НАВСТРЕЧУ ДНЮ КОСМОНАВТИКИ. "УЧЕБНЫЙ КОСМОС РОССИИ". "УЧЕБНАЯ КНИГА РОССИИ".
ДИСТАНЦИОННЫЕ ЭКСПОЗИЦИИ
......................................................................................................................
Дмитрий Шахов
Василий Шахов
АРКТИЧЕСКИЙ КОСМОС РОССИИ. МЕНДЕЛЕЕВСКИЙ ФЕНОМЕН.
«КОСМИЧЕСКАЯ АНОМАЛИЯ СГИБА ЭПОХ». Часть 2-ая.
Александр
Александрович
БЛОК
(1880-1921)
***
Я шёл во тьме к заботам и веселью,
Вверху сиял незримый мир духов.
За думой вслед лилися трель за трелью
Напевы звонкие пернатых соловьёв.
И вдруг звезда полночная упала,
И ум опять ужалила змея...
Я шёл во тьме, и эхо повторяло:
“Зачем дитя Офелия моя?”
2 августа 1898.
***
Есть в дикой роще, у оврага,
Зелёный холм. Там вечно тень.
Вокруг – ручья живая влага
Журчаньем нагоняет лень.
Цветы и травы покрывают
Зелёный холм, и никогда
Сюда лучи не проникают,
Лишь тихо катится вода.
Любовники, таясь, не станут
Заглядывать в прохладный мрак.
Сказать, зачем цветы не вянут
Зачем источник не иссяк? –
Там, там, глубоко, под корнями,
Лежат страдания мои,
Питая вечными слезами
Офелия, цветы твои!
3 ноября 1898.
…………………………………………………………………………………………
…………………………………………………………………………………………
МЕНДЕЛЕЕВ: Не пытаясь, конечно, ничего нельзя достичь, попытка же — пройти безостановочно к полюсу и к Берингову проливу — достойна полного напряжения сил и, по моему крайнему разумению, года в три, наверное, может доставить успех. Первый год мне кажется, следует попытаться проникнуть только примерно до полюса, чтобы в общих чертах расследовать, сколько там находится льдов в летние месяцы и нет ли по сию сторону островов. При удаче, т. е. при оправдании предположения о существовании «свободного моря», даже первое плавание может привести в Берингов пролив, так как от Шпицбергена к нему всего около 3600 верст и, при средней скорости во льдах по 6 узлов (на свободной воде «Ермак» может делать 12 узлов), этот путь можно пройти не более, как в 15 дней, если топлива будет достаточно. Но я не льщу себя такой удачей, а предполагаю достичь ее только во второй и третий года, когда накопится опыт хода не просто напролом ледоколом, а по возможности в свободной воде и при помощи взрыва торосов и всяких иных больших толщ льда. Питая уверенность в успешности трехлетней попытки, я прошу, однако, в настоящее время лишь доставления возможности на предстоящий 1902 года…
ВИТТЕ: Каковы же, Дмитрий Михайлович, Ваши пожелания?..
МЕНДЕЛЕЕВ; Просьба моя состоит в сущности из трех частей.
Первое. Прошу дать возможность приспособить ледокол «Ермак» к удобству плавания в Ледовитом океане. Для этого мне кажется чрезвычайно важным, во-первых, переделать все или, по крайней мере, половину топок для нефтяного отопления. Это тем важно, что тогда топка потребует мало прислуги (кочегаров), а из команды в 100 человек на «Ермаке» 24 кочегара и 12 матросов-угольщиков. Во-вторых, мне кажется необходимым приспособить каюты для зимовки в Ледовитом океане, так как случайности неизвестного моря могут принудить остаться на зиму, а каюты «Ермака», распределенные в разных частях корабля, не пригодны для этой цели. Такую переделку, по собранным мною справкам, можно с уверенностью исполнить в течение 2 месяцев, не останавливая работы «Ермака» в Балтийском море.
Но очевидно, что необходимо по крайней мере в феврале уже разрешить переделку и ее начинать в марте, чтобы не опоздать в Ледовитый океан.
ВИТТЕ: Суть второго Вашего пожелания?..
МЕНДЕЛЕЕВ (воодушевляясь): Прошу дать мне возможность распорядиться «Ермаком», начиная с июня 1902 г., с тем условием, чтобы иметь право остаться во льдах в случае надобности на всю предстоящую зиму. Капитан и все служащие ледокола должны быть об этом заранее предуведомлены. Для того, чтобы явно показать, что, по моему мнению, зимовка будет решена лишь при настоятельной надобности и не представляет особых опасностей, я предполагаю взять с собою своего сына, кончающего ныне курс гимназии и сильно желающего мне сопутствовать.
Ни мне, по моим старым годам, ни моему сыну, по необходимости продолжать учение, не подходит зимовка, и если я прошу предуведомить об ней команду, то лишь на тот случай, когда крайняя надобность и прямая польза дела покажут в том необходимость. Если эта крайность произойдет, то я жду большой пользы от зимнего пребывания «Ермака» во льдах, так как надеюсь за это время испытать его способность при помощи взрывов передвигаться даже в зимние холода, т. е. надеюсь добыть материал для суждения о возможности прохода Ледовитым океаном зимою.
