Иван Колесов встретил Аллу Наумову в длинном коридоре следственного комитета. Глаза молодой женщины, больше похожей на красивую куклу, чем на сотрудника правоохранительных органов, возбужденно горели.
- Он там! В моем кабинете. Я его допрашиваю.
- Кто? – не понял Иван.
- Свидетель. Кажется, он говорит правду. Он видел нашего неуловимого ночного убийцу.
- Да ты что?!! – Колесов вздрогнул. Сколько уже времени потрачено на его поиски. Весь город стоит на ушах. Люди сделались боязливыми, в позднее время стараются не выходить на улицу.
- Только он утверждает, что убийц двое.
- Я хочу присутствовать при допросе, — заявил Иван. – Это и мое дело. И почему ты раньше мне не сообщила?
- Ох, простите великодушно, господин майор. Но я сама с этим свидетелем встретилась полчаса назад.
- Прощаю, — Иван понимал стремление Аллы стать первой, кто обо всем узнает. Сейчас важнее ухватиться за любую возможную ниточку в расследовании.
В кабинете у Наумовой сидел типичный азиатский мигрант – худой, с темными маленькими глазками, резко выдающимися скулами и носом без переносицы. При виде Колесова он вскочил, демонстрируя свой рост ребенка. Заискивающе улыбнулся. Однако Ивану показалось, будто во взгляде свидетеля промелькнула злая искорка.
- Нурбек Назаралиев, — представила его Алла.
Иван не стал говорить, что ему приятно видеть человека, решившего помочь следствию. Мигрант вызывал у него неприятное чувство. Сколько раз Колесов говорил себе, что личные ощущения не должны мешать делу. Увы… Впрочем, его негатив распространялся на всех восточных мигрантов.
- Слушаю, — сказал Колесов. – Да вы садитесь. Говорят в ногах правды нет.
Нурбек сел и вопросительно посмотрел на Аллу. Та ободряюще кивнула и попросила повторить свой рассказ.
- Я это… значит… в подвале живу.
- В каком подвале? – сразу попросил уточнить Иван.
- Дома номер 13 по улице Чекова.
- Чехова, — поправила Алла.
Сердце Колесова забилось сильней: именно там два дня назад произошло последнее убийство. Совершено оно с животной жестокостью. Молодого мужчину били с остервенением, пока тело не превратилось в сплошной кровавый синяк. А потом, уже бесчувственного, начали кромсать ножом. «Преступник действовал как мясник при разделке туши», — мрачно пошутил тогда коллега Колесова Боря Шмаков.
Мигрант замолчал, что вызвало у Ивана приступ раздражения.
- Дальше!
- Так вот я там живу.
- По делу давайте.
Алла удивилась всплеску негатива Колесова, однако ничего не сказала. Мигрант стал еще меньше – некий жалкий комочек. Каждое последующее слово он точно выдавливал из себя
А продолжение можно прочитать на сайте "Литературный коллайдер" по ссылке: Александр Владимиров. Ночное предприятие.
