К 190-летию со дня рождения Л.Н. Толстого
………………………………………………………
1. ПРАВЫЕ И ЛЕВЫЕ В СВЕРХНОВОЙ РОССИИ
(СОВЕТУЯСЬ С ТОЛСТЫМ)
* * *
Калинов луг, Козлова засека,
Яснополянские угодья,
Вы больше, чем обитель классика,
Вы обитаете в народе.
Дубняк, природою изваянный,
Извилины реки Воронки.
А рядом — черные развалины,
И в серых избах — похоронки.
Скорбят над новыми утратами
Деревья Старого Заказа,
Проснулся колокол, упрятанный
В дупле раскидистого вяза.
И чудится, что вышел из дому,
В рубахе длинной с подпояской,
На зорьке, как привык он издавна,
Сам старожил яснополянский.
Среди рассветного безлюдия
Идет он трактом деревенским.
Так тихо, что слышны орудия,
Орудующие под Мценском.
По вырубкам и гарям топая,
Внимает горю он и грому.
А ветерану Севастополя
Знакомо это все, знакомо.
И дом его, огню не отданный,
Еще пожаром смутно пахнет.
Но в тесной комнате «под сводами»
Простор Истории распахнут.
Объемлет горизонты бедствия
Взор мудреца и канонира.
Печаль с надеждою соседствует
На рубеже войны и мира.
ЯКОВ ХЕЛЕМСКИЙ
‹Май
Художественно-эстетический мир Льва Николаевича Толстого… Нравственно-духовный мир добротолюбия, человечности, сокровенной поэзии земледельческого труда, отзывчивости и любви к ближнему…
Многие поколения россиян воспитывались на его гениальных творениях, на его «Азбуке», «Новой азбуке», на его «Первой русской книге для чтения», «Второй русской книге для чтения», «Третьей русской книге для чтения», «Четвёртой русской книге для чтения».
Крупнейшими событиями в развитии отечественной
(а также европейской и мировой) культуры явилось появление
его «Войны и мира», «Анны Карениной», «Воскресения». Но каждое толстовское сочинение содержало в себе философско-психологическую глубину и высоту гуманистического, эстетического и этического идеала. Те же «Казаки», те же «Власть тьмы» или «Плоды просвещения», та же трилогия «Детство. Отрочество. Юность». Та же «Сказка об Иване-дураке и его двух братьях: Семене-воине и Тарасе-брюхане, и немой сестре Маланье, и о старом дьяволе и трех чертенятах».
Сложнейший, диалектически противоречивый мир исканий, обретений, очарований и разочарований («Где любовь, там и бог», « «Божеское и человеческое», «Благодарная почва», «Вражье лепко, а божье крепко», «Кающийся грешник», «Много ли человеку земли нужно»). Не оставляли равнодушными его порой мучительные искания истины («Нет в мире виноватых», «О жизни», «О голоде», «Пора опомниться», «Разрушение ада и восстановление его», «Упустишь огонь – не потушишь»).
…Нравственно-духовный, художественно-психологический мир провидца, гуманиста, просветителя, мыслителя, культуролога, добротолюбца.
…Николенька Иртеньев в Москве («С приездом в Москву перемена моего взгляда на предметы, лица и свое отношение к ним стала еще ощутимее») («Детство»).
… «Я возвращался домой полями. Была самая середина лета. Луга убрали и только что собирались косить рожь.
Есть прелестный подбор цветов этого времени года: красные, , душистые, пушистые кашки; наглые маргаритки; молочно-белые с ярко-желтой серединой «любишь-не-любишь» с своей прелой пряной вонью; желтая сурепка с своим медовым запахом; высоко стоящие лиловые и белые тюльпановидные колокольчики; ползучие горошки; красные, розовые, лиловые, аккуратные скабиозы; с чуть розовым пухом и чуть слышным приятным запахом подорожник; васильки, ярко-синие на солнце и в молодости и голубые и краснеющие вечером и под старость; и нежные, с миндальным запахом, тотчас же вянущие, цветы павилики». И этот «в канаве чудный малиновый, в полном цвету, репей того сорта, который у нас называется «татарником»…
(«Хаджи-Мурат»).
