В индийском Нью-Дели с 9 по 10 сентября члены "Двадцатки" обменивались рукопожатиями, обговаривали итоговую декларацию и вели закулисные игры. Как и саммит прошлого года в Бали, встреча G20 в Индии подогревалась всё той же темой — украинским вопросом, выходящим далеко за рамки Украины. И ещё до собрания глав государств (или их гонцов) в Нью-Дели на Украину аккурат заглянул господин Блинкен, как и всегда, суливший Киеву с шесть стомиллионных коробов американской помощи. Могло даже показаться, что необходимый Вашингтону нарратив "двадцатка" отчитывает Россию" вновь пускается в тираж и газетными полосами дойдёт из Киева в Нью-Дели и дальше по свету… Но что-то пошло не так.
В мире затухающей западной гегемонии "заехать в гости к пану Зеленскому" приравнивается к поездке к цирюльнику политического имиджа, который пускай хворь не вылечит, но одну-две бородавки препарировать сможет, и на том спасибо. На этом всё — украинский кризис, словно дважды кипячённый борщ, стал пищей, уже всем неподдельно надоевшей. И потому саммит в Нью-Дели обошёлся без экрана с Владимиром Зеленским и без топорных заявлений про "агрессию Российской Федерации против Украины". Потому же "Двадцатка" Украиной не подогрелась, а отнюдь, наоборот, — заметно охладилась. Это отсутствие утомительной дидактики только пошло на пользу объединению, которое до начала саммита и большая западная пресса, и небольшая незападная упрекали в бестолковости и предсказуемости. Наибольший интерес в рамках дипломатических ритуалов составляли формулировки итогового заявления. И эти формулировки не подкачали.
В итоговой декларации встречались слова о том, что G20 — это "не платформа для решения геополитических проблем", что все государства должны соблюдать "территориальную целостность и суверенитет" и тому подобная банальщина. Мсье Макрон, к примеру, посетовал, что на саммитах "Двадцатки" вообще-то разговаривают про экономические кризисы и глобальные вызовы! Ещё обсуждались вопросы по Африканскому союзу, принятому в ряды "Двадцатки" и превратившему её в "Двадцать одно", проблемы продовольственной безопасности, вездесущая зелёная политика и борьба с глобальным потеплением — куда уж тут воткнуть Киев? Именно подчёркнутая нейтральность стала причиной как недовольства западных стран (вспомните обиженную реакцию Business Insider и ряда других изданий), так и самих украинцев — они страшно оскорбились на обсуждение Украины без участия Украины. Интересный нюанс состоял в том, что в итоговом заявлении украинский кризис был назван "войной на Украине", а не "войной против Украины". Нехитрый риторический троллинг не только идёт вразрез с официально принятой на Западе формулировкой (подразумевающей, что война ведётся против Украины), но и дословно повторяет принятую на том же Западе манеру называть многочисленные конфликты, раздувавшиеся "Первым миром" через прокси-силы, — войну в Ливии, войну в Сирии, войну во Вьетнаме.
Сдвиг в активности "Двадцатки" был совершён хозяевами саммита. Индийский премьер-министр Нарендра Моди, отношение к которому в крупных СМИ стараниями британцев начало портиться, сумел усидеть на всех стульях одновременно — радушно принять всех гостей и не остаться в дураках самому. Его разворот в сторону Глобального Юга, поближе к Африке и Южной Америке и подальше от распрей Запада и Востока — самое очевидное из решений. Показательный нейтралитет Индии может злить как Британию, так и Китай, но смуглый старец с хитрым прищуром видит в этом нейтралитете единственную возможность для не самой стабильной страны остаться на коне. Приглашение стран Африканского союза в "Двадцатку" превратилось в звёздный час премьера Моди и стало большой дипломатической победой Индии, идеально укладывающейся в одну из главных тенденций мировой политики 2023 года — увеличение самостоятельной роли африканских стран.
Было на саммите в Нью-Дели множество мелких конфликтов. Глава отечественного МИДа Сергей Лавров, приехавший вместо Владимира Путина, впервые с января 2022 года на людях встретился со своим американским коллегой — Энтони Блинкеном. За десятиминутный разговор американский глав-дипломат спел на ухо Лаврову все песни о главном и позже о своём пении сделал заявление, где вновь было про Украину, агрессию, важность мира и прочие неимоверно свежие и невероятно интересные вещи. Не в своей тарелке должен был чувствовать себя и посланный вместо Си Цзиньпина Ли Цян, премьер-министр КНР: у Пекина и Нью-Дели всё не получается разрешить спор вокруг региона Аксайчин, а усиливающаяся демографически, экономически и политически Индия соседу Китаю не без причин кажется угрозой.
