Авторский блог Павел Былевский 03:00 7 марта 2006

Дыхание мысли

материалы «круглого стола» «Завтра», посвящённого судьбе философского наследия Э. В. Ильенкова

Есть ли в современной России предпосылки появления мысли, которая прозрит пленительно-прекрасный образ будущего, неоспоримо-убедительно прочертит путь революционного переустройства мира? Известно, что исторические революции готовились предварительно революциями философскими. Несомненно, что такие опоры, точки будущего роста среди всеобщего разрушения разума, нищеты философии и потери жизненного смысла всё-таки есть. Главное — критически оценить действительную ценность того или иного исторического наследия. От результатов такой "экспертизы" зависит: будут ли извлечены из-под спуда времён, послужат ферментом дерзкого теоретического прорыва — или останутся дожидаться лучших времён.

В чём причины "моды на Ильенкова"? Что означает повсеместно растущий интерес к его трудам, выход новых работ "ильенковской школы" в философии, увеличение числа учёных, которые причисляют себя к его ученикам, появление многочисленных последователей самого разного толка? Какова действительная ценность философского наследия этого "настоящего советского марксиста"?

Неужели “школа Ильенкова” — просто ещё одно (бесконечность плюс одно…) "интересное направление" в современном бесконечном мельтешении разнообразных философских школок, живущих по законам моды и пиара? Или, всё-таки, перед нами один из ключей к Абсолютной Истине, к познанию сокровенных механизмов движения мировой материи и Истории, к тайнам творческой мощи человеческого разума, нераспознанный пока рецепт понимания путей гармоничного переустройства мирового бесчеловечного беспорядка?

Над этими вопросами размышляют учёные, которые лично знали Э.В.Ильенкова(1924-1979), считают себя единомышленниками, учениками, последователями этого выдающегося философа, продолжателями его дела.

Ревизия ревизии
Фигура Э. В. Ильенкова находится в центре философско-идеологического разлома. Основная идея состояла в том, чтобы вернуться к аутентичному, как было принято тогда говорить, Марксу. За это Ильенкова обвиняли в "ревизионизме". Ильенков действительно "ревизовал" официальную марксистскую философию. Но это была “ревизия ревизии”, а потому возврат к историческому Марксу и историческому Ленину, которые в официальной советской философии были превращены в абстрактные символы, от которых не оставалось ничего подлинного, живого, исторического.
Ниспровергатели официоза в нашей истории были, но эти люди полностью порывали с марксистской традицией и начинали поклоняться какому-нибудь Попперу или Карнапу. Таким людям критиковать официоз в определенном смысле было проще и легче. Гораздо труднее сохранить верность традиции и не впасть при этом в пошлую апологетику. Ильенков, человек с абсолютным философским вкусом, сумел пройти именно по этому лезвию бритвы.
Официальные "марксисты", которые обвиняли Ильенкова в "идеализме", "тайну" сознания пытались раскрыть в "механизмах" мозга, опираясь на павловскую рефлексологию, которую преподносили как "естественнонаучную основу ленинской теории отражения". В советском официозном "диамате" утвердилось представление о мышлении как "функции мозга", но это ничего не давало и не дает для понимания сути и содержания мышления.
Великий русский физиолог И. П. Павлов значил для советского "диамата" гораздо больше, чем Маркс с его "гегельянскими" фантазиями. И важнейшие положения философии Маркса были отброшены под тем предлогом, что это еще "ранний" Маркс, "зараженный гегельянством". Под "марксистской философией" в Советском Союзе, в особенности в последние годы его существования, стали иметь в виду не собственные философские воззрения Маркса, а то, что придумали "марксисты" уже после него. И возврат собственно к Марксу такие "марксисты" считали "ревизионизмом". Не имея возможности критически преодолеть концепцию идеального, разработанную Ильенковым, ее всячески замалчивали, вообще старались "забыть" как наваждение, как страшный сон.
Философия Ильенкова — это возвращение к истокам, к Марксу и ко всей классической философской традиции от Сократа и до Гегеля. Все превосходство ильенковской теории идеального, которое признают очень многие, заключается как раз в том, что Ильенков выводил и объяснял идеальное не из абстрактной материи и не из "механизмов" мозга, а как раз из той особой формы материального бытия, на которую Маркс указал как на единственную основу человеческой психологии. Основой материализма, согласно Ильенкову, является не абстрактная материя, — это представление тоже является результатом определенного практического и теоретического развития — а исторически развивающаяся материальная практика. Материалистически человеческое мышление можно понять только как форму проявления практической активности человека, а не как "функцию мозга".
Ильенков своей разработкой понятия идеального закрыл "брешь" между физическим и психическим, подвел фундамент под марксистскую материалистическую психологию. Именно на ильенковской концепции идеального был основан его "союз" с представителями школы Выготского, с А. Н. Леонтьевым, который горячо поддержал его концепцию идеального, а также с В. В. Давыдовым, с П. Я. Гальпериным и с А.И.Мещеряковым. Со всеми этими людьми его связывало не только сотрудничество в области педагогической психологии, но и человеческая дружба, что бывает между учеными людьми только на почве единомыслия.
Решение проблемы идеального Ильенковым уже давно и прочно вошло в золотой фонд философской литературы, хотя отнюдь не всеми еще признано. Когда началась "перестройка", некоторые коллеги говорили мне, что вот теперь-то настанет время Ильенкова. Я очень скептически относился к таким прогнозам, как и к самой "перестройке", за "демократическим" фасадом которой четко различались непривлекательные черты жаждущих власти и собственности. И я оказался прав: время Ильенкова еще только впереди.
Сергей Мареев, доктор философских наук, профессор