…«Кавказская повесть 1852 года» - «Казаки». Экспозиция, «московский пейзаж»: «Всё затихло в Москве. Редко, редко где слышится визг колес по зимней улице. В окнах огней уже нет, и фонари потухли. От церквей разносятся звуки колоколов и, колыхаясь над спящим городом, поминают об утре…». Оленин, уезжающий «от центра России» к Тереку, «лесистым горам Большой Чечни». Лукашка, «бабука Улитка», Назарка, «заштатный» казак дядя Ерошка, Устенька и Марьяна…
Художественный мир русского гения-патриота:
«Севастополь в декабре месяце», «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года», «Песня про сражение при реке Черной 4 августа
Удивительно человековедческая, философско-психологичная «История лошади» - «Холстомер»: пейзажи, «портреты» коней – степенной Жулдыбы, беспрестанно гоготавшей вороной Мушки, караковой Ласточки, головастых сосунков; «велёлая девичья гурьба» двухлеток-трёхлеток, топот, взвизгиванье, ржанье, брыканье(«Они сходятся, кладут головы друг другу через плечи, обнюхиваются, прыгают и иногда, всхрапнув и подняв трубой хвост, полурысью, полутропотой гордо и кокетливо пробегают перед товарками. Первой красавицей и затейщицей между всей этой молодёжью была шалунья бурая кобылка…»).
Толстовская Россия… Истоки и горизонты…«Три притчи», «Три сына», «Три смерти», «Три старца», «Три дня в деревне», «Мать», «Кто прав?», «Сон молодого царя», «Хозяин и работник», «Дорого стоит», «Поликушка», «Семейное счастье», «Тихон и Маланья», «Идиллия».
…«…Со времени своего замужества Наташа жила с мужем в Москве, в Петербурге, и в п о д м о с к о в н о й деревне…» («Война и мир»).
…Эпистолярия, дневники, мемуары… «…Азбука моя печатается с одного конца, а с другого всё пишется и прибавляется. Эта азбука одна может дать работы на 100 лет. Для неё нужно знание греческой, индийской, арабской литератур, нужны все естественные науки, астрономия, физика, и работа над языком ужасная – надо, чтоб всё было красиво, коротко, просто и, главное, ясно» (письмо к А. А. Толстой от 6 – 8 апреля 1872 года). «… Самое близкое моему сердцу желание иметь своим читателем большую публику, рабочего, трудящегося человека и подвергнуть свои мысли его решающему суду» (письмо к А. Файфильду; 1900).
* * *
«Это имя было как будто какое-то магическое объединяющее слово, одинаково понятное на всех долготах и широтах земного шара» (Александр Куприн).
«Всё в нашей духовной жизни содержит след его творческого наследия…… В нашей литературе ясно различима черта, до которой нет Толстого и после которой всё в нашей духовной жизни содержит след его творческого наследия…» (Юрий Бондарев).
Сто лет назад (1908; Серебряный Колодезь) Андрей Белый
написал стихотворение «Льву Толстому», одно из лучших в мировой лирике философско-психологических произведений о великом своём современнике:
Ты – великан, годами смятый,
Кого когда-то зрел и я –
Ты вот бредешь от курной хаты,
Клюкою времени грозя.
Тебя стремит на склон горбатый
В поля простёртая стезя.
Падёшь ты, как мороз косматый,
На мыслей наших зеленя.
Да заклеймит простор громовый
Наш легкомысленный позор!
Старик лихой, старик пурговый
Из грозных косм подъемлет взор, -
Нам произносит свой суровый,
Свой неизбежный приговор.
Упорно ком бремен свинцовый
Рукою ветхою простёр.
Ты – молньей лязгнувшее Время –
Как туча градная склонён:
Твоё нам заслоняет темя
Златистый, чистый неба склон, -
Да давит каменное бремя
Наш мимолётный жизни сон…
Обрушь его в иное племя,
Во тьму иных, глухих времён.
«Толстой – это великий урок. Своим творчеством он учит нас, что красота возникает живою и совершенною из правды, подобно Афродите, выходящей из глубин морских. Своей жизнью он провозглашает искренность, прямоту, целеустремленность, твердость, спокойный и постоянный героизм, он учит, что надо быть правдивым и надо быть сильным… Именно потому, что он был полон силы, он был всегда правдив!»- это слова Анатоля Франса, произнесенные в 1911 году («Литературное наследство. Толстой и зарубежный мир». М., 1965).
«Лев Толстой – мировая школа литературного искусства. Это русская литературная школа, вызвавшая небывало широкое течение художественной мысли на земном шаре», - констатация К. Федина ( «Писатель. Искусство. Время», М., 1957).
