| | | |
Савва Ямщиков
ПАМЯТИ ИОАННА КРЕСТЬЯНКИНА
5 февраля, в день Новомучеников и Исповедников Российских, на 96-м году жизни преставился старец и архимандрит Иоанн Крестьянкин
Россия нынешняя, сотворенная Ельциным, к смертям не просто привыкла, она смертям подвержена. Каждый год мы теряем свыше миллиона. Смерть каждого человека — это скорбь, это трагедия. Но уход старца — это знаковое событие. Когда я услышал о смерти отца Иоанна — насельника Псково-Печерского монастыря, который многие годы является столпом веры в России, — меня это сильно потрясло и взволновало.
Старцы — они молятся за всех нас, наставляют нас в минуты трудного выбора. Уходит старец, словно гаснет маяк. Ныне погас один из главных маяков нашей сегодняшней очень и очень темной, запутанной, кромешной жизни. Услышав скорбную весть, я прочел поминальную молитву и погрузился в воспоминания.
В 1964 году я работал в экспедиции в Рязанской области, составлял опись, ставил на учет уникальные иконы, находящиеся в действующих церквях области. Работа была рутинная — открытых церквей было немного, от одной церкви до другой иногда приходилось добираться в течение многих часов. Зачастую мы встречали или равнодушных священников или очень подозрительных батюшек, которые, несмотря на все наши бумаги за подписью министра культуры, сообщали о нашем прибытии в милицию. То есть мы работали сами по себе, и нам практически никто не помогал.
Но вот однажды мы приехали в деревню Некрасовка, Ермишинского района Рязанской области. Вдруг нам открылась какая-то идиллическая картина. Красивая деревня, посередине пруд, а рядом стоит свежепокрашенная деревянная церковка девятнадцатого века. Мы увидели служку около церкви и сказали, что хотели бы видеть настоятеля. Вышла некая женщина и ответствовала: "Я уже доложила, сейчас батюшка переоденется и к вам выйдет". Ждать пришлось довольно-таки долго. Грешным делом у нас закралось подозрение: не хочет ли батюшка от нас скрыться, как бывало, увы, в некоторых приходах.
Но в какой-то момент нам навстречу из врат храма удивительной легкой походкой — как будто не шел он, а парил в воздухе — с доброжелательной улыбкой вышел сияющий радостный батюшка. Глаза его искрились любовью, как будто к нему приехали не чужие незнакомые люди, но его близкие родственники.
Когда я начал рассказывать о наших научных задачах, он ответил, что очень рад нас видеть и привел благородный пример новгородского митрополита Арсения Стадницкого, собиравшего иконы и помогавшего устраивать новгородский историко-церковный археологический музей. Осведомленность и просвещенность сельского батюшки тогда меня поразили.
Он пригласил нас в церковь. Там был основной иконостас, а на нефункциональных стенах висели шпалерно развешанные десятков семь икон. Эти иконы были собраны из закрытых молельных домов, из разрушенных церквей. Отец Иоанн очень порадовался, что мы поставим их на учет, что они не пропадут в случае чего.
Мы провели в Некрасовке три удивительных, незабываемых дня. Для тогда еще совсем молодых людей встреча с отцом Иоанном была грандиозной находкой и важным уроком. Он поразил нас своим тактом, элегантностью, доброжелательностью. Это, несмотря на тяжелые испытания, через которые ему довелось пройти по жизни.
Затем многие годы мы переписывались. Последнее время с отцом Иоанном Крестьянкиным мне пришлось общаться через его проповеди и многочисленные описания его многотрудной жизни.
На первый взгляд он был воздушным, нереальным, ангельским человеком, но на самом деле все чем он жил, чему учил, было посвящено сохранению мощи нашей веры и силы нашей Церкви. Отец Иоанн — был подлинный патриот.
В эти дни молюсь об упокоении старца. Знаю, что в горних селениях отец Иоанн будет молиться за нас и помогать нам в земной жизни, доколе это будет позволено нашим Спасителем.
1.0x