Учёный-подвижник
Ильенков — настоящий учёный-подвижник, который внёс большой вклад в развитие философии, диалектического материализма, творчески подошёл к наследию марксизма. Вся жизнь его была непроста. Мне довелось встречаться с Ильенковым три раза. В первый раз — в молодости, на четвёртом курсе философского факультета МГУ, где на семинаре по истории марксистско-ленинской философии он, молодой преподаватель, высказывал свои остродискуссионные взгляды. Развернутая впоследствии руководством факультета дискуссия и "персональное дело" привели к его уходу из МГУ, и доктором наук он стал не сразу.
Позже, уже в зрелые года, мы встретились, когда я был редактором теоретического органа ЦК КПСС — журнала "Коммунист", тогда готовилась к публикации одна из его статей. Вышел комичный казус: статья была подписана двумя фамилиями, одна из них принадлежала моему заместителю Л. К. Науменко, а вместо подписи Ильенкова стоял псевдоним "Э. Васильев". Так спустя два-три месяца одна женщина-доцент из провинции прислала возмущённое письмо, в котором обвинила нас в плагиате, поскольку опознала в статье фрагмент, перекликающийся с книгой Э. В. Ильенкова "Диалектическая логика". Мы ответили ей, и недоразумение разъяснилось.
И последний раз мы увиделись дней за десять до трагической гибели Эвальда Васильевича. Тогда никто, кроме "Коммуниста", его уже не печатал. Он вошёл ко мне вялой походкой, в плохом настроении, принёс большую статью о проблеме идеального. Но по своему формату она никак не могла быть опубликована в "Коммунисте" полностью. У него было такое чувство, что тучи над ним сгущаются, что всё против него. Очень болезненно переживал попытки вбить клинья между ним и участниками эксперимента Соколянского-Мещерякова по творческому развитию слепоглухих детей. Кое-кто делал это из честолюбия, а Ильенков не просто вложил душу в этот подвижнический эксперимент. Его связывали личные, дружеские отношения с его участниками, он их воспринимал как собственных детей.
По поводу статьи об идеальном Ильенков сказал, сетуя на позицию дирекции Института философии Академии Наук: "Шестой раз Б. С. Украинцев из сборника выбрасывает, не знаю, можно ли вообще дальше там так работать". Ильенкову хотелось сменить место работы, и я его понимал: атмосфера в те годы в академической среде действительно была очень душная. Когда мне самому удалось вырваться на работу в аппарат ЦК КПСС, то я почувствовал там гораздо большую степень свободы. Я постарался ему помочь, набрал по "вертушке" номер заведующим сектором науки ЦК КПСС Николая Варфоломеевича Пилипенко.
К сожалению, он оказался в командировке, должен был вернуться через неделю. У меня до сих пор хранится перекидной календарь, где я пометил, что нужно перезвонить по этому вопросу. Но было уже поздно, и меня гнетёт чувство вины перед Эвальдом Васильевичем. В последние дни своей жизни Ильенков работал над статьёй для журнала "Коммунист", посвящённой 70-летию выхода в свет главной философской работы В. И. Ленина "Материализм и эмпириокритизм". Рукопись статьи нашли на его рабочем столе, в пишущей машинке торчал последний листок. Статья была напечатана в "Коммунисте" посмертно.
Ричард Косолапов, доктор философских наук