Чувствительным уколом в адрес Китая планировался гвоздь американской программы, с которой Байден приехал в Индию. С альтернативой китайскому проекту "Один пояс — один путь" Запад носится уже давно — вспомните европейский проект Global Gateway, но ни один из объявлявшихся чуть ли не с начала века проектов так и не был воплощён в действительность. Теперь же настало время нового плана — более амбициозного, чем когда-либо. Согласно этому плану, Соединённые Штаты соединят Индию и Европу (как Васко да Гама, только наоборот) цепью маршрутов. Начинаться всё это волшебство будет в Мумбаи, откуда контейнеровозы будут идти в дубайский порт Джабаль-Али. Оттуда по железной дороге, которую американцы пообещали построить, или же на фурах, если с обещаниями американцев не выгорит, всё это поедет к границе Саудовской Аравии. Там это будет переваливаться на саудовские грузовики и ехать до города Харад, где должно ещё раз перегрузиться на железную дорогу и пилить до иорданской границы, где… всё верно, ещё раз будет перегружаться на фуры и ехать через Иорданию в сторону Израиля. Опционально, конечно, любители перекладывать контейнеры могут погрузить индийские грузы на израильскую железную дорогу и провести символические полсотни километров до порта Хайфы, откуда они отправятся в древний афинский порт Пирей и разлетятся по всей Европе. План, строго говоря, кажется колоссальным и амбициозным в духе идей дорожного строительства Франклина Рузвельта, однако смотрится он едва ли осуществимым. Дело даже не в том, что отношения между всеми задействованными государствами меняются чаще, чем осенняя погода, а ещё и в том, что самый очевидный вариант сделать этот коридор по своей пропускной способности реальной альтернативой китайским планам, то есть не возить всё фурами, джихадмобилями и верблюдами, — построить железную дорогу на всех недостающих участках пути, а именно от Дубая до Харада и через Иорданию. Это не только дорого, но и с трудом осуществимо для современных Соединённых Штатов. Почему? Спросите жителей Огайо или ряда других штатов, сполна хлебнувших обветшалости американских рельсов только в этом году, а потом спросите об этом у ни дня не работавшего в транспортной сфере министра транспорта Питта Буттиджича, которого — и это не секрет — взяли в байденовский кабинет по толерантной квоте из-за его светло-синих предпочтений. Дорожные проблемы — ещё не всё: многие из портов на пути нового маршрута и без него работают на пределе своей пропускной способности, то есть, понадобится крупная модернизация портовых мощностей. Более того, Белый дом не был бы белым, если бы не пообещал сделать всё экологично и технологично — как применить нормы зелёной этики к такому архаичному и старомодному делу, как грузоперевозки, никто не знает.
То есть задумка США была не в самом по себе предложении нового коридора, а в своеобразном политическом жесте. Вашингтон одновременно дал понять, что держит руку на пульсе региона и никуда уходить не собирается (что бы там ни предлагал республиканский кандидат Вивек Рамасвами), а во-вторых, изобразил своими союзниками ОАЭ и Саудовскую Аравию, на отношения с которыми Китай делает большую ставку. Впрочем, саудовского принца Мохаммеда бен Салмана (которого Байден назвал "бен Салам") можно понять — торговые связи Аравийского полуострова и Индостана для него важны едва ли меньше, чем встроенность в континентальный китайский контур.
Далеко не первую скрипку в заседаниях "Двадцатки" сыграли США. Огорчённый отсутствием Си Цзиньпина, Джо Байден покинул Нью-Дели раньше остальных — зов долга по выстраиванию антикитайской коалиции в Индо-Тихоокеанском регионе потребовал, чтобы дряхлый американский орёл устремился в земли былого позора — во Вьетнам, где Вашингтон собирается заключать большие контракты о "всеобъемлющем стратегическом партнёрстве". Там, к слову, в ответ на заявления главы местной компартии о "начале новой эры в отношениях" Байден поприветствовал республику словами "Добрый вечер, Вьетнам". Перефразирование известной американской песни времён Вьетнамской войны "Доброе утро, Вьетнам" могло бы показаться страшно неуместным и послужить причиной для скандала, вызова послов и нот протеста, но какой со старика спрос? Гуляющая с начала лета тема о спецсаммите КНР и США с участием первых лиц, видимо, откладывается или вовсе отменяется. С одной стороны, момент для налаживания отношений был упущен после многочисленных оскорблений Байдена в сторону Си (и это при многочисленных попытках стабилизации в лице горе-гонца Блинкена, посла Бёрнса и даже столетнего Киссинджера), а с другой — нынешней администрации, если экстраполировать нынешние внутренние тренды, осталось занимать Белый дом всего год, и Китай — это лишь одна из многих горящих проблем в их списке. "Двадцатка", по такой логике, для байденовской команды — саммит второстепенной, если не третьестепенной, важности: мы же в "Семёрке" имеемся, зачем нам силы растрачивать на эту "Двадцатку"?
Одним из моментов завершения саммита "Двадцатки" стала символическая передача председательского молотка от премьер-министра Нарендры Моди президенту Бразилии Луису Инасиу Луле да Силве. Бразильская сторона сразу заявила, что в год своего председательства будет более всего сосредоточена на вопросах гуманитарного толка и реформах в управленческом аппарате глобальных структур (здравствуйте, МВФ и ООН). На фоне заявлений Сергея Лаврова о том, что итогами "Двадцатки" в Нью-Дели стало одобрение внутренних изменений в собственной структуре и торпедирование реформ в упомянутом МВФ, Лула да Силва, кажется, не стал заниматься простой риторикой. К тому же бразильский президент обещался, что на саммите в его стране никто Владимира Путина пытаться посадить в тюрьму по ордеру Международного уголовного суда не решится. Более аккуратного и тонкого приглашения всё-таки приехать и поучаствовать в заседании "Двадцатки" — аж вживую! — представить себе сложно.
