Часто смерть проясняет жизнь и создает феномен человека. Смерть Посошкова – одна из загадок смены эпохи Петра Первого на эпоху Екатерины Первой, которая пришла к власти крайне загадочным путём, вопреки множеству сложившихся традиций и правил. Но именно в этот момент Посошков, написавший свой фундаментальный труд «Книгу о скудости и богатстве» в 1724 году, сразу после смерти Петра был моментально репрессирован и умер в Петропавловской крепости в 1726 году.
Это одна из уникальных историй репрессии внешних сил, воспользовавшихся нестабильностью власти в России. Но загадочность этой репрессии в том, что о ней мало кто знает, несмотря на то, что Посошков написал выдающийся труд, который был самым мощным на тот исторический момент. Но эта репрессии и сам труд были забыты, казалось бы, очень прочно.
И тем более является странным, что в 1951 году Академия наук выпускает в статусной серии «Литературные памятники» мощнейшее издание под редакцией профессора Кафенгауза Ф.Ф.. А если знать, что все выпуски Академии наук отслеживал Сталин, то можно сказать, что вернул жизнь Посошкову … Сталин. Зачем? Зачем Сталину возвращать имя и интеллектуальный ресурс напрочь на тот момент забытого автора? Он что, идеологический союзник? В какой части?
Более того. Можно было выпустить периферийное издание. Но выпускается академическое, оснащенное по полной программе – с детальными комментариями, сопроводительными статьями, факсимильными вставками, причем меня удивляет некупированность и полнота самого текста, который начинается с величания Петра:
Веспресветлейшему, державнейшему имъператору и самодержцу всероссийскому П е т р у В е л и к о м у, отцу отечества, государю всемилостивейшему. (И.Т. Посошков, Книга о скудости и богатстве. Литературные памятники. Изд. Академии Наук, М. 1951 г. с.7)
Это, на минуточку, 1951 год! Это эпоха, когда редакционная политика была самая вольная в «нужных» моментах. Здесь – сохранён оригинал, по тем временам вызывающего свойства и «неполиткорректности».
Что вернуло Посошкова в те времена и заставляет его вернуть в обиход интеллектуальный, социологический, культурный, образовательный сегодня?
Начнём с последнего: детективная судьба, которая просится на киноэкран – судьба человека, попавшего в политический переуклад, в который он не вписался. Как железный монархист, он не мог принять женщины на троне, которую поддержали дворяне, полагая в женщине большую политическую и преференсную политику, нежели у мощного монарха-мужчины. Как говорится, ничего придумывать не надо – опиши, что было – и будет кинобестселлер. Жизнь и судьба Посошкова феноменальна – готовый киносценарий.
Невероятная карьера от крестьянина, затем бизнесмена (говоря нашим языком) до интеллектуального лидера эпохи Петра, подвинувшего в конкурентной борьбе английских и голландских интеллектуалов. И это всего за, как говорят, один «жизненный переход»! – в течение одной жизни – своей.
Наконец, историческое значение труда, едва не ставшего интеллектуальным знаменем эпохи, как свидетельство интеллектуальной зрелости страны в тот момент. Если мы многое знаем о достижениях во флоте, то следует знать о таких же достижениях в сфере интеллекта.
Наконец, самостоятельное значение труда, который своей зрелостью доказал, что сегодня должен быть включён в программы всех отечественных учебных заведений по политической и экономической тематике.
Предстоит большая работа по возвращению Посошкова, популяризации его имени и работ, чтобы объяснить себе и миру, за счёт же чего прирастала Россия и становилась державой, если, как нас убеждают извне, кроме мрака, ничего и не было.
Ломоносов был не первым. Первым был Посошков. Ломоносов лишь повторил его путь. Отличием было то, что Посошков прошел ломоносовский путь за свой счёт, а Ломоносов за государственный, причем осваивая иностранный опыт. Но важно то, что Ломоносов знал и сохранял память о Посошкове самым тщательным образом – осталось свидетельство того, что Ломоносов лично организовывал переписывание текста в 1753 году: вот подпись в конце переписанной книги:
писана в 1753 году
А для списания получена от господина советника Михаила Васильевича Ломоносова. (фраза переведена на современный русский вариант написания)
Ну что же, надо продолжить дело Ломоносова.
