Президент на исходе второго десятилетия своего правления решил, наконец, навести порядок в важнейших сферах царства-государства. После того, как даже вроде бы послушная вице-премьер Татьяна Голикова, а потом и сам патриарх Кирилл одни за другим громогласно заявили на всю страну, что идёт катастрофическая убыль народа, а русские просто вымирают, Путин устроил заседание по вопросу убогого состояния «первичного звена» медицины, т.е. больниц. Диверсионной политикой правительства число больниц путем «оптимизации» доведено ныне до уровня царской России 1913 года.
Собрались, поговорили. И никто не посмел напомнить, что его кремлёвский дружбан президент Медведев даже называл цифру: выросло на 30 тысяч. Он, как всегда, и тут даже не соображает, что в стране с населением, допустим, в 145 миллионов, такая цифра роста просто неуловима, она в пределах статистической погрешности. А оба они ещё и заливались курскими соловьями о росте в последние два-три года средней продолжительности жизни, опять не соображая, что столь краткие сроки не могут выявить такие данные. Словом, не понимая, что говорят, они и тут морочили нам голову.
Отдав мудрые распоряжения, т.е. решив на свой лад проблему с медициной, и даже не щёлкнув Медведева за оптимистические фокусы, президент кинулся решать другую важнейшую проблему - защищу русского языка. Опять устроил заседание. Оказывается, есть специальный Совет по русскому языку при президенте. А ведь давно существует ещё и такой же Совет, который возглавляет патриарх. Где он? Что сделал за несколько лет существования? Неизвестно…
Президент обрушился на «пещерных русофобов» разных стран, которые теснят русский язык и хотят истребить его вовсе. Прекрасно. Только среди пещерных людей русофобы не встречались. Да и было это ужасно давно. А самые буйные русофобы и гонители русского языка не за бугром, а дома, в Москве под носом и у министра культуры, и у обеих палат парламента, и у самого президента.
Уж чего нагляднее – вся страна, все города и веси утыканы вывесками на английском языке. Как в Сингапуре! И ведь это опять ежедневно, ежечасно, повсеместно видят все - от лучшего друга русского народа их благородия Жириновского до президента. Что стоит издать Указ: «Убрать с лица России заморскую иностранщину!»…
А вот еще телепрограмма «Голос». Выступают, так сказать, домашние любители пения. Очень хорошо. Пусть выступают, может, станут настоящими певцами. Но ведь из десяти человек лишь один-два поют на русском языке, остальные - на том же заезжем английском. И это тоже не вызывает ни протеста, ни даже удивления как у руководителя программы, напялившего черные очки, так и у членов жюри, профессиональных и вроде бы русских артистов. Они все считают это совершенно естественным, обычным, закономерным делом. Вот до какой степени русофобская политика правительства вышибла русский дух даже в людях культуры, в которых он должен быть силен и крепок, как ни в ком.
Недавно новый военный министр США Марк Эспер, едва вступив в должность, заявил, что Россия должна стать «более нормальной страной». Наши министр обороны С. Шойгу и министр иностранных дел С. Лавров, естественно, обиделись и ответили американцу по известной и популярной, проверенное веками схеме «сам дурак», хотя и окончил престижную военную академию Уэст Поинт: это-де Америка ненормальное государство, а мы очень нормальные. Конечно, не янкам-потрошителям нас учить, но и вы имейте мужество смотреть правде в глаза и называть вещи своими именами. Ведь такие унизительные и ненормальные для страны вещи, как помянутые заморские вывески и телепрограмма «Голос» невозможны даже в каком-нибудь Люксембурге или Эстонии. А у вас, повторю для тугоухих, все это под носом. Но вы словно приехали в Россию погостить, и вас это совершенно не касается. В чем дело? У вас либералы убили русский дух и вместе с ним - чувство ответственности за всю родину, вы чиновники своего ведомства, но не граждане России.
А ведь было время… В двадцатых годах, решив, что пролетарский интернационализм - это нечто безбрежно-прекрасное, некоторые учёные мужи предложили нашу родимую кириллицу заменить чужеродной латиницей. Как только это дошло до Сталина, он, говорят, вызвал тех мужей и предложил им написать объяснение своей затеи китайскими иероглифами. Не знаю, так ли именно было дело, но несомненно одно: грузин Сталин пресёк русофобскую затею. А казалось бы, ему, политику, руководителю партии да ещё, повторю, грузину до этого ли. А незадолго перед смертью Сталин написал работу «Марксизм и вопросы языкознания». Отправной точкой для неё послужила дискуссии о языке, которая тогда шла в научных кругах. Как ни старались нынешние проворные мудрецы найти в ней что-то вредное, ненаучное, ничего не сыскали.
А как не вспомнить заодно легендарного Семена Михайловича Будённого. В своё время он выступил с резкой критикой романа Исаака Бабеля «Конармия». Казалось бы, и тут, ну, какое дело лихому рубаке до литературы. Ан нет… Его задело. Так поучитесь у Семена Михайловича. И пусть вам поможет понять его гениальное стихотворение «Русский язык» великого советского поэта Ярослава Смелякова, моего старшего товарища.
У бедной твоей колыбели,
еще еле слышно сперва,
рязанские женщины пели,
роняя, как жемчуг, слова.
Под лампой кабацкой неяркой
на стол деревянный поник
у полной нетронутой чарки,
как раненый сокол, ямщик.
Ты шел на разбитых копытах,
в кострах староверов горел,
стирался в бадьях и корытах,
сверчком на печи свиристел.
Ты, сидя на позднем крылечке,
закату подставя лицо,
забрал у Кольцова колечко,
у Курбского занял кольцо.
Вы, прадеды наши, в неволе,
мукою запудривши лик,
на мельнице русской смололи
заезжий татарский язык.
Вы взяли немецкого малость,
хотя бы и больше могли,
чтоб им не одним доставалась
ученая важность земли.
Ты, пахнущий прелой овчиной
и дедовским острым кваском,
писался и черной лучиной
и белым лебяжьим пером.
Ты — выше цены и расценки —
в году сорок первом, потом
писался в немецком застенке
на слабой известке гвоздем.
Владыки и те исчезали
мгновенно и наверняка,
когда невзначай посягали
на русскую суть языка.
Нынешние владыки как раз и посягают на русскую суть языка – своей вялостью, небрежением, трусостью.