Марксист-могиканин
Известна карикатура А. Зиновьева на Ильенкова: ночь, луна, мрачно-ядовитая кладбищенская зелень, кресты, надгробия... И Эвальд — кощей с лопатой, вскрывает могилу Гегеля. Философская некрофилия? И мы тоже? Прошла уже четверть века после его смерти, а мы еще ищем там что-то. Эвальд Ильенков — "последний из могикан", последняя вешка на пути классической марксистской философии. Он предчувствовал, наверное, что в наступающем мире становится не нужен.
"Позитивисты" розовенькие, чмокающие, поросяче-умненькие, уже надвигались. Тогда ведь тоже был "бизнес", только делали его по-другому и на другом. Тогда — на Марксе, потом — на "антимарксе". Зачем им этот тощий и больной Дон Кихот? Все, что травило Эвальда, что довело, дотащило его до трагического конца, заявилось уже тогда, в его время.
Случается, спрашивают: а как бы воспринимал Ильенков сегодняшний день, как бы смотрелся на нынешнем фоне? Я отвечаю сам себе: он не протянул бы и месяца. Такая жизнь для него не имела бы смысла. Дело вовсе не в реальном социализме или диком капитализме, не в диктатуре или демократии. Было и в прошлом хорошее, есть кое-что и в нынешнем — вот так писать об Эвальде было бы невозможно. Разница между вчерашней мерзостью и нынешней не так уж и велика. Внутри яичка уже тогда сформировалась кровососущая гадина (а может и всегда жила среди нас и в нас самих).
Да, была еще у Эвальда отчаянная надежда, что этот кособокий социализм выпрямится. Сумрачное состояние его духа в последние годы, как мне кажется, объяснялось не в последнюю очередь тем, что надежда эта совсем уже истощилась. Конституция Эвальда была такова, что состояние его тела было напрямую связано с состоянием нашего общего, общественного, "неорганического" тела. Действительно — "медицинский факт".
Эвальд никогда не был, да и не мог быть тем, кого в ту пору называли диссидентами. У Эвальда лежал в кармане партбилет, и в партию он вступал не ради карьеры. И жечь этот билет, визжа и подпрыгивая, как те "лауреаты", которые все уже выжали из него, не стал бы. Ну а жить за рубежом просто не мог бы, не говоря уже о творчестве.
Вспомним, что Иовчук обзывал его на большом совещании "философским пастернаком" за то только, что в Италии была без его ведома издана многострадальная "Диалектика абстрактного и конкретного в "Капитале" К. Маркса". Прав В. М. Межуев, говоря, что идеологическая власть не могла простить, что он бил ее на ее же собственном поле, на почве марксизма, и относилась куда более терпимо к "буржуазному позитивизму", чем к его неукротимому оппоненту.
"В могиле Гегеля" Ильенков "откапывал" разумное, доброе, вечное. Нам-то ведь только кажется, что волна современности все несет и несет нас вперед: вот что-то ушло, кануло, устарело. Вспомнишь — улыбнешься, немного смешно, немного и грустно: родительский дом, потолки низкие, вещи, вышедшие из моды... Вот и Эвальд Ильенков, последний из могикан, последняя вешка на пути классической марксистской философии.
Хотелось бы закончить на какой-нибудь оптимистической ноте. Но время для оптимизма еще не пришло. "Нечистый" разум еще не закончил свою работу. Он и не закончит, пока продолжается сон "разума чистого". Словом, судьба наследия Э.Ильенкова — это наша судьба.
Лев Науменко, доктор философских наук