ВИТТЕ: Любопытно… Резонно…
МЕНДЕЛЕЕВ: Две указанные мною просьбы не могут быть осуществлены без ассигнования на то особых средств. По моим расчетам, они не должны превышать 200 тыс. руб., а именно: примерно 25 тыс. руб. на переделки, около 60 тыс. руб. на топливо (нефть и каменный уголь), около 60 тыс. руб. на полный полуторагодовой запас всякого провианта для всех участников, около 10 тыс. руб. на приборы, а остальное (45 тыс. руб.) на вознаграждение ученых сотрудников, на средства для взрывов, на запасы всякого рода материалов, потребных на три года, и на текущие расходы до Шпицбергена. Во всяком случае, менее, чем на 150 тыс. руб., никоим образом нельзя организовать желаемую экспедицию, а если она окончится в сентябре того же 1902 г., значительная часть запасов останется в экономии (на другие экспедиции), но я считаю невозможным начинать дело правильно, если не сделано будет запасов на 1 ½ года времени…
ВИТТЕ: Всё ли предусмотрено в столь рискованном деле?..
МЕНДЕЛЕЕВ: Если обстоятельства, встреченные в неизвестной области, окружающей полюс, окажутся совершенно неблагоприятствуют выполнению всего плана, намеченного выше, все же я надеюсь, что испрашиваемые средства не пропадут даром, так как на них считаю возможным сделать ряд наблюдений научного свойства, могущих разъяснить еще ныне темные стороны многих полярных явлений.
ВИТТЕ: Рискованно… Рискованно…
МЕНДЕЛЕЕВ: Завоевав себе научное имя, на старости лет я не страшусь его посрамить, пускаясь в страны северного полюса, и если обращаюсь к вашему высокопревосходительству с откровенным выражением своих мыслей, то лишь в той уверенности, что вы достаточно знаете меня как естествоиспытателя, чуждого мечтательности. Вы исходатайствовали у государя императора средства на постройку «Ермака» и на три экспедиции адмирала Макарова, а теперь приняли ледокол в свое заведывание. Ведь он, спасши от гибели пятимиллионный броненосец «Генерал-адмирал Апраксин» в сущности уже окупился, а потому не откажитесь еще раз попытать на «Ермаке» то, что давно занимает умы пытливых людей всего света. Ведь мной руководит лишь надежда на конце жизни еще послужить на славу науки и на пользу России в таком предприятии, где приобретенный опыт в жизни и науке найдет полное применение. Не смотрите на то, что я не моряк. Ведь Норденшильд и Нансен не были моряками, а натуралистами, и им доверяли не напрасно, так как они честно и точно выполнили то, за что брались. Совершенно не подготовленный, я благополучно, несмотря на полную нечаянность, выполнил свой полет на неизвестном мне аэростате из Клина, а ледоколом «Ермак» я глубоко интересуюсь, как вам известно, с самого его зачатия, а потому смею думать, что его знаю достаточно, чтобы разумно им воспользоваться и сделать с ним доступные возможности…
ВИТТЕ: Много рационального и перспективного…
МЕНДЕЛЕЕВ: Но если вы согласитесь на предлагаемую мною экспедицию, покорнейше прощу не отказать мне в том, чтобы до ее окончания не разглашалось мое представление вашему высокопревосходительству, так как успешность выполнения всего плана много зависит от разнообразнейших случайностей. Сам же я постараюсь нигде не промолвиться об истинных целях экспедиции, она будет простым исследованием Ледовитого океана. В заключение повторю еще раз: без смелых попыток и без разумных пожертвований нельзя надеяться успешно воевать с природой, как нельзя этого делать и с людьми…
ВИТТЕ: Будем думать, изыскивать возможности…
МЕНДЕЛЕЕВ: Если бы я имел возможность организовать совершенно вновь, всю сначала, полярную экспедицию (на три года по указанному плану), то построил бы легко (как «Фрам») поворотливый паровой ледокол не в 8 тыс. т на 10 тыс. сил, как у «Ермака», а всего лишь в 2−3 тыс. т и на 3−4 тыс. сил, с сильным стальным остовом и креплением и с двойною обшивкою — из стали снаружи и из дерева внутри, — стоимостью примерно в 500 тыс. руб., при нефтяной топке. Общая стоимость была бы тогда примерно следующая: постройка 500 тыс. руб., 1-й год экспедиции — около 130 тыс. руб., 2-й — около 100 тыс. руб. и 3-й год — около 70 тыс. руб., а в сумме всего около 800 тыс. руб.; всех наблюдателей и команды надобно было бы для него не более 30 лиц. Указанный ледокол можно построить и снарядить примерно в один год или не более, как в полтора года, а экспедицию совершить на нем можно было бы гораздо надежнее, чем на «Ермаке».
****************************************************************************************************
*************************************************************************************************
Э К С П О З И Ц И Я. ИЗ АЛЬМАНАХА "МЕНДЕЛЕЕВСКАЯ РОЖЬ".
