемое в данной работе стихотворение «Есть в России город Луга...» временем первого самостоятельного пушкинского посещения Михайловского и, соответственно, Новоржева, то есть июлем 1817 года. Вполне определенная вероятность такого датирования действительно существует. Безоговорочно отвергать этого нельзя. При этом следует обязательно учитывать и тот факт, что на сегодняшний день нет сему предположению никаких основательных документальных подтверждений, тем более конкретных доказательств. Вполне очевидно, что такую датировку можно лишь осторожно предположить, но не более того.
Первым исследователем, косвенным образом намекнувшим на возможность такого датирования был замечательный историк и литературовед, один из отцов-основателей русской пушкинистики Петр Иванович Бартенев, который в своем литературно-историческом повествовании рассказал о поездке восемнадцатилетнего поэта в Михайловское летом 1817 года. В этом бартеневском рассказе впервые упоминался Новоржев, «... в 20 верстах от которого находилось сельцо Михайловское». Там же была упомянута и Луга, как одно из поселений, расположенных на «большой дороге».
Все это действительно так, но следует заметить, что точными сведениями о дате создания упоминаемого стихотворения П. И. Бартенев тогда не располагал. Этой даты просто-напросто не существовало. Но, в итоге получилось так. Опубликовав этот рассказ спустя много лет после кончины Пушкина, Бартенев стал невольным родоначальником этой весьма спорной датировки пушкинского произведения. Хотя, справедливости ради, следует отметить, что точной датировки он не делал.
Не стоит забывать, что А. С. Пушкин бывал в Михайловском не только летом 1817 года, но и позже. Причем несколько раз: 1819 г., 1824-1826 г.г., 1827 г., 1835 г., 1836 г. Следовательно, все эти годы поэт неоднократно имел возможность посетить и Лугу, и Новоржев, и другие города и села, расположенные по маршруту его движения. Он мог написать данное стихотворение, находясь под впечатлением не только своей первой поездки, но и по окончании любой другой из своих поездок, состоявшихся позднее 1817 года. Причем, сделать он мог это как по приезду в Михайловское, так и по возвращении обратно в Петербург. Место написания данного стихотворения также ведь не известно до сих пор. Он мог сочинить свои строки и в период с 1824г. по 1826 г., когда не просто кратковременно приезжал в родовое имение, а даже длительное время проживал в нем.
Неспроста в целом ряде дореволюционных изданий пушкинских произведений, стихотворение «Есть в России город Луга...» датируется по-разному.
Еще один выдающийся русский литературовед и историк, также являющийся одним из основателей пушкинистики, Павел Васильевич Анненков отнес данное стихотворение к 1824 году – первому году михайловской ссылки.
Существуют и совершенно другие версии времени написания данного стихотворения. Так, известный библиограф и литературовед Петр Александрович Ефремов датирует это пушкинское произведение 1818 годом. А еще один известный литературовед академик Петр Осипович Морозов относит написание данного стихотворения к периоду 1818 г. – 1819 г.
В поддержку гипотезы о более поздней датировке пушкинского произведения аргументированно выступала и ведущий научный сотрудник Института русской литературы РАН Ирина Сергеевна Чистова.
Действительно, последняя строка «... Новоржева моего» предполагает достаточно близкое знакомство поэта с этим городом, явно невозможное в момент первого путешествия в Михайловское.
Второй аргумент. Стихотворение «Есть в России город Луга...» стилистически и эмоционально не укладывается в общий контекст ранней пушкинской лирики периода 1817 года. Эти строки более соотносятся с так называемыми поэтическими дорожными экспромтами второй половины 1820-х годов.
И опять следует в обязательном порядке добавить – это всего лишь многообразные предположения.
Догадки остаются догадками. Авторитетные исследователи пушкинского поэтического наследия, не имея достоверных данных, в большей степени, видимо, полагались и полагаются исключительно на собственную интуицию и смекалку. Следовательно, каждая из введенных в разные годы в оборот версий о возможной датировке данного стихотворения представляется весьма субъективной и предположительной. Вот до сих пор и существует несколько совершенно различных мнений на сей счет, порою спорных и противоречащих друг другу, но и отвергать любое из них было бы делом также неправильным.
***
Так уж все загадочно сложилось в этой удивительно интересной пушкинской истории. «Городишке» своему, Новоржеву, Александр Сергеевич посвятил целую строку в небольшом стихотворном произведении, тем самым навсегда оставив для потомков немногословный памятный знак о своем многократном пребывании в этом маленьком уездном городке, что на Псковщине.
При всем при этом, как выяснилось позже, великий гений русской и мировой литературы, увы, так и не поставил дату на своей стихотворной рукописи. Может быть, просто чем-то отвлекся, или, может быть, не счел это особенно важным и необходимым. Словно нарочно подарил на память своим почитателям эту неразрешимую многими десятилетиями поэтическую загадку.