Философия «Не в цене»
Сотни людей со всех концов света работают, кто как может, в направлении, которое в философии развивал Э. В. Ильенков. Недавно вышли "ильенковские" номера самых влиятельных философских журналов и в России — "Вопросы философии", и в Европе — "Studies in East European Thought". Конференции, посвященные наследию Э.В.Ильенкова, проводятся ежегодно, две из них прошли в Финляндии, следующая состоится в Киеве в конце апреля. Книги по Ильенкову изданы в Кембридже, Хельсинки, Берлине, а у нас вообще каждый год выходят те или иные работы, посвящённые творчеству Эвальда Васильевича и той проблематике, над которой он работал. Печатаются время от времени и старые, ранее неизвестные рукописи Ильенкова.
На днях переводчица его работ Гудрун Рихтер сообщила, что в "Marxistische Blaetter" напечатано письмо Ильенкова в ЦК КПСС "О положении с философией". Австралийский ученый-марксист Энди Бланден поместил в интернете электронное собрание сочинений Ильенкова на английском языке.
Так что вряд ли можно говорить о "катакомбности" того направления в современной философии, которое связано с именем Ильенкова. Дело всё в том, что на философию в наши дни нет того спроса, который был во времена Ильенкова. Философская мысль больше не вызывает серьезного резонанса в обществе.
Впрочем, только на моём сайте "Читая Ильенкова" в месяц бывает более пяти тысяч посетителей. Сайт этот был создан в апреле 2001 года, а в прошлом году появилась и англоязычная версия. В настоящий момент на нем размещены многие сотни материалов — собственные труды и переводы Э. В. Ильенкова, статьи и воспоминания о нём, архивные документы, полтысячи фотографий и рисунков, материалы о "школе Ильенкова". Имеется оперативная информация о продаваемых в московских магазинах и в западной электронной книготорговой сети книгах Ильенкова и работах, посвященных его творчеству. Обновляется сайт, как правило, раз в квартал.
С помощью друзей и коллег со всей страны оцифрованы и выложены в Сеть почти все печатные работы Э. В. Ильенкова. Не хватает только докторской диссертации — она в настоящее время недоступна, "погребенная" в хранилище Ленинской библиотеки в г. Химки, и одной из статей, которую не удалось найти, — "О роли противоречия в познании" из книги: "Материалы конференции по проблеме противоречия. Москва, 1958". Планируется появление лучших, на мой взгляд, комментариев к работам Ильенкова отечественных и иностранных авторов. Уже опубликованы некоторые давние и редкие тексты по диалектической логике, написанные учениками и единомышленниками Ильенкова. Адрес сайта "Читая Ильенкова — http://caute.net.ru/ilyenkov, "зеркала" — http://caute.2084.ru/ilyenkov (этот хостинг любезно предоставил молодой коммунист-футуролог Игорь Герасимов).
Андрей Майданский, доктор философских наук, профессор