По словам А.В. Луначарского, Толстой был «невероятно ярко выраженной личностью, поэтому он и мог сделаться великим художником и, как великий художник, был наделен необыкновенной, по сравнению с нормальной человеческой степенью, восприимчивостью ко всем внешним впечатлениям, огромной глубиной эмоциональных переживаний».
* * *
Страницы великой жизни… Село Д о л г о е под
К р а п и в н о й. Сюда в 1854 году свезён и продан яснополянский дом, в котором Лев Николаевич родился. Московская запись в дневнике от 6 декабря 1897 года: «4-го ездил в Долгое. Очень умилительное впечатление от развалившегося дома. Рой воспоминаний…»
Из дневниковой записи января 1902 года: «…Чудные стихи:
Зачал старинушка покряхтывать,
Зачал старинушка покашливать,
Пора старинушке под холстинушку,
Под холстинушку да и в могилушку.
Что за прелесть народная речь. И картинно, и трогательно, и серьезно…»
1909. Толстой готовится к встрече с большой группой учителей из Звенигородского уезда Московской губернии. Записывает мысли об образовании и воспитании.
«В чём главная задача учителя».
18 сентября посетил кинотеатр на Арбате. Короткоментражные ленты.
11 января 1894 года Лев Николаевич принял участие в 1Х Всероссийском съезде естествоиспытателей, где был встречен овацией. Толстой ходил в Хамовнические казармы смотреть на церемонию приведения новобранцев к присяге. Он посетил Петровско-Хамовническое мужское городское училище.
… Любознательный Филиппок, так трогательно мечтающий о школе. Незадачливый Алёша Горшок (мать послала его снести горшок молока дьяконице, а он споткнулся и разбил горшок – отсюда и прозвище)…
М о с к в а - П о д м о с к о в ь е - Я с н а я П о л я н а…
«Без своей Ясной Поляны я трудно могу представить Россию и моё отношение к ней.Без Ясной Поляны я, может быть, яснее увижу общие законы, необходимые для моего отечества, но я не буду до пристрастия любить его…»
Из «Воспоминаний» («Переезд в Москву»): «Это было в 37-м году… …было 7 экипажей и был возок для бабушки с такими широкими отводами, на которых стояли всю дорогу камердинеры, что в С е р п у х о в е возок не вошел в ворота…
…Помню, что мне досталось въезжать в Москву в коляске с отцом. Был хороший день, и я помню свое восхищение при виде московсих церквей и домов, восхищение, вызванное тем тоном гордости, с которым отец показывал мне Москву…»
М о с к в а - П о д м о с к о в ь е - А с т а п о в о…
«Не Петербург, не Москва – Россия; Россия и не Скотопригоньевск, не городок Передонова, Россия – не городок Окуров, не Лихов, Россия это А с т а п о в о, окруженное пространствами: это я с н ы е, как день Божий,
л у ч е з а р н ы е п о л я н ы» - эти пронзительно-впечатляющие (по своей образности и сокровенной философско-психологической глубине) слова Андрея Белого сказаны им в ноябре 1910 года, когда он тяжело переживал уход из Ясной Поляны и кончину на безвестной доселе железнодорожной станции Астапово Льва Николаевича Толстого. «Городок Передонова» - место действия романа Ф. Сологуба «Мелкий бес» (1902); «городок Окуров» - восходит в горьковскому «Городку Окурову» (1909) и «Жизни Матвея Кожемякина» (1910-1911);
«славный город Лихов» - из «Серебряного голубя».
Лев Толстой и Д.В. Григорович
«…Помню умиление и восторг, произведенных на меня тогда 16-тилетнего мальчика, не смевшего верить себе, - «Антоном-Горемыкой», бывшим для меня радостным открытием того, что русского мужика – нашего кормильца и хочется сказать: нашего учителя, - можно и должно описывать во весь рост, не только с любовью, но с уважением и даже трепетом» (письмо Толстого Д.В. Григоровичу: 1893).
