Недолго надо было ждать контратаку либеральной интеллигенции после того, как убрали табличку со здания в центре Твери, сообщавшую, что там якобы было расстреляно ни много ни мало 6000 поляков. И вот тут как тут, аж 69 академиков, членкорров и профессоров РАН возмутились, затрясли бровями, подписали мощное протестное письмо в газету компрадорской буржуазии "Коммерсант".
Ни капельки не возмущало нашу либеральную интеллигенцию то, что в Польше сносят памятники советским солдатам, павшим за освобождение этой как бы братской славянской страны, что там глумятся над их памятью со всей мощью пропагандистского аппарата (который польской элите заменяет аппарат мыслительный). Не возмущало нашу либеральную интеллигенцию уничтожение памятного знака, поставленного в Польше общественниками в память о 60 тысячах пленных красноармейцев и тысячах интернированных солдат старой русской армии, замученных и заморенных в польских лагерях смерти в 1920-21 гг. И уж конечно ничего не хотят знать наши академики, что существует абсолютный ноль в доказательной базе по "расстрелу 6 тысяч поляков" в Твери. Не найдено ни шести тысяч, ни даже тысячи поляков, якобы расстрелянных в центре Твери и якобы захороненных в Медном. Да и сама идея, что поляков из осташковского лагеря для военнопленных привозили расстреливать в огромном количестве в центр Твери выглядит даже в фейковом Катынском деле откровенной глупостью, сотворенной перестройщиками для удовлетворения западных заказчиков. Мысль заказчиков была проста - в Катыни число захороненных на порядок меньше, чем заявлено заказчиками, никак уж не 22 тысячи, значит надо домысливать остальные "места расстрела". В Катыни концы с концами не сошлись - тут и немецкое оружие, применявшееся при убийствах, найденные немецкие гильзы, да еще биметаллические, которые в СССР в 1940 не производились, найденный шпагат, который в СССР тогда не производился, и множество других нестыковок. А в Твери ни заказчики, ни исполнители фейка решили вообще не заморачиваться с вещдоками...
Нашу гуманитарную и, по совместительству, либеральную интеллигенцию создавали и создали лет так 150 назад для реализации глубокой культурной и информационной зависимости России от ядра капиталистической мир-системы. А на полвека пораньше к России была присоединена польская шляхта. Увы, вместе с возвращенными древними западно-русскими землями в достаточно узкий российский образованный слой влилось около полумиллиона поляков, причем с дворянскими привилегиями. Они представляли ту Польшу, которая около 4 веков вела постоянную экспансию на русские земли - к середине XVII века польская граница проходила неподалеку от Калуги. Именно эта Польша превращала подвластное русское население в бесправную и безропотную рабсилу, производящую дешевое зерно и другое сырье в панских фольварках и вывозимое через балтийские порты ганзейскими и голландскими судами на емкий европейский рынок. «Если шляхтич убьет хлопа, то говорит, что убил собаку, ибо шляхта считает кметов за собак», - свидетельствует писатель XVI в. Анджей Моджевский на хорошем латинском языке. Именно эта Польша на протяжении четырех веков выжигала русское самосознание, русскую культуру (было уничтожено огромное количество летописей и других памятников материальной культуры), русскую веру (вплоть до разгрома православных храмов и разорения православных могил; после того, как был уничтожен православный епископат, полагалась смерть даже за поездку в Москву или Константинополь, чтобы принять сан), выбивала русскую грамотность. Именно она сочинила почти все бытующие вплоть до сего дня русофобские мифы, которыми охотно пользовались все агрессоры, которые приходили поубивать русских, как "азиатов, монголов, прирожденных рабов" и т.п. Кстати, из полумиллиона польских шляхтичей, ставших в одночасье российским привилегированным сословием, по настоящему благородных фамилий было немного. Эти "шляхтичи" расплодились еще в XVI-XVIII вв. на захваченных Польшей западно-русских землях, представляя из себя по сути братков, которые услужали магнатам как наемники, киллеры, рейдеры, откупщики, корчмари. За верную службу или хорошую взятку их "принимали в герб", за неверную пороли, подстелив ковер - таки соблюдая их "шляхетское достоинство".
В 1803 Александр I сделал польского князя Адама Чарторыйского главой-попечителем огромнейшего Виленского учебного округа. Польский магнат стал определять политику во всех учебных заведениях на всей территории западной и юго-западной России, включая Киевскую и Харьковские губернии. Виленская иезуитская академия преобразовывается в университет - единственный на территории округа, рассылающий педагогов во все остальные учебные заведения. Преподавание повсеместно велось на польском, русский изучался лишь как иностранный язык. (А какие еще были университеты в то время в РИ - только немецкоязычный Дерптский и тогда маломощный Московский). Виленский университет стал рассадником агрессивного польского национализма и отменной русофобии. Здесь работал профессор И. Лелевель, который собственно и сколотил из разрозненных исторических мифов цельную польскую русофобскую мифоисторию, оную и преподавали молодежи в учебных заведениях Западного края. Из польского прошлого было отфильтровано безобразное и неприглядное, осталась лишь вылизанная до глянца картина извечной "златой вольности" и героизма. Согласно "истории" по Лелевелю поляки являлись исконным населением западно-русского края, включая Киевскую область, потому что происходят от древних полян. А вот Россия, прозываемая исключительно Москвой, изображалась Лелевелем только злой силой, то варварской, то деспотической. К тому времени, когда на полную силу заработали Московский и Петербургский университет (а это случилось при министре просвещения графе Уварове), что должно было, по идее, придать национальный характер образованию, в принципе, было уже поздно. Педагоги-иезуиты сделали свое дело. Заведения Виленского округа наплодили огромное количество гуманитарной интеллигенции, не испытывавшей к России ничего, кроме презрения. Такова была отправная точка формирования российской интеллигенции.
Отпечаток Виленского учебного округа (который формально упразднили в 1831) остался на российской либеральной интеллигенции на века. Она и будет придумывать все либеральные реформы и революции от 1861 до 1991, благодаря которым народ будет оставаться с бумажной "свободой" и опоганенной исторической памятью, а компрадоры и их западные хозяева - с хорошо накопленным капиталом. И сегодня, если вы слышите из рта как бы "российского интеллигента" польское словцо "быдло", употребление слов "Орда", "москаль" (заменяемое нынче на "ватник" или "мокша"), или сильно страдательные излияния по поводу "польской вольности", растоптанной "царизмом/сталинизмом", то, будьте уверены, это конечный продукт Виленского учебного округа и польских "просветителей".