Стартовая площадка
Сказать об Ильенкове, что он был "марксист" или "марксист творческий", — значит, почти ничего не сказать о сути его работ, его месте и значении в философии двадцатого века, советской и мировой. В СССР все философы были "марксистами", но под этой общей "шапкой" была и партийная казёнщина, и марксизм думающий, нацеленный на решение общественных проблем, с которыми Маркс и Ленин никогда не сталкивались. Официальный "марксизм" Митина и Константинова вернее было бы назвать антимарксизмом, а вот Ильенков был лидером подлинно марксистского направления развития советской философии. Это направление не было как-то оформлено или конституировано, но сохранило теоретическую ценность и по сей день, и сохранит её в будущем. Увы, подлинный марксизм Ильенкова, который и сегодня вызывает широкий и глубокий интерес, оказался тогда "не нужен", а был официально востребован "марксизм" авторов вроде Нарского, Дубровского и Горского, от которого сейчас не осталось и следа.
Ильенков нацеливал мысль на конкретный анализ реальных противоречий советской жизни, которые официальные теоретики замалчивали, замазывали. Для него задачей теоретической работы было служение делу освобождения человека, людей труда от гнёта, эксплуатации, социального рабства, отчуждения от культуры. Обладая классической теоретической подготовкой и виртуозным художественно развитым интеллектом, Эвальд Васильевич показал, что развитие науки, техники, искусства, культуры в социалистическом обществе может осуществляться, только если человек является субъектом и высшей целью этого развития.
Работы Ильенкова, посвящённые диалектической логике, её применению
К. Марксом в "Капитале", ни в коей мере не являются формальной систематизацией форм мышления. Нет, труды Ильенкова — это творческое развитие марксисткой философии, живая марксистская мысль. Ильенков развил концепцию мышления как идеальной формы предметной деятельности человека, продукт исторического и культурного развития всего человечества. Ильенков заложил новую теоретическую концепцию мышления как понимания действитель- ности через понимание развития внутренних противоречий предмета познания.
Вершиной теоретической мысли
Э. В. Ильенкова является концепция идеального. Она вызвала живую и острую полемику в отечественной и зарубежной философии, которая по сей день не затухает. В ней участвуют философы, психологи, педагоги, представители социально-исторических и гуманитарных наук. По Ильенкову идеальное — это специфически человеческая форма деятельности, всеобщая категория культуры. Его имя останется в истории наряду с великими философами, которые открыли людям "идеальную реальность" от Платона и Аристотеля и до Гегеля и Маркса. Кому-то эти слова покажутся перехлёстом, преувеличением. Но, по моему мнению, нам ещё только предстоит понять значение прорыва, сделанного Ильенковым в философии.
Ильенковская концепция идеального — средоточие смысла его работ, посвящённых проблеме общественного идеала, эстетике, психологии, педагогике. Она оказалась не просто итогом предшествующих и программой будущих исследования, но и "философским завещанием" Э. В. Ильенкова. Эта проблематика нуждается не только в изучении, истолковании, но, главное — в содержательной разработке. Это наша общая стартовая площадка, отправной путь движения в будущее. Сейчас над проблематикой мышления, идеального работают единомышленники, ученики, последователи Эвальда Васильевича. К его наследию тянется много молодёжи — пусть принимают эстафету.
Для меня совершенно бесспорно, что в нашей стране появятся "новые ильенковцы" — люди с прекрасным историческим, культурным и философским образованием, с ясным, пытливым умом, для которых высшей целью является постижение Истины. Марксизм жив, у Ельцина не получилось "покончить" с ним. Время, в котором мы живём, этой время огненной, бурлящей диалектики. Наше время требует новых Марксов, Лениных, новых Ильенковых, и они придут.
Александр Сорокин, доктор философских наук