Лев Толстой и Яков Полонский… Из письма Якова Петровича Полонского от 16 февраля 1891 года: «…на днях кто-то сказал мне, будто мое стихотворение «На юбилей Фета» обратило на себя ваше внимание и Вам понравилось. Не знаю, справедливо ли это! Но при этом мне невольно вспомнилось,
с каким братским радушием, как дружески Вы обошлись со мною, когда я был в Москве и зашёл вам…» Знакомство с Полонским началось с декабря 1855 года. Нравственно-духовная позиция Полонского была симпатична Толстому («Писатель, если только он - Волна, а океан Россия, Не может быть не возмущен, Когда возмущена стихия. Писатель, если только он Есть нерв великого народа, Не может быть не поражен, Когда поражена свобода»). Творческие контакты двух литераторов были сложными, противоречивыми, но продолжались вплоть до кончины Полонского. «…Я уверен, что если мы проживем Мафусаиловы года, то, встретившись через сотню лет, мы оба просияем от удовольствия и встретимся как близкие люди…» (Толстой - Полонскому, ноябрь 1876 года). «…Я всегда, как полюбил Вас, когда узнал, так и продолжал любить…» ( из письма Толстого - Полонскому; Москва 7 апреля 1898 года).
(продолжение следует)
Художественно-эстетический мир Льва Николаевича Толстого… Нравственно-духовный мир добротолюбия, человечности, сокровенной поэзии земледельческого труда, отзывчивости и любви к ближнему…
Многие поколения россиян воспитывались на его гениальных творениях, на его «Азбуке», «Новой азбуке», на его «Первой русской книге для чтения», «Второй русской книге для чтения», «Третьей русской книге для чтения», «Четвёртой русской книге для чтения».
Крупнейшими событиями в развитии отечественной
(а также европейской и мировой) культуры явилось появление
его «Войны и мира», «Анны Карениной», «Воскресения». Но каждое толстовское сочинение содержало в себе философско-психологическую глубину и высоту гуманистического, эстетического и этического идеала. Те же «Казаки», те же «Власть тьмы» или «Плоды просвещения», та же трилогия «Детство. Отрочество. Юность». Та же «Сказка об Иване-дураке и его двух братьях: Семене-воине и Тарасе-брюхане, и немой сестре Маланье, и о старом дьяволе и трех чертенятах».
Сложнейший, диалектически противоречивый мир исканий, обретений, очарований и разочарований («Где любовь, там и бог», « «Божеское и человеческое», «Благодарная почва», «Вражье лепко, а божье крепко», «Кающийся грешник», «Много ли человеку земли нужно»). Не оставляли равнодушными его порой мучительные искания истины («Нет в мире виноватых», «О жизни», «О голоде», «Пора опомниться», «Разрушение ада и восстановление его», «Упустишь огонь – не потушишь»).
…Нравственно-духовный, художественно-психологический мир провидца, гуманиста, просветителя, мыслителя, культуролога, добротолюбца.
…Николенька Иртеньев в Москве («С приездом в Москву перемена моего взгляда на предметы, лица и свое отношение к ним стала еще ощутимее») («Детство»).
… «Я возвращался домой полями. Была самая середина лета. Луга убрали и только что собирались косить рожь.
Есть прелестный подбор цветов этого времени года: красные, , душистые, пушистые кашки; наглые маргаритки; молочно-белые с ярко-желтой серединой «любишь-не-любишь» с своей прелой пряной вонью; желтая сурепка с своим медовым запахом; высоко стоящие лиловые и белые тюльпановидные колокольчики; ползучие горошки; красные, розовые, лиловые, аккуратные скабиозы; с чуть розовым пухом и чуть слышным приятным запахом подорожник; васильки, ярко-синие на солнце и в молодости и голубые и краснеющие вечером и под старость; и нежные, с миндальным запахом, тотчас же вянущие, цветы павилики». И этот «в канаве чудный малиновый, в полном цвету, репей того сорта, который у нас называется «татарником»…
(«Хаджи-Мурат»).
…«Кавказская повесть 1852 года» - «Казаки». Экспозиция, «московский пейзаж»: «Всё затихло в Москве. Редко, редко где слышится визг колес по зимней улице. В окнах огней уже нет, и фонари потухли. От церквей разносятся звуки колоколов и, колыхаясь над спящим городом, поминают об утре…». Оленин, уезжающий «от центра России» к Тереку, «лесистым горам Большой Чечни». Лукашка, «бабука Улитка», Назарка, «заштатный» казак дядя Ерошка, Устенька и Марьяна…
Художественный мир русского гения-патриота:
«Севастополь в декабре месяце», «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года», «Песня про сражение при реке Черной 4 августа
Удивительно человековедческая, философско-психологичная «История лошади» - «Холстомер»: пейзажи, «портреты» коней – степенной Жулдыбы, беспрестанно гоготавшей вороной Мушки, караковой Ласточки, головастых сосунков; «велёлая девичья гурьба» двухлеток-трёхлеток, топот, взвизгиванье, ржанье, брыканье(«Они сходятся, кладут головы друг другу через плечи, обнюхиваются, прыгают и иногда, всхрапнув и подняв трубой хвост, полурысью, полутропотой гордо и кокетливо пробегают перед товарками. Первой красавицей и затейщицей между всей этой молодёжью была шалунья бурая кобылка…»).