Юнна
Петровна
МОРИЦ
(1937)
ТАБЛИЦА ЭЛЕМЕНТОВ
I
У людей, обладающих чувством юмора,
как правило, очень грустные лица.
У Зощенко, например...
Если б открыл Менделеев
элемент мировой печали,
это была бы формула,
слившая две улыбки -
Зощенко и Джоконды.
II
Я помню, как ночью по радио
поэт и певец Брассанс
уверял французскую публику,
что он ее ненавидит
и мечтает уйти со сцены,
в деревне писать романы,
ковыряться в своей земле.
Это слишком банально для шутки,
это пахнет испорченным вкусом
и похоже на скверный характер
(«Нам бы Ваши заботы, Брассанс!»),
но если б открыл Менделеев
элемент мировой тоски,
это была бы формула
одинокой предсмертной ненависти
к жизни, пошедшей прахом
ради публичной славы.
III
Наших детей и клоунов
связывает любовь,
некое обожанье -
потому что многое правильно,
но совсем не имеет значения.
А многое предосудительно
и содержит сплошные ошибки,
но имеет большое значение.
Эта великая путаница
чудесно сгущается в цирке
и там превращается в праздник,
но слишком растянута в жизни
и порой превращается в ад.
Если б открыл Менделеев
элемент мирового абсурда,
это была бы формула,
слившая воедино
слёзы ребёнка и клоуна
на планете железных правил,
где ничто уже не имеет
собственного значения.
...Лимон - это очень кисло,
но ужасающе просто
получить лимонад из лимона,
из лимонада - лимон? - никогда!
Вячеслав
Моисеевич
ПЕРНАВСКИЙ
(1941)
БОБЛОВО
О, эти дивные места,
Где синь от края и до края,
Вся местность солнцем залита,
Там уголок земного рая.
В лугах по пояс там трава,
Речушка средь кустов струится,
В лесах полянки-острова,
Дорога меж холмов кружится.
Там торжествует тишина
Душа свободна там, как птица,
И жизнь понятна и скромна,
Не надо ей там суетиться.
Там прошлое всегда живет
В музее, в парке и в аллее,
Пусть время свою сеть плетет,
С годами Боблово милее.
БОБЛОВО
Немало разных славных мест
В российской дали,
Но посмотри окрест –
Их много в нашем крае.
Радищев Клин наш посетил.
Танеев жил в Демьянове,
Уезд Чайковский полюбил,
Реку и парк в Майданове.
Татищев Болдино нашёл,
Шахматово - Бекетов,
А Менделеев приобрёл
Свой рай в краю рассветов.
Учёный летом проводил
Там опыты в полях,
Он Боблово боготворил,
Любил гулять в лесах.
А что за чудный вид с холма,
Где неба ширь и синь,
Деревни, рощи и луга –
Куда свой взгляд ни кинь.
И помнят здешние места,
Как летом на заре
Поэт с улыбкой на устах
Въезжал в парк на коне.
Не раз звучал там тихий смех,
Признания в любви;
В спектаклях Блок имел успех,
Когда читал стихи.
Уходят в прошлое века,
Но парк не одинок,
Стремится в Боблово душа,
В наш клинский уголок.
Валентин
Иванович
СТАРИКОВ
(1939)
МЕНДЕЛЕЕВСКАЯ РОЖЬ
Приходил человек бородатый на поле.
Был участок земли не велик и не мал.
Человек сыпал в землю учёные соли,
До солёных потов над землёй колдовал.
На рассвете вставал поля этого ради.
Щупал тощих суглинков он каждую пядь.
Говорили крестьяне, на опыты глядя:
– Что-то Дмитрий Иваныч затеял опять!
Солнце вешнее почву до дна прогревало.
В бороздах подсыхала весенняя грязь.
И парилась земля, и натужно вздыхала.
И зелёными всходами вдруг взорвалась.
Потянулись ростки, понацелились в небо.
Разговор многозвучный, сгустясь, повели,
Неизбежным предвестьем великого хлеба
Неуёмная сила рвалась из земли!
Летом гром грохотал, с неба рушились ливни.
Тонкий стебель, беспомощен с виду и мал,
Как Атлант, в неотступном порыве счастливом
Грузный колос над полем с трудом поднимал.
Был отборным зерном каждый колос наполнен.
Разливалась по полю стозвонная медь.
Изо всех волостей в августовские полдни
Мужики приходили на хлеб поглядеть.
Удивлялись крестьяне ржаной этой силе.
Наприкидку сощуря намётанный глаз.
И руками, назад отойдя, разводили:
– Что наука-то делает нынче у нас!
Крепко руки им жал человек бородатый.
Мужики с ним подолгу беседы вели.
Уходила наука к сердцам благодатным
Настоящих хозяев российской земли.
БОБЛОВСКИЙ ВАЛЬС
Однажды мне выпадет счастье большое –
Смогу я побыть в тишине.
Я в Боблово еду с открытой душою,
Где всё улыбается мне.
Там звёздами лик небосвода усыпан.
Там я каждой веточке свой.
Там самое доброе дерево - липа
Меня укрывает листвой