Открытие идеала
Эвальд Ильенков, наряду с Михаилом Бахтиным и Алексеем Лосевым, видится сегодня одним из "трех китов" отечественной эстетической мысли ХХ века, определивших ее всемирно-историческое значение. И если благодаря Бахтину мы рассматриваем "диалог" и "хронотоп" как фундаментальные качества любой системы художественных образов, если благодаря Лосеву понимаем эстетику в целом как сферу выделенных субъект-объектных взаимодействий, взятых в отношении к субъекту, то благодаря Ильенкову мы получили совершенно иное представление о сущности и функциях эстетического идеала.
Хорошо известно, что проблема "идеального" вообще занимала одно из центральных мест в творческих поисках Эвальда Васильевича, а его трактовки данной проблемы, несмотря на ожесточенное неприятие и даже противодействие со стороны ряда представителей "официального марксизма-ленинизма", не только получили широкое признание у нас в стране и за рубежом, но и стали бесспорной "точкой роста" для современной философии.
Наиболее важные и далеко идущие последствия имел совершенный Ильенковым научно-познавательный прорыв применительно к идеалу эстетическому. Чуть ли не со времен античности философское понимание эстетического идеала сводилось к той или иной форме "каллокагатии", "прекрасновозвышенного" во всех его проявлениях. При этом другие фундаментальные эстетические категории: безобразного, низменного, комического и трагического, — объявлялись имеющими отношение к эстетическому идеалу не сами по себе, но лишь постольку, поскольку они имеют отношение к прекрасному и возвышенному.
Ограниченность и потому ошибочность этой формулировки хорошо прочувствовал, например, уже упомянутый выше Михаил Михайлович Бахтин, в своем исследовании карнавального действа давший красочную картину смены "верха" и "низа". Но для него этот феномен, начисто отрицавший традиционное понимание эстетического идеала, так и остался не более чем феноменом "народной смеховой культуры", а введенный Бахтиным применительно к особому "хронотопу карнавала" термин "амбивалентности", т.е. равносильности "верха" и "низа", был с радостью подхвачен и "расширен" на другие явления культуры теоретиками модернизма.
Понимание Ильенковым эстетического идеала было принципиально иным. Еще в своем фронтовом блокноте совсем молодым человеком он писал о войне: "Ты… встретишь и грустное, и смешное, трагическое и нелепое… Красивое и отвратительное пусть в гармонии своей откроет картину, равной которой не было в истории человеческой". Иными словами, уже тогда Ильенков понимал идеал как обусловленное культурно-исторически, реальной деятельностью людей, распределение познаваемых ими объектов по эстетическим категориям прекрасного и безобразного, комического и трагического, возвышенного и низменного.
Это понимание эстетического идеала, несомненно, было в основе своей марксистским, поскольку оно объясняло причины несовпадения и даже противоречия эстетических идеалов в разные эпохи, у разных народов, в разных классах общества. "Идеал… выступает как теоретическое и художественно-эстетическое выражение реального, происходящего у нас на глазах движения", — отмечал он в энциклопедической статье "Идеал" (1962) и продолжал: "Такой идеал не имеет ровно ничего общего с априорно постулируемым императивом".
Преодолев свойственные "философии" неоправданную абсолютизацию и отрыв категорий прекрасного и возвышенного от реальной жизни, Ильенков тем самым дал возможность сохранить их как живые, действительные и объективно недоступные для модернистского произвола/хаоса ценности. Возможно, человеку далекому от данной проблематики, всё это покажется абстрактным умствованием, близким к спорам схоластов о количестве нечистой силы, способной уместиться на кончике иглы. Однако на деле "формула Ильенкова" для искусства и эстетики обладает потенциалом, сходным с потенциалом уравнений Эйнштейна для физики. Остается "всего лишь" с помощью определенных "ноу-хау" перевести это теоретическое открытие "в металл", в практику художественного творчества.
Владимир Винников, культуролог