Толстовская Россия… Истоки и горизонты…«Три притчи», «Три сына», «Три смерти», «Три старца», «Три дня в деревне», «Мать», «Кто прав?», «Сон молодого царя», «Хозяин и работник», «Дорого стоит», «Поликушка», «Семейное счастье», «Тихон и Маланья», «Идиллия».
…«…Со времени своего замужества Наташа жила с мужем в Москве, в Петербурге, и в п о д м о с к о в н о й деревне…» («Война и мир»).
…Эпистолярия, дневники, мемуары… «…Азбука моя печатается с одного конца, а с другого всё пишется и прибавляется. Эта азбука одна может дать работы на 100 лет. Для неё нужно знание греческой, индийской, арабской литератур, нужны все естественные науки, астрономия, физика, и работа над языком ужасная – надо, чтоб всё было красиво, коротко, просто и, главное, ясно» (письмо к А. А. Толстой от 6 – 8 апреля 1872 года). «… Самое близкое моему сердцу желание иметь своим читателем большую публику, рабочего, трудящегося человека и подвергнуть свои мысли его решающему суду» (письмо к А. Файфильду; 1900).
* * *
«Это имя было как будто какое-то магическое объединяющее слово, одинаково понятное на всех долготах и широтах земного шара» (Александр Куприн).
«Всё в нашей духовной жизни содержит след его творческого наследия…… В нашей литературе ясно различима черта, до которой нет Толстого и после которой всё в нашей духовной жизни содержит след его творческого наследия…» (Юрий Бондарев).
Сто лет назад (1908; Серебряный Колодезь) Андрей Белый
написал стихотворение «Льву Толстому», одно из лучших в мировой лирике философско-психологических произведений о великом своём современнике:
Ты – великан, годами смятый,
Кого когда-то зрел и я –
Ты вот бредешь от курной хаты,
Клюкою времени грозя.
Тебя стремит на склон горбатый
В поля простёртая стезя.
Падёшь ты, как мороз косматый,
На мыслей наших зеленя.
Да заклеймит простор громовый
Наш легкомысленный позор!
Старик лихой, старик пурговый
Из грозных косм подъемлет взор, -
Нам произносит свой суровый,
Свой неизбежный приговор.
Упорно ком бремен свинцовый
Рукою ветхою простёр.
Ты – молньей лязгнувшее Время –
Как туча градная склонён:
Твоё нам заслоняет темя
Златистый, чистый неба склон, -
Да давит каменное бремя
Наш мимолётный жизни сон…
Обрушь его в иное племя,
Во тьму иных, глухих времён.
«Толстой – это великий урок. Своим творчеством он учит нас, что красота возникает живою и совершенною из правды, подобно Афродите, выходящей из глубин морских. Своей жизнью он провозглашает искренность, прямоту, целеустремленность, твердость, спокойный и постоянный героизм, он учит, что надо быть правдивым и надо быть сильным… Именно потому, что он был полон силы, он был всегда правдив!»- это слова Анатоля Франса, произнесенные в 1911 году («Литературное наследство. Толстой и зарубежный мир». М., 1965).
«Лев Толстой – мировая школа литературного искусства. Это русская литературная школа, вызвавшая небывало широкое течение художественной мысли на земном шаре», - констатация К. Федина ( «Писатель. Искусство. Время», М., 1957).
По словам А.В. Луначарского, Толстой был «невероятно ярко выраженной личностью, поэтому он и мог сделаться великим художником и, как великий художник, был наделен необыкновенной, по сравнению с нормальной человеческой степенью, восприимчивостью ко всем внешним впечатлениям, огромной глубиной эмоциональных переживаний».
* * *
Страницы великой жизни… Село Д о л г о е под
К р а п и в н о й. Сюда в 1854 году свезён и продан яснополянский дом, в котором Лев Николаевич родился. Московская запись в дневнике от 6 декабря 1897 года: «4-го ездил в Долгое. Очень умилительное впечатление от развалившегося дома. Рой воспоминаний…»
Из дневниковой записи января 1902 года: «…Чудные стихи:
Зачал старинушка покряхтывать,
Зачал старинушка покашливать,
Пора старинушке под холстинушку,
Под холстинушку да и в могилушку.
