В нашем доме в родном городе Ижевске жило много бабушек. Моё детство — это бесконечные — и летом, и зимой — игры во дворе, на улице, и бабушки, сидящие на лавочке у нашего подъезда. Они все были в платках, почти всегда — в белых, по праздникам надевали более нарядные — цветные. Мы, дети, бегавшие во дворе, с ними прекрасно и органично сосуществовали: бабушки приглядывали за нами, то и дело делали нам замечания по поводу поведения, никогда не ругали, а лишь одёргивали: то мы шумели, то в азарте игры пробежали по клумбе. А мы по их просьбе шли в магазин за хлебом, молоком или квасом, поднимали сумки тем, кто жил на верхних этажах. Это было совершенно привычно: они окликали любую из нас и говорили: "Сбегай-ко за хлебом". При наших бабушках, вот вспоминаю, не было дедушек — ни у одной. У кого-то были дети и внуки, кто-то был одинок. И каждую бабушку отличала своя речь. Они все говорили по-своему, причём их говор не был похож на местный.
Жило в нашем доме несколько инвалидов: безногий дядя Коля Ковалёв, папа сестёр Андреевых, не помню имя однорукого соседа из четвёртого подъезда. В детстве мир вокруг себя воспринимаешь как данность. И наши бабушки, наши безногие, безрукие соседи — это была наша жизнь, её ежедневная данность.
Позже я поняла, что говорящие на разных диалектах бабушки были эвакуированные во время войны. А одинокие — это вдовы. Большинство из них приехали в наш город вместе с заводами, которые были переправлены на Урал, в Предуралье, и основали мощную промышленность — оборонный комплекс страны. А инвалиды — это фронтовики, которых в моём детстве было ещё много, это была обыденность. Награды они надевали редко, и казалось, даже стеснялись этого, словно они своё геройство демонстрируют.
На городских кладбищах в Ижевске, в глубоком тылу, немало воинских захоронений — могилы умерших в госпиталях бойцов.
А день 9 мая всегда был очень радостным праздником: шествия, возложение цветов к могиле Неизвестного солдата у Вечного огня, песни военных лет по громкоговорителям на улицах, плакаты и транспаранты. И непременные мамины пироги. И мамины тихие слёзы: мой рано ушедший от тяжёлого заболевания папа был фронтовиком, награждённым медалью "За победу над Японией". Мама с папой познакомились в Сибири, куда он вернулся, демобилизовавшись, и куда мама была ещё во время войны направлена по окончании техникума. На редких папиных фотографиях он везде — в полувоенном френче, в галифе и сапогах.
Если и есть во мне что-то хорошее, то это — от мамы: врождённое ли, воспитанное ли. Всё плохое в себе я развила сама. И именно от мамы — бережное отношение к продуктам. В маминых глазах преступлением было — испортить продукты. Она это очень переживала и даже чувствовала свою вину и перед теми, кто произвёл еду, и перед голодающими во время войны. Человек сдержанный, она вспоминала, как во время войны люди ходили к хлебокомбинату вдыхать запах выпеченного хлеба, и казалось, что голод, хоть немного, отпускает.
Без слёз она не могла смотреть парады Победы. И как-то промолвила, словно самой себе: "Наш главный праздник". Я, тогда комсомолка, парировала: нет, 7 ноября — главный, если бы не революция, то нашей страны бы не было. Мама в своей мудрости с нами не спорила, просто говорила: "Вырастешь — поймёшь". Я выросла. И поняла.
Время убедило: мама была всегда и во всём права. День Победы — наш главный праздник.
Незабываемое празднование Дня Победы в Восточной Германии, где в гарнизонной школе посчастливилось работать. Колонна советских учеников строится и начинает движение по просёлочной дороге, ведущей от гарнизона, где живём и работаем, до городка, на окраине которого мы разместились. Во главе колонны — военный духовой оркестр. Форма одежды учеников и военных — парадная. Ученики в белых рубашках, пионерские галстуки на груди, комсомольские значки. Шествие направляется к памятнику на могиле советских воинов для возложения цветов и венков. Движение колонны начинается под "Марш славянки", который задаёт ритм движению, затем звучат первые аккорды песни "Взвейтесь кострами, синие ночи", её запевают все учащиеся. Далее следуют "Орлёнок", "А ну ка, песню нам пропой, весёлый ветер"… "Мы — кузнецы, и дух наш молод", — поют звонкими неокрепшими голосами 1015 летние школьники, задорно топая по грунтовой дороге. Часовое движение колонны — под песни. В городе, выйдя на аллею, ведущую к памятнику, оркестр замолкает, только барабанщик размеренно бьёт в барабан: бом, бом, бом. Эти одиночные звуки задают другой ритм движению колонны, которая молча идёт к скверу, где установлен монумент, там выстраивается. Представители классов, участвующих в церемонии, советские и немецкие солдаты и офицеры идут на возложение. Салют: залп винтовок, очередь из автоматов… После церемонии возложения колонна направляется в городской парк. Мы усаживаемся: кто на скамейки, кто на землю, наш военный оркестр выходит на сцену летней эстрады. "В городском саду играет духовой оркестр", "Ночь коротка, спят облака", "Не слышны в саду даже шорохи", "Эх, дороги", "Плещут холодные волны", "Вот солдаты идут", "В полях у Вислы сонной". Два часа звучит духовая музыка. Послушать оркестр пришло множество немцев. Смахивают слёзы даже молодые. По окончании концерта устраивают овации, кричат: "Браво!" Младшие школьники устали, поэтому их челночным способом класс за классом увозит гарнизонный автобус, а старшеклассники отправляются обратно пешком.
Вечером в гарнизоне — парад в честь Дня Победы. Колонны военных двигаются по плацу под маршевые песни. Затем выстраиваются в шеренги вдоль плаца, и многоголосый хор солдат и офицеров начинает петь песни военных лет, песни, посвящённые Победе. "Вставай, страна огромная", "Артиллеристы, точный дан приказ", "Победа, Победа". И грандиозный салют. Невозможно забыть.
В этом году не будет Парада Победы, не пройдёт Бессмертный полк. И я предлагаю провести марш Бессмертного полка, выставив в окнах наших домов фотографии своих фронтовиков: отцов, матерей, дедушек, бабушек — всех родственников. Мой дядя — Платон Еремеевич Тюкалов, военный лётчик, награждён орденом Красной Звезды. В окнах домов выставить и фотографии командующих фронтами, маршалов, главнокомандующего Победы генералиссимуса Сталина.
"Помним. Любим. Благодарим."