Ресурс будущего
Совместным трудом советского народа были созданы огромные ресурсы, титанический задел для рывка в будущее. Система добычи и транспортировки нефти, газа и прочих полезных ископаемых, энергетические сети, перспективные открытия в науке и технике, шедевры искусства мирового значения… Различные фрагменты "советского наследства" оказались в разных руках, и судьба их сложилась по-разному. Квартирами и домами, дорогами, коммуникациями, построенными в те годы, пользуется подавляющее большинство россиян. "Полезность" бывшей общенародной промышленности сквозь зубы признают “новые русские” собственники, которые качают из неё прибыли. Музыку и кинофильмы тех лет манипуляторы сознанием вынужденно транслируют в эфир, вопреки погромщикам "социалистического реализма" переиздаются книги советских писателей, ставшие мировой классикой.
А что стало с наукой об общественном развитии — с марксизмом-ленинизмом, советской футурологией, которая уверенно претендовала на то, что изменит весь мир к лучшему? Былые авторитеты обществознания кто рассыпался в прах, растворился в никуда, а кто блистает убогой импортной мудростью "второй свежести". Есть ли среди наследия "Красной Атлантиды" сокровища, которые не просто могут пригодиться для теоретического прорыва в будущее, но без которых нам просто не обойтись? Были ли вообще в советском прошлом мыслители, вдохновенные прозрения которых могут служить в наши дни ферментом и энергетическим принципом? Да, были такие, и сделанный ими "задел" является неоценимо полезным "ископаемым" для правильного понимания современного мира и выработки проектов его переустройства.
К числу таких немногочисленных фигур принадлежит Эвальд Васильевич Ильенков. Его философские труды вызывают в наши дни всё более нарастающий интерес в России и во всём мире. Э. В. Ильенков изучал законы человеческого мышления, мощь которого проявляется в развитии производительных сил, скачках исторического процесса, великих научных открытиях, классических шедеврах искусства. Его новаторская концепция идеального раскрывала, делала понятными тайны всеобщих человеческих способностей, воплощённых в драмах Эсхила, картинах Рафаэля, музыке Баха, трудах Маркса и Ленина, подвигах народных героев, революционных прорывах человечества к новым формам бытия.
Философия как бесстрашное стремление к познанию истины была образом его жизни, в своей личности он воплотил принцип артистически виртуозного развития всеобщих человеческих способностей. Исследователь диалектической логики и общественного идеала, блестящий стилист и мастер "золотые руки", бесконечно отзывчивый, деликатный человек — таковы грани его многогранной личности. Фигура Э. В. Ильенкова уникальна тем, что он был марксистом, который заслуженно громил советский теоретический официоз "на их поле", не "в самиздате", а в книгах и публикациях, которые с трудом, но издавались вполне официальным образом.
В наши дни никто не будет ценить философа, его произведения только за то, что он называет себя "марксистом", или потому, что был заметен в советские времена — скорее наоборот. Да и те, кто выдавал себя за "неофициальных марксистов", снискали не лучшую славу. Потому что "красную идеологию" не только выхолостили в хрущевско-брежневские времена, но и СССР иезуитски разрушили под лозунгами "обновления социализма", и "возвращения к истокам", к "самому правильному марксизму". Но "реабилитация марксизма", на которой замыкаются некоторые доброжелатели трудящихся — дело вторичное, суть не в Слове, а в Деле. Именно после знакомства с трудами Э. В. Ильенкова многие начинают понимать как величие советской эпохи, так и глубину, непреходящую научную ценность марксизма.
В своё время чтение работ Э. В. Ильенкова произвело на меня потрясающее впечатление. На фоне позднесоветского серого "официального марксизма" мне показалось, что пером автора двигал гений, сопоставимый по масштабам с высокими образцами мировой философии. Встал вопрос: а почему такой ум не в ЦК КПСС решения готовит, не пишет учебники по марксизму-ленинизму, а просто рядовой доктор наук, обычный научный сотрудник академического института? Выходит, не время для этого было. Но если разум такой силы не нужен миру, тогда мир неразумен, и тем хуже для такого мира. Значит, мир этот пора менять к лучшему.
Павел Былевский, кандидат философских наук

№10 (642) от 08 марта 2006 г.

1.0x