Что за прелесть народная речь. И картинно, и трогательно, и серьезно…»
1909. Толстой готовится к встрече с большой группой учителей из Звенигородского уезда Московской губернии. Записывает мысли об образовании и воспитании.
«В чём главная задача учителя».
18 сентября посетил кинотеатр на Арбате. Короткоментражные ленты.
11 января 1894 года Лев Николаевич принял участие в 1Х Всероссийском съезде естествоиспытателей, где был встречен овацией. Толстой ходил в Хамовнические казармы смотреть на церемонию приведения новобранцев к присяге. Он посетил Петровско-Хамовническое мужское городское училище.
… Любознательный Филиппок, так трогательно мечтающий о школе. Незадачливый Алёша Горшок (мать послала его снести горшок молока дьяконице, а он споткнулся и разбил горшок – отсюда и прозвище)…
М о с к в а - П о д м о с к о в ь е - Я с н а я П о л я н а…
«Без своей Ясной Поляны я трудно могу представить Россию и моё отношение к ней.Без Ясной Поляны я, может быть, яснее увижу общие законы, необходимые для моего отечества, но я не буду до пристрастия любить его…»
Из «Воспоминаний» («Переезд в Москву»): «Это было в 37-м году… …было 7 экипажей и был возок для бабушки с такими широкими отводами, на которых стояли всю дорогу камердинеры, что в С е р п у х о в е возок не вошел в ворота…
…Помню, что мне досталось въезжать в Москву в коляске с отцом. Был хороший день, и я помню свое восхищение при виде московсих церквей и домов, восхищение, вызванное тем тоном гордости, с которым отец показывал мне Москву…»
М о с к в а - П о д м о с к о в ь е - А с т а п о в о…
«Не Петербург, не Москва – Россия; Россия и не Скотопригоньевск, не городок Передонова, Россия – не городок Окуров, не Лихов, Россия это А с т а п о в о, окруженное пространствами: это я с н ы е, как день Божий,
л у ч е з а р н ы е п о л я н ы» - эти пронзительно-впечатляющие (по своей образности и сокровенной философско-психологической глубине) слова Андрея Белого сказаны им в ноябре 1910 года, когда он тяжело переживал уход из Ясной Поляны и кончину на безвестной доселе железнодорожной станции Астапово Льва Николаевича Толстого. «Городок Передонова» - место действия романа Ф. Сологуба «Мелкий бес» (1902); «городок Окуров» - восходит в горьковскому «Городку Окурову» (1909) и «Жизни Матвея Кожемякина» (1910-1911);
«славный город Лихов» - из «Серебряного голубя».
Лев Толстой и Д.В. Григорович
«…Помню умиление и восторг, произведенных на меня тогда 16-тилетнего мальчика, не смевшего верить себе, - «Антоном-Горемыкой», бывшим для меня радостным открытием того, что русского мужика – нашего кормильца и хочется сказать: нашего учителя, - можно и должно описывать во весь рост, не только с любовью, но с уважением и даже трепетом» (письмо Толстого Д.В. Григоровичу: 1893).
Лев Толстой и Яков Полонский… Из письма Якова Петровича Полонского от 16 февраля 1891 года: «…на днях кто-то сказал мне, будто мое стихотворение «На юбилей Фета» обратило на себя ваше внимание и Вам понравилось. Не знаю, справедливо ли это! Но при этом мне невольно вспомнилось,
с каким братским радушием, как дружески Вы обошлись со мною, когда я был в Москве и зашёл вам…» Знакомство с Полонским началось с декабря 1855 года. Нравственно-духовная позиция Полонского была симпатична Толстому («Писатель, если только он - Волна, а океан Россия, Не может быть не возмущен, Когда возмущена стихия. Писатель, если только он Есть нерв великого народа, Не может быть не поражен, Когда поражена свобода»). Творческие контакты двух литераторов были сложными, противоречивыми, но продолжались вплоть до кончины Полонского. «…Я уверен, что если мы проживем Мафусаиловы года, то, встретившись через сотню лет, мы оба просияем от удовольствия и встретимся как близкие люди…» (Толстой - Полонскому, ноябрь 1876 года). «…Я всегда, как полюбил Вас, когда узнал, так и продолжал любить…» ( из письма Толстого - Полонскому; Москва 7 апреля 1898 года).
(продолжение следует)